Эти гигантские чёрные лебеди показались Сергею Александровичу прекрасными. Их внешний вид даже не портили огромные ускорители, поставленные на верхние и нижние плоскости, и ряды иллюминаторов в передней трети корпуса, которые казались голубыми крапинками на их могучих шеях. Увы, но наблюдать за полётом в космосе прямо из своей каюты это привилегия одних только пассажиров первого класса. Всем остальным для этого придётся выходить на смотровую площадку, но Сергей Александрович не находил глядение на звёзды чем-то очень уж интересным и увлекательным. Космический полёт и полёт на самолёте, совсем не похожи одно на другое, но сегодня он намеревался стартовать в космос находясь вместе с женой в пилотской рубке. Зря что ли он вкладывал столько сил и энергии в корпорацию "РКТ"? Вскоре самолёт совершил посадку и возле траппа его встретил сын с невесткой Ингой и двумя внуками — Серёжкой и Танечкой.
Сын по-военному чётко доложил ему, что космические корабли корпорации "Сименс-РКТ", в его устах это прозвучало, как "Семён Ракатэ", к отправке отряда колонистов на Марс полностью готовы. Вместе с Егором его пришли провожать ещё человек сорок самых близких друзей и вскоре они уже ехали в автобусе к космоплану. Вблизи он и вовсе поражал своими титаническими размерами. Чего стоили одни только его колёса высотой в пять метров. Наверх они поднимались в кабине небольшого лифта, опускаемого вниз телескопическим устройством. На борту флагманского космоплана "Семён Дежнёв" их встретили цветами две стюардессы в нарядной униформе, юные подруги Юлии Дмитриевны, а также командир космоплана полковник Зимин-младший, отчего полёт к Марсу сразу же сделался для Сергея Александровича втрое интереснее.
Он крепко обнял старшего сына своего друга, которому приходился к тому же ещё и крёстным отцом, похлопал его по плечам и прогудел довольным голосом:
— Ах, вы черти полосатые, провели таки меня! Как ни спрошу твоего батю, ну, как там у тебя служба продвигается, только и слышу в ответ: — "Нормально". Ну, рассказывай, Вовчик, давно ты перешел из военной космонавтики в гражданскую?
— Да, как узнал, что Егор купил этих красавцев, так сразу же и подал рапорт, крёстный. — Ответил рослый широкоплечий красавец, одетый в тёмно-синий мундир — Нам же в воздушно-космических силах такие корабли не нужны, а именно на них люди начнут дальний космос изучать, вот я и подал рапорт. Ну, пойдём, крёстный, в рубку, пока девочки покажут маме Юле что у них на борту и как, я тебе расскажу про космоплан, да, ты, наверное, его уже и так до последней гайки изучил?
Они прошли в большую рубку, имеющую в плане форму усечённого треугольника с прозрачным полом, через который виднелся её антипод с большими иллюминаторами, через которые были видны бетонные плиты взлётной полосы. В рубке стояло девять пилотских кресел, но не на полу, а на выдвигаемых из задней переборки консолей. Космоплан ведь только взлетал с Земли, как самолёт, а в дальнейшем он превращался в огромный космический корабль и потому ему уже не требовалась рубка самолётного типа. Полковник Зимин представил Сергею Александровичу команду пилотов и штурманов "Семёна Дежнёва", вскоре в рубку вошла Юлия Дмитриевна и он усадил их в кресла справа и слева от себя, после чего началась процедура старта. Бортовой компьютер этого огромного космоплана не выключался никогда. Всё уже несколько раз проверили и перепроверили и в двенадцать сорок пять по Москве, огромный тягач потащил космоплан на взлётную полосу. Гигантский космический самолёт катился по бетонным плитам без малейших толчков.
