— Удивительно. Надо иметь весьма незатейливую психику, чтобы выжить в варварском мире. Очевидно, вы из самых отсталых общин Ферна. Каким поганым ветром вас сюда занесло?
Хочется завопить от восторга. Проняла таки его! Надо закрепить успех. Спокойнее, дорогая... не спеши, не изображай из себя истеричку.
— Я с Униона-1. Из эльмов Вартан. В десятилетнем возрасте меня взяли на Новтеру...
Грейсон никак не комментирует твое откровение. Ни восторгов, ни изумления, ни даже поднятых бровей. Была Новтера, да сплыла. "Человек с Новтеры" — уже не почетный титул. Некому больше его носить.
Снова переходишь в словесное наступление.
— Зачем вы здесь? Помародерстовать?
Грейсон иронически улыбается в густые усы.
— О контрибуции речь вести не мне. Эджин По сам решит. Я лишь провожу задержания.
— Ка... кие... за...
Противно слушать саму себя. Хорошо, зеркал нет в маленькой овальной комнате. А то стошнило бы от собственной одурелой физиономии. Ты сильно не в форме, дорогая. Дрожишь и жалобно мямлишь. Фу.
Грейсон добродушно поясняет:
— Руководителей всех уровней властной вертикали. От глав государств, до мэров городов. И прочих лиц, открыто выражавших поддержку действиям... как там его? Запамятовал.
— Подождите... Каких-таких... прочих? Пропагандой одурманены миллионы... десятки миллионов! Все аплодировали, орали: "Слава Магистру!.."
— Вот и хорошо. Рабочих рук нужно много. Вы когда-нибудь видели разрушенную атомную электростанцию? В "горячих точках" человек, в среднем, трудоспособен сорок пять минут. Потом его приходится утилизировать, избавляя от лишних страданий.
Дергаешься, безуспешно пытаясь встать с невесомо-мягкого ложа. Что он о себе возомнил, кретин? Бормочешь ругательства, переводя на тонго наиболее яркие перлы народного творчества. Силовое поле отпускает тебя. Электроника решила, что пытаться удержать, значит причинить больший ущерб.
Потрясаешь кулаками перед носом самодовольного полицая. Орешь. Осыпаешь проклятиями. Откуда-то тянутся тонкие, гибкие щупальца. Хватают под руки, держат крепко. Рычишь, задыхаясь, и слезы бессильной ярости текут по твоим щекам.
Грейсон терпеливо дожидается, пока выбьешься из сил. Аккуратно дотрагивается до твоего ошейника-ментоблокатора. Одобрительно кивает.
— Разумная предосторожность. Сумасшедшая пси — угроза для общества.
Его слова наводят тебя на мысль. Выход есть. Пепелище Новтеры, усеянное телами, стоит перед твоим внутренним взором. Честно признайся: тебя мало волнуют судьбы миллионов. Своя драгоценная шкурка ближе к телу. Но, среди рабов, брошенных самоуверенными фернанцами в пекло обреченной планеты, погибнут и несколько дорогих тебе людей... Знать это невыносимо.
И... какой дурацкий критерий! "Одобрение преступных действий..." Так и слышишь суровый голос Грейсона: "Вы арестованы за неподобающее выражение лица..."
Ему, конечно, неведом ход твоих мыслей. Он сам — не пси. Среди его подчиненных тоже нет пси. Иначе бы ему не понадобился Правдоискатель. Пока ты, икая и вздыхая, пытаешься успокоиться, он терпеливо ждет. И получает развернутое объяснение.
— Видите ли... мало-уважаемый держиморда, вы не должны трогать никого из этих людей! А задержанных немедленно отпустить. Вместо того, чтобы пытаться вычерпать реку, найдите ядовитый источник, отравивший ее. Хлопот меньше, а чести больше. Истинная причина гибели Новтеры — это я.
Вот так, получай. Осторожно следишь за его реакцией. Ему нелегко будет переварить такую новость. Ну, не тянешь ты ни внешностью, ни манерами на роль вселенского зла. Выбирая выражения попроще, раскладываешь всё по полочкам. Слушай внимательно, стражник.
