Пока размышлял, что же ей ответить, как вперед вылезла Ингрид. Вот уж у кого, у кого, а у мелкой хитрюги есть вариант для любой ситуации.
— Госпожа Президент, извините, что встреваю, но Такаяма сейчас станет долго думать, потом еще дольше плести словесные кружева, стараясь закруглить все острые углы. Я, как вы сами меня называете, гайдзинка, мне можно быть проще. Мы с Рэнге предполагали, что вы не захотите предавать огласке информацию о ее участии в подпольных боях и ваше покровительство такому заковыристому факту ее биографии. — Бьорк хитро скосила глаза в мою сторону, прося не вмешиваться в разговор. Интересно, что она задумала? Что-то я сегодня под вечер туговато соображаю, пусть моя хитроумная напарница играет первую скрипку в переговорах. — Но, судя по форме Хачимитсу, которую вы ей предоставили для выступления, планы резко поменялись, так?
— Мисс Бьорк, вы совершенно правы. После беседы под дулом пистолета в вашей комнате и, особенно, после осознания собственной беспомощности в безобразной драке, которую вы устроили. — Мари плавным взмахом руки оборвала готовые сорваться с наших губ потоки извинений. — Нет, вы ни в чем не виноваты. Ваша инициатива принесла много пользы. Мэйко и Хана мне объяснили, чем вы руководствовались, никаких претензий к вам нет. Но их объяснения не отменяют того факта, что они оказались не готовы меня защитить. А я оказалась неспособна хоть как-то среагировать на угрозу.
Школьная королева совершенно по-простецки потерла пострадавший в скоротечной постановочной драке лоб, вызвав непроизвольные понимающие улыбки на наших с Ингрид лицах. Да уж, смачно я ей тогда влепил, ни она такого не ожидала, ни я второпях руку не сдержал. И Мидорикава с Шираки, действительно, прохлопали это нападение вчистую.
— Мои дела, как вы наверняка заметили, требуют общения с разными людьми, разными организациями и не всегда можно спрогнозировать, как пойдет разговор. — Мари перестала блуждать взглядом по казенной обстановке утилитарного офиса и прямо уставилась на меня своими черными неподвижными ониксами. — На некоторых встречах мне могут понадобиться те, кто сумеет быстро разобраться в обстановке и защитить меня. Эти люди не должны бояться закона, сомневаться или быть слишком... благовоспитанными, как Мидорикава. Они должны начать действовать раньше моих врагов, не задумываясь о последствиях. И, самое главное, я должна иметь на них рычаги давления и доверять им.
Понятно. Вот и подъехало первое предложение, от которого нельзя отказаться. Теперь до меня дошло, к чему моя прошаренная соседка подводила старшую Курихара. С другой стороны, почему бы и нет? Вряд ли директорская дочка оценит свою жизнь дешево или сама бездумно полезет в самое пекло.
— И поэтому... — протянула шведка, с интересом приглядываясь к моей одежде, как будто сама не носит такую же каждый день. — вы решили сделать Рэнге рекламу, а окружающим без слов пояснить, с чего вдруг неизвестная безродная девушка находится в вашем окружении. Понятненько...
— Вы все верно уяснили, мисс Бьорк. И наверняка мое предложение именно для вас не стало неожиданностью, не так ли? — Черные, блестящие в неярком искусственном свете глаза с вежливой усмешкой наблюдали за непривычно собранной, отбросившей сейчас маску нахрапистой егозы скандинавкой. — Не в обиду будет сказано мисс Такаяме, но вы, мисс Бьорк, обладаете более живым мышлением в вашей занимательной парочке. Но не будем ходить вокруг да около, девушки. Я дословно помню ваши слова о том, что вы не готовы вручить мне свои мечи и жизни, принеся клятву служения навсегда. Но вы были готовы продать мне свои мечи и жизни, если в том возникнет нужда. И наглядно сумели доказать, что мне необходимо их купить.
