— "Хотя ты ушла сегодня утром, сегодня вечером ты вернешься снова. Говоришь мне, что следующего раза не будет, если я не буду относиться к тебе правильно. Ты никогда не оставишь меня, и ты знаешь, что это правда; потому что я слишком сильно нравлюсь тебе, а ты нравишься мне. Ты уже пытался бросить меня, но у тебя не хватило духу уйти и сделать меня одиноким, а это все, чего я заслуживаю. Ты никогда не оставишь меня, и ты знаешь, что это правда; потому что я слишком сильно нравлюсь тебе, а ты нравишься мне. Правда. И это приятно, когда ты мне веришь. Если ты покинешь меня, я последую за тобой и верну тебя туда, где тебе место. Потому что я действительно не мог этого вынести, я признаю, что был неправ, я не позволю тебе уйти от меня, потому что это правда; потому что я тебе слишком нравлюсь, и ты мне нравишься".
Лили просто вздохнула, когда девушки в общей комнате захихикали от восторга. Джеймс Поттер действительно мог быть самым романтичным парнем на планете.
Он продолжал играть и петь, заставляя Лили вздыхать. Из-за него всегда было так трудно на него злиться.
— "Потому что я слишком нравлюсь тебе, а ты нравишься мне. Правда нравишься. И приятно, когда ты мне веришь: если ты меня бросишь, я последую за тобой и верну тебя туда, где тебе место. Потому что я действительно не мог этого вынести, я признаю, что был неправ. Я не позволю тебе уйти от меня, потому что это правда. Потому что я нравлюсь тебе слишком сильно, и ты нравишься мне. Потому что я нравлюсь тебе слишком сильно, и ты нравишься мне".
Лили встала и глубоко поцеловала его, заставив всех в комнате развеселиться.
— "Ты невыносимый болван, Джеймс Поттер".
— "И ты отчаянно влюблена в меня", — сказал он, целуя ее и притягивая к себе на колени.
Лили облокотилась на него и углубила поцелуй.
— "Отчаянно, но ты все еще абсолютная дрянь и должен мне романтический вечер".
Джеймс просто усмехнулся.
— "Я буду должен тебе три, потому что я твой абсолютный болван. Я люблю тебя, Эванс".
— "Я тоже люблю тебя, Джейми", — сказала она.
Сириус улыбнулся, собирая воспоминания в бутылочку и добавляя их в коллекцию. Квиддич всегда был самым важным для Джеймса, помимо друзей, и ничто не было для него важнее Лили, а затем и Гарри. Он подумал, что это воспоминание было забавным и показывало, как сильно они оба были влюблены.
Он с улыбкой запер хранилище воспоминаний.
* * *
Несколько недель спустя Гарри бешено мчался по домику на дереве, а Мародер гнался за ним. В последнее время он решил бросить себе вызов и посмотреть, сколько времени ему понадобится, чтобы преодолеть скальную стену, пройти через сам домик на дереве, вскарабкаться по пожарному шесту, спуститься по винтовой лестнице и пройти по веревочному мосту. Оттуда он спускался на шинные качели, которые находились в пяти футах над землей, раскачивался высоко и быстро, пока у него не было достаточно рычага, чтобы спрыгнуть с них и ухватиться за четырехстороннюю веревочную лестницу, взобраться на самый верх и промчаться по сетчатому туннелю, а затем спуститься по второй винтовой лестнице, перелезть через перекладины и спрыгнуть вниз, чтобы скатиться на землю.
Он пытался делать это каждый день в течение примерно двух недель, и пока его рекорд составлял семь минут. Гарри хотел сделать это меньше, чем за пять минут. Он хотел доказать, насколько он быстр, и тогда он сможет показать дяде Сириусу и дяде Римусу, как блестяще он пробежал дистанцию.
Мародер с лаем последовал за ним, спрыгнув вниз на качели, ухмыляясь, когда он раскачивал ногами вперед-назад, пытаясь получить больше импульса и скорости. Он встал на качели и засмеялся, когда Мародер остался на платформе, лая на него.
— "Тише, Мародер!" — сказал Гарри, пытаясь встать под углом для прыжка.
Он крепко держался за качели и на счет "три" направил свое тело вверх к четырехсторонней веревочной лестнице и промахнулся на четверть дюйма, врезавшись локтем в дерево, а затем головой, после чего кувырком пролетел восемь футов до земли.
