— Пожалуй, я предоставлю вам информацию, господин Матти-Горен. — Летунец ехидно улыбнулся. — Вам не кажется странным, что за этим столом не хватает одного, очень хорошо знакомого Вам, человека? А ведь именно она, принимала самое живейшее участие в вашей судьбе!
— Тетка?! — Я всхрюкнул. — Не смешите! О моем существовании, семья вспомнила уже после боя над "Рашпилем", когда дед Ферн, застукал меня среди выживших! А тетка, та вообще — после прибытия...
— Ага. — Тан замер, что-то изучая у себя на планшете. — Вот, это передали мне, из разведки, перед вылетом. Узнаете, кого-нибудь?
На экране планшета, с чуть не привычными мне цветами отображения, красовалось фото, с которого на меня лыбилось целых пять, знакомых лиц.
Тетка, в окружении моей первой жены и ее нынешней семьи.
Судя по дате, снимку было больше шести лет.
"Сдается, меня снова продали!"
* * *
— ... Если в доме нету денег, привяжите к жопе веник! Будем жопою вилять, будем деньги собирать! — Продекламировал я, наблюдая, как моя четверка, точнее, без меня — тройка, отрабатывает на тренажерах.
"Гавана", судно маленькое, а спрятаться на нем — "дырок", "норок" и "уголков" — вполне хватает.
Вот и впихнули меня, в "уголок" — наблюдать за тренировками и чистить капсулы.
Из всего, что было сказано на обеде в капитанской каюте, я вынес только одно — хуже родни — только бывшие любовницы и не состоявшиеся, жены!
Не будь у меня родни и бывших — работал бы и в ус не дул!
А теперь, поправившись на два десятка килограмм, подросши на восемь сантиметров и став голубоглазым блондином, с патлами ниже плеч и повязкой нонкомбатанта — тьфу, пропади, они, пропадом! — на левой руке, занимаюсь обслуживание тренажеров полного погружения, присматриваясь и присматривая, сразу за всеми.
Троица моя, без меня, летает из рук вон хреново: Ми-Ко так и норовит "пробросить" тренировку, а Мэгги и Регон ей в этом усиленно помогают, заразы!
А Зараза, кстати, теперь сидит молчком — программных ограничений ему столько "насували" — левая рука стала тяжелее правой, раза в два!
— Зерн Фад-Тажал! — Окликнул меня громкоговоритель, на стене. — Просьба приступить к своим обязанностям. При нарушении распорядка рабочего времени, сумма штрафов будет вычтена из вашего должностного оклада!
Меня такими угрозами не возьмешь — забивал, забиваю и буду забивать на постылую работу, как это делают мои соплеменники. И пусть волос белый, а глаз — голубой, нам, не пристало работать — это привилегия женщин!
Сделав недовольную мину, подхожу к капсуле, над которой горит мой личный номер, который я запоминаю вот уже год — согласно легенде — и все никак не могу запомнить, постоянно путая первые и последние цифры, а также — право и лево!
С последним у меня не было никаких проблем — право и лево я и сам, по жизни, путаю. Приводя в замешательство не только своих напарников, но и неприятно поражая — противников!
На этот раз капсула оказалась не только пропотевшей, но и смачно проблеванной — один из "Игольщиков", решил влезть в шкуру "Снежка", без предварительных подготовок и проигнорировав предупреждение — перед тренировкой — не Жрать!
Вызвав, положенного мне по должности, крыса — уборщика, натравил его на капсулу и сел рядом — дожидаясь конца операции.
На нашей "Осе", подобных "техников по уюту" не было — крысами управляли сами, помогая техникам — ремонтникам. Итак, на каждую "Иглу", полагалось четверо техников — двигателист, приборист, оружейник и программист.
Только оказавшись в шкуре и обществе подобных Фад-Тажалу, понял — это мы так кормили, снабжали и обували — земные нации!
Капитану и старпому удалось избавиться от балласта и на "Осе", слава Звездам, нонкомбатантов, не было, а вот "Гаване", прошедшей обязательное пополнение из числа земных, хм, вояк, просто не повезло — за сутки, избавиться от двух сотен белоповязочников — нереально! Просто не успели они еще накосячить так, чтобы их было можно списать или поставить к стенке.
