— Народ! — Я смотрел на окружающих, выпученными глазами. — Вы, что — издеваетесь?! Я же — от "фонаря", говорил! Или, вы хотите сказать, что совсем — это не обсуждали?!
— Обсуждали, обсуждали... — Сварливо пробурчала Матильда. — Только — ни к чему — не пришли! Анастас, предлагал, двигатели, подвесить между оставшихся. Док — на "спину", водрузить. А вот, про торцы, крыльев — никому в голову — не пришло...
— В любом случае — Элизабет работы будет — хоть ложкой черпай! — Оторвался от планшета, Анастас. — Надо будет пересчитать, все векторы, входа в НП. Скоростные, характеристики — тоже псу под хвост! Левое крыло, придется подрезать, ещё на три метра!
— Капитан! — Я встал из-за стола и приблизился к Матильде. — А, сколько, я в "колбе", провёл?
— Двое суток. — Прошептала в ответ, капитан, стараясь не мешать, ожесточённо спорящим Анастасу и Петровичу. — Вчера, до дока, дошло и он, полез изучать правила и устав специалиста — спасателя. Когда в рубку влетел, мы думали, что тебе — конец. А он — орёт: "Комиссию! Разбирательство!". Пока добились, чего надо — чуть не поседели. Все.
— Данн! — Анастас оторвал голову от планшета и начал ей вертеть, в поисках меня. — А, вот ты, где... Смотри, как получается!
Гордый, словно ребёнок, Оберин скинул с планшета схему, на голограмму.
Получилось и вправду — "симпатичненько". Потеряв в размахе крыльев, рейдер преобразился. "Птица" превратилась в настоящий космический аппарат, как его рисовали у нас, во времена оны...
Сделав лёгкий пасс рукой, инженер "снял" внешнюю обшивку крыльев и обнажил путаницу топливопроводов и проводов.
— Смотри, подрезаем крыло, по шпангоут, "потроха" — оставляем. Двигатель крепим, прямо на силовой каркас, крыла. Дроиды, минут за сорок, всё подключат — тянуть ничего не надо — всё уже на своих местах! Всё повреждённое — меняется на раз!
— Да здравствует — унификация! — Рассмеялся я. — И блочная система!
— Всё это — прекрасно! — В Стэлле проснулся скептик и критик — одновременно. — А, как вы, крыло — пилить, будете? Как — двигатели — снимать? Как, в конце — концов, двигатели, к месту — подводить?
— Ну, внешняя работа — на "Терьке"! — Сразу подписался я. — Манипуляторы и захваты, есть.
— Если мало будет — прихватим с КАС-а. — Добавил Хару. — Они там — целенькие.
— Так! А — остальное? — Стэлла очень ехидно улыбалась.
— Ну, двигатели, можно и в ангаре — снять и подготовить. В тепле и уюте. "Терька", на пару дней, потеснится. — Предложила Элизабет.
— Да, вы их, сперва — отрежьте! — Вспылила Стэлла. — Чем, резать, будете? Болгаркой? Термитом? Ножовкой по металлу — швырк-швырк? Ау! Это — сплав!
— Ну... — Важно протянула Элизабет. — Есть у нас, кое-что... Мы, когда Данну, скаф, до ума, доводили... Нашли...
— "Локтевые пилы"! — Вспомнил я и тут-же пошел на попятный. — Не-не-не! Ползать по крылу?! Лучше — пристрелите! Я же там — от старости — подохну!
— Нет в тебе романтики, Данн! — Вздохнула Элизабет и рассмеялась. — Не придется. Мы, с Анастасом, почти тридцать метров, упёр... Позаимствовали.
— Толщина листа — четыре метра! — Стэлла блеснула глазами. — Добро пожаловать в боль, товарищи!
— Главное — один "сквозняк", сделать. — Расхохотался я. — Да, придумать, как от опилок — спасаться...
Через несколько секунд, смеялась вся кают — компания.
— Да уж, подобралась, компания... — Смеялся я, вместе со всеми. — Анастас! Сколько, по твоим прикидкам, это займет времени?
— Неделю — не торопясь. — Оберин вытер выступившие от смеха, слёзы. — А опилок будет — много... Очень — много!
