— Возможно, и так, — не стал отрицать он. — И всё же я вынужден отказаться. Мне хочется посмотреть, на что способен атрибут Неба, прежде чем придет время сразиться с Десятым Вонголой.
Я промолчала, наблюдая за ним. Он явно не собирался действовать по сценарию и лояльно относиться к навязанному боссу. Даже если учесть, что он лжет, где-то тут же может прятаться правда. Это может плохо закончиться для Тсуны. Про мою участь сейчас лучше вообще не думать.
— Например, ты, — продолжил Рокудо, неспешно и расслабленно двинувшись вдоль сцены. — Почему ты уверена, что меня прислали в качестве хранителя Десятого Вонголы? Разве в моих действиях есть какой-то повод так считать?
Я двинулась в противоположную сторону так же неспешно, не спуская с него взгляда. Хочет знать, где прокололся? Это будет сложно объяснить.
— В твоих действиях не было промахов, — помотала я головой. — Всё дело в том, что ты не первый.
— Очередной, да? Как же я очередной, если эти двое с тобой явно были твоими хранителями? Больше в городе нет кого-то подходящего на эту роль. Признайся, Савада Тсунаеши лишь ширма, а настоящий наследник — это ты.
Я аж воздухом подавилась. Потом фыркнула:
— Всё совсем не так.
— А как?
Я помедлила, не зная, как описать происходящее со мной последний год.
— Реборна прислали воспитать Тсуну, как следует, чтобы сделать настоящим боссом мафии. Для Тсуны всё уже приготовлено: место, титул, сила, хранители. Я думала, что у аркобалено всё получится. За год, — выдохнула, в полной мере осознав, что уже прошло на самом деле много времени.
А результат... Никаких уроков по управлению, экономике или что там ещё нужно боссу. Одни попытки сделать бойца, который готов броситься в бой в любую минуту. Пробы на стрессоустойчивость и эксперименты в стиле собаки Павлова: учишь уроки — молодец, не учишь — будешь битым. И помощники-телохранители зашибись. Рехей и его сестра, которым некуда податься за помощью. Такеши, готовый броситься с крыши, лишь бы его приняли. И ведь есть что-то, что заставило его так поступить, что-то такое же, как и у Сасагав, и у Хибари, нависшее дамокловым мечом.
— Хм-м-м, — протянул он, раскручивая в руке шест. — Становится всё интереснее и интереснее.
— Нам, на самом деле, незачем сражаться, — предприняла я ещё одну попытку. — Твой противник — Тсуна.
— А что, если я его убью? — вкрадчиво поинтересовался он, и, глядя ему в лицо, мне показалось, что он в самом деле может так сделать. — Хотя я могу сделать нечто похуже смерти. Могу заставить пройти через такое, что не каждый может себе представить. Он будет умолять о смерти.
У меня засосало под ложечкой, и в то же время я понимала: он специально меня провоцирует и, как змея, незаметно, тягучими гипнотизирующими движениями, подкрадывается ближе.
Я позволила ауре пламени вспыхнуть и затопить собой всё пространство огромного зала. Посмотрев на Рокудо уже горящими от пламени глазами, звенящим голосом поинтересовалась:
— С этим ты хочешь сразиться? Учти, я не сильно уступаю Кёе. После такого твой дебют будет быстро закончен. Ты не успеешь восстановиться.
— Возможно, — наклонил он голову набок. — Но я хочу узнать, что же такого увидели остальные. А план всегда можно подкорректировать.
Кажется, Мукуро всё же смогли задеть слова Кёи и Конрада.
Он набросился со своим посохом. Прежде, чем Рокудо успел сократить расстояние, я одним движением достала уже как несколько минут приготовленные кастеты, и встретила ими его оружие. Не было смысла сдерживаться и постепенно повышать силу. Этот парень смог одолеть Кёю.
Кастеты потонули во вспыхнувшем на руках пламени, и посох погнулся в двух местах. Разноглазый отскочил, лишь чтобы снова атаковать. Он удивился реальному жару пламени, но быстро пришел в себя. Правый 'жабий' глаз с вертикальным значком вдруг раздвоился, что захотелось протереть глаза. Но я не отвлеклась надолго и тут же пригнулась, пропуская замах слегка погнутым шестом. Его удар коленом встретила рукой. Сжав пальцы, оттолкнула его от себя.
