— Техножрецы наштампуют новых — отдам эту в переработку. — Отмахнулась канонисса. — Значит, у тебя на родине появились важные дела перед тем, как тебя забрали?
— Просто я их отложил на время. — Кивнул огрин. — И мой долг — исполнить задуманное во славу рода.
— Последнее я слышу гораздо чаще. — Грустно произнесла Симона. — Слова про долг, честь, кодекс, закон. Как будто больше некому исполнять приказы, кроме нас.
— Тогда придется идти на сделку с совестью, а этого мы себе позволить не можем. И потом, кто же станет сражаться с врагами? — спросил ее огрин. — Ты уже убедилась, что Хаос — это не всегда орды демонов и мутантов, которые прут на лазпушки. Это еще и скрытые заговоры, тайные операции, исчезновения важных артефактов и документов из архивов. Я уверен, что Высшие Лорды изначально знали, что может Золотой Трон и специально не стали пробуждать Императора — достаточно было предложить ему тело одного из примархов, тот согласился бы с радостью.
— Возможно, ты прав. — Кивнула Симона. — Все эти недавние события заставили меня взглянуть на мир немного под другим углом. — Она усмехнулась. — Раньше все было просто — противник впереди и ты мчишься на него с мечом в правой руке и заряженным болтером в левой и твоя жизнь зависит только от собственных умений, удачливости и прикрытия сестер. Но недавно... я согласна с тобой, что Экклезиархия иногда перегибает палку, но происходит это в основном на местах, а не в Орденах в целом. Слава Императору, что мой младший орден подчиняется ордену, где канониссой моя старая подруга, не раз уже выручавшая меня. — Симона посмотрела на Хвата. — Мы учились вместе в Схоле, были наивными дурами, верящими в постулаты священников, бездумно выполняющими все их указания. Но когда я еще была обычной сестрой битвы, вроде той, что сейчас подпирает стенку моей двери в попытке подслушать что тут происходит — женщины, они, знаешь ли, везде одинаковы и любопытны до жути — так вот, я впервые столкнулась с несправедливостью. Тогда еще я не задумывалась над тем, что делаю — приказали, я выполнила. Нас высадили на одном из кардинальских миров — подавить гражданское восстание. Священники непомерно задрали налоги, части населения перестали выдавать ежедневный паек, заставляя работать до потери сознания и естественно люди взбунтовались. Церковь должна заботиться о своей пастве, а не доводить ее до крайности и смертельного истощения. Нам же просто сказали, что ересь проникла в их ряды и только очищающий огонь способен принести избавление. Ну... мы и очистили... — канонисса вздохнула. — Сначала бомбардировкой с орбиты, а потом в пешем строю тех, кто выжил. Как сейчас помню взгляды ненависти, которые на нас кидали гражданские, когда я направляла на них ствол лазгана. Тогда я действительно видела в них еретиков и культистов, которые восстали против Императора, но наша канонисса, едва мы приступили к зачистке города, как сейчас помню его название — Августград — захватила здание Администратума и подняла документы. Церковь в этом отношении ничем не отличается от Администратума — все фиксирует, в том числе кто сколько чего поставил кому-то. И тут правда вылезла наружу — чиновники от Экклезиархии приняли на себя обязательства, которые не смогли выполнить. А чтобы не нести штрафные санкции то сократили расходы. И население взбунтовалось. Своим приказом канонисса остановила нас и вызвала медботы госпитальер, чтобы помочь гражданским. Первосвященник был в ярости и немедленно приказал казнить еретичку, а ведь она только узнала правду и по своему праву собиралась предъявить тому обвинение. Но мы-то этого не знали! — Симона смотрела на Хвата, словно ища у него поддержки. — И такое поведение своей канониссы нам объяснили как касание ее длани Хаоса! Что она все время пряталась за маской верующей сестры! И я проглотила эту ложь! — женщина опустила голову. — Отринула