Каждый плот был достаточно велик, чтобы нести четыре двенадцатифунтовых полевых орудия армии Бога, защищенных прочным пуленепробиваемым фальшбортом. Они вели огонь через то, что представляло собой морские орудийные порты, их расчеты были защищены от огня стрелков Стивинсина, и они постепенно подбирались все ближе. Ближайший плот был теперь едва ли в пятистах ярдах от него, достаточно близко, чтобы смести его бруствер картечью со своей защищенной позиции, в то время как те, что были дальше, бросали то, что чарисийцы называли "шрапнельными снарядами" поверх земляного вала. К счастью, время срабатывания церковных взрывателей было таким разным. Многие — возможно, даже большинство — снарядов пролетали мимо своих целей, прежде чем взорваться, но это не мешало 2-й роте постоянно терять людей, и под прикрытием обстрела вражеская пехота также продвигалась вперед.
К этому времени стрелки Нибара перешли вброд брешь, где взрыв капитана Клейринса отправил пехоту Картейра лично обсудить их восстание с Богом. Они несли свои винтовки и боеприпасы над головами, пробираясь по пояс и по грудь в воде, и использовали край пролома на главной дороге для защиты. Стивинсин был уверен, что, какими бы рассеянными они ни были, быстрая штыковая атака, прикрытая его собственными окопавшимися стрелками, могла бы отбросить их назад... если бы не проклятая артиллерия. Как только его люди выйдут из-за земляных укреплений, пушки убьют их.
Но если мы не выйдем, мы не сможем помешать этим ублюдкам заполнить брешь, — мрачно подумал он, наблюдая, как инженеры и рабочие группы методично заполняют дыру, которую он проделал в дорожном полотне.
Он знал, что произойдет, как только этот пробел будет заполнен, и, черт возьми, он ничего не мог с этим поделать. Не до тех пор, пока эти проклятые Шан-вей пушечные плоты были там.
Он снова опустился на землю, сел спиной к брустверу и посмотрел на опускающееся небо. Затем он посмотрел в обе стороны вдоль огневой ступени и постарался не показать своей боли, когда увидел россыпь тел, распростертых по всей ее длине. Лучшие земляные укрепления в мире не могли обеспечить идеальную защиту, если вы собирались отстреливаться от врага, но, по крайней мере, у 37-го было в четыре раза больше винтовок, чем раньше, когда он сражался здесь в последний раз. Защитники ущелья получили приоритет в поставках с единственного литейного завода Сиддармарка, который изготовлял их до восстания, и полковник Уиллис переоснастил ими три из своих четырех рот пикинеров, включая роту Стивинсина. Это должно было дать ублюдкам отпор, когда они поднимутся по главной дороге прямо в зубы 37-му, но он не думал, что этого будет достаточно.
— Отправь гонца обратно к полковнику Уиллису, — сказал он Жэксину. — Они собираются заполнить этот пробел к заходу солнца, и к часу Лэнгхорна будет лить как из ведра. Если бы я был на их месте, я бы напал на нас в темноте, когда у нас нет света, чтобы выбирать цели, а дождь пропитывает наши запалы.
* * *
Епископ Гортик Нибар, командир дивизии "Лэнгхорн" армии Бога, сжал челюсти на мундштуке своей трубки, выражение его лица было мрачно удовлетворенным, когда он слушал ровный грохот своих орудий и треск винтовок. Теперь это не займет много времени.
Он поднял взгляд на облака, затем опустил его на карту на столе, пристально глядя зелеными глазами, и задумчиво погладил свои тяжелые кавалерийские усы. "Лэнгхорн" был любимым подразделением епископа воинствующего Барнэбея, и Нибар знал это. Он также знал, что его люди заслужили это уважение. Они были ведущим звеном наступления Уиршима на всем пути вниз по реке Хилдермосс и каналу Гуарнак-Силман. И это Нибар предложил построить плоты и отбуксировать их вместе с баржами с пехотой и кавалерией, чтобы обратить стратегию еретиков по затоплению ущелья против них.