Белобрысая заноза украдкой, но вполне очевидно для Мари показала мне язык, однако ее взгляд, скрытый от нашей собеседницы рассыпавшейся челкой, оставался крайне серьезным. Едва заметно приподнимаю бровь, спрашивая ее мнение, вижу согласное дрожание ресниц и еле-еле, буквально на миллиметр, опускаю веки. Вижу промелькнувшую на ее губах довольную улыбку. Раз уж Ингрид начала эту партию, пусть заканчивает так, как считает нужным. Перехватывать сейчас управление, задвигая ее на задний план, будет откровенно неправильно.
— Вместе навсегда. — Одними губами даю ей право на принятие любого решения, точно так же нимало не волнуясь о последствиях, как раньше доверялась мне Бьорк. — Действуй, подруга.
— Госпожа Мари, мы, Бьорк Ингрид и Такаяма Рэнге, с благодарностью принимаем ваше предложение. — Удивлено кошусь на обычно прижимистую скандинавку, чего это она ни полслова про денежки не промолвила? Странно, уж не подменили ли ее в здешних катакомбах? — Наше принципиальное согласие у вас есть, Рэн сегодня всем докажет, что достойна находиться рядом с вами. По пунктам договора с оплатой наших услуг и обязанностями предлагаю пробежаться в более располагающем к обсуждению важных вопросов месте. Если у вас нет возражений, нам, наверное, стоит вернуться к вашим подругам. Время идет, Такаяме нужно готовиться к бою. Прошу меня простить, если в чем-то нарушила ваши сложные японские правила переговоров, это произошло от незнания.
А, нет, все в порядке с моей напарницей. Просто мелкая намеревается выдавливать масло из госпожи Президента в более располагающей к тому обстановке, а не второпях. Аж от сердца отлегло. Впрочем, там же наверняка будет присутствовать Шираки. А уж если скупердяйка Эда подтянется, вообще туши свет, они обе достойные оппоненты в денежных спорах, так что кто кого выставит из монет — большой вопрос. Ладно, это дело будущего, в любом случае для нас с Ингрид получение постоянных заказов от уважаемой семьи — огромное достижение и огромный плюс в наемничьей иерархии.
За столом нас особо не ждали. Йокояма-старшая в своей неизбывной манере обсуждала со слегка пришедшим в себя Терри будущие выплаты. Эда разговаривала по непривычно для меня выглядящему мобильнику, время от времени поглядывая по сторонам и понижая голос. Ну а что, помимо моего боя у людей масса дел, на мне свет клином не сошелся, все правильно. Пока мы рассаживались на своих стульях, монашка отняла трубу от уха и с ясно видимой досадой вдавила кнопку отмены вызова.
— Ну что, дети мои, все свои школьные секретики обсудили? Мы наконец-то сможем быстренько завершить то, ради чего тут собрались? — Видимо, телефонный разговор святой сестры свернул куда-то не туда, и ее настроение несколько подпортилось. Может, непредусмотренную скидку из нее выбили, может, наоборот, не получилось дополнительную партию стреляющего хлама кому-то впарить, но обфыркала она нас совершенно по-кошачьи. — Хочется уже забыть про дела и предаться греху чревоугодия, винопития и азарта. Чтобы завтра было, в чем каяться, а то ведь матушка настоятельница все одно епитимью наложит. Обидно получится, если придется страдать ни за что.
— Ага, у вас, церковников всегда так. Не согрешишь — не покаешься, не покаешься — не спасешься. — Без всякой раскачки сцепилась с ней Бьорк, воинственно выдвинув вперед челюсть. — Просто не косячить нельзя, такой вариант вообще не рассматривается, иначе бабло не с чего будет стричь.
Эда поначалу задохнулась от возмущения, но спустя пару секунд пришла в себя от наглого наезда.
— Еретичка! Грешница! — С полпинка завелась божья невеста, приподнимаясь над стулом и угрожающе посверкивая очками, но Мари лишь устало махнула рукой, прерывая ее бессвязные поначалу вопли.
