— А где?.. — осматриваю окрестности, не замечая отражений грифонш и птенца.
— На другом островке, — отмахнулся собеседник. — Решили нам не мешать. Да и зеркальная Герда на тебя обижена, за что достаётся мне. Нет в жизни справедливости!
"Ребята были правы: у меня дурацкий юмор", — мелькает отстранённая мысль на грани сознания, тут же улетучиваясь из головы.
— Сможешь показать дорогу в Часовую Башню? — задаю волнующий меня вопрос, подходя к краю стабильного пространства.
— Нет, — отрицательно качает головой двойник.
— Почему? — удивлённо вскидываю брови, пусть под капюшоном этого и не видно.
— Потому, что ты сам должен учиться искать нужные тебе места, — поучительным тоном заявил собеседник, выставив перед собой правую переднюю лапу с направленным вверх указательным пальцем.
— Сейчас не подходящее время... — начинаю возражать, ни на что особо не надеясь.
— Время никогда не бывает подходящим, — прервал меня двойник. — Мне же нужно, чтобы ты был максимально тренирован, самостоятелен и боеспособен. От этого, между прочим, моё существование зависит.
— Ладно, — отмахиваюсь от зеркальщика, досадливо поморщившись из-за необходимости тратить лишнее время, а затем сосредотачиваюсь и представляю перед собой нужное место. — Хотя бы подстрахуй.
— Это дело мне по силам; откажусь теперь едва ли, — радостно усмехнулся этот... юморист.
"У меня действительно настолько отвратительное чувство юмора?", — вслух, благоразумно, этого не произношу.
— И не сомневайся, — убеждённо покивал собеседник.
— Только не говори, что ты научился читать мысли, — замираю на полушаге.
— Я — это ты, — пожал крыльями двойник. — Мне не нужно читать твои мысли, чтобы угадывать то, о чём ты думаешь.
Наконец-то выхожу с островка стабильности и пространство вокруг меня рывком меняется, превращаясь в вершину горы, которая буквально плавает в искажениях. Нить духовной связи с Гердой, как и новая связь с Гретой, ослабли и истончились, но всё же их наличие меня слегка успокаивает...
— Я — идиот, — хлопаю себя левой передней лапой по морде.
— Не спорю — есть немного, — покивал зеркальщик. — Но извини: на этот раз я не уловил ход твоих мыслей.
— Почему я не сделал ещё одну духовную связь с сыном? — то ли отвечаю, то ли спрашиваю сам у себя (у себя, а не у отражения).
— ... — двойник пожал крыльями и кивнул куда-то вперёд. — Лучше сконцентрируйся на цели.
— Хорошо, — усилием воли загоняю эмоции в дальние уголки сознания и осматриваюсь. — Стоп! Но тут ведь нет зеркал.
Мы стояли на вершине горы, покрытой снежной шапкой, где не было ни металла, ни льда... ни чего-либо иного, в чём можно было бы отразиться.
— Ты в этом уверен? — тоном, в котором ощущались явные сомнения в моих умственных способностях, спросил мой двойник, но не дожидаясь ответа поднялся на задние лапы и сгрёб передними небольшую горсть снега, тут же кинув её вверх, заставив снежинки разлететься и падать вниз. — Что такое — снег, гений?
— Замёрзшие капли воды... — уже отвечая на вопрос, буквально ощущаю снисходящее на меня озарение. — Ты хочешь сказать?..
— Мне за это слишком мало платят, — ухмыльнувшись, зеркальщик сложил передние лапы на груди. — Но если ты имеешь ввиду то, что каждая снежинка — это маленькая льдинка причудливой формы, каждая грань которой — это зеркальная поверхность, то ты прав. Не любой снег создаёт подобные островки, но при должной степени мастерства, ты сможешь использовать их как двери в зазеркалье. Правда, для этого требуется сперва научиться погружаться на второй уровень... но об этом — в другой раз. Идём?