Он был доволен тем, насколько хорошо выступила армия Бога в целом и дивизия "Лэнгхорн" в частности, но это не означало, что он был слеп к некоторым проблемам, с которыми они столкнулись. И он не удивился, когда они действительно появились. Всей армии Бога было меньше двух лет, и даже архангелы не смогли бы сделать все правильно с таким количеством нового и радикально иного оружия, которое было введено за столь короткий промежуток времени.
Организация артиллерии казалась работоспособной, хотя он хотел бы, чтобы проклятые взрыватели были более надежными, но викарий Аллейн и его советники не были уверены в том, как сбалансировать относительную эффективность пик и новомодных винтовок. По мнению Нибара, они все поняли неверно. Действительно, из того, что он слышал, было похоже, как будто доларцы ближе всех остальных были к тому, чтобы сделать это правильно, хотя это было, по крайней мере, отчасти потому, что они были готовы довольствоваться гораздо меньшими общими силами, в то время как армия Бога была полна решимости поставить как можно больше людей под оружие.
И доларцам помогло то, что у них было, по крайней мере, ядро армии, большая часть ее пехоты была вооружена фитильными ружьями, в то время как у Матери-Церкви этого не было. Храмовая стража предоставила ей некоторую светскую мощь, но она была ничтожной по сравнению с потребностями джихада — скорее для полиции, чем для того, что кто-то на самом деле мог бы назвать армией, — и это потребовало от нее значительного расширения своих сил. Долар увеличил свою армию на гораздо меньшую величину, и это означало, что меньшего абсолютного количества винтовок было достаточно, чтобы вооружить гораздо больший процент всей пехоты короля Ранилда.
Мать-Церковь не пользовалась такой роскошью, и даже при том, что она смогла произвести гораздо большее абсолютное количество винтовок, в войсках был гораздо меньший процент их. Хуже того, храмовая стража была вынуждена разделить ограниченное число опытных офицеров, которыми она располагала, между армией Бога и флотом Бога... и до самого недавнего времени флот имел преимущество. И даже если бы это было неправдой, ни один из офицеров, которые не были отправлены в море (и в основном выбыли, когда флот епископа Корнилиса потерпел поражение), не обладал ни малейшим опытом в создании или управлении настоящей армией.
Итак, Мать-Церковь начала более или менее с нуля, и правда заключалась в том, что викарий Аллейн и его советники проделали гораздо лучшую работу, чем опасался Нибар. Это было далеко не идеально, по крайней мере, в долгосрочной перспективе, но это работало, и опыт уже подсказывал, как это можно улучшить.
По мнению Нибара, организация подразделений, которую они приняли, потенциально могла быть более гибкой, чем доларская модель, и намного более гибкой, чем модель Сиддармарка, как только они смогут устранить проблемы с ее вооружением. Каждая дивизия Матери-Церкви была примерно в два раза меньше доларского полка, что придавало ей — или должно было придать — значительно большую гибкость. К сожалению, половина солдат в каждой из шестнадцати рот дивизии была вооружена пиками, а не винтовками и даже не мушкетами с фитильными замками. Он понимал, почему капитан-генерал Мейгвейр не хотел смешивать с новыми винтовками фитильные ружья с их гораздо меньшей дальностью стрельбы, жалкой скорострельностью и жалкой точностью, но он пришел к выводу, что комбинировать пики и огнестрельное оружие в одних и тех же ротах было ошибкой. Чистые роты — или даже полки, — в которых каждый человек был вооружен одним и тем же оружием, были бы более эффективными, чем если их было понемногу вместе. Винтовки были лучше гладкоствольных ружей, а кремневые ружья лучше фитильных, но лично он предпочел бы видеть целые полки из четырехсот восьмидесяти человек, вооруженные исключительно фитильными ружьями, чем иметь половину взводов в каждой роте с пиками. Он знал, что высокий процент пикинеров был, по крайней мере, частично результатом неуверенности армии Бога в способности людей, вооруженных винтовками со штыками, сдерживать кавалерию или вражеские пики. Пока у них не было возможности на самом деле испытать новое оружие в полевых условиях, он полностью согласился с тем, что в этом отношении лучше быть осторожным; теперь он понял, что все они были неправы, включая его самого, но было слишком поздно что-либо с этим делать... по крайней мере, в этом году.