"Крыса", прыснув из "пасти" освежителем воздуха, покинула капсулу и мигнула зелеными глазками, мол, хозяин, давай работу!
Украдкой оглянувшись по сторонам — вдруг кто увидит — дал крысе пинка и, сунув руки в карманы, вернулся на свое место, жуя бесконечную жвачку.
— Глюпый, ты, Зэрн! — Старший нашего ангара, Федор ибн Вальх аль Мас, приблизился ко мне и постучал своим, словно деревянным пальцем, по голове. — Зачэм, кирису, пинаэшь? Штраф, захотэл? А-а-а-а, шайтан минэ вас послал, дэты малиэ! Зачэм, служит пошэл, а?
Я втянул голову в плечи и затравленно посмотрел по сторонам, усердно даваясь жвачкой.
— У-у-у-у! — Федор отвернулся, оставляя меня в покое.
"Гаване" досталось пополнение...
С одной стороны, с другой и третьей, наблюдая за ними, я нашел пару, нормальных, вменяемых и понятливых. Из толпы, обслуживающей наш тренажерный блок, в сорок три человека — всего двоих!
Остальное...
Может быть, не так уж был и не прав наш гость, называя Землю "рассадником генетических отклонений" и "яслями дебилов"?!
Нигде, кроме Земли, не было столько словесного мусора, восхваляющего больных и убогих. Одно только "Блаженны убогие, ибо их есть царствие небесное!" или нечто вроде, чего стоит.
— Зерн Фад — Тажал! — Динамик сегодня решил оставить меня заикой, не давая сосредоточится на своих мыслях. — Явиться к старшему по тренажерному комплексу, Фазылу аль Урей. Две минуты на выполнение приказа. Время пошло.
Вот этому вызову я был несказанно рад!
Фазыл — наш человек! И водку пьет, занюхивая рукавом и не закусывая, после первой. А чаще всего и после второй — третьей. Так что, разжиться корочкой черного хлеба у Фазыла, никогда не было проблемой, ибо чтил сей святой человек первое правило студенческой пьянки: "Не делай из закуски — хавчика!"
А еще, Фазыл Маулетдинович — новый глава контрразведки.
— Входи, Зерн! — Мрачный "Старшой", не дожидаясь, пока дверь закроется, прямо с порога, открыл рот. — Опять, дронов, пинаешь? Думаешь — совсем слепой? Смирно стоять, порождение...
Дверь за мной закрылась и Фазыл, подмигнув, включил запись дальнейшего разноса.
Красивого, разноса. С ругательствами, божбой и стучанием по столу и дальнейшим изгнанием из кабинета, с солидным штрафом.
Не забыть бы, голову в плечи втянуть и стиснув зубы, метать во все стороны озлобленные взгляды, при выходе из кабинета. Иначе — насмарку все мои пинания дрона и широкие плечи. Не те это, "товарищи", чтобы не пнуть, ближнего своего. Особенно такого, как я — блондина.
— Что скажешь? — Фазыл провел меня вглубь своего кабинета и, открыв маленькую дверь, впустил в комнату, напичканную оборудованием по самый потолок. — Давай, что есть?
— А нету, ничего, Фазыл Маулетдинович! — Радостно улыбнулся я, скидывая, хоть на минутку, маску слабоумного нонкомбатанта. — У нас — двое. Остальным и этого — не хватило. Представляете, на "Гавану" отправили этих...
Я пощелкал пальцами, вспоминая название.
— Христос, у которых... Которые его жрут и пьют, каннибалы, которые... — Название вероисповедания, вылетело из головы наглухо. — Идолопоклонники, которые своим...
— Да понял, понял! — Хохот Фазыла Маулетдиновича, сползающего со стула, наполнил комнатку, заставляя некоторые из приборов, особо чувствительные, возмущенно пропищать и помигать красными, предупредительными, огоньками. — Ох, "Викинг", ну ты — клоун, без трусов... Христиане, это... Между прочим, известно ли тебе, "Викинг", мозговистый, с чего началось возрождение народа?