Киваю и сосредоточившись на точке прибытия, снова шагаю вперёд. Пространство вокруг исказилось, сменяя картинки с такой скоростью, что в сознании отпечатывается в лучшем случае одна из десяти. Пожалуй, если бы я не умел летать, имел менее развитый вестибулярный аппарат, или же не умел разгонять сознание, это было бы проблемой...
"В воздухе имеются капли влаги, которые при высокой концентрации образуют туман. Облака — тоже вода, пусть в магическом мире ими и научились управлять. Возможно ли и эту влагу использовать как зеркальные поверхности? А сработает ли зеркальная магия не на поверхности, а в толще воды? И о чём только ни задумываешься, чтобы не бояться за родных", — усмехаюсь уголками губ, кончикам языка облизывая мелкие зубки изнутри клюва.
...
Архимаг Роуг стоял в середине своего кабинета, опираясь на посох с ярко сияющей сферой в навершии. Одну из стен он сделал прозрачной, чтобы видеть небесные суда мятежников и мельтешащие между ними фигурки грифонов. Часовая Башня уже была готова нанести по ним свой удар, но...
"Не для того первый император создал цитадель знаний, чтобы с её помощью атаковать своих же сородичей", — удручённо подумал старик, ощущающий себя даже не на сто, а на все пятьсот лет...
Долгие столетия Часовая Башня была не только одной из опор трона императора, но также символом единства, несокрушимости, орудием возмездия и устрашения врагов. Сложно было даже помыслить, что однажды кто-то из грифонов захочет её разрушить, так как это фактически лишало государство защиты от архимагов пони, драконов и любых иных агрессоров.
"Они не могут не понимать, что разрушение школы ознаменует начало развала Империи. Страна расколется на куски, которые уже не смогут себя защитить, обеспечить всем необходимым своих жителей, как и продолжать заниматься привычными заработками", — Роуг прикрыл глаза, представляя себе тот хаос, который начнётся в случае, если он не справится со своими обязанностями.
Всего одна мысленная команда, и большая часть сил мятежников, собранная вокруг столицы и цитадели знаний, попросту перестанет существовать...
Одна мысленная команда, и тысячи грифонов погибнут...
Одна команда, и на территории Империи Грифонов появится уродливый шрам, который долгие столетия будет напоминать о том, на что способны архимаги Часовой Башни...
"Я знаю, что должен сделать, но... почему же мне так тяжело решиться на последний шаг? Ты был прав, брат: я — хороший исполнитель чужих приказов, который не колеблется только тогда, когда решения принимают за него. Из меня вышел бы отвратительный император", — криво улыбнувшись, Роуг начал нацеливать заклинание "поле иссушения", растягивая его на зону вокруг столицы, охватывающую всё поле активных военных действий.
Духовные каналы прежних архимагов, вплетённые в самый большой в мире артефакт, послушно отозвались приятным и успокаивающим гудением, перенаправляя свою мощь от вторичных систем, предназначенным для поддержания комфортной жизни обитателей, к первичным, представляющим собой магическую пушку. Внешне это никак не проявилось и даже плёнка барьера не ослабла, так что жертвы даже не подозревали, что жить им осталось какие-то секунды.
"Как меня запомнят потомки: как героя, который спас Империю от развала, или же как безумца, одним ударом ополовинившего военные силы государства, даже не став искать истинных виновников происходящего? А не на это ли рассчитывали заговорщики, когда планировали свою акцию? Малышу Молу будет сложно объяснить союзникам, почему он ударил по своим же подданным из главного орудия. И я уже не смогу ему помочь: слишком слаба моя плоть, чтобы выдержать потоки энергии, которые через неё пройдут", — сердце старого грифона билось ровно и сильно, сомнения и сожаления отходили назад, пальцы передних лап крепче стиснули древко посоха...
— Чую, брат, ты будешь долго и вдумчиво бить мне морду, — усмехнулся Роуг.
"Три... Два...", — воображаемая струна напряглась и натянулась, отдаваясь болью во всём теле.
