Конец интерлюдии.
Интерлюдия 3.
Заводной город.
Лордас, 24-ый день месяца Медиан (Середины года), 434-ый 3-ей Эры (1-ый год 4-ой Эры, по новому летоисчислению).
Полумрак подземной лаборатории с подвешенной на странном устройстве мумией озарился пурпурным зевом портала, из которого вышел белоснежный хаджит в костяных доспехах.
— Так, так, значит, права Азура и ей пришел конец.— пробормотал он и перешагнув другую мумию, подошел к подвешенной.— Фух, как она воняет...— скривился кот и протянул лапы к устройству, закрепленному на груди трупа, повозившись с ним, он извлек оттуда большой камень душ в форме звезды.— Теплый!?— удивился он, подержав в руке звезду, после чего, фыркнул, пожал плечами и убрал его в поясной карман. Окинув прощальным взглядом подземелье и мумий, а так же прихватив их золотые украшения, он покинул руины через тот же портал, после чего, арка 'схлопнулась', оставив после себя запах грозы и цветущего вереска...
Спустя неделю, Альдрун, 'Крыса в котелке', темный угол.
— Принесли?— прохрипела высокая, широкоплечая фигура, закутанная в живописные лохмотья кочевника.
— Да, как и приказала Богиня...— ответил хаджит, передавая сверток.
— Не надо имен, тут это не приветствуется...— прервал его неизвестный.— Хм, забавно...— протянул неизвестный, развернув и взглянув внутрь свертка, так, что бы никто из посторонних не увидел что там.— А вот от меня, компенсация за труды...— передвинул он по полу тяжелый мешок.
— Пф, не похоже все это на божественную награду за кве..., эм, работу, скорее, как на сделку двух контрабандистов!— фыркнул кот, забирая мешок.— Ладно, пошел я, меня еще дома ждут дела... Дома... дела...— хмыкнул он и пошел проч.
— 'Ах, Азура, зачем же тебе мне помогать, на самом деле, ведь я теперь— тварь, созданная с помощью сердце?'— подумал Дагот Текумсе, убирая во внутренний карман. Встав, он сам вышел из трактира и побрел в сторону пустыни за стеной, за ним последовали подозрительные оборванцы, готовя ножи, мечи и дубины. Остановившись в узком проходе между скалами, он, не оборачиваясь, обратился к ним.— На вашем месте, я бы не искал неприятностей, ребятки!
— Ха, вот и не ищи и выкладывай все ценное, эшлендерская падаль!— смеясь, сказал данмер в одежде опустившегося на дно дворянина, поигрывая двемерским мечом, перед закутанным в тряпки чужаком и направил кончик клинка в сторону лица, сокрытого маской шлема и тряпкой.
— Хм, не хотите по-хорошему..., что же, заметьте, не я это начал...— протянул он и снял маску.
— Что... ты...?— выругался данмер, отскакивая от уродливой, оскалившейся двойным частоколом острых клыков, трехглазой твари.
— Я? Ха, ваш кошмар на остаток жизни и ваша смерть!— рассмеялся монстр и рубанул уродливым тесаком по ближайшему разбойнику, развалив того от темени до паха.
— Парни, валите демонскую мразь!— завизжал трезвеющий вожак.
— Варараа!— закричали бойцы подворотен и кинулись на опасную дичь.
— Медленно...— хмыкнул тот и, оттолкнувшись от стены ущелья, высоко подпрыгнул и, задав направление полета толчком от второй стены, приземлился за спинами шайки.— ... так медленно...— добавил он, нанося рубящий удар, снося две головы одним ударом.
— Аааааа!— закричали облитые кровью разбойники и кинулись в разные стороны, бросая оружие, видимо, что бы было сподручнее бежать, но это им не помогло, догнав имперца, тварь ударила своим оружием вдоль позвоночника, разрубив его и сделав неподвижным, но оставив живым тело бедолаги. — Пхаааа...— буькнул человек и упал лицом в черную пыль пустошей.