Я плюхнулся на стул напротив и принялся внимательно слушать.
Фазыл Маулетдинович, не смотря на свой внешний вид, относился к тому типу людей, о которых говорят, что они имеют энциклопедический склад ума.
И пусть, он не знал, кто я такой, от этого общаться с ним только интересней!
— Первый шаг, к выходу из "религиозной слепоты", человечество сделало году эдак в 2020 — 2025, когда отринуло одну из догм. А именно: "О мертвых либо хорошо, либо — молча!" То, что вначале приняли за акты вандализма, переросло в истину: "О мертвом — правду!" Так и появились могилы, с короткими надписями на венках: "Жил, как скот"; "Подох и — слава богу!"; "Здесь похоронен убийца" и прочая, прочая, прочая. Церковь отчаянно сопротивлялась, призывая покаяться, но сама предпочитала ездить на блестящих машинах и вкусно кушать, так что люди, кто поумнее, занялись собой, а не своими костылями — подпорками, что всучивала религия, под видом веры.
Фазыл Маулетдинович, когда вот так начинал рассказывать, превращался в совершенно другого человека.
Высокий, статный, с благородной сединой на висках и бороде, он больше напоминал не офицера, со стажем в сорок лет, а мудрого преподавателя школы, способного своим энтузиазмом зажечь огонь в глазах не у одного десятка детей.
— Развитие информационных технологий, поправка Ксорера, его выступление и самоубийство, на глазах у миллиарда сидящих, перед мониторами — только первые, шаги человека, давшего понять, что самоубийство — это не только бегство, не только слабость, но и право! Право — сделать выбор. Право — привлечь внимание. В одной из веток, обсуждающих и осуждающих, действия Ксорера, некто, с ником "Светозарный", принялся всячески обращать внимание на то, что Ксорер — экзот. — Аль Урей коротко хохотнул. — Ему ткнули в нос, еще одну замшелую догму — "Не суди, да не судим, будешь!". Ответ "Светозарного" стал лозунгом многих, молодых... "Если я не буду Вас судить — Вы уйдете безнаказанным! А меня пусть судят — Мне всегда есть что показать!"
В академии, нам рассказывали этот случай.
А потомка "Светозарного", я знал лично.
"Фаркурениа" и человек, с 42 — мя пожизненными сроками, словно продолжатель дела своего прадеда, с легкостью и изяществом, умудрялся одинаково легко отбрехиваться и от обычного, убогого тролля, и от "глубоко верующего" недоумка, и от прокурора.
Его так и не поймали!
Вот кому, всегда было что показать!
— "Викинг"? Что задумался? — Мой начальник замер, видя, что я "отсутствую".
— Почему? — Задал я вопрос, который мучил меня вот уже вторую неделю, после беседы с капитаном. — Почему, человек — такая дрянь? Почему, Ксорер, дал так много — человеку? Почему, окружающие нас — настолько беспечны, что видя горе — проходят мимо? Почему, люди так легко предают? Почему, человек, теряясь в собственных заблуждениях, топит в них — других? Что движет женщиной, которая уже сама придумала ответы, на свои вопросы?! Что движет мужчиной, который сидит на диване, перед экраном?!
— Эк тебя, угораздило... — Начальник встал из-за стола и подойдя ко мне, положил руку на лоб. — Вроде, не горячий... Может, не выспался? Нет у меня на это ответов, "Викинг". И не будет. Пока в крови у человека есть хоть малейшая капля желания пожить за чужой счет — все так и останется... Человеческая сущность, меняется исподволь, не с горяча. Ксорер, только первая, очень страшная и неправильная, "ласточка", вылетевшая и разрушившая упорядоченный быт человека. Показавшая, грязь и кровь... В прямом эфире.
Некоторое время мы молчали, избегая смотреть друг другу в глаза.
Это очень тяжело — смотреть в глаза.
Это завораживающее зрелище чужого мира, в сетчатке.
