Найка морок задел не слишком. Разве что серьги в ушах сменились на золотые и волосы стали длинней, ну, и одежда преобразилась так, что он начал отчего-то напоминать то ли принца, то ли моряка, то ли старомодного романтического пирата. На нем теперь была льняного цвета рубаха с широкими рукавами с вырезом на шнуровке, потертые штаны из бордовой замши с завышенной талией и черные сапоги с тяжелыми отворотами, а сверху колоритности прибавляло множество ремней с крупными, блестящими пряжками. Каким-то невероятным образом это все ему вполне подходило, словно он таким был всегда.
А вот Рина узнать было сложнее. В мороке у него отросли взамен его привычной белоснежной шевелюры длинные, прямые, шелковистые черные волосы. Прямо как у Камориль, сразу подумала Никс, если того расчесать. Глаза изменились — белок стал черным, а радужка едва заметно светилась теперь нежно-лазоревым. Кожа, впрочем, была все такой же мертвенно-синеватой, контрастируя с вороными прядями. Морок одел Рина в льдистые голубоватые тона, тоже снабдив множеством поясов, широкими прямыми рукавами и луковичной многослойностью, острого абриса наплечной броней и налокотниками, словно сработанными из переплетенного со светлым металлом льда. Все эти ткани, украшенные морозными узорами, волосы, цепочки и кисточки трепал местный неумолимый ветер.
Никс внезапно поняла, что же это с ним такое. Она вспомнила тот давний разговор, когда было еще не ясно, что он за зверь. Она тогда еще усомнилась в его ориентации — надо же... Теперь все понятно. Он не был влюблен в Камориль. Или как... он не хотел быть с ним, он хотел быть таким, как он. Или... стать им. Может, оттого и петь начал. И, понятное дело, в реальности он был другим, но вот теперь, в мороке, он неосознанно принял желанный облик... ну, почти. Он сам, его суть проявились в его одежде, в его глазах.
Никс тут же задумалась: тогда что значит ее собственный измененный вид? И Найк... Наверное, с ними все не настолько просто и не так очевидно.
— Я так понимаю, Кей не прошла, — проговорил Рин, оглядываясь по сторонам. — Ну, что я могу сказать... занятное место.
Он был прав: вся площадка хорошо просматривалась, и Кей на ней не наблюдалось. Никс видела, как она бежит за ними, не отставая и не уступая в скорости, но в какой-то момент все заволокло туманом и... и вот они здесь, а Кей нигде нет.
С другой стороны, преследователи тоже остались там — это не могло не радовать.
— Паршиво, — заметил Найк, — придется ей вместе с Ирвис и Аристархом огребать от начальства. Ну, вместе — веселее. Кстати, это только вы несколько изменились внешне или я тоже? Одежку-то я вижу... А на лице у меня татуировок нет?
— У тебя только серьги золотыми стали, — успокоила его Никс, улыбаясь. — Так, ладно, раз уж мы тут, давайте осмотримся. Что там нам нужно? Фантасубвеструм?
— Да, если это — утес Серого Крыла, — ответил Рин.
— Как он выглядит-то хоть? — спросил Найк.
— Это... корабль, — серьезно проговорила Никс. — Золотой такой, огромный корабль. Увидишь — не ошибешься.
Они подошли к краю площадки и осторожно выглянули из-за него, обнаружив с одной из сторон утеса крутой спуск, на который смотреть было еще страшнее, чем просто вниз. Судя по тому, что им удалось разглядеть с этой точки, утес Серого Крыла представлял собой каменный пик, со стороны, наверное, действительно похожий на крыло — но, стоя на его вершине, определить это было невозможно. Его основание окружала непроглядная чернильная тьма, простирающаяся на некоторое расстояние во все стороны от утеса. Затем из тьмы возникала лоскутная земля убийственной, сумасшедшей, избыточно яркой красоты, и над нею же парили летучие острова, не заходя, впрочем, за линию, за которой начиналась чернота.
— Наверное, эту тьму Керри и называл истинной пустотой, — сказала Никс. — Это ее он не способен преодолеть.