— Усните, черви, и пробудитесь с моим проклятьем, нет, благословением, став бабочками смерти и очищенья!— выкрикнул им вслед Дагот и все повалились от волны магии. Оскалившись, тварь подошла к парализованному и теряющему сознание главному разбойнику, пинком ноги перевернул его и наклонился над бедолагой.— А у тебя... хороший меч и глаза, пожалуй, я возьму их...— протянул он, убирая свое оружие под свою мешковатую одежду и подбирая оружие главаря, дикий крик боли пронесся по окраине Альдруна.
Закончив свое жуткое дело, монстр обтер меч об одежду изувеченного и потерявшего сознание эльфа, взял двемерский меч и парочку приличных простых клинков, после чего, скрыв свою ужасную природу под шлемом— маской кочевника, направился в сторону Красной Горы, оставив зараженных и изувеченных разбойников, вполне заслуженной, судьбе...
Конец интерлюдии.
Интерлюдия 4.
Турдас, 6-ой день месяца Солнцеворота (Высокого солнца), 434-ый 3-ей Эры (1-ый год 4-ой Эры, по новому летоисчислению).
Пещеры Андерпалл.
Пещеры Андерпалл— это большая пещера, находящаяся между Брумой и Корролом, к юго-западу от первого и к северу от Оранжевой дороги, ее извилистые коридоры оказались очень обширными и... настоящим прибежищем нежити, имеющей собственных поводырей-некромантов, ставших после смерти личами...
Зайдя внутрь, герои, в первой же каверне наткнулись на разорённые могилы, все гробы открыты, некоторые сброшены со своих мест на стенах пещеры и разломаны.
— И никого нет дома, пошли обратно!— сказал Бреман и развернулся в сторону выхода, но норд ему не дал сбежать, ухватив за плащ.
— Ну, уж нет, тем более, нам надо проведать не спящих хозяев!— не терпящим возражения голосом сказал он и вытолкал товарища впереди строя.— Так, Латон, показывай дорогу, и помни, ты ранен, как появятся враги, уходишь вглубь строя!
— Понял.— буркнул редгард.
Войдя в следующую каверну, они попали под стрелы трех скелетов-лучников, стоящих на левом природном 'балконе'. Оба 'балкона' находились слишком высоко от пола, к тому же имели выступы, которые мешали при прыжке снизу или атаке по тварям.
— Нааа!— взломав свитки, норд выпустил магию огня в сторону балкона, огненные шары разметали нежить и часть балкона.
— Тихо вошли...— фыркнул Латон.
— Как уж вышло.— пожала плечами Мазога. Герои пошли дальше, сметая заслоны из старых костяных воинов, вскоре, они наткнулись на искусственную каменную стену, явно принадлежащую какой-то крепости, провалившейся под землю. В центре стены были настоящие ворота, ведущие внутрь этой крепости, охраняемые нежитью, впрочем, не ставшей препятствием для героев.
Из первого помещения крепости вели сразу три коридора, левый коридор вел в северное крыло этой крепости. Правый же коридор был более опасен— в его нишах прятались десятки врагов. Этот коридор привел к двери в южное крыло крепости. Третий же коридор и вовсе, едва не похоронил наших героев, как только они в него вошли, в нём от старости обрушился потолок. Северная и Южная части крепости ничего кроме старого оружия и доспехов и нежити, что с их помощью пыталась расправиться с героями, да мелочи в сгнивших сундуках, не было, оба, как и обвалившийся, вели к сердцу крепости, огромной каверне, зайдя внутрь, герои увидели небольшую полоску суши и огромное подземное озеро, неживой и не мертвый, глава здешних некромантов, заметив противников, начал сыпать магическими проклятьями и оживлять скелеты, ждущие его команд на дне озера.
— Ахахаа, кха, кхааа, ууууу, тварь, ненавижу магию, доберусь до него и убью сотню тысяч раз!— покрывшись язвами и струпьями и начав кашлять, попавший под проклятье, Бреман выронил из ослабевших рук меч и щит и сполз на пол под увеличившейся тяжестью доспехов.
— Скорей, снеси мага, пока он нас всех не обезвредил!— крикнул норд Фарвилу.