"Что за?..", — удивлённо распахнул глаза архимаг, отлетая к собственному рабочему столу, выпуская из ослабевших лап свой концентратор...
...
— Дууурааак!!! — не знаю точно, кому именно я это кричал (себе или Роугу), но другие мысли из головы буквально вышибло, стоило только отбросить старика и схватиться за посох, через который проходила магия Часовой Башни.
"Что я творю? Что они все творят? Чтоб этот безумный мир!!!", — дёргаясь словно в припадке, ощущая себя так, будто бы схватился за высоковольтный кабель, всеми своими невеликими силами стараюсь перенаправить, рассеять, скинуть излишки магии.
Почему я напал на архимага? Просто в тот момент, когда мы с двойником добрались до Часовой Башни, меня выловил зазеркальный Роуг и сообщил, что его оригинал собрался превратить столицу Империи Грифонов с окрестностями, в высушенную до состояния пустыни, фонящую магической радиацией воронку.
— Если ему не помешать, то мы все умрём быстро, а те, кто находятся в радиусе сотни километров, будут умирать долго и мучительно, — заявил зеркальщик.
Обсуждать план, обдумать происходящее или колебаться, времени у нас не было, так как счёт шёл на секунды. Двойник архимага не только помог мне открыть проход в кабинет своего оригинала, но ещё и ускорения придал, использовав как снаряд...
"Больнобольнобольнобольно...", — чувствую, как темнеет перед глазами, а боль отступает...
...
Пересиливая слабость, Роуг поднялся на лапы и сфокусировал взгляд на том, кто на него напал. Молодой грифон в плаще, который состоит словно бы из жидкого серебра, с голубой шерстью и такими же перьями...
"Жак Дак. Подающий надежды артефактор... Предатель!", — ярость вспыхнула в груди старика и он бросился в атаку, вкладывая крохи имеющейся магии на усиление.
Взмах передними лапами и когти превращают сжимающие посох кисти в кусочки нарубленного кровавого мяса. Выпад крыльями же отправил безвольное тельце очередного мятежника в стену.
"Не успел", — яростный клёкот вырвался из груди старого грифона, ощутившего то, что уже почти две трети собранной для удара магии рассеялись, а то, что осталось в артефакте — совершенно недостаточно для успешной атаки.
Пришлось стремительно менять планы и вместо атаки, укреплять защиту, распространяя её в том числе и на склон горы, уже заметно подточенный подрывными работами. На мгновение, в душе Роуга мелькнуло веселье, вызванное возможной реакцией командования врага, когда они осознают то, что гора начала восстанавливаться, но продлилось это ровно до тех пор, пока взгляд не упал на голубого птенца в серебряном плаще, который тихо хрипел у стены.
— Ничтожное насекомое, — пророкотал архимаг, накладывая на себя исцеляющие чары. — Мерзкая тварь, пригревшаяся под крылом императора. Что же... Ты спас своих ублюдочных мятежных дружков, но вот тебя я не упущу.
Посох завис в воздухе, освобождая передние лапы архимага, начавшего на задних лапах шагать к телу будущей жертвы. В голове замелькали картинки пыток, которым можно подвергнуть тело мрази, а затем воспользоваться наработками Тантоса по некромантии, чтобы навсегда запечатать душу в каком-нибудь сосуде, заставляя испытывать боль и унижение.
"Но сперва, мне нужно получить информацию о том, как он проник в Башню", — наклонившись, Роуг схватил птенца за грудки и оторвав от пола, впечатал спиной в стену...
...
"Как-то всё получилось... совсем не героически", — истерично-весёлая мысль мелькнула в голове, когда меня припёрли к стенке и стали буравить ненавидящим взглядом золотых глаз.
Из обрубков, оставшихся от передних лап, на пол стекает кровь, вместе с которой меня покидает сама жизнь. Сил сопротивляться попросту нет, да и духовные каналы... то, что от них осталось после пропускания огромного потока магии... вовсе не удерживают силу (до последней капли её впитывает плащ, который вроде бы, вовсе не пострадал).
— Смотри мне в глаза, отродье, — процедил Роуг, а затем мне в голову словно бы сверло ввинтилось, а перед глазами стали мелькать картинки недавних событий, которые шли словно бы в обратной перемотке.
— Ааааээыыы... — всё, на что хватало сил — хрипеть и издавать невнятные звуки, пока пытка не завершилась на моменте, когда мы с Гердой вернулись с приёма...
...
Поморщившись, старый грифон разжал хватку, позволяя обмякшему телу сползти на пол. Ему жутко хотелось кого-нибудь убить, но...
"Нельзя убивать идиотов, которые ещё могут принести пользу", — покосившись на подчинённого, который оказался не предателем, а просто доверчивым дурачком, пусть и с гениальными мозгами, заточенными исключительно под изобретательство, архимаг подозвал посох и начал его лечить.
Зеркальный маг... Первый полноценный зеркальный маг за очень долгое время, когда эта отрасль искусства почти полностью затухла. Воображение уже рисовало схемы того, как его можно будет использовать, выискивая врагов при помощи зеркал и перебрасывая отряды быстрого реагирования прямо в штаб мятежников...
"Нет плохих или бесполезных ресурсов, есть только командиры, которые не умеют ими пользоваться... Хвост! Да у него от энергетики осталась в лучшем случае треть. Хм... Придётся снова запираться в лаборатории и проводить операцию... Только попробуй, птенец, не оправдать моих надежд и не искупить свою вину: я всё ещё жажду превратить твою жизнь в череду страданий и не поскуплюсь на ресурсы", — остановив кровь, двенадцатый архимаг Часовой Башни подхватил подопытного ученика за отворот плаща и поспешил прочь из своего кабинета...
...
— Герда, мне как-то не спокойно, — пожаловалась маленькая грифоночка, прижимаясь к боку старшей подруги.
— Просто ты устала, — мягко отозвалась жёлтая пташка. — Поспи немного. Жак скоро вернётся и я тебя разбужу. Договорились?
— Угу, — зевнув, Грета спрятала голову под крылом и почти сразу задремала.
В убежище, расположенном под куполом переплетения ветвей зелёного кустарника установилась умиротворённая тишина. Сама Герда, которой пришлось слегка воздействовать на птенцов магией, подняла взгляд к потолку и тяжело вздохнула, прислушиваясь к ровным колебаниям духовной связи, несколько секунд назад, угрожавшей оборваться...
"Ну и куда ты опять вляпался, Жак? Когда всё это закончится, на поводке буду водить я тебя, а не ты меня", — беспокойно поёрзав на месте, жёлтая пташка вернулась к созерцательному состоянию, продолжая поддерживать маскировку и при помощи магии крови отводить животных.
Как бы она ни хотела броситься искать мужа, но сейчас требовалось просто ждать и верить, что он со всем справится.
* * *
— Привет, мелкая, — войдя в комнату для свиданий, усмехнулся Зефир, увидев на одном из мест за столом голубую пегаску с радужными гривой и хвостом.
— Я не мелкая! — возмутилась Дэш. — Просто ты — дылда-переросток.
— Угу-угу, — покивал головой жеребец, занимая место напротив кобылки. — Ты не мелкая, а компактная.
— Пфф... — скривила мордочку летунья. — Очень смешно. Долго придумывал?
— Не дуйся, — миролюбиво улыбнувшись, Зефир поднял передние ноги в защитном жесте. — Просто я тебя вижу чаще чем сестру.
— Флаттершай... — начала было говорить Рэйнбоу, но была перебита.
— Занята учёбой-присмотром за животными-написанием курсовой работы, — беспечно отмахнулся пегас. — Знаю и ни в чём её не виню. Но это не отменяет того, что ты прилетаешь сюда как на работу... Эй, а не хочешь устроиться охранником? Тогда сможем видеться каждый день.