У него перехватило дыхание, когда он приземлился на правую руку, и он услышал, как что-то щелкнуло, когда его голова отскочила от земли.
Мародер бросился вниз по лестнице, бешено лая, и поспешил к своему мальчику.
Гарри застонал, дотронулся левой рукой до головы, и его рука снова оказалась окровавленной.
О нет, дядя Сириус будет очень недоволен, подумал он и тут же потерял сознание.
Сириус мыл свой мотоцикл на обочине дома, из радиоприемника звучала "Песня иммигрантов". Он с ухмылкой посмотрел вверх, когда из-за угла с бешеным лаем выбежал Мародер.
— "Привет, мальчик", — сказал он, нахмурившись, когда собака продолжала прыгать вверх и вниз, дико лая. — "Успокойся, Мародер, в чем дело?"
Мародер продолжал лаять, поворачивая свое тело и лая в сторону двора.
Сириус отложил тряпку и посмотрел на собаку.
— "Мародер, в чем дело?"
Мародер снова сделал жест в сторону спины, и кровь Сириуса нагрелась.
— "Где Гарри?"
Мародер бросился обратно за дом, а Сириус побежал за ретривером. Он сразу же увидел Гарри, лежащего на земле под домиком на дереве, и его сердце остановилось. Он скользнул по траве на коленях и схватил своего крестника, от вида крови, стекающей по его голове, он побледнел.
— "ГАРРИ!" — крикнул он, переворачивая мальчика. Его голова сильно кровоточила, а правая рука была согнута вбок.
— "Мародер, иди за Муни. Иди!"
Мародер с диким лаем помчался в сторону дома, и Сириус молился, чтобы Римус еще не ушел. Он взял ребенка на руки и встал, его колени дрожали. С ним все будет хорошо, сказал он себе, с ним все будет хорошо.
Сириус уже практически бежал к дому, когда Римус вышел посмотреть, почему Мародер бомбардирует заднюю дверь.
— "Сириус, что, мать твою, случилось с Мародером, он продолжает... ГАРРИ!" — Он побледнел и бросился вперед, протягивая палочку. — "Посади его на стул, Сириус!"
Сириус осторожно уложил его в шезлонг, его руки дрожали.
— "Муни, его голова... Я... Я думаю, он упал. Мы должны отвезти его в больницу Святого Мунго! Брэкстон должен его увидеть! Мы должны отвезти его к целителю, я позвоню Поппи и Брэкстону! А если им понадобится операция? У меня нет хорошей аптечки! У меня больше нет обезболивающих зелий! У меня есть только то, что нужно, когда он болен! Муни, он не может умереть!"
Римус ударил Сириуса по лицу так сильно, что его голова откинулась назад.
— "Успокойся, мать твою! С ним все будет в порядке!" — Он оттолкнул Сириуса с дороги и навис над Гарри, держа палочку у его головы. — "Иди в дом, принеси теплой воды, полотенце и свою проклятую палочку!"
Сириус кивнул, настолько бледный, что на его лице был виден отпечаток руки Римуса, когда он вбежал в дом.
Римус осторожно повернул голову Гарри, его сердце колотилось в груди, как отбойный молоток. Он был рад увидеть небольшой поверхностный порез на затылке. Раны на голове всегда обильно кровоточат, подумал он, немного успокоившись. Гарри застонал, когда рука Римуса коснулась его шеи.
— "Шшш, все в порядке, маленький олень, не двигайся, хорошо?"
Сириус поспешно вышел из дома с чистым полотенцем, миской теплой воды и своей палочкой, которую он оставил на кухне.
— "Вот, Муни!"
— "Погладь его по голове, Сириус, это всего лишь небольшой порез", — осторожно проинструктировал Римус.
Сириус кивнул, его руки все еще дрожали, и когда Гарри снова застонал, когда теплая ткань коснулась его головы, Сириус вскрикнул.
— "О, сохатик, все хорошо, малыш, все в порядке, дядя Муни и я здесь".
Сириус осторожно вытер кровь, а Римус приложил свою палочку к порезу, аккуратно заклеив его. Он использовал свою палочку, чтобы проверить, нет ли других повреждений, и с облегчением убедился, что кроме руки, больше ничего не сломано. Глаза Гарри открылись, и он снова застонал, пытаясь пошевелить правой рукой.