А копейщики просто отлично подходят для борьбы со сбродом ополчения, с которым мы сталкивались до сих пор, — напомнил он себе. — Если бы мы попытались вооружить всех огнестрельным оружием, у нас было бы не более двух третей наших нынешних войск — возможно, меньше! — даже если бы мы использовали все фитильные ружья, которые у нас были, и это сделало бы нас еще более разбросанными, когда дело доходит до обеспечения безопасности наших тылов. Так что я действительно не могу спорить с решением взять с собой пики; они просто не то, что нам нужно для борьбы с регулярными войсками — особенно с регулярными войсками с собственными винтовками.
С другой стороны, были обстоятельства, при которых пики могли быть определенно полезны, что он и намеревался продемонстрировать сегодня вечером.
Он вынул трубку изо рта и выпустил колечко дыма, наблюдая, как оно уносится ветром, затем снова склонился над картой. Карты Гастингса давали безошибочно точную картину мира в день Сотворения, но падший человек и силы природы с тех пор вносили изменения, и неточность карт, составленных простыми смертными, часто скрывала всевозможные неприятные сюрпризы. Усеянная деревьями местность здесь, в ущелье Силман, давала больше примеров этого, чем мог бы пожелать Нибар, но его разведчики исправляли и дополняли его первоначальные карты на протяжении долгого продвижения армии из Лейк-Сити. Во всяком случае, он знал, как выглядит местность непосредственно перед ним, и, если предположить, что на ополченцев полковника Бейкира можно положиться, его картина остальной части ущелья к югу от Сирэйбора должна быть более чем адекватной его потребностям.
Что было важнее всего, так это то, что, как только он миновал Харистин, больше не было поясов деревьев, подобных тому, в котором еретики окопались здесь. Ущелье также расширялось в течение следующих сорока миль или около того, пока не сокращалось до не более чем пяти с половиной или шести миль в двадцати пяти милях к северу от Сирэйбора. Если бы он был еретиком, именно там он разместил бы свой следующий опорный пункт, и выкапывать их оттуда было бы делом рук Шан-вей. Но он разберется с этим, когда доберется туда. Что сейчас имело значение, так это расчистка леса прямо перед ним, и у него были дивизия "Холи Мартирс" епископа Эдалфо Винейра, дивизия "Джво-дженг" епископа Эдуирда Тейлира и дивизия "Ракураи" епископа Хариса Баркли, чтобы помочь с этой небольшой задачей.
А если этого недостаточно, у меня есть вся остальная армия, — сказал он себе.
— Передайте артиллеристам, чтобы они сейчас же сосредоточились на лесе, — сказал он, взглянув на своего помощника. — Затем пошлите гонца к полковнику Мейриэю и попросите его дать наилучшую оценку того, когда инженеры заполнят этот пробел на дороге.
— Да, сэр!
Помощник отсалютовал скипетром Лэнгхорна, повернулся и поспешил выполнять свою миссию, а Нибар принюхался к влажному, освежающему ветерку, затем снова посмотрел на карту.
* * *
— Жорж прав, они придут сегодня вечером, — тихо сказал полковник Стан Уиллис, глядя на лица своих командиров рот в угасающем свете. Он задавался вопросом, выглядело ли его собственное так же мрачно, как у них. — Вот почему они стреляли по деревьям. Они пытаются уничтожить — или, по крайней мере, привести в беспорядок — как можно больше наших резервистов.
Они молча смотрели на него в ответ, в то время как за его словами непрерывно гремела церковная артиллерия, и первые несколько капель дождя просеивались сквозь ветви. Большинство из них были по крайней мере на десять лет моложе его, но эти безмолвные глаза выглядели намного старше, чем год назад, подумал он.