Так легко стать его частью, если позволить стать частью мира своего!
— Двое из сорока. — Вздох моего начальника, полный скорби и вселенской любви, разбился о реальность моей ухмылки. — Это уже — Целых Двое! Два человека, что смогут изменить свой мир...
— И стать в нем изгоями, побиваемыми камнями и палками.
Фазыл Маулетдинович посмотрел на меня с удивлением, возмущением и жалостью.
— Нельзя побить мир, молодой человек. Можно дать пинка и зашипеть от боли, в разбитых пальцах! Тот, кто увидел мир — его уже не отдаст...
— Чушь. — Сжал я зубы. — Не отдаст мир тот, кто нашел его через пыль, кровь и грязь. А эти... Им не привыкать — предавать, для "удобства". Увидели они мир, который им открыли мы. Только придут ли они в него? Не знаю...
— Злой ты, "Викинг". Циничный и оскорбленный. Уж и не знаю — кем, но поговорить с этим человеком очень бы хотелось!
Я чуть не ляпнул: "Скоро будете", но прикусил язык.
— Дроида больше не пинай! — Строго пожурило меня начальство. — Твои — то, видя, что делаешь ты, пытаются повторить...
— А их бьет током, в "ответку"! — Моя маленькая месть, за угнетенного Заразу.
— Твоя работа! — Фазыл Маулетдинович глубоко вдохнул и сладко потянулся. — Ох, "Викинг", скотина ты, злопамятная...
В первый же вечер, когда меня подселили к "техникам по уюту", стоило мне прилечь на кровать, в изголовье возник высокий, смуглый мужчина и принялся меня стращать и призывать к порядку.
Пришлось встать и сломать ему нос.
Поспешивших ему на помощь, ждал сюрприз — оказывается, они не самые быстрые, сильные или умные!
На шум драки нарисовались МП и всю комнату, за исключением меня "трусливо" спрятавшегося под кроватью, отправили, строем, драить коридоры.
Вручную.
После уборки, их дополнительно прогнали через медчасть, поставив клизму.
Методы, у Фазыла Маулетдиновича, оказались простыми и очень действенными.
С одной стороны — через жопу доходит быстрее, а с другой, вроде, как и о здоровье подчиненных, позаботился!
Мне на "Осе" было на порядок проще — "мои" шпионы, после беседы с капитаном Матвеевым, сами приходили сдаваться. И работали мы дальше — душа в душу, как нормальные, взрослые люди, специалисты и профессионалы своего дела.
Работали. Пока нас всех не списали.
А потом появилась тетка, с ее обидой и натравила на нас самую что ни наесть, отвратительную силу.
Силу денег.
Связавшись, с одной из давно обиженных корпораций "Уг-Ломми", пользуясь связями своей семьи, тетка устроила кровавую баню.
А если бы "Оса" вышла из прыжка вовремя и по координатам — то тетушка вполне себе могла избавиться не только от корабля, но и от всех своих засланных "казачков" — одним залпом.
По ее планам, "Морская оса", уничтоженная с легкостью, прямо перед десятками тысяч и миллионами, заинтересованных глаз, направляла наших "союзничков", прямо в руки корпорации, выпускающей новейшие системы оборонительных станций.
Безумно дорогие и скомплектованные, из запчастей, выпускающихся исключительно на Земле, Марсе и Меркурии.
Сорвалось.
Наемники, не застав ожидаемого корабля, "выпустили пар", на системе, отстреляв тех, кого должны были впечатлить.
А тут и "Оса" — подоспела.
Так что, не было, никакого корабля — маскировщика или "странных" глиссеров.
Было десять подобных, глиссерам, кораблей и корабль — наблюдатель, сдриснувший технично, когда понял, что наемники наделали.
Жаль, очень жаль, что не досталось тогда тетушке, тяжелой торпеды или ПКР — сколько проблем, можно было избежать!
Оттого и не сработали маяки, которые мы подсадили, на лже-маскировщика — "свои" знали и частоты и коды, деактивации.
— Что, "Викинг", тяжело, с людьми, в большинстве своем, безграмотными, общаться?