— "Ой", — пробормотал он, глядя на два охваченных паникой лица мужчин перед ним.
— "Гарри!" — воскликнул Сириус, огромная улыбка пересекла его лицо. — "Привет, сохатик, привет, мой малыш, ты в порядке, Гарри?"
— "Сириус, дай ему секунду", — осторожно сказал Римус, беря правую руку Гарри в свою руку. — "Гарри, я собираюсь вылечить твою руку. Будет очень больно, но только несколько минут, хорошо?"
Гарри кивнул, его левая рука крепко сжимала руку Сириуса.
— "Хорошо."
Римус осторожно отогнул руку Гарри назад, и Гарри вскрикнул, прикусив губу.
— "Я знаю, маленький олень, я знаю, прости", — пробормотал он, его палочка прижалась к кости, пока он бормотал — "brackium emendo".
Гарри прикусил губу так сильно, что пошла кровь, когда он почувствовал, как его кости вновь срастаются, как острые иглы колют его по всей руке. Это длилось всего несколько минут, а потом прошло, и Римус вздохнул с облегчением.
Слезы катились по щекам Гарри, когда он сел, и Сириус бросился на него сверху, прижав его к своей груди так крепко, что ему стало трудно дышать.
— "Дядя бродяга!" — шипел он, но Сириус только ослабил хватку, но не отпустил.
— "Гарри, мое сердце остановилось!" — воскликнул Сириус, отступая назад, чтобы заглянуть в глаза Гарри.
Римус потянулся, чтобы взять лицо Гарри в свои руки.
— "Что случилось? Что ты делал, молодой человек?"
Гарри покраснел.
— "Я просто пропустил веревочную лестницу, вот и все".
Бровь Сириуса вопросительно поднялась.
— "Объясни."
Гарри быстро изложил свой план соревнований и рассказал им, как он каждый день бегал по полосе препятствий, чтобы проверить, как быстро он может бегать, а когда он объяснил, как он прыгнул с шинных качелей вверх к веревочной лестнице, но промахнулся и упал, врезавшись в домик на дереве, когда он падал.
Сириус тут же снова прижал его к своей груди.
— "ГАРРИ ДЖЕЙМС ПОТТЕР, ТЫ БОЛЬШЕ НИКОГДА НЕ БУДЕШЬ ТАК ДЕЛАТЬ, СЛЫШИШЬ МЕНЯ?" — крикнул Сириус, его серые глаза вспыхнули от гнева. — "Если бы Мародер не..." — Он осторожно сглотнул, прежде чем продолжить. — "Когда я увидел, что ты лежишь там... кровь..." — Он зарылся лицом в шею Гарри, обнимая его. — "О чем ты думал?"
Слезы катились по щекам Гарри, когда он прижимался к своему крестному отцу.
— "Прости меня, дядя Сириус. Я просто играл и поскользнулся. Я делал это раньше, десятки раз!"
Римус оттащил Гарри от Сириуса и прижал его к своей груди.
— "Гарри, мы с Сириусом так испугались, когда увидели тебя в таком состоянии. Мы не сердимся. Мы знаем, что это был несчастный случай". — Он дышал в волосы Гарри, вздыхая. Его сердце все еще билось так быстро, что Гарри, должно быть, чувствовал его на своей щеке. — "Ты в порядке? Тебе больше нигде не больно?"
Гарри покачал головой, прижимаясь к Римусу.
— "Нет."
Руки Сириуса дрожали, когда он снова потянулся к Гарри, прижимая ребенка к себе.
— "Мерлин, Гарри, ты напугал меня до полусмерти!"
Гарри зарылся лицом в голую грудь Сириуса.
— "Мне жаль".
Сириус на мгновение прижал его к себе, а затем оттолкнул, чтобы покрыть его лицо поцелуями.
— "Мое сердце остановилось, Пронгслет. Оно просто остановилось, и я полностью запаниковал. Если бы дяди Муни не было здесь... а моя палочка была в доме, потому что я гребаный идиот... дядя Муни должен был дать мне пощечину".
— "Что?" — озадаченно спросил Гарри.
Сириус кивнул, благодарно улыбаясь Римусу.
— "Я не соображал, и дяде Муни пришлось ударить меня по лицу, чтобы я перестал паниковать. Я думал, что ты умер", — сказал он, снова покрывая лицо Гарри поцелуями.