доказательства, заставила себя поверить в лживую правду. А потом проглотила еще раз и еще и мой разум перестал мне повиноваться — я стала исполнительным болваном, чего от меня и добивались руководители. Я бездумно сражалась против гражданских, настоящими они были еретиками или нет, я уже не знаю, против ксеносов и Хаоса, и сама того не подозревая, погружалась в пучину фанатичного безумства. А когда сама стала канониссой, то... напрямую столкнулась с преступными приказами и должна была каждый раз делать выбор. И делала его. — Симона глядела на Хвата и в уголках ее глаз снова появились слезы. Огрин встал и переставил свой стул поближе к канониссе и приобнял ее, а та продолжала говорить, изливая душу, положив ему голову на грудь. — Шла против правды, против справедливости, понимая, что тону еще глубже. Даже пара случаев не смогли изменить моего состояния — я превратилась в бездушную Машину Покаяния. — Она взглядом нашла глаз огрина и искала в нем поддержку. — Я уже сама была готова физически стать ею, но забота о моих подчиненных сдерживала меня. Я бы так и утонула в этой бездне, если бы ты не протянул мне руку помощи. Я ведь желала своей смерти, я ждала ее, как избавление от душевных мук, поэтому и полезла в самую гущу схватки, мне было наплевать, сколько еретиков сражается против меня. Я забыла самое главное — ответственность за своих сестер, собственно, я уже не была той Симоной Ганн, которую помнила, а ее бледной тенью. А тут пришел ты и сломал все мои планы! — женщина отстранилась от Хвата, но потом снова прильнула к нему. — Ты не дал мне героически погибнуть и вытащил из той ямы, куда я провалилась. Поэтому первое время я на тебя злилась, я злилась на всех, на полковника, на ксеносов, которые предупредили нас о демоне и здорово помогли в пещерах. И сама не понимала, откуда взялась такая злость, а потом... — Симона не отрывая взгляда смотрела на огрина, — я поняла, что снова люблю. Что вот эта громадная образина с ручищами до колен, со скошенным лбом и гипертрофированными мышцами — моя любовь, которая меня и исцелила. И это придало мне сил жить дальше. Ты показал мне, что не все нужно воспринимать так буквально, что в мире много лжи и неправды и наша задача по мере сил бороться с нею. А я всю жизнь ее избегала, закрывала глаза на то, что творила церковь, в глубине души понимая, что это несправедливо. Может быть поэтому Император и дал нам возможность вернуть его, чтобы навести порядок в Империуме?
— Может быть. — Согласился Хват, гладя ее волосы. — Но получится ли?
— Я выполню просьбу инквизитора, пускай она мне и не нравится как человек. — Симона положила голову на грудь огрина, обняв его. — Я направлю корабль на Терру как и обещала и пускай дальше все решит судьба. Но сначала — твоя родина. Да и мне, право, интересно, откуда вы такие красивые взялись на этом мерзлом шарике.
— Мне самому интересно. — Кивнул Хват. — Выговорилась?
— Да. — Симона потянулась. — Ты знаешь, даже стало как-то легче. Раньше у меня случались заскоки, когда кто-то возводил хулу на церковь, но сейчас... я, кажется, начала относиться к этому гораздо спокойнее, да и сестра Пронатус помогла, предоставив кое-какие материалы из архивов во времена правления Вандира. Что тогда творила церковь тебе лучше не знать.
— Забудь. — Хват снова привлек ее к себе. — Расслабься и получай удовольствие.
— Так и сделаю. — Симона встала со стула. — Ты наелся?
— Уже выгоняешь? — лениво поинтересовался огрин.
— Сиди. — Милостиво разрешила она, шевельнув плечами. — Просто я хочу переодеться в более комфортную одежду — не могу долго находиться в этом платье, привыкла к поддоспешнику. Расстегни петельку. — Попросила она.
Хват потянул за замок и ткань разошлась в стороны, обнажив голую спину канониссы, покрытую редкими рубцами глубоких шрамов.
— Ты снимаешь вечернее платье, стоя лицом к стене.
И я вижу редкие шрамы на белой как бархат спине.
Мне хочется крикнуть от боли или забыться во сне,
Кстати, где твои крылья, который нравились мне? — Продекламировал он хрипло.
— Ну, я не настолько святая, чтобы иметь крылья. — Засмеялась Симона, стаскивая платье, оставаясь в нижнем белье и бюстгальтере. Она не стеснялась огрина — все же не совсем голая ходила перед мужиком, да и он вроде как был не чужим.
— Ты не ангел, но для меня, но для меня, ты стала святой! — запел Хват. — Ты не ангел, но видел я, но видел я твой свет неземной! Пусть не ангел ты, но если мне темно, приносишь ты счастливую весть. Пусть не ангел ты, но все равно ты для меня сошла с небес. — Сфальшивил он в конце. — Забыл. — Пожаловался Хват.
— Поешь ты отвратительно. — Засмеялась Симона. — Обещай мне больше так не делать. Кстати, чьи это слова? — спросила канонисса, устраиваясь на коленях у здоровяка. Она словно забыла, что собиралась переодеваться.
— Не помню. — Безмятежно отозвался тот. — Разве это важно? — Тот не стал упускать момент и приобнял ее своей левой рукой, заключив плечо в стальной капкан — Симона поежилась от холода стали и огрин тут же убрал руку. — Извини, все время забываю про эту культяпку.
— Это ты меня извини, — канонисса опустила голову. — Это ведь я тебе ее оттяпала.
— Ты спасла меня. — Серьезно ответил здоровяк. — Проклятый демон точно засосал бы мое тело в варп, но я бы погиб не напрасно.
— Обещай мне, что больше не станешь так рисковать. — Симона потянула пиджак, заворачивая его и обнажая могучие плечи Хвата. — Фу, ты весь такой потный и липкий! — Она чуть отстранилась.
— Это потому что тут невероятно жарко. — Заметил огрин. — Не могла бы ты включить кондиционеры в казарме для моих ребят, да и здесь не помешало бы.
— Хочешь чтобы я замерзла и превратилась в сосульку? — смеясь, спросила канонисса, активируя связь на наручном ауспексе, с которым не расставалась. — Жюстин, включи кондиционеры на уровне два Б, в казарме огринов, а то в конце путешествия мы получим там сотню их зажарившихся тушек.
— Хорошо. — Ответила капитан и Симона выключила связь, после чего сняла наруч.
— А теперь, мой храбрый герой, надеюсь ты не против спасти хрупкую девушку от опасностей Хаоса?
— Если только тебя не порвет от избытка чувств. — Ухмыльнулся огрин. — И что ты там говорила про сосульку?
— Неважно. — Симона повела плечами и бюстгальтер мягко скользнул на пол.
Помещение, которое отвели эльдарам, было весьма большим по меркам Воэйры. Здесь легко можно расположить несколько ярусов кают или же организовать собрание отряда, люди совершенно не умели экономить пространство. Ну еще бы, они потребляют ресурсы с жадностью орков, зачем им задумываться об ограничении потребления? Впрочем, впечатлена была только сама Воэйра, ее ученица вполне спокойно восприняла большую каюту и высказала недовольство только по поводу присутствия самих мон-кей. Хайрела до сих пор не могла принять этих животных за вполне нормальных разумных, не уступающих эльдарам, однако установки, вбитые в голову с малолетства, очень сложно было изменить, но терпения у дальновидящей хватило бы на всех мон-кей вместе взятых. Тем более, что времени на подготовку девчонки ей отвели много.
— Сядь и сосредоточься. — Приказала Воэйра, раскладывая немногочисленные личные вещи, которыми запаслась в поселении. Эльдары колонизированных миров жили бедновато, но старались наполнить свое существование смыслом и искусными поделками, так что недостатка в ремесленниках у них не было.
Хайрела тяжко вздохнула и, собравшись с мыслями, погрузилась в медитацию. Сразу же вокруг раздался шорох мыслей мон-кей, занятых своими делами, но озабоченных присутствием на борту корабля ксеносов. Никто из них не пытался оспаривать приказа своего командира, но недовольных было много и в основном они относились к только что прибывшему пополнению. Ветеранши и опытные сестры битвы смотрели на эльдар сквозь пальцы — не лезут с нравоучениями, сидят тихо, не высовываясь, ну и пусть их. Мысли мон-кей сбивали с настроя и Хайрела злилась. На людишек, на дальновидящую, на старейшину колонии, который пошел на сделку с мон-кей и прежде всего на себя. За то, что согласилась пойти в обучение к Воэйре, которая тут же ограничила ее питание и сейчас будущей видящей приходилось кушать один раз в день и то по кусочку, хотя недостатка еды на корабле мон-кей не было. Хайрела узнала, что кладовые полны и их запасов хватит на несколько лет путешествия, тем более, что прыжок в варпе можно в любой момент прервать и пополнить провизию на планетах Империума. И еще этот варп, он не показался ей опасным, как вещала дальновидящая. Наоборот, на корабле было тихо и спокойно, чувство безопасности не покидало Хайрелу как только она ступила на борт судна.
— Это потому что здесь работает оборудование людей, защищающих их от влияния варпа. — Громко сказала Воэйра, поправляющая одеяло на койке. Ей даже не пришлось напрягаться, чтобы прочитать мысли девушки.
— Что еще раз доказывает, что они недалеко ушли от животных, раз не могут ему сопротивляться как мы. — Довольно произнесла Хайрела.
— А может быть наоборот, это доказывает, что мон-кей достаточно хитры и сообразительны для того, чтобы пытаться пробить лбом стену? — спросила ее Воэйра.
— Причем здесь стена? — не поняла девушка.
— По твоему вопросу я поняла, что ты сама недалеко ушла от мон-кей. — Хмыкнула дальновидящая. — Раз не можешь разгадать мой простой ответ.
— Зачем говорить загадками, когда можно ответить прямо? — надувшись, спросила Хайрела. — Или это входит в обучение?
— Решай сама. — Дальновидящая закончила возиться с койкой и вдруг быстро приблизилась к девушке, извлекая меч. Лезвие застыло возле ее горла и Хайрела не сразу поняла, что произошло. Ее зрачки расширились и она испугано посмотрела на Воэйру, не понимая ее действий. — Всегда будь готова отразить атаку. — Ответила на ее невысказанный вопрос дальновидящая, возвращая клинок в ножны. — Противник не ждет, когда ты соберешься, он нападает в самый неподходящий момент, особенно когда ты этого не ожидаешь. Впрочем, скоро у тебя будет возможность в этом убедиться.
Дверь в "номер" эльдар отворилась и на пороге возникла сестра битвы, удерживая в руке несколько контейнеров.
— Ваша еда. — Глухо буркнула она, ставя коробочки на пол и уже закрывая дверь, даже не убедившись слышали ее женщины или нет. Воэйра склонила голову в знак благодарности, а Хайрела фыркнула.
— Что я говорила! — возвестила она, ткнув указательным пальцем вверх. — Животные, не более того! Даже нормально общаться не могут!
— Они воспринимают нас точно также и не нужно загонять клин в наших с ними отношениях еще дальше. — Заметила Воэйра. — В расколе всегда виноваты обе стороны.
— Это что же, мы должны перед ними еще и извиняться? — удивленно воскликнула девушка.
— За что, позволь узнать? — вскинула брови дальновидящая и машинально провела по ежику начавших отрастать волос.
— Ну, ты же сама сейчас сказала, что эльдары виноваты в том, что у нас такие отношения с мон-кей. — Обескуражено произнесла Хайрела.
— Напомни мне мои слова, а то я запамятовала. — Безмятежно улыбнулась эльдарка.
— Ну так... — Хайрела задумалась, перебирая фразу в памяти. — Я подумала, что... — она замолчала, поняв, что, очевидно, дальновидящая имела в виду совсем не то.