Послышалось рычание, и откуда ни возьмись я оказалась окружена тремя здоровыми псинами. Заставив пламя на руке загореться как можно ярче и вспыхнуть сильнее, я сделала несколько взмахов. Думала их отпугнуть, но собаки завыли и заскулили — пламя перекинулось на них.
Рокудо упал на спину, но с помощью шеста быстро поднялся. Он стукнул им по дощатому полу и тот разошелся трещинами, вздыбился вверх, как маленький вулкан. Трещины продолжали разрастаться, открывались новые 'гейзеры', и вскоре всё большая и большая площадь взлетала вверх огромными и мелкими кусками, причем паркет разлетался вместе с землей. Пол под моими ногами хотел присоединиться к общему карнавалу. Я чувствовала, что теряю равновесие, и пыталась его вернуть, перескочив несколько раз на новые пласты земли, но этих опор было всё меньше и меньше.
Пойдя по более простому пути, я просто погнала пламя в ноги, одним рывком долетев до Мукуро. Удар кулака он встретил на шест. Крутанулся, использовав мою инерцию, и я полетела кувырком.
Его правый глаз загорелся темно-синим пламенем. Не знаю, что конкретно это ему давало, мне и думать над этим стало некогда. Теперь дрался с шестом он не хуже, чем Кёя с тонфа, а у шеста меж тем появилось острое навершие в виде трезубца. Он заставлял меня всё больше и больше полагаться на пламя, будто видел мои приемы уже не впервые. Приходилось перемещаться быстрыми рывками, подавая пламя в руки или ноги. Вдобавок мы то и дело перепрыгивали с одного вздыбившегося пласта пола на другой. Я уже и не могу припомнить, чтобы мне приходилось так долго летать.
Рокудо отпрыгнул, и одновременно с этим исчезла магма. Я смогла спокойно приземлиться на пол и наконец-то задуматься, откуда же она тут взялась.
Воспользовавшись расстоянием, Мукуро снова решил поговорить.
— Бой выходит непростым. Ты уже заметила мои 'шесть путей'?
— Кого?
— Иероглиф в моем правом глазу изменяется, когда я сменяю один путь реинкарнации на другой.
ВООБЩЕ НЕТ. Да, у его правого глаза радужка красного цвета и зрачок странной формы, но что там за закорючка, разве разберешь? Тем более, он горит синим пламенем. Мало ли, какие дефекты бывают, и 'жабий' глаз — это не самое страшное. Ну, если прямо смотреть, то там что-то много черточек, и если приглядеться, то немного похоже на форму кандзи 'четыре'.
— Четыре? — прищурившись, на всякий случай уточнила я.
— Да. Путь демонов повышает мои боевые возможности. Но знаешь, я не хочу тебе проигрывать. Гордись, я использую навык, который в иных условиях я бы не использовал. Среди шести слоёв это самый уродливый и опасный Мир. Я ненавижу его — путь человека.
Он держал шест в левой руке и потянулся правой рукой к правому глазу. Когда брызнула кровь, меня передернуло, и я зажмурилась. Это выглядело поразительно неправильно, противоестественно и отвратительно. Что-то хлюпнуло, и я почувствовала, как меня затошнило. Подавив рвотный позыв, я всё-таки рискнула немного приоткрыть глаза. Не дело это, не видеть своего противника.
Мукуро вытащил глаз и вставил его обратно чуточку быстрее, чем доставал. Судя по его лицу, ему этот процесс дался тоже нелегко, в том числе моральная подготовка. Зато покончив с этим, он совершенно иначе уставился на меня.
— Посмотрим, как ты справишься с этим.
Половину его лица, ниже глаза, заливала густая и темная кровь. В той же неприятной крови была и его правая рука. Но под слоем крови было что-то ещё, такое же темное и неприятное, что расползалось на всю правую часть тела. На левой части тела страшно выступили вены. Правый глаз, на который я теперь обращала внимание, сменил цифру — там угадывалась пятерка, а левый обзавелся вертикальным зрачком. За внешними изменениями, усилившееся давление пламени уже не впечатляло, как и зрительно едва уловимое пламя, которое витало вокруг его тела.