Как только оранжевая громадина тягача уехала, позади космоплана поднялась целая великая китайская стена высотой в пятьдесят метров и шириной в полтораста, что Сергей Александрович смог увидеть на экране одного из мониторов внешнего обзора. ЦУП дал командиру "Семёна Дежнёва" разрешение на старт и через тридцать секунд все шестнадцать воздушно-реактивных двигателей, работающих на жидком водороде выплеснули из себя длинные языки соломенно-желтого пламени. Корпус космоплана стал едва заметно вибрировать. Бортовой компьютер плавно вывел двигатели на полную мощность, вибрация усилилась и в рубку стал потихоньку проникать их шум, но космоплан, словно нехотя, медленно тронулся с места и двинулся вперёд, постепенно набирая скорость. Справа и слева от него далеко от взлётной полосы отчётливо виднелись транспоранты с цифрами.
Сергей Александрович внимательно вглядывался как в мониторы, так и смотрел вперёд. Видимость выдалась просто отличной и судя по всему он мог видеть всё, что находилось внизу на расстоянии метров в двадцать, то есть для такой громадины прямо под собой. Когда они преодолели отметку тысяча метров, скорость уже выросла до двухсот семидесяти километров в час. Скорость же отрыва термоядерного космоплана "Буран-СД" составляла четыреста двадцать километров в час, а длина пробега шесть километров двести метров. Ракетные ускорители по правилам полёта следовало включать на высоте в шесть километров и уже над Индийским океаном, в сорока километрах от берега. На последней трети разбега вибрация усилилась, но, наконец, космоплан оторвался от бетонки за три с лишним десятка километров от её окончания и стал медленно, но уверенно набирать высоту. Внизу под ним проплывала саванна и Сергей Александрович хорошо видел стада слонов, жираф, буйволов и антилоп. По всей видимости шум двигателей был не столь уж и ужасен, если они не разбегались в панике по всей Африке.
Пламени двигателей на мониторах обзора, камеры которых были установлены на концах крыльев, он уже не видел. Космоплан летел на высоте в пять километров, когда впереди показалась береговая линия океана. Прошло ещё несколько минут полёта и командир корабля попросил всех приготовиться к первой перегрузке. Через несколько секунд взревели тридцать два двигателя всех восьми ракетных крылатых ускорителей, позади космоплана мигом вырос длинный хвост ослепительно яркого пламени и его скорость мгновенно увеличилась, он в считанные секунды преодолел звуковой барьер и стал быстро набирать высоту. Ещё через каких-то тридцать секунд, пользуясь последней возможностью потреблять атмосферный кислород, бортовой компьютер включил установку догрева истекаемых из маршевых двигателей газов до трёх с половиной тысяч градусов и космоплан снова бросило вперёд, как и в первый раз довольно плавно.
Сергей Александрович давно уже понял, что взлёт на этом гиганте намного мягче и комфортнее, чем даже на гиперзвуковых боевых самолётах и, уж, тем более на "Спирали". На высоте в сорок пять километров, бортовой компьютер перешел с воздушно-водородного режима работы маршевых двигателей на кислородно-водородный и увеличил температуру истечения газов до четырёх с половиной тысяч градусов. Космоплан, который и без того летел на гиперзвуке, резко увеличил скорость и к тому моменту, когда она достигла семи тысяч девятисот метров в секунду, на высоте в девяносто километров от него отстыковались ракетные ускорители и вскоре он вышел на заданную орбиту высотой в девятьсот километров над Землёй. Вокруг расстилалась безмятежная чернота открытого космоса, испещрённая яркими звёздами, внизу лежала нарядно сине-зелёно-белая Земля, а в верху виднелась огромная, желто-золотая Луна. Маршевый двигатель, выработав весь водород, сжиженного кислорода в топливных баках оставалось ещё достаточно много, отключился. Все звуки стихли, наступила невесомость и командир корабля сказал:
— Уважаемые товарищи пассажиры, рейсовый космоплан "Семён Дежнёв", следующий по маршруту Земля — Марс, вышел на орбиту полёта к Марсу. Через два часа двадцать одну минуту мы пристыкуемся к внешнему модулю космоплана и начнём наш полёт к Марсу. Всего нам предстоит преодолеть семьдесят восемь миллионов километров пути, это почти минимальное расстояние до красной планеты, и мы покроем его за пятьдесят восемь суток и семь часов. С этой минуты мы переходим с горизонтального полёта в вертикальный и то, что на Земле было полом, станет стенами. Наш полёт пройдёт с постоянным ускорением и потому на корабле будет присутствовать гравитация в пределах семидесяти пяти процентов от земной. По пути нам придётся трижды останавливать маршевые двигатели, чтобы подобрать высланные вперёд нашей компанией топливные баки с мультитексом. Это не причинит вам особых неудобств, так как вся операция обычно занимает не более шести часов, но в это время вам придётся находиться в ваших каютах и лежать в противоперегрузочных ложах. Прошу вас строго и неукоснительно соблюдать все правила поведения на борту нашего космоплана. Тогда полёт для вас пройдёт быстро и незаметно. Во время полёта вы сможете связываться с Землёй и Марсом. Нам всё время предстоит находиться на одной линии, но не забывайте, что с каждым днём радиосигнал станет запаздывать всё больше и больше, что никак не зависит от командира корабля и его экипажа. Ну, а пока что вы можете насладиться невесомостью. Лично я не вижу в ней ничего приятного, хотя и летаю на космических кораблях вот уже десять лет. С вами разговаривал командир корабля Владимир Зимин — Коснувшись рукой сенсора на панели он добавил — Ну, всё, крёстный, теперь начнутся бесконечные жалобы и придирки. Хотя как знать, может быть теперь, когда ты находишься на борту нашего "Дяди Сени", всё и обойдётся. Народ после твоего откровения, честно говоря, прибалдел, Батя. Даже в нашей конторе все ходят, словно пришибленные. Хотя они и так знали о том, кто ты такой, мало кому известно, через какой ад ты прошел в прошлое.
Сергей Александрович расстегнул ремни, плавно выплыл из удобного мягкого кресла, в котором шагнул с Земли в космос будучи одетым в свой колониальный белый наряд и откликнулся:
— Да, я уже и забыл обо всём, Володя. Ну, что пойдём, покажешь нам наш скворечник, где мы с Юлей будем куковать до самого Марса или у тебя есть ещё дела?
Владимир Зимин рассмеялся и воскликнул:
— Конечно покажу, крёстный! Мы до шайтан-сарая ещё полтора часа добираться будем, а потом я покажу тебя, как мы в него протискиваемся, словно щенок через штакетник.
Когда Сергей Александрович и Юлия Дмитриевна заплыли внутрь своей каюты, они невольно ахнули. Это была просто роскошная четырёхкомнатная квартира с удобной спальной, своей собственной кухней и даже ванной комнатой с настоящей ванной, глядя на которую супруга главного координатора спросила:
— Володенька, неужели я смогу принимать во время полёта к Марсу ванну? Это же безумно дорого.
— Крёстная, даже если бы мне пришлось платить за это из своего кармана, то я всё равно предоставил бы тебе такое удовольствие! — Радостно воскликнул Владимир Никитин — Но это доступно практически всем пассажирам первого класса, а их не так уж и много на борту корабля. Зато все остальные могут принимать душ хоть по три раза в день. У нас стоит на борту мощнейшая установка регенерации воды и она возвращает ей все её природные качества. Даже самые привередливые эксперты не могут отличить регенерированную воду от родниковой. Ну, и к тому же во время полёта нас очень здорово выручит наша оранжерея. В ней уже всё созрело и она теперь нуждается в одних только любителях вегетарианской пищи. Мы станем поить вас даже парным молоком, крёстные, мы ведь везём с собой на Марс стадо из трёхсот дойных коров. В общем вам предстоит очень приятный космический полёт. Особенно тем, кто умеет найти себе развлечение без посторонней помощи.
Юлия Дмитриевна поспешила успокоить крестника:
— На этот счёт ты можешь не беспокоиться, Володенька. У меня столько работы, что её придётся ещё и на Марсе доделывать, а твой крёстный, как ты знаешь, найдёт себе заботу даже в темноте со связанными руками и ногами. Порой меня это даже бесит, но такой уж он родился на свет.