"Вот за это я и люблю свой экипаж!" — Я любовался смеющимися людьми, не погрязшими, в обидах и расстройствах. Людьми, способными, пройти огонь, воду и медные трубы, причем — не один раз. С ними — легко, потому что они — люди. Они — экипаж рейдера "Сигон", моего "нежданчика", от Её Сиятельства — госпожи Удачи. Не знаю, как бы повернулась моя жизнь, моя — новая — жизнь, если бы не эти люди. В который раз убеждаюсь, что самая главная Удача — это люди, которые тебя окружают. Скрытные — да. Но — открытые. Мастера. Мне, однозначно — нравится этот мир. И, мне нравятся — эти люди, с их внутренней силой и чувством юмора.
— Данн! Пошли работать! — Рядом со мной стоял Анастас. — "Хокку" сказал, что даст парочку рабов, на чистку левого крыла, а мы — займемся — правым...
"Вдох — выдох! Не убить тупого дроида! Вдох — выдох! Не убить тупого дроида!" — Твердил я, про себя, как заклинание. — "Это — просто — тупой дроид, его, нельзя бить! Он — не поймет!"
Вращающийся на бешенной скорости, мотор, в отсутствии звуков, притягивал взгляд, завораживал и гипнотизировал. Бесконечная лента зубьев пилы, крошила металл, вгрызалась в него, оставляя после себя тоненькую полоску надреза.
— Данн! Ещё, восемь сантиметров! — Предупредил меня Анастас.
— Убавляю обороты! — Согласился я.
В прошлый раз, оставив процесс пиления, на дроидов, мы получили две половинки тупого ремонтного дроида, не остановившего мотор, вовремя.
— Элизабет! Стэлла! — Окликнул я по рации, вертящиеся неподалеку, фигуры. — Через десять минут!
— Отлично! — Обрадовалась навигатор. — Береги глаза!
Две наших "волшебницы", колдовали с термитом. Вот мало нам, обычной сварки, нет! "Опилки"! Магическое слово, блин. Их первый состав, проверенный на огрызках крыла, прожигал четырехметровый слой металла, за тридцать минут. Второй — за семь! Но скрепить, два обломка вместе — отказывался, напрочь!
Яркая вспышка, вскрик Стэллы и довольный вопль — Элизабет, означали, что вариант N3, может быть, окажется — "что надо"!
— Плавится! Да еще как — плавится! — Элизабет довольно кувыркалась в своем скафандре. — Давай, Стэллочка! Заводи и накладываем!
Свет термита пропал, придавленный сверху, обломком.
— И-и-и-и-и! Тяни, Лизка! — Наши красавицы, схватившаяся, каждая за свой обломок, попытались "растянуть" приваренные части, в разные стороны. — Держит! Оставим, на сутки — проверим.
Закрепив своё произведение искусства, женщины, поплыли в сторону ангара.
— Всё! Баста! — Оберин радостно захохотал. — Мы, это — сделали!
— Слушай... Только сейчас до меня дошло! А, как мы его в ангар, пихать, будем?! — Глядя на громадную плоскость крыла, задал я вопрос инженеру. — Оно — же — Громадное!
— Как, как... По — диагонали! — Буркнул Анастас. — Ты чего — совсем глазомер, плохой? Всё, влезет. Даже, на "Терьку", твою, место останется...
— Но — здоровая, дура... — Восхитился я.
— Ну, тебе, сверху — виднее. Мне, отсюда — только чёрный тоннель — мерещится... И, вообще — хватит болтать! Заводи лошадь!
После того, как мы, потренировались резать крылья, на обломанном, к "Терьке", привязалось ещё одно прозвище — "Лошадь"!
Наградила, конечно — капитан Баханн, восхищённо наблюдавшая, как я цепляю захватом отрезанные куски и волоку их в ангар, на всякий случай.
А потом — пошло — поехало...
— Дай, на "лошадке", покататься! — Самая частая фраза, которую я слышал, за эти четыре дня.
"Терька", аккуратно подхватила крыло и натужно ревя генератором захватов, поволокла его к ангару.
— Скорость сбрасывай! — Заорал Петрович. — Заворачивай! Заворачивай! Тормози! Левее!
— Док! Хватит издеваться! — Попросил я. — Я же — извинился!