Гарри зарылся лицом в грудь Сириуса.
— "Прости меня. Я просто играл и упал".
Мародер прильнул к нему, облизывая заднюю часть шеи Гарри, и тот хихикнул.
Сириус почесал Мародера за ушами, широко ухмыляясь.
— "Мародер, ты просто находка, и ты получишь только самый лучший корм для собак, который только можно купить за деньги. Я даже нарежу для тебя большой сочный стейк", — сказал он, потирая живот собаки, когда она перевернулась. — "Да, я буду, потому что ты хороший мальчик, такой хороший мальчик". — Он продолжал обнимать Гарри, его глаза встретились с глазами Римуса. — "Слава Богу, что ты был здесь, Муни, и спасибо, что дал мне пощечину. Мне это было необходимо".
Римус улыбнулся, нежно гладя рукой по спине Гарри.
— "Конечно. Даже если бы меня здесь не было, Сириус, с тобой все было бы в порядке. Ты бы позаботился о Гарри".
Сириус кивнул, целуя макушку Гарри.
— "Ну, не знаю, как остальные, но мне нужно гигантское мороженое".
Гарри оживился, на его залитом слезами лице появилась улыбка.
— "Правда?"
Сириус кивнул, улыбаясь.
— "Правда. И пока мы будем есть это гигантское мороженое, мы с тобой поговорим о том, что ты должен и чего не должен делать на этом тренажерном зале в каменных джунглях, хорошо?"
Гарри кивнул, на его губах появилась маленькая улыбка.
— "Хорошо."
Римус вернул очки Гарри на его лицо.
— "Пойдем. В Фортескью делают лучшее мороженое".
Гарри взял руку Римуса в свою и улыбнулся, когда Сириус встал, вытирая пыль с джинсов.
— "Мне просто нужно найти рубашку", — пробормотал Сириус, торопливо входя в дом впереди них.
Когда он вошел в свою спальню, ему потребовалась минута, чтобы перевести дух, и он уставился на свои все еще дрожащие руки. Если это не было самым страшным моментом в его жизни, то он не знал, что было. Он посмотрел в зеркало и увидел на своей груди пятна крови. Он был уверен, что Гарри только что состарил его на пять лет. Он быстро вымылся, надел чистую рубашку и спустился вниз к своему другу и крестнику.
Они определенно собирались поговорить о правилах поведения в домике на дереве, и правилом номер один было не пугать Сириуса Блэка до смерти.
И на этом все закончилось.
* * *
Сириус продолжал писать Алтее ежемесячно, и она отвечала ему взаимностью, рассказывая о своих свадебных планах, новой работе и о Ксандере, который нравился ему все больше и больше, чем больше она о нем рассказывала. Он был не только очень квалифицированным и известным целителем в области изучения мозга, но и не просто умным. У него было сухое чувство юмора, и он смеялся над некоторыми шутками, которыми делился с Алтеей. Дом, который он купил, находился в Афинах, и из него открывался потрясающий вид. Они планировали сыграть свадьбу на пляже на острове Закинф, где жили бабушка и дедушка Ксандера. Свадьба должна была состояться в следующем году, и они были очень рады этому. Алтея также упомянула, что Медея снова беременна.
Сириус рассказал ей об инциденте с домиком на дереве и о том, как сильно он запаниковал. Она заверила его, что его реакция была нормальной и что мальчики будут мальчиками, и ему придется усвоить, что Гарри будет время от времени причинять себе боль, хотя, надеюсь, в ближайшее время ничего такого серьезного не повторится. Он рассказал ей все о том, как Гарри впервые сел на метлу, а затем последовали дни, когда он летал после этого. Он проводил почти все свободное время, летая по саду и деревьям за коттеджем, получая удовольствие от жизни. Его друзья часто приходили в гости, и Гарри даже показал Невиллу, как садиться на метлу, но метла почувствовала страх Невилла, и Сириус запретил Невиллу летать. Он убедил Невилла забраться на метлу вместе с ним и полететь, и это, казалось, успокоило его, когда он отчаянно цеплялся за Сириуса в воздухе, ветер трепал его волосы (напомнив Сириусу о том, как Невилл все еще неспокоен на мотоцикле, когда дело доходит до полетов).