Ты здесь давно, и времени имела предостаточно. Это твои шаловливые ручки направили развитие местной цивилизации в опасное русло. Это ты — обладательница новтеранской Базы знаний, применила ее к собственной выгоде. Не страшась ошибок и не оглядываясь на последствия. Благодаря тебе Мир развился опережающими темпами. И это ты утратила контроль за выпущенным из бутылки джинном. Позволила Магистру завладеть Библиотекой, и обратить высокие технологии против Новтеры.
Грейсон бесстрастно выслушивает признание, больше похожее на похвальбу. Смотрит, не моргая, чуть склонив голову. Заключает:
— Surzo. Iv no vero, go bono anvero.
Ах, он поражен твоими россказнями... Пусть неправда, но складно придумано. Тьфу. Плюнуть бы в усатую рожу, но во рту пересохло. Зря разоткровенничалась. Понесло, называется. Слава Марии безгрешной, что он ни капельки не поверил. Что бы такое сказать сейчас, чтобы не убили на месте, а (пусть брезгливо) выставили вон?
— Ладно, — вдруг соглашается Грейсон. — Говоря высоким слогом: моя цель — уничтожение негодяев, которых не должна носить земля. Хотите примкнуть к мерзкому множеству? Милости просим. Места всем хватит.
Маленькая, похожая на кокон, комната исчезает, как не было. Вместо нее — обширное пространство, тянущееся во все шесть сторон. Оно заполнено полупрозрачными кубами. Совершенно одинаковыми, в ребре метра четыре. И на таком же расстоянии друг от друга. Матово-прозрачные стенки отливают желтизной. Ничего себе, геометрическая рапсодия... Бесконечная тюрьма, полная золотых клеток.
Тебя подбрасывает вверх. Или вниз. Или влево-вправо, вперед-назад. Чувства бессильны перед этой жестокой симметрией. Вытягиваешь руки, пытаясь защититься от удара о стенку куба. Она исчезает и вновь смыкается позади. Внутри тепло, голо, пусто. Ничего страшного, но хочется завыть от ужаса. У тебя с недавних пор развилась боязнь замкнутых пространств.
Одно утешает — тяготение в норме. Садишься на пол, прижав колени к подбородку. Сперва безучастно, потом с интересом следишь за строчками букв на стене. Они неторопливо появляются и гаснут, позволяя их прочитать.
Вартан Наоми. Статус: пропала без вести, предположительно погибла. Отменен.
Найдена и опознана на SOL5-2.
Подозревается в заговоре против Новтеры, и незаконной прогрессорской деятельности.
Вслед за абсурдным обвинением на стене, как старинная фотография, проявляется физиономия Вилькомира Грейсона. Его слова тяжелы, как падающие камни.
— Связь налажена. Вы готовы предстать перед Малым кругом?
Дергаешься, как от удара плети. Дико глядишь на живой портрет Грейсона. Малый круг!! Высшая власть! Новтера уцелела?!
Из горла вырывается нечленораздельный звук. Толи пискнула, толи квакнула. Находишь силы прошептать:
— Астероид...
Грейсон зло щурится.
— Он — не упал.
Обливаясь слезами потрясения, стоишь на коленях, перед изображением Грейсона. Новтеране сумели отвести угрозу! Последний, смертельный удар Великого Магстра не достиг цели!
Грейсон сурово уточняет:
— Потери — от трети до половины населения. Из-за разрушения инфраструктуры неизбежны новые жертвы. Гатор и Ферн, под руководством Малого и Большого кругов, напрягают все силы для преодоления последствий такой масштабной катастрофы.
Да, он прав. Не было в истории Новтеры бедствия страшнее. Но, управление не потеряно, руководители на месте. Если кто-то решил, что метеоритная бомбардировка уничтожила правительство планеты, то он крупно просчитался. Малый и Большой круги будут существовать на Новтере, пока существует ее народ.
И этот народ спрашивает тебя, Наоми.
Что же ты наделала?
Край утренней зари.