— Предлагаю не задерживать нашего бойца, ей на самом деле нужно готовиться к сражению. Свои теологические разногласия можете решить в любой другой день, все равно мисс Бьорк в настоящее время ограничена в свободе передвижения и ее легко найти. — Президент Тайного Студсовета потерла переносицу, совершенно не принимая во внимание надувшуюся церковницу. — Эда, если тебе так необходимо поупражняться в богословии, Академия Хачимитсу всегда готова выделить отдельный кабинет для вашей дискуссии, я гарантирую доставку в него любой нашей ученицы.
— Да ну нахрен, еще чего не хватало. — Открестилась та от предложения. — И без вашего курятника дел по горло.
Обе стороны конфликта недобро зыркнули друг на друга, но сочли за лучшее заткнуться и не продолжать спор.
— My dear, сейчас я быстренько расскажу тебе то, что нужно сделать, ok? Все как в прошлый раз, я говорю, ты слушаешь, agreed? — Йокояма-старшая, не изменяя слегка раздражающей манере строить из себя королеву и сыпать англицизмами где надо и где не надо, отвлеклась от воркования с Терри и взяла нить беседы в свои руки. — Тебе все понятно, girl?
— Да, госпожа Йокояма. — Спорить с ней было некогда, да и неохота, пусть говорит быстрее, и пойдем мы уже отсюда. Дел по горло: и ставки надо сделать, и с Сэмом поговорить, и финальный бой посмотреть. — Я вас внимательно слушаю.
Сестренка Анзу укоризненно покачала пальцем перед моим носом, призывая к молчанию, растянула губы в неестественной застывшей улыбке. А потом неожиданно ее лицо вдруг перекосило в гневной гримасе, и она буквально взорвалась криком.
— Не так. Damn it! Я говорю! Ты слушаешь! Молча! Do you understand me? — Почел за лучшее не раздражать еще больше явно находящуюся не в адеквате собеседницу, мало ли чем она на пару с итальянцем закинулась, лишь согласно кивнул, обозначая легкий поклон из положения сидя. — Вот так. Great! Firstly — выйдешь на арену не из ворот, как обе твои соперницы, а спустишься по лестнице сверху. Пронесешь флаг своей школы, understand? Secondly — когда тебе дадут слово, ты посвятишь свою будущую победу my beloved Мари. Got it? Third — заявишь, что Президент Студсовета твоей школы any moment может рассчитывать на твою помощь in any business. It's simple, isn't it? Это все, что от тебя требуется сделать, girl. А, sorry, не все. Ты обязана победить. Вот теперь все.
Расфуфыренная девица откинулась на спинку кресла, делая вид, что полностью потеряла ко мне интерес и показав жестом единственному в кабинете кавалеру, что очень хочет пить. Тот с готовностью набулькал ей тоника в стакан и обновил виски в снифтере. Затем демонстративно развернулся вполоборота к нам с Ингрид и что-то негромко начал вещать так же поставившей нас в полный игнор Йокояме. Эда с Мари, напротив, пристально уставились на меня.
— Ты понимаешь, что после таких громких заявлений проигрывать станет совершенно нельзя? — Абсолютно серьезно, без всяких подначек поинтересовалась монашка. — Рэнге, ты точно уверена в победе? Дело не в деньгах, хотя и в них тоже. Но деньги делаются разными способами, ты не единственная, на кого тут можно поставить. Репутация Академии Хачимитсу и Курихара Мари на кону. В случае твоей победы твой сэмпай может оказаться в дамках, решив целую кучу проблем, как в отношениях с другими школами Роанапура, так и в своих будущих политических амбициях. Но если ты продуешь, Мари потеряет лицо, а Церковь Насилия — немаленькие инвестиции. Она хочет рискнуть, я тоже. У тебя сейчас последний шанс отказаться.
— Не стоит беспокоиться. Я в игре, и эту партию я выиграю. — Что толку по десять раз повторять одно и то же. — Я на самом деле полностью уверена в победе. Если других пожеланий по ходу боя или по дополнительному антуражу моего выхода на ринг у вас нет, мы пойдем?