— Ладно, теперь мы видели морок, — произнес Рин. — Другой вопрос... где нам на этом утесе искать этот ваш Фантасубвеструм?
Никс, кажется, знала ответ.
— В мороке частенько приходится ждать, — сказала она. — Я видела Фантасубвеструм, плывущий по небу. Возможно... возможно, он — словно паром, идущий по расписанию?
— Этот спуск, судя по всему, ведет просто вниз, и там снова обрыв в пустоту, — заметил Найк. — Так что не думаю, что у нас есть другие какие-то варианты. Если только ты не умеешь этот корабль как-то призывать.
Никс развела руками — черными, с красным рисунком на них.
— Ну, тогда ждем, — постановил Рин.
И все-таки они еще обошли площадку по периметру, на всякий случай, и везде увидели то же самое — окружающую основание утеса чернильную тьму и далекий цветной пейзаж.
Никс хотелось действовать, но, даже будучи в мороке не впервые, она не знала, что именно может сделать, чтобы как-то изменить ситуацию.
Почему-то ей думалось, что они увидят Фантасубвеструм прямо тут, пришвартованным. Но — не свезло. Это было какое-то странное, колючее ощущение, будто она подвела товарищей, хотя ясно было, что ее вины в этом нет. Ну, разве только, проклятие...
Найк рассматривал ее и в какой-то момент, вопреки их обычаю при других ничего такого не делать, протянул руку и коснулся... рыжих ушей на ее макушке.
— Ты что делаешь, — вспыхнула Никс.
— Не мог удержаться, — признался Найк. — Они такие... мягкие. Когда еще может случиться, чтобы...
Самое странное было то, что прикосновение она почувствовала, и от этого ее пробрало до самых пяток. Ух!
— О, а можно я тоже?.. — дурашливо спросил Рин.
— Только попробуй, — проговорил Найк так, словно готов Рину что-нибудь отгрызть.
— Так, никто мои ухи не трогает, — грозно сказала Никс обоим. — Свои трогайте. И вообще, почему бы вам не попытаться призвать магию? Моя, например, в мороке выглядит вот так.
И она выудила из-за пазухи свой пламенный клинок, который, освободившись, вмиг вырос из кинжала в струящийся, пламенеющий фламберг.
Парни впечатлились и о ее ушах, хвала Потерянному, забыли.
Никс вообще не знала, как себя вести с Найком при других, и оттого, что они почти никак ничего не демонстрировали, ей начинало казаться, что между ними ничего и нет. Поэтому вот в такие моменты, когда он вел себя вот так открыто, ей было и неловко, и радостно одновременно. Конечно, будь у них побольше времени, можно было бы как-то подвести народ к тому, что... Но времени не было, да и... кому оно надо, и вообще. Есть вопросы поважней.
Пока Найк смотрел вдаль, вероятно, пытаясь воззвать к своей странной силе, Рин тоже без дела не сидел. Ощупав ближайший серый валун, он закрыл глаза и положил на камень обе руки. В следующий миг из-под его пальцев полезли ледяные глыбы, заставив Рейнхарда срочно отдернуть руки и едва не споткнуться, пятясь.
— Это что вообще такое? — недоуменно вопросил он. — Ну нифига ж себе...
— Что случилось? — спросил Найк, немедленно отвлекшись. — Что-то не так?
— Фундаментально не так, — ответил Рин.
Затем, потерев руки одна о другую, он снова сосредоточился и провел ладонью перед собой, выписывая сложный многоугольник.
Под его пальцами, прямо в воздухе, будто бы из ничего возникали, стремительно вырастая, полупрозрачные граненые кристаллы, похожие на диковинные стеклянные цветы размером с человеческую голову каждый. От глыб веяло пронзительным холодом, и висели они в пустоте, словно недвижные шарики с гелием.
— Ну ничего себе, — согласилась Никс.
— Так что не так-то? — все еще не догонял Найк. — То, что они не падают?