Над Восточным Суором шел дождь. Мелкий, как пыль, он напитал воздух и землю влагой. Затяжные осадки здесь не редкость, но месяц без перерыва — это уже слишком. Долина Грез скрылась в пелене дождя. Работать на террасных полях стало трудно и опасно. Ноги тонули в вязкой, превратившейся в топь земле. Люди постепенно смирялись с мыслью, что урожай чернука погиб.
Утро 19 аполлона, которое Суор встретил раньше остального Мира, вновь выдалось непогожим. Бледным пятном просвечивало в небе солнце. За неумолчным шорохом дождя не сразу услышался новый звук. Низкий, монотонный гул, идущий ниоткуда. Он медленно нарастал. Дрогнула земля. Гул превратился в сокрушительный грохот. Землетрясение!
Склоны долины сползали вниз. Миллионы тонн земли, грязи, камней, останков мгновенно разрушенных жилищ обрушились, заполнив русло реки — притока Лигроны. Как скоро перегороженная долина заполнится водой, превратившись в глубокое озеро? И как долго природная плотина будет выдерживать напор?
Прорвавшийся селевый поток создаст грязевую волну двухсотметровой высоты, которая в считанные часы достигнет устья Лигроны. На обоих ее берегах (и острове посередине) раскинулся город Хонк — столица Суора. Двадцать миллионов жителей еще не знают о смертельной опасности.
Невидимый в небе за облачным покровом, огромный летающий паук равнодушно пялился инфракрасным зрением на картину бедствия. Всё в норме. Оползень — естественное природное явление. Нарушений общественного порядка не обнаружено. Да, и откуда им взяться, если внизу в живых никого не осталось. Вскоре та же участь постигнет большой город неподалеку. Там располагается местное правительство.
Искусственный интеллект на миг задумался, перебирая десятки тысяч вариантов. Развернулся. Прицелился. И выпустил в только что образовавшийся затор три кинетических снаряда. Вполне достаточно. Затор начнет разрушаться, наводнение уже не будет столь катастрофическим. Конечно, если власть имущие успеют принять меры. Где-то эвакуировать людей, где-то соорудить защитные дамбы.
Искин потратил еще миллисекунду, размышляя. "Арест руководителей — отложить. В случае успешного преодоления кризиса — отменить вовсе".
Неизвестно, где.
"...банальнее, чем кажется. Мое появление здесь — случайность. Результат крушения транспортного корабля. Я спаслась, потому что планета, Мир — оказалась поблизости. Все дальнейшие мои действия диктовались стремлением выжить. Не было ни планов, ни стратегии. Я двигалась от одной импровизации к другой. Что вышло, то вышло.
У меня нет оправданий и объяснений. В Мире найдутся другие, кому есть, что добавить. Спросите, и вам ответят..."
"...Anvotemo absoluto: forsati se forso e anforsati se anforso..."
"...Сильные не бывают абсолютно сильными, а слабые абсолютно слабыми. Судьба дала мне временное могущество, я слишком понадеялась на это и потерпела поражение. Моя мощь оказалась одинаково безжалостна ко мне, и к моим жертвам. Их она сокрушила, а меня ослепила. Люди не разделяется на завоевателей и покоренных. Нельзя уйти от судьбы. Поздно я научилась не восхищаться силой, не испытывать ненависти к врагам, и не презирать побежденных..."
"...Как оцениваю себя?.. Влюбилась в Идеал. Приносила на его алтарь невероятные жертвы. Лила немерено кровь, свою и чужую, демонстрировала чудеса аскетизма и жертвенности. Уверила в невероятной ценности идеала весь Мир. А потом плюнула и послала всё..."
Эгваль. Майя.
В пять часов пополудни возобновило вещание Новостное агентство "ИВ". Безрадостные кадры разрушеных домов, изрытых воронками улиц и огородов. Сокрушительный взрыв разогнал облака, засыпал округу рвущимися снарядами и минами...
Такую картину можно увидеть во многих местах необъятной страны. На спорадический зенитный огонь небесные пауки без промедления отвечали уничтожением военной техники и артиллерийских складов. Любые, даже слабые попытки сопротивления неуклонно уменьшали военную силу Эгваль.