Мари утвердительно кивнула, нажала кнопку на маленькой незаметной коробочке, лежащей на столе и уже через пять минут за мной и Ингрид пришел молчаливый неприметный тип в недорогом сером костюме. После спуска на два этажа вниз мы оказались в привычной атмосфере изнанки пафосного заведения: исчезли офисные двери, пропала отделка деревом и пластиком, сменившись бетонной "шубой", приличные плафоны на потолке уступили место тусклыми, иногда моргающими и потрескивающими лампами дневного света. Лофт во всей красе, как он есть.
Доброжелательные лица так же остались наверху, попадающиеся навстречу хари совсем не лучились добротой и интеллектом. Хотя зря я так сразу: пожалуй, это не изнанка, это и есть истинный облик подпольного бойцового клуба. Главный вход, шикарный холл и зрительный зал со всей их роскошью — всего лишь бутафория, пыль в глаза, визитная карточка для дурачков с деньгами. Основные события, ключевые решения, грязная подоплека заказных боев — все это претворяется в жизнь здесь, в уродливых бетонных катакомбах под Роанапуром.
Сэмми нас ждал, можно даже сказать, слегка волновался, хотя по его невозмутимому виду трудно предположить наличие хоть каких-то эмоций. Наш незаметный провожатый моментально испарился, повинуясь даже не жесту, а движению брови монументального здоровяка. Захожу, осматриваюсь — все та же холостяцкая берлога, в которой толком не живут, а только ночуют, никаких изменений. Разве что новый постер на стене появился, да кулер с водой переехал на метр в сторону, а на освободившемся месте стоят какие-то коробки.
— Поговорили? — Каменная физиономия моего менеджера соперничала выразительностью с придорожным валуном. — Все понятно с их капризами?
— Да чего там может быть непонятного? — Ингрид проскользнула к давно ей облюбованному креслу подальше от стола Малыша и благовоспитанно, а не как обычно с размаху, угнездилась в нем. — Пройти с флагом, высказаться во славу любимой школы и родного Студсовета, а потом всех затоптать. Для Рэн — как два пальца, она всю программу смогла с первого раза запомнить.
— Ну-ну. Посмотрим. Теперь о важном: самое время сделать ставки. — Он многозначительно наклонил голову и вытянул в сторону шведки лопатообразную ладонь. — Давай деньги, я все устрою. А потом немного побеседуем.
Я посмотрел на Бьорк, та не менее озадаченно уставилась на меня. Пауза затянулась.
— Рэнге, мы с тобой две лохушки! — Скандинавка подпрыгнула с сиденья так, будто ее в седалище шилом ткнули. — Мы самое главное протупили, все бабло дома осталось! Ничего, я успею, я сейчас метнусь туда-обратно, одна нога там, другая здесь, ты только не волнуйся, я мигом!
— Стоять! Никто никуда не мечется, отставить раскидывать ноги враскоряку. — Сэм удрученно покачал здоровенной лысой башкой, неторопливо выпрямился, в два шага оказался рядом со шкафом и достал из него пухлую долларовую котлету. — Э-хе-хе, бабы, что с вас взять. Как знал, заранее подготовился. Цени, Школьница, свои кровные за тебя ставлю, потом отдашь с выигранных. Не надо удивляться, малышка. Школьница когда-то доверила свой кэш мне, хотя видела меня второй раз в жизни. Я точно так же верю ей, она не подведет. Пойдемте, провожу вас до раздевалки, нечего в моей комнате просто так ошиваться.
Снова потянулись бесконечные серые переходы со стальными, покрашенными в приглушенные тона облезлыми дверями. У одной из них Сэмми с нами распрощался, утопав делать ставки, а мы вошли в неожиданно светлую и уютную после мрачных подземелий комнату. Действительно, по сравнению с той халабудой, в которой я переодевался на прошлом чемпионате — обитель комфорта и заботы о спортсмене. Даже два телевизора с прямой трансляцией из разных точек октагона присутствуют, не говоря уж об удобной мебели, душевой с теплой водой и удобном массажном столе.