— Не падают — полбеды, — сказал Рин, недоуменно скребя затылок. — Я выудил их из воздуха. Из... я не знаю... из ниоткуда. Никакой исключительный чародей в реальности так не может, — серьезно добавил он. — Это невозможно. Нужна вода, любая другая жидкость, какая-то основа — но просто так... похоже, тут совсем другие законы магии и физики. Какой-то... какой-то сплошной миф, высшая степень мифа.
Никс обернулась к Найку:
— А с твоей силой что?
— Ну, что... — он пожал плечами. — Дорога тут одна — идет от того края платформы к вон тому краю. И все. Больше дорог нет. И даже эта... очень тонка. Вроде нечасто ходили, что ли.
— Пойдемте тогда туда, — предложила Никс.
Когда они добрались до края площадки, Никс снова взглянула на пейзаж вокруг и не увидела ничего нового. Казалось бы, как могут надоесть летающие острова, фигурные горы, золотые облака? И все же ей казалось, что еще немного в мороке — и она воспылает к родным бескрайним степям, окружающим Змеиную Косу, любовью еще более искренней, чем раньше.
— Эй, а что это там? — спросил Найк, указывая куда-то вдаль.
Никс не сразу поняла, о чем он. Какое-то время она рыскала взглядом по цветастому пейзажу, пока не увидела, как далеко внизу, за черным обрывом, там, где начиналась лоскутная земля морока, поля начали краснеть. Словно тысячи маков раскрылись вмиг — плавно, волной нахлынул к границе алый цвет, запульсировал, разливаясь в стороны и распространяясь по кругу. Красный принялся нападать на невидимую преграду, растекаться по ней и снова отступать.
Никс поняла, что это, и возликовала:
— Керри! — воскликнула она. — Это Керри! Он нашел нас!
Но тут же все внутри опустилось, хотя сердце все еще ухало где-то под подбородком.
— И он в самом деле не может проникнуть сюда, — заметил Рин.
— Да, — Никс кивнула, — и точно... все-таки он говорил правду, и истинная пустота его не пускает.
— Но что это такое? — спросил Найк. — Вакуум?
— Космический вакуум не пуст, — заметил Рин. — Но даже если представить, что в каком-то месте отсутствуют частицы... Где-то я читывал, что все равно в любой точке вселенной так или иначе имеется то или иное поле. Так что, истинной пустоты не бывает. Но это, понятно, не о мороке. Видимо, тут она есть. Но если мы видим окружающий ландшафт — значит, свет проходит через эту пустоту? Будь она совершенной, разве не была бы она черной? Или это — только название?
Никс смотрела, как алый цвет собирается воедино, материализуя далекую, маленькую фигурку, на таком расстоянии видимую как еле различимый силуэт.
Керри парил над поверхностью одного из летучих островов, примерно на той же высоте, что и вершина утеса Серого Крыла, и махал рукой.
Никс подняла свою руку и тоже ему помахала.
— Знали б вы жестовую азбуку — поговорили бы, — хмыкнул Рин.
Никс вдруг поняла, что Керри не махал, а...
— Он показывает вверх! — смекнула она и тут же перевела взгляд туда, куда настойчиво махал Керри.
Золотистый блеск... белые паруса... промелькнувший за летучими островами силуэт был знакомым до боли.
— Фантасубвеструм, — прошептала Никс.
Из-за парящих в высоте скал медленно, величаво выплыл золотой корабль. Словно бахрома на ветру, плавными волнами перекатывались в небесной пустоте лопасти множества весел, сверкали в яростном солнечном свете гнутые узорчатые бока, золотились спутанные снасти, блестели ослепительным белым сотни треугольных парусов, огромных и маленьких, тут и там. Их оказалось так много, что за ними почти не было видно мачт. У корпуса корабля также имелось несколько уровней, и все они топорщились изящными витыми перилами. Радужными мазками рассыпались по сторонам блики от стекол иллюминаторов, разбросанных по кораблю, словно мелкие драгоценные камни.
Плывущая по небу громада заворожила, почти раздавила своей величественностью и степенной, неторопливой неотвратимостью.
— Так... кажется, эта штука не собирается нас забирать, — тревожно заметил Найк. — Если он не сменит курса, то пройдет мимо.
Следующую секунду все стояли, не двигаясь, осознавая, чем им это грозит и бешено ища выход. Никс бросила взгляд вниз, на Керри, затем на корабль, снова на Керри... ну как же так!
— Не пройдет, — почти зарычал Рин, закатывая рукава. — А теперь руки в ноги и... бегом!
И он одним движением создал устремляющуюся ввысь лестницу из парящих в воздухе ледяных глыб. Она вырастала прямо на глазах, расползаясь неровными кристаллами и сверкая на солнце заиндевевшими гранями.
— Ну, что стоите? — он кивнул на лестницу. — Вперед! Пошли!
Никс сообразила, что она делает, уже после того, как обнаружила себя прыгающей с льдины на льдину.
— Жесть какая! — взвизгнула она, запрыгнув на пятую по счету, понимая, что третья, по которой уже прошел Рин, висит над бездной. — Делай их побли-и-иже!
— Не отставать! — скомандовал Рин.
Найк, пытающийся идти рядом с Никс, внезапно замахал руками и неуклюже хлопнулся вниз, потянув Никс за собой. Она успела ухватиться за льдину:
— Держись!
— Да что ж ты будешь делать, — Рин вовремя отвлекся от создания лестницы и помог им подняться.
Теперь они все втроем стояли на огромной высоте, и даже не на камне — на зависшей в воздухе лестнице изо льда. Найк пытался отдышаться, а Никс — унять дрожь в руках и ногах.
Слава Потерянному, пронесло.
Рин стал делать льдины поближе, добавляя несколько по бокам, делая что-то вроде перил, проходя по уже созданному льду.
Это помогло.
Они спешили, стараясь не смотреть вниз, и потому смотрели на Фантасубвеструм.
Его огромная резная туша вскоре заполонила все небо, позволяя рассмотреть все свои изгибы, сосчитать паруса и весла... Вот его золотой бок почти на расстоянии вытянутой руки... но нет, просто он настолько огромен, что сложно на глаз измерить расстояние.
Небесный корабль закрыл собой солнце, и сверкающие льдины, создаваемые Рейнхардом, потускнели.
— Поднимаемся, спрыгнем на него сверху! — крикнул Рин. — Я подведу мост как можно ближе! Поторопитесь!
Они припустили вперед, прыгая по ледяным ступеням, уже почти наловчившись не поскальзываться и не обращая внимания на холод. Никс сцепила зубы. Еще чуть-чуть! Виток лестницы вверх, следовать за Рейнхардом, ни шага впустую!
Они оказались выше предпоследнего яруса корабля, когда большая половина судна уже проплыла мимо ледяного "трапа".
— Ну! — поторопил Рин. — Прыгайте следом! Сейчас или никогда!
Он помедлил секунду, чуть отклонился назад, а потом без промедления сиганул вниз, приземлившись с кувырком. Не было времени бояться или раздумывать. Никс выпрыгнула следом, инстинктивно раскинув в воздухе руки. Ее мантия вздулась парусом, слегка затормозив падение. И все равно она довольно ощутимо хлопнулась на разогретый солнцем корпус небесного корабля, а когда сумела подняться, увидела, что в пятнадцати метрах от нее соскребает себя с поверхности Найк.
— Мы сделали это, — выдохнула Никс, все еще не веря, что получилось.
Справа проплывал оставшийся далеко позади утес Серого Крыла и ледяная лестница, зависшая в пустоте. Над палубой корабля возвышались длинные, тонкие мачты, похожие на вросшие в корпус золотые деревья, вместо листвы несущие на своих ветвях треугольные паруса. Хитросплетение снастей и мачт полностью загораживало обзор, и что там, с той стороны корабля, было не разглядеть. В этот миг Фантасубвеструм показался Никс чем-то вроде того же острова, поросшего лесом.
Поднявшись, она подождала Найка, и вместе они доковыляли до Рейнхарда, уже тоже оправившегося, но почему-то сидящего на корточках и трогающего золотистую поверхность палубы.