Пусть даже оно изменилось, я просто выпустила свое в ответ.
— Оя, — сказал Мукуро, видимо, тоже умеющий чувствовать пламя. — Это будет интересно.
— Ты сейчас похож на тех троих.
Концы его губ дернулись вниз. Парень наклонился, бросившись в атаку с трезубцем.
— Значит, я так же силен! — повысил Рокудо голос, и, хоть он был серьезен, мне почему-то ему не верилось.
Я блокировала атаку шеста руками. На секунду наши лица оказались очень близко, и выражение его лица сейчас изменилось. Раньше он был предельно спокоен и самоуверен, сейчас его глаза были широко раскрыты, как у парней, которые дерутся на улице до самого конца, отстаивая нечто большее, чем грамоту или медаль. Похоже, это дело принципа.
Мы стояли слишком близко, наблюдая сквозь оранжевое и синее пламя лица друг друга.
Глаза неожиданно сильно запекло, будто кто-то насыпал соли. Я попыталась разорвать расстояние и пропустила удар. Меня подбросило в воздух, и прежде чем я оклемалась, вселенная вдруг снова закружилась, поменяв местами пол и потолок, я получила второй удар шестом по плечу и затем по бедру. Благодаря тренировкам, тело было усилено пламенем даже без моего непосредственного контроля, и урон оказался меньше, чем мог бы быть.
Оказавшись на полу, я стала на одно колено и попыталась пальцем аккуратно и быстро вытащить линзы. Глаза пекло просто адски. За этой болью даже синяки от ударов отходили на третий план.
Черт подери, техника безопасности! О ней не следовало забывать. У моего пламени была температура и, видно, немалая, что аж силиконовые линзы скукожились. Неприятно и так невовремя.
Когда я вытащила шершавые на ощупь цветные линзы, то слезящимися глазами не могла рассмотреть ничего, опознавая комнату и Мукуро по цветным расплывающимся пятнам. То есть — абсолютно никак. Хорошо, что парень тоже взял паузу, чтобы посмеяться. Смеялся не так сдержанно, как раньше, а открыто радуясь своей победе. Я понимаю. Побеждать кого-то сильного — это и есть доказательство своей силы.
— Что такое? Ты плачешь. Тебе больно? Ты ранена? — со смехом в голосе донеслись до меня слова.
Боль и резь в глазах проходила очень уж медленно. То и дело глаза слезились. Это одновременно раздражало и пугало. Если я ещё перестану мыслить здраво и поддамся эмоциям, можно сразу сдаваться. Вдобавок парень передо мной слишком поглощен эмоциями, он, скорее всего, меня изобьет, наслаждаясь победой.
Вдох-выдох. Вот так. Спокойнее, Акира. Ты ведь отлично умеешь сохранять спокойствие, какой бы ни была ситуация. Нужно просто найти выход из ситуации. Он есть всегда.
Мукуро пришел в движение, и я поняла. У меня есть не только глаза, но и ощущение пламени, а парень в этом плане просто светится, как факел. Такая сенсорика не помогает определить объекты, не содержащие в себе пламя, а потому весь остальной мир так и оставался расплывчатым, темным и неясным. Но... мне всё остальное и не надо. Он беспечен. Просто сделаю всё быстро, пока он не понял и не убрал эту ауру.
Сильный импульс пламени послушно выбрасывает меня вперед, навстречу Мукуро, и я выставляю ладонь, хватаясь за то, что попалось, и толкаю его. В этот раз я выложилась прилично, но мне всё равно кажется, что пол разрушился по собственным причинам. Потому что, когда мы с грохотом приземлились на этаж ниже, Мукуро всё ещё был жив, хоть подозрительно шумно и с хрипом вдохнул.
— Достаточно, — сказала я и накрыла его правый глаз, светящийся особенно сильно, левой ладонью.
Выпустив немного мягкого варианта своего пламени, я надеялась так сбить его пламя, отчего он ощутимо вздрогнул. На миг даже показалось, что мне удалось его испугать.