Утешением служило лишь осознание, что схожая участь постигла и других. Немало эгвальцев со злорадством посмотрели репортаж, как понурый Ян Тон-Картиг подписывает протокол об отказе от ядерного оружия. Так этим маронам и надо! Железные паучищи выгребли у них всё. Надменные потомки колонистов с Острова и смешавшихся с ними барнабов, наконец-то получили по сусалам. То, что с Эгваль поступили также, как-то прошло мимо общественного сознания.
К вечеру на видео появился сюжет "Пятьдесят лет одиночества". Его предваряло фото, сделанное несколько лет назад. Случайный снимок запечатлел молодую женщину в рабочей одежде. Опершись на тяпку, она задумчиво взирала на огород с созревающим урожаем мясолиста.
Подпись гласила: "Наоми Вартан. 1391 г. Олдеминь". Текст начинался в стиле бульварного романа.
"Достаточно оказалось смыть грим и ее никто не узнал. Этот фокус она проделывала неоднократно, меняя вдобавок имена и манеру одеваться. При этом гордость и самомнение заставляли ее выбирать новые имена так, чтобы сохранить инициалы.
Наталья Вернер — картограф 9-й географической экспедиции. Нина Вандерхузе — любимица миллионов. Нойс Винер — скромная домохозяйка. Но сущность ее не менялась. Притворщица. Талантливый психолог, умелый манипулятор. Изощренный, коварный ум. Огромное зло пришло с нею в наш Мир.
Мы многого не знали! Не догадывались, что вестница беды — не нашего роду-племени! Она — гостья извне. Кто мог предположить, что веселая, чуточку избалованная девушка с Новтеры превратится в демона? Причинившего горе и страдания не только нам. Но, погубившего, в итоге, и собственную планету..."
Дальше следовал пересказ похождений Хозяйки на протяжении долгого царствования. Ничего нового. Королеве Острова хватило ума уничтожить архивы, уличавшие ее в жестких деяниях. Однако, с молвой народной она ничего поделать могла. И неизвестный автор щедро сдабривал свое сочинение досужими домыслами.
"...Однажды Хозяйке явился ангел. Его видели многие, но облик небесного существа ускользал от восприятия. Сама Хозяйка — неплохая рисовальщица, не изобразила, сколько ни старалась, ничего вразумительного. В памяти не отложилось даже — мужчина то был или женщина? И зачем он или она приходила?
Годы шли, но почти не оставляли на Хозяйке своих следов. Да и те были результатом умелого макияжа. Еще бы. Люди не догадывались, что над ними властвует существо иной породы. Новтеране живут долго. Им неведомо увядание — так называемая старость. Они умны, понимают и принимают свою ответственность. По сравнению с нами они — взрослые. Двигали вперед науку и технику, пока мы молились в затхлых храмах мифической Деве...
Что мешало Наоми, будучи умнее и образованнее большинства людей в Мире, обладая даром вечной юности, самой стать для человечества добрым ангелом? Почему она — талантливая, обаятельная, милая — оказалась гнусной садисткой?
Бытует неприятное мнение, что мы сами сделали ее такой. Новтеране живут долго, и взросление у них идет медленнее, чем у нас. Двадцать лет исполнилось Наоми, когда она попала в Мир. То была суровая эпоха. Не подходящая для молодой женщины с личностью подростка. Выпавшие на ее долю ужасные испытания отразились на психике. Исказили неустойчивый, не вполне сложившийся характер. А когда жестокая судьба окончательно вылепила и закалила ее, то в зловещем облике Хозяйки Острова мы увидели собственный звериный оскал..."
Бета, город-спутник Майи. Мэрия, временный командный пункт.
Конференц-зал, рассчитанный на сто человек, мог бы вместить всех служащих. Сейчас он наполовину пустовал. Дезертирство чиновников началось с утра. Андрей окинул взглядом оставшихся, нервно смотрящих в настенный экран. И прокомментировал заключительные слова душещипательной передачи:
