— Какие силы и средства медицинского обеспечения задействованы?
— Сухопутчики сами себя обеспечивают. От Кронштадта будет врач и фельдшер и шесть санинструкторов. Старшим по сводной кронштадтско — крепостной группе будет наш врач — Вы у него в подчинении. Возражения есть?
— Нет возражений. Материальное обеспечение значит — с него?
— Точно так.
— Отлично.
Получаем карты, распечатки с приказом, расписание — кто на каком судне идет, таблицу сигналов...
Поневоле лезет в голову то, что говорил Николаич насчет бардака или порядка в начале операции. Тут пока все образцово — показательно, что, похоже, не должно радовать... Или должно?
Завтракаем не торопясь, но и не затягивая. Катера подаются вовремя. Так же вовремя — по плану отваливают. Подгоняем вымазанные грязно-серой краской каски. Вроде не бликуют, краска матовая, уже хорошо. Старье, конечно, такие по лесам ржавеют, где бои были.
Но с другой стороны — если поймать в голову пулю из "Кедра" или картечину — то каска к месту безусловно будет.
Корячимся с тяжеленными бронежилетами. Когда разбираюсь, наконец с подгонкой, обнаруживаю, что по мою душу приперся тот мужик, что задавал дурацкий вопрос о прижигании ран каленым железом.
Ну, сейчас начнется...
И действительно начинается.
Не зря моя начальница на отдыхе всегда представлялась бухгалтером. Если узнают окружающие, что лекарь -обязательно назадают кучу нелепых вопросиков... Какой уж тут отдых!
Вот и сейчас мушшшина рвется обличить не то, что мою — а и общемедицинскую некомпетентность.
Нет, я, конечно, понимаю, что есть, за что нашу медицину критиковать. Да беда-то в том, что критикуют в основном не по делу.
И почему-то вспоминается, как в конце тяжелого дня патриарх Герардыч неожиданно заметил севшим отдохнуть в ординаторской коллегам:
— А ведь мы окружены мертвецами, сэры.
И когда мы не поняли его посыла — пояснил:
— Если мы сейчас откроем свои пуза — то у всех там будет шрам от аппендэктомии. Что бы не говорили о ничтожности медиков и медицины — а ведь совсем недавно это было совершенно смертельным заболеванием. А сейчас — вот мы ходим, а могли бы быть и мертвецами.
На меня нашел стих глупой гордыни и я как-то неприлично хвастливо заявил:
— А у меня на пузе нет шрама!
На это мудрый Герардыч спокойно заметил:
— Значит, вам повезло.
А я тем временем вспомнил, что пару раз у меня было тяжеленное воспаление легких, и без массивной антибиотикотерапии вряд ли бы я тут величался. И я устыдился.
— Вот вы давеча говорили о бесперспективности прижигания ран железом! Вот почему у вас, медиков, такое отвращение к народной медицине? Это же вековая мудрость, а вы самонадеянно свое гнете! Небось, скажете, что и чеснок и лук на раны класть нельзя?
— Ну, давайте, рассказывайте, что там делать надо...
— И расскажу — вот пусть люди слушают! У меня память отличная — я четко запомнил, что на сайте писалось: "Закладывая в свежую рану зелёную, травяную кашицу, мы обеспечиваем ране усиленное дыхание, а это главное для предотвращения инфекции и для стимуляции заживительных процессов. Такой тип лечения невозможен в официальной медицине — она не может обеспечить наличие свежих зелёных трав в течение круглого года, официальная медицина вообще игнорирует народную медицину, ошельмовывая её. Повезло тому, кто ранен летом!
В другое время года можно использовать другие природные антисептики и стимуляторы, которые длительно сохраняются в свежем состоянии: чеснок, лук и алоэ. Очень сильным природным антибиотиком на все случаи жизни является чеснок. При всех острых воспалительных и инфекционных процессах чеснок надо есть внутрь, желательно луковицу каждый день. А для местного лечения ран чеснок можно применять еще и в виде чесночной водной настойки.
Если рана с самого начала загрязнена, большая по размеру, и вообще сразу подозрительна, надо раздавить луковицу чеснока до кашицы, и просто ежедневно свежую кашицу класть прямо в рану, а старую вымывать чесночной водой.
Также можно использовать и репчатый лук. Репчатый лук пропускается через обычную соковыжималку для апельсинов, и этот, но только свежеприготовленный, сок употребляется для залития и промывания ран, а получающаяся в отходе соковыжимания кашица лука используется для закладки в рану. Например, если рана после хирургической обработки не большая и легко зашивается: залили рану свежим соком репчатого лука и зашили, сверху положив зелёную массу" Вот так прямо и написано — и каждое слово верно! Что вы на это скажете?
— Скажу, что это бред.
— Я так и думал! Вы все держитесь за свои пилюльки. А вот сила природы — вы ее игнорируете и презираете! Вот что конкретно — бред?
— А все, что вы сказали. Все — бред. Это бы могло пойти для какого-нибудь раннесредневекового трактата.
— Давайте конкретизируйте!
— Ох!
— Вы тут не охайте — ошельмовали уважаемого автора — так будьте любезны отвечайте за свои огульные обвинения!
Замечаю, что кумпаньоны, сидящие рядом навострили уши.
Не получится незаметно скинуть этого умника за борт. Ладно, буду отдуваться.
— Ну, поехали:
Первое. Закладывая в рану кашицу из травы, мы суем туда инфекцию. Растения с поля не стерильны — потому вместе с ними пойдут и бактерии. Чем скажем отвар зверобоя хуже? Разговор о живительности только зеленых растений — опровергнут сотни лет назад — как раз когда активно собирались травяные сборы. Да, травы собирать надо со строгим соблюдением правил, так же важно правильно провести процесс ферментации и сушки — но собранные растения отлично работают весь год.
Второе. Официальная медицина не отвергает народную медицину. Но выдавать всякую чушь за народную медицину — не надо. Почему только лук-чеснок вами упомянут? Крапива — отличное кровоостанавливающее, подорожник, зверобой, чистотел, кора дуба, шалфей, золотой ус — отличные средства, в том числе и раны со ссадинами обрабатывать.. Могу продолжать и продолжать, но уже и этого хватит.
Третье. Вы пробовали сжирать по головке чеснока в один присест?
— Нет, но я же не был ранен!
— Ну, так вот я вам точно скажу — единственно, чего можно добиться, лопая чеснок в таких количествах — это развития гастрита или обострения язвы. Чушь. Тем более — проверенная и уточненная именно как чушь — примеров хватает. Каждый год в клиники попадали такие умники. Известное дело.
Четвертое. Лук в виде печеного — помогает оттоку гноя. На свежую рану класть свежий лук — сделать дополнительно химический ожог поврежденных тканей. Ровно то же — с кашицей от чеснока. Вы эту кашицу себе на язык положите и посидите так с часик — потом я на Вас гляну. А язык, между прочим, защищен и приспособлен к агрессивной среде — это не распоротое мясо с драными нервами.
Пятое. Какую рану предлагает зашивать автор? Что такое хирургическая обработка в его понимании? Хирургическая обработка — это иссечение нежизнеспособных тканей, размозженных в первую очередь. Обычно делается при огнестреле — и после хирургической обработки рану зашивать НЕЛЬЗЯ! Это еще в Первую Мировую установили. На десятках тысячах примеров — на всех фронтах. Во всех армиях! После этого в гное утонешь, раны зашивая.
Этого хватит?
— Вы меня не убедили!
— Ну, разумеется. Я другого и не ожидал. Впрочем, когда Вас ранят — я так и быть напихаю Вам в рану тертого чеснока с луком.
— Поперчить, посолить и поджарить на медленном огне, — облизнувшись плотоядно, говорит Ильяс.
— Вам все шуточки! А возразить-то, по сути, и нечего! — оскорбленная невинность в лице поборника народной медицины тем не менее отходит на другой борт, подальше от нашей дикой компании.
— Ютить вашу мать! — не выдерживаю я и рассказываю ребятам о пациентке, которой кто-то рассказал про контрацептивное действие лимона — и она, не мудря, запихнула себе во влагалище лимон целиком. Потом вспоминаю про лук и про препарат в музее кафедры судебной медицины — матка с проросшей в нее из влагалища луковицей — был раньше такой "народный" метод аборта, только вот думаю, от него чаще помирали, вспоминается виденной мной старичок с терминальной стадией рака — опухоль в распаде, а он до последнего был адептом копротерапии и мазал разваливающуюся опухоль свежим калом...
Знатоки! Убивать надо таких знатоков, папаша его студебеккер" — как совершенно правильно в подобной ситуации сказал великий гроссмейстер.
Фэнь шуй им всем в нос... С дыню размером.
За содержательной беседой время незаметно пролетело.
Катера идут по заливу, держась пробитого во льду канала.
Скоро будем на месте.
Уже скоро...
Вовка успевает еще рассказать про то, как он боролся с чирьями на заднице во время службы в армии — а у мехводов на срочной такое часто бывает — грязища, немытость, ГСМ, пот застарелый, да плюс авитаминоз в придачу. Лук он, оказывается, применял, но по совету "знатоков" — как раз сырой. Сидеть после этого недели две не мог. Потому, по его мнению, лучше удалять чирей, взяв пустую бутылку, насовав туда горящих спичек, а потом приложив горлышко к больному месту — отсасывает в момент все!
Мне остается только жалобно кряхтеть, слыша о таких варварских обычаях и вспоминать, что в старой армии у кавалеристов было золотое правило "беречь жопу пуще глаза" потому как кавалерист с чирьем на заднице — ровно то же, что пехотинец с переломанными ногами.
За поучительной и не лишенной приятности беседой прибываем к точке высадки. Мореманы обеспечили все путем — обеспечив даже колонновожатых. На льду чувствуем себя неуютно, словно мишени и потому, как только получаем с соседнего катера усиление в лице трех матерых саперов и отделения явно срочников желторотых бодро бегом за провожатым несемся к берегу. По дороге замечаю, что вроде как нас высадили не там, где полагалось по плану, а немного левее. Сбоку в сотне метров вижу бегущих курсантеров — соседями будем.
То, что со спины нас прикрывают стволы корабля и катеров — греет душу, но когда добираемся до домишек на берегу — становится как-то легче.
Кронштадтские уже там. Попадается пара упокоенных, но в целом видно — территория уже подчищена. Не успеваем перевести дух, как Николаич командует занять второй этаж невзрачного дома. Саперы парой быстро проверяют двери, потом один зачем-то включает обычную школьную лазерную указку, второй его страхует. В домике пусто. После быстрой проверки лестницы нам машут — можно заходить.
Запаленно дыша, вваливаемся в угловую комнатушку. Все-таки бегать с таким грузом — тяжко. Окна берутся под контроль, мы — несколько человек, не занятых немедленно для наблюдения, я в том числе — плюхаемся на пол задницами, и переводим дух, опершись спинами на стенку. Так. Теперь можно и перекурить. Пока без нас обходятся, и понадобимся мы не раньше, чем через полчаса — Николаич говорит, что нас должна подобрать броня, она на подходах...
Когда немного прихожу в себя — замечаю рядом лежащую в углу гранату — немного запылившуюся, но знакомую Ф-1. Снаряжена, готова к бою, только отогни усики да дерни чеку. Вполне себе пригодится лимонка в хозяйстве. Тянусь, чтоб забрать, но сидящий рядом сапер из приданных хватает меня за комбез и я плюхаюсь обратно.
— Не рекомендую вам подбирать всякое, что валяется — спокойно, доброжелательно, но очень убедительно говорит мне этот мужик.
— Думаете растяжка?
— Вижу, что не растяжка. Но к бесхозным боеприпасам привык относиться очень осторожно. Есть знаете, опыт.
— Оставляли что ли такие сюрпризы? — спрашивает смекнувший что к чему Андрей.
— Ага.