— Понял.— кивнул начинающий маг и сформировал мощный огненный шарик.— Гори, гори ясно!— оскалился данмер и выпустил в сторону лича снаряд, прежде чем проклятье достигло его самого.
— Бдааахххх!— врезавшись в костлявую и покрывшуюся плесенью грудь мумии, огненная сфера лопнула и выпустила скрытую в ней силу, расколов каменное вместилище проклятой души и спалив гнилую оболочку. Затухая, волна огня смела ближайшую нежить, а остальные скелеты, потеряв связь с создателем, развалились, усев пол желтыми костями и ржавым снаряжением.
— Дааа..., ты просто снайпер, что не... выстрел, то труп!— похвалил темного эльфа норд, давая тому зелья от проклятий и их последствий.
— Ох, люблю магию...— блаженно протянул Бреман, почувствовав, что зелье подействовало, и силы к нему возвращаются.
— Покурили? Попилили!— сказал норд и тронулся в сторону места упокоения лича, остальные, последовали за ним.
За каменным троном лича, оказалась просторная комната с каменным саркофагом посередине, воле которого лежали... четвертинки тушки, ранее зовущейся Родерик.
— Кхм, а вот и нарушители спокойствия старого и больного короля!— прохрипел призрак, выходя из темного угла под свет магических светильников, волоча за собой меч.— Пришли убить меня, да? А справитесь, или вы такие же ничтожества, как этот?— хмыкнул он, пнув голову в мятом и прорубленном шлеме, покатившись, та остановилась у ноги орчанки.— Это последнее, что я отделил от него! Ха, ха, ха! Жизнь так иллюзорна..., то, что казалось таким важным при жизни, что в нём теперь? Сколько весит оно по сравнению с самой душой моей?— спросил Берик.— Лишь иллюзии, пыль, сор и дым! Проклятье не дало мне покоя, и я заперт здесь, внутри своей гробницы, на окраине собственного королевства, что, судя по словам этого трупа, уже давно исчезло в чреве Империи, видимо, опять разваливающейся на отдельные страны! Ха, ха, ха! Вы пришли забрать мое оружие, оружие короля? Что же, заберите его, если сможете, или умрите и служите мне после смерти, ха, ха, ха!— засмеялся призрак и кинулся на героев...
— Кха, кха, а ты хорош, уважил старика хорошей дракой!— хмыкнул призрак, сраженный секирой норда, и 'израненный' мечами и магией его товарищей.— Да и собачки у тебя кусачие!— кивнул он на раненых соратников норда.— Что же, ты победил, и скоро я развеюсь, не знаю, навсегда ли, если это окончательная смерть, если это спасет мою черную душу от проклятья, прошу забрать этот меч и вернуть туда, откуда я его должен был вернуть при жизни, но гордость и жадность меня совратили с праведного пути!— протянув свой меч норду, как только рука коснулась прозрачной рукояти, меч обрел краски и стал реальным мечом, со своим истинным весом, формой и чарами, призрак же, наоборот, растаял черной дымкой, втянувшись в трещины саркофага.
— Вот жжешь, показушник!— хмыкнул норд, подбирая выпавший, от неожиданности, из рук меч.— Все, больше нам тут делать нечего, что там у нас дальше?— спросил он, заворачивая реликвию в кусок шкуры...
Тирдас, 18-ый день месяца Солнцеворота (Высокого солнца), 434-ый 3-ей Эры (1-ый год 4-ой Эры, по новому летоисчислению).
'... к удивлению, следующую реликвию добыть было значительно проще, чем, ожидалось после заморочек с паломничеством и мечом... Достигнув святилища Кинарет, возле статуи богини, нужно было поговорить со жрице й Эвитой Веснией. Она рассказала об испытании Кинарет и послала нас... лесом..., в священную рощу! Там на нас напал огромный медведь, но убивать его не пришлось, один сильный свиток усмирения зверя и тварь потеряла волю к битве и сбежала, тут же, и открылся тайный проход в Грот Кинарет, в единственной комнате которого, в окружении неагрессивных Спригганов, стояли Сапоги Крестоносца! Деревянные бабы, размерами не уступающие настоящим деревьям, стояли, подпирая каменный свод мирно, образуя странную рощу и никак не реагировали на наше присутствие. Мда... таких высоких я никогда не встречал, да что там, и в легендах о таких огромных тварях не говорилось! Опасаясь ловушки, остальные отказались идти за стоящим в центре пещеры сапогами, потому, я сам пошел и забрал эти пропахшие потом и плесенью железки. Впрочем, я приукрасил, это же артефакт, но от запаха и времени его это не спасло и они пованивали, или это уже я, мы же полтора года все топчем дороги... мда, пора взять отпуск, интересно, у героев они бывают, а кто и где их оформляет?...
... в общем, забрав 'чудо-туфли', мы отправились в руины Булврок, за щитом...
... путь к руинам был бы долог, но мы воспользовались порталом, оставив телегу и часть припасов на попечение проверенного трактирщика..., а затем, пришлось долго ехать на границу с родиной Аргониан— Чернотопьем.
И вот, тёмные коридоры величественного форта... внутри кишат злобными колдунами, будто помойка злокрысами и еще работающими ловушками, так что верный топор в руки, клеймору за спину, лук и стрелы под мышку, и вперёд! Ха, ха, романтика, етить, колотить!...' — из очередного походного дневника.
В уцелевших тюремных камерах оказались пленники колдунов-отступников, водной из них томился пленник особый— паладин Тедрет.
— Спаси вас Боги за мое освобождение, я уже потерял счет дням плена!— воскликнул редгард с кучей сальных косичек на голове.
— Ты кто?— спросила Мазога.
— Я паладин Тедрет, я пришел суда за древнейшей реликвией моего Ордена...— ответил он, топчась по загаженному и холодному полу темницы босыми ногами.— ...Щит Паладина и... попал в засаду этих... трусов, с тех пор они держат меня здесь, с этими фермерами и охотниками и разбойниками!— скривился он презрительно, покосившись на своих соседей по камере.
— И зачем же они вас тут держат?— спросил норд.
— Они держали меня из за Щита, они думали, что я знаю как до него добраться, года я отказался, они ничего умнее не придумали, как запереть меня здесь и выпускать только что бы пытать меня мучить, и морить голодом, думали, что я помогу им и скажу секрет, но я ничего им не сказал! Ха, ха, ха!— засмеялся безумно полу-седой редгард.— Потому что и сам не знал, ха, ха, ха, дураки и трусы, грязные...— ответил он, сплевывая на пол.
— А остальных?— спросила Мазога.
— Скелеты и зомби встречались?— спросил он их равнодушно.
— Понятно...— протянула орчанка, вспомнив путь суда.
— Ты как, можешь помочь нам с уничтожением этих... и с поиском щита?— спросил норд.
— Хах, посмотри на меня, я слишком слаб и изувечен, магии неоткуда взять силы на лечение, только время, а у вас его нет!— горько усмехнулся он.— Впрочем, я могу сказать как открыть другие ворота и обойти все ловушки, ведь они меня часто таскали к новой преграде, вставшей у них на пути, кроме того, до того суда идти, я кое что узнал о форте, он создан, что бы хранить щит в безопасности! Ха, ха, ха...— оскалился он пеньками выбитых и подпиленных зубов...
Подсказки Тедрета оказались полезными и герои легко, сравнительно, добрались до сердца лабиринта, уничтожив всех магов и их слуг, проще всего было разобраться с самыми сильными и опасными магами, которые, уверенные в силе своих учеников и слуг, а так же в хитроумности ловушек и головоломок крепости, увлеченно изучали тексты у самой последней двери к комнате с реликвией. Срежет открываемой каменной двери их не насторожил и в их сгорбленные спины ударил 'слитный залп' личной магии данмера и норда и из свитков от орчанки и Бремана, спалив и проморозив, да еще и поджарив молниями, изувеченные тушки магов живописно упали у подножья зачарованных статуй.
— М... и так, как сер— оборванец там говорил то?— пробормотал Бреман, почесав затылок через стальной шлем, ругнувшись, он стянул его с головы и стал чесать уже без помех.— Кто помнит то, а?