— Нет, Данн! Я, Тебе, собранный тобой "Берилл", буду долго, припоминать! Умелец, фигов! Признавайся, лучше сейчас, что ещё, не по схеме — собрал?! — Петрович, кстати орал не зря. "Не по схеме", я собрал Весь "Берилл". Так что получившийся монстр, теперь мог не только сделать "заливку" или провести — диагностику. Мог он теперь выполнять и не сложные, хирургические операции, например — удалить аппендицит.
Что он и продемонстрировал на Петровиче, когда тот лёг, проверить свой "гормональный фон".
Хорошо что, Элизабет, подправила "Бериллу" программу, а то...
Мне вот, "Берилл", вправил выбитое плечо. И прихватил, порез, 11 швами. Без наркоза...
Так что — док ещё в шоколаде. Ну, подумаешь — проспал на вахту...
Крыло в ангар поместилось — идеально, действительно оставив место для штурмовика — у Анастаса, глаз — алмаз, не придерёшься...
— Всё — таки, хорошая придумка — энергетические ворота! — Восхищалась Матильда, наблюдая, как я вылезаю из штурмовика. — Удобно и безопасно!
— Ага, кивнул я, стянув шлем и забросив его на сиденье. — Главное — к работе можно приступать — сразу.
— Двигатели, как решили, поднимать? — Озаботилась капитан. — Снять — не долго...
Только тут, я заметил, что в ангаре столпился весь свободный от вахты, народ, а капитан щеголяет в робе техника.
— Захваты КАС-а, смонтировали, под потолком ангара. — Начал объяснять я. — Снимаем и выталкиваем, наружу. Там я их, принимаю, на "Терьке" и волоку к месту. Тут, самое главное — снять! А вот с этим — придется повозиться.
— Ох, Данн, Данн! — Рассмеялась Матильда. — Всё знаешь. И — ничего не помнишь! Как производится штатный демонтаж двигателей, на кораблях класса "Сигон"?
— Достаточно разрешения капитана корабля, инженера... Точно! — Вспомнил я. — Всего-навсего! Надо подключить энергетику...
— Рэй уже занимается. — Остановила меня капитан. — Готовь захваты.
Через 15 минут, оба двигателя, вместе с пилонами и частью брони, повисли под потолком ангара, оставив мне с "Терькой", крохотную щелочку, для маневра.
— Вот же, что значит — Инженер! — Восхищалась лёгкостью проведённых работ, Мария. — Всё продумали и — рассчитали!
— Когда в проекте участвуют и русские и немцы, получается либо — шедевр, либо — полное г! — Катич улыбался. — Все, самые лучшие и удачные корабли, как раз и есть, теплая семейка русских и немцев.
— Ну, не скажи... — Возразил Анастас. — Проект 545? Чисто — французская, разработка!
— Ага. И срок службы — 15-20 лет. — Скривился Тимур. — Летал я, на этом проекте... Аж целых два года... Воспоминания — до сих пор, в кошмарах просыпаюсь.
— Ну, ладно — "Риган". — Привел другой пример, Анастас.
— Не считается. — Вступила в спор капитан. — Проектировщики "Ригана", обучались в Москве.
— Не знал... — Изумленно выгнул бровь Оберин. — Сведения откуда?
— От — супруга. — Отрезала Матильда и показала "контрику", язык.
"Вот, ей-ей, как дети малые!" — Наблюдал я, за все набирающим обороты, спором.
— Ну, тогда — "Юпитер"! — Начал горячится Инженер. — Достойная разработка!
— Да, здесь итальянцы — расстарались... — Согласился Катич.
— Да, какие там итальянцы! — Не выдержав, в спор вступил Хару. — Идея — японская, мне матушка прототип, показывала. Основные узлы — германские. Вооружение — российское. От итальянцев, там — только планировка помещений.
— А матушка, у Вас, батенька — кто? — Заинтересовался "контрик".
— Миури Такэда. — Пожал плечами капитан.
— "Такэда GMBH"... — Анастас уставился на "Хокку", квадратными глазами. — А, ты, тогда, чего — в десанте, делаешь?!
— Папа, настоял... Спасибо, огромное! — Хару аж зажмурился. — Иначе — всё! — мамочка бы меня, в такие дали, засунула, что без портфеля президента и не вылезешь...
— А, папа? — Анастас выглядел... Очень осторожным котом, который внимательно осматривается по сторонам, прежде чем утащить селёдку, со стола.
— Вильгельм Маркус... — Хару выглядел очень сконфуженным.
— Жесть... — Выдохнула Матильда. — Советник Кайзера... С такой семьёй — понятно, почему в десант, сбежал.
— Папа, между прочим — тоже на флоте служил! — Вспыхнул "Хокку". — У нас, по мужской линии — все через армию прошли. По женской, в принципе — тоже... Мама — полковник, кстати...
— В отставку выйдешь, погуляешь годик, а там — тебя женят... — Нарисовал я капитану, радостную картину. — И станешь ты, Май Августович, Президентом компании "Такэда GMBH"... Кстати, а почему — Май Августович Хару?
— Чтоб никто не догадался... — Хару скорчил такое выражение лица, что я невольно заржал. Мне, как ребенку СССР, это выражение лица было до боли знакомо, по "Операции Ы".
— У тебя в родне — Никулиных, случайно — не было? — Сквозь хохот поинтересовался я и остолбенел, услышав ответ:
— Прадед — Никулин.
"Вот же, правду говорят — талант — везде — талант!" — Восхитился я.
— Что стоим, чего смеёмся? — В ангаре появились наши "термитчицы". — Работать, кто будет!?
— На сегодня — хватит! — Решила капитан Баханн. — И так — ударно поработали.
— Да, здесь осталось-то... Начать да кончить! — Разволновался Анастас.
— Между прочим, сейчас — два часа ночи! — Петрович поддержал капитана. — Утречком, после завтрака, возьмёмся и сделаем.
— Как крепить — уже придумали? — Элизабет вернула нас с небес на землю.
— Стандартных креплений, малов-а-а-а-а-а-то... — Скис инженер.
— Вот! А завтра, мы проверим наш термит и заварим — намертво! — Наставительно подняла палец вверх, Элизабет. — Даже, уплотнений — не понадобится.
— Капитан! — Раздался голос Алекс. — У нас температура, за бортом — ниже 0!
— Ну, разумеется — ниже! — Рассмеялась Элизабет. — Это же — космос!
— Лизка! Не сбивай! — Рассердилась Алекс. — Ниже — Абсолютного ноля! -274,38!
В ангаре стало тихо.
— Это — ещё не всё! — Продолжала радовать нас новостями, Алекс. — Получен сигнал, от неизвестного аппарата. Предположительно — один из наших, первых. Ещё — номерных!
— Координаты, есть? — Навострила уши, Матильда. — Далеко?
— 12,6 световых часа.
— Капитан! Я — слетаю? — Начал было я, но был остановлен.
— Завтра. — Капитан Баханн вздохнула. — Двигатели, по местам расставишь — и — лети.
Экипаж и десантники потянулись к выходу.
Инженер, закрыл створки ангара и поманил меня, за собой.
— Ты, чего? — Удивился я.
— Ты, когда к номерному, полетишь... Боекомплект, полный, бери. — "Контрик" вздохнул. — Номерные, ведь, не только мы, запускали...
— Понял. — Качнул я головой, соглашаясь.
В каюте, выбравшись из комбинезона и забравшись под душ, понял, как же я устал.
Потоки воды, окатывающие тело — раздражали, под веки — словно насыпали песок. Смыв с себя трудовой пот и растеревшись полотенцем, выполз из душевой кабинки.
На столе вовсю надрывалась "Сонька".
— Слушаю! — Подхватив коммуникатор, замер — голос в трубке, был незнакомый:
— Вот и слушай, внимательно — слушай... — Шипел в трубку, голос. — Не надо никого звать или пытаться отследить звонок. — Делай, что скажу и все останутся живы и здоровы...
— Теперь, Ты — слушай! — Всё раздражение, накопленное за последние дни, выплеснулось на собеседника. — Сейчас, ты положишь трубку и побежишь. Побежишь быстро и очень далеко. И — спрячешься так хорошо, чтоб я тебя не нашел. А я — буду искать, очень буду искать.
— Заткнись... — Начал было голос, но я его быстро оборвал.
— Дурашка, ты хоть догадываешься, Кому ты позвонил?! И, кому -угрожаешь?! И, что именно — я могу сделать?!
— Я убью...
— Да мне до лампочки, кого ты убьёшь, недоумок! — Фыркнул я. — Или считаешь, что ты — испугаешь Кока?! Ущербный, болезный, скудоумный...