— На их месте, — продолжил он, — я бы поставил пики впереди. В темноте, на близком расстоянии, винтовки потеряли бы большую часть своей эффективности даже без дождя, и, честно говоря, они могут позволить себе потерять пикинеров больше, чем стрелков. Они, вероятно, будут продолжать колотить по брустверу из своих пушек, пока пики не окажутся прямо перед нами, и тогда это будет ужасно. Очень уродливо.
Он глубоко вздохнул.
— Абнейр, — он посмотрел на майора Абнейра Динниса, командира 1-й роты, единственной роты чистых пикинеров, которая у него осталась, — я отправляю тебя с Жоржем. Это будет лучшая возможность для вас эффективно использовать свои пики. Я хочу, чтобы ты был в центре, прямо на дорожном полотне. Жорж, — он повернулся к майору Стивинсину, — я хочу, чтобы по три твоих взвода были на обоих флангах Абнейра. Держите седьмой и свое штабное отделение позади него в середине, чтобы усилить по мере необходимости. Хейнри, — он повернулся к нелепо юному капитану Клейринсу, — третья рота — резерв для первой и второй. Я буду с вами, стараясь следить за происходящим и, надеюсь, дам вам опытный совет более старшего и мудрого руководителя.
Его последняя фраза вызвала смешок, на который он надеялся. Возможно, это было более чем немного исполнение долга, но в этом была, по крайней мере, доля искреннего юмора. Он позволил им насладиться этим на мгновение, прежде чем посмотрел на Арналда Макинти и Гавина Салиса, командиров его 4-й и 5-й рот.
— Вы двое останетесь на своих местах, — сказал он гораздо более серьезным голосом. — Вы наша опора. Если у нас все развалится, вы те, за кем мы сплотимся... И вы также последняя позиция между нами и 43-й.
Макинти и Салис кивнули, их лица были мрачнее, чем когда-либо. 43-я пехотная дивизия полковника Пейтира Чэнсейла, окопавшаяся почти в сорока милях позади них, была опорой последней обороны перед самим Сирэйбором. Под его командованием находились 123-й пехотный полк полковника Фреймана Хилдира и 76-й пехотный полк полковника Фрэнклина Пруайта, а генерал Стонар дал ему половину чарисийских тридцатифунтовых пушек, чтобы поддержать его силы, но все его полки были недостаточно сильны. У него должно было быть шестьдесят семь сотен пехотинцев; на самом деле у него было едва ли пять тысяч человек и шесть орудий, чтобы удерживать более десяти тысяч ярдов фронта. Разлившиеся канал и река сократили это общее количество, возможно, на треть, но это все равно было незавидное положение.
— Мы собираемся удержаться, — сказал Уиллис, снова оглядывая их лица. — Но если мы этого не сделаем, если им удастся вытолкать наши задницы отсюда, мы сплотимся вокруг линии полковника Чэнсейла. Ему понадобятся все ружья и пики, которые он сможет выставить, когда придет его очередь, и мы собираемся отдать их ему. Поймите меня в этом и убедитесь, что все остальные наши люди тоже это понимают. Это все, что мы можем сделать. Мне все равно, даже если они приведут с собой саму Шан-вей, это все, что мы можем сделать.
* * *
Полковник Спинсир Мейриэй, командир 2-го полка дивизии "Лэнгхорн", откинул голову назад и улыбнулся, глядя на дождь. В некотором смысле это было немного похоже на позолоту шипастого шиповника. Еретики уже превратили все ущелье в грязную, хлюпающую трясину. В любом месте, кроме самого дорожного полотна, человек, скорее всего, наступит в затопленную выбоину глубже своего роста, и он видел, как даже драконы так основательно увязали, что по крайней мере одного из них пришлось оставить там, где он был, потому что они просто не могли вытащить его обратно из грязи. Так что им вряд ли нужен был еще один дождь, чтобы сделать поход еще более плачевным.