Владимир радуясь возможности проявить себя настоящим хозяином, стал показывать своим самым любимым, после настоящих отца и матери, людям их каюту, в которой буквально всё он устроил как раз на вкус Сергей Александровича и Юлии Дмитриевны. Крёстная высоко оценила такую заботу и расцеловала его в обе щёки. Одетая в элегантный, тёмно-синий брючный костюм с туфельками на низком каблучке застёгивающимися на ремешок, она выглядела намного моложе своих лет и как только осмотр каюты закончился, снова отправилась к космическим стюардессам, у которых начиналась долгая и хлопотная вахта. Сергей Александрович, немного посидев за столом в своём кабинете напротив квадратного иллюминатора размером полтора на полтора метра, подумав о том, что во время полёта он сможет, наконец, разобраться со своим архивом глядя на звёзды, вместе с Владимиром Зиминым полетел в пилотскую рубку. Она за время их отсутствия преобразилась.
Переборку в помещении перед рубкой, служившую ещё совсем недавно палубой, убрали, прозрачный пол рубки также сняли и куда-то вынесли, а два шлюза, через которые раньше входили в рубку, наглухо задраили и теперь они стали частью пола. Подняться в рубку, имевшую в плане форму овала длиной в двенадцать метров, шириной в семь и высотой около пятнадцати, пилоты могли на двух лифтах. Посреди рубки стоял большой пульт управления, окруженный двенадцатью креслами с большими плазменными экранами, поверх которых было хорошо видно через иллюминаторы всё, что творилось снаружи корабля. Вот только для того, чтобы посмотреть вперёд, то есть вверх, нужно запрокидывать голову, но пилотские кресла легко откидывались назад вместе с частью пульта, так что пилоту предстояло управлять космическим кораблём лёжа, если он не хотел доверяться изображению на экране.
Заняв место рядом с командиром корабля, Сергей Александрович стал наблюдать за всеми манёврами в положении сидя. Кресло вращалось вокруг своей оси и могло подниматься на полтора метра от пола, так что обзор оказался просто превосходным. Вот теперь ему стало в космосе по настоящему интересно. Во-первых, он был одет в лёгкую земную одежду, совершенно не стесняющую движений, во-вторых, огромные, совершенно прозрачные безбликовые иллюминаторы толщиной сантиметров в тридцать, давали прекрасный обзор и, словно приближали всё. Глазея во все стороны, Сергей Александрович подмечал множество деталей. Вот километрах в пяти от "Семёна Дежнёва" встал на орбите справа "Витус Беринг", стартовавший сразу после них и к нему устремилось сразу несколько космических лифтов, которые тут же стали извлекать из хвостовой части огромные серебристые водородные танки-дьюары. Теперь они уже не нужны, в отличие от кислородных. Другие корабли немедленно подвезли к космоплану голубые баки с мультитексом. Сотрудники транспортного подразделения корпорации "Семён Рокотович", так они шутливо называли свою родную контору, работали так быстро и сноровисто, что он не выдержал и зааплодировал им, громко воскликнув во весь голос:
— Браво, мальчики! Блестящая работа!
В рубке тотчас послышался их весёлый смех и ответное:
— Спасибо, Батя! Не сочти, что мы торопимся поскорее спровадить тебя на Марс, но по другому мы работать не приучены. Счастливого полёта тебе и нашей Мамуле! Передай от нас низкий поклон деду Гарику.
Вскоре командир "Дяди Сени" приказал всем пассажирам занять противоперегрузочные ложа и как только бортовой компьютер известил его о том, что всё в полном порядке, второй пилот медленно двинул огромный космоплан вперёд. Когда он пролетел по орбите три десятка километров, Сергей Александрович увидел выстроившиеся цепочкой пять громадных, довольно плотно скомпонованных конструкций, сверкающими разноцветными приводными огнями. Это как раз и были те самые шайтан-сараи, которые должен теперь тащить на своих могучих плечах великий русский первопроходец "Семён Дежнёв". Готовясь к этому совместному большому полёту на Марс, где уже жило пятнадцать с лишним тысяч колонистов, их собирали на орбите более полугода и теперь настало время отогнать туда.