— Не используй больше этот навык, пожалуйста, — попросила я. — Он, и вправду, ужасен.
Мое пламя, видимо, всё же нарушило его технику. Чернота с лица Рокудо стала уходить, будто растворяемые чернила. Исчезает и аура силы вокруг его тела. Я больше его не 'вижу', его тело полностью сливается с окружающей полутьмой.
Я решила оставаться на месте и, чтобы объяснить заминку, ещё немного дать своего пламени. Да, глупо, но стоило мне вспомнить, как он вытягивал этот глаз и представить, как это должно быть больно, меня тотчас снова передернуло. Мое пламя всё равно не лечебное, а поделившись таким небольшим количеством, я почти ничего не потеряю.
Вторую руку убираю с его груди. Попутно определяю ощупыванием, что мышцы у него есть, пусть и выглядит хилым. Вытираю слезы с лица.
— Тебе так не хочется драться? — спустя минуту спросил Рокудо.
Его лицо даже при таком близком расстоянии можно было рассмотреть с огромным трудом.
— А смысл? Подумай сам, ты ведь умный парень.
— Эй, — позвал тихий голос. Я едва заметно дернулась, когда чужая рука вытерла стекающую по щеке слезинку. — Ты победила. Можешь уходить, забрать Жаворонка и остальных своих подчинённых.
Мне некуда было идти. Конечно, я хотела помочь так и не ушедшему далеко Кёе и присоединиться к остальным, я чувствовала его пламя, которое, к слову, непонятно отчего стало ощущаться сильнее. Но в моем нынешнем состоянии я буду тыкаться в каждую стену и где-нибудь пересчитаю все ступеньки носом. После этого явно придется помогать уже мне. Я уже молчу про более глобальные проблемы, которые я решила временно игнорировать.
— Ага, — сказала я, продолжая сидеть на месте с едва открытыми глазами. Недовольно нахмурилась, почувствовав, что он насмешливо улыбается: — Я вообще-то не плачу.
— Ага, — заулыбался он так, что эта улыбочка была видна даже мне. — Я тебе верю.
Он отдал победу мне, хотя мы оба ещё могли сражаться. Ну ладно, я, может быть, и не смогла бы. Рокудо меня отпускал. Надо бы воспользоваться возможностью, но мне кажется, осталось ещё что-то несделанное или невысказанное. Так, словно разноглазый хотел что-то сказать или спросить. Это ощущение зудело так сильно, что, кажется, я не переживу, если не пойму. Кроме того, моя более рациональная часть говорила мне, что всё пропало. Ну да, я сижу рядом с опасным парнем, при этом ничего не вижу, тот, на кого я хотела свалить всю свою самодеятельность, сейчас без сознания и вообще сильно избит, мои подчинённые, которых я привела сюда, могут нарваться на Вендиче или людей Вонголы, которые дружно стерегут Рокудо, а моего собственного брата собираются натаскивать на очередном несчастном... кхм, то есть хранителе. При этом сам хранитель даже не Хибари, может, он и не будет открыто сопротивляться, но сжует мозг братцу так, что тот этого даже не заметит. Угрозы, которыми сыпал Мукуро, вовсе не напрасны. Он ведь и вправду может воплотить их в жизнь. Что тогда будет с Тсуной? От Хибари его бросает в дрожь, с Гокудерой он справиться не может, даже суть Ямамото не видит. Да что там, после того случая, когда у него в комнате обнаружили поддельный труп, братец ночью часто просыпаться стал и ходить туда-сюда по коридору. Рокудо не Кёя, его собственный клан не сдерживает. Вендиче вершат правосудие уже ПОСЛЕ того, как случится непоправимое.
Нет, Мукуро не допустят до Тсуны. По крайней мере не сейчас или пока не прижмут разноглазого надежно за причинное место. Но это не значит, что он не сможет найти путь. Он изворотливый, хитрый, изобретательный и, по сути, не имеет что терять. Даже если его посадили на короткий поводок, он, как и Кёя, не из тех, кто смирится и будет делать то, что приказано. У него не тот жизненный опыт, не тот склад характера. Он либо будет бороться, изворачиваться, создавая проблемы, либо потухнет.