— Так те видео, которые на ю-тубе были — как духи с криком "аллаху акба..." рвутся при стрельбе из миномета или гранатомета — ваши шуточки, или они просто бестолковые? Я не понял, вы портачили с боеприпасами, а потом их сплавляли духам, или это случаи брака и криворукости были? -Саша уже отдышался и из-за Андрея выглядывает.
— У духов бахали модернизированные 82 мм мины, РПГ 26, выстрелы РПГ — 7, ВОГи (лягухи) — все в момент выстрела. Гранаты рвались в руках. Особенно запомнился выезд на позицию одноразовых минометчиков, миномет самопальный, один выстрел нормальный — мина ушла, а второй или наше творчество или смежников — труба в клочья, плиту не нашли (хотя может, и не было) и весь джаз банд рядом притих. С нашей стороны потерь нет. Жаль редко представлялась возможность зреть дело рук своих. Фэйсы втюхали на ту сторону паленую иглу, при старте — вышла и бахнула, старт был замечен, двадцатьчетверочники долго резвились.
— Хоть убейте, не могу понять, как может рвануть ВОГ в момент выстрела?
— Вот и они не могли понять. (мужик весело улыбается) ВОГ — легко, если под вышибным зарядом кусок ЭДП и бризантная доп. навеска, детонация страшная штука. И не портачили, а модернизировали. Патроны в том числе — тенересом, но его достать было трудно, одних бумажек кучу напишешь и вопросы лишние. Сплавляли путем бросания — а ля проепотеряли. Были и те, кто продавал, но покупатели, как правило, второй раз не приходили, а новых геморно искать. Проще бросил и забыл. Только сводки сиди читай.
— А следы демонтажа на "модернизированных" изделиях — насколько оставались заметны? Скажем, Вы сами, зная такую практику, могли бы увидеть — "доработанный" боеприпас или фабричный?
— Все зависело от того, кто делал. Во всяком случае, найденные боеприпасы и граники мы не использовали и писали МУКи, что их использовать нельзя. Внешний вид отличить практически невозможно, все это таскалось как попало — сколы краски и лака, потертости, царапины — обычное явление. Минам в хвосте, под вышибным, отверстие и запальная трубка. Одноразовые РПГ — визуально — однозначно нет. А попытаться вытряхнуть оттуда гранату — желающих не было, доработанная в руках рванет. В РПГ — 7 дорабатывался стартовик выстрела, головные части тож крутились но это в разы сложнее, стартовик не определить.
ВОГ 25п разбирался до нуля — при сборке резьба клеилась — если руки не из задницы — то только эксперт сказал бы, ну или неудачная попытка разобрать. ВОГ 25 — извлекался капсюль вышибного заряда, сверлилось отверстие под КД, после доработки капсуль заменялся новым — но это экстрим, хотя и это делали. УЗГРМы и запальные трубки у нас безукоризненно дорабатывал командир приданных саперов из Сибири — с виду не отличить, а замедление "0".
Запалы РГО — РГН — не крутились вообще. Патроны разбирались и собирались только 7,62Х39 и 54 — под них была у снайперов приблуда. После всех манипуляций с изделием — в "пластилин" на недельку под открытое небо для придания товарного вида.
При всем том, что некоторые из оппонентов таки воевать умели — специалистов раз два и обчелся. Они в основном ловушки ставили на "чистильщиков". Так что канали даже корявые поделки.
— Непростой Вы сапер — замечаю я.
— Не, я — простой, я не единичный экземпляр, наштамповала Родина. (Тут он лукаво подмигивает). Вот заведение, где нас натаскивали — то да, непростое было. Хотя самоучек дохера. Но откуда у самоучки неучтенки в больших количествах? Во всем этом, нюансы были, и особка как грушу трясла самоучек или тех, кто без предварительной договоренности чудил — однозначно за сбыт или утрату потянут. Всем не объяснишь, что боеприпасы и ВВ — тютю. А куда тютю — хз. А уж тем более при обнаружении в схронах номерных единиц — особка плюс прокуратура. И доказывать, что этот предмет вовсе не полетит, а совсем наоборот — замучаешься.
