— Сейчас я абсолютно уверена, что повстречавшимся ему охотникам невероятно повезло, что они оказались хорошими людьми, — продолжала рассказывать Макино. — Вздумай они тогда навредить ему или попытаться обмануть, и для них всё бы закончилось чрезвычайно плачевно, а так... Тушу медведя они забрали, после чего поделили вознаграждение с Луффи пятьдесят на пятьдесят. Конечно, с одной стороны они ничего не сделали, а с другой потратили время на дорогу и выслеживание. Да и потом, пока договорились с властями, пока получили награду, пока доставили Луффи его часть, из-за чего даже он сам был не против такого разделения. Деньги он у нас любит, а вот всякую рутину терпеть не может, не говоря уже о том, что его возраст сильная помеха в общении со взрослыми... В общем, после того случая с медведем, он сдружился с той группой охотников, и они помогли ему наладить контакты в округе. С того момента туши всех убитых им животных он продавал в самые разные места.
— Что-то я не пойму, — задумчиво потёр подбородок Шанкс, — если дело лишь в деньгах, зачем было скрываться и врать? Вполне себе обычная работа охотника, если не учитывать его возраст.
— Потому что несмотря на весь свой ум и свои знания, кое в чём он до сих пор остаётся обычным ребёнком, — на лице девушки, впервые с начала рассказа, появилась лёгкая улыбка. — Луффи непоколебимо уверен, что любой настоящий мужчина должен не только обладать внушительной силой, но ещё быть крутым и пафосным. И он искренне верит, что чем таинственнее выглядят его действия, и чем больше у него секретов, то тем более крутым и пафосным он смотрится в глазах окружающих.
Макино говорила о словах Луффи, как о чём-то невероятно глупом и по-детски наивном, но все окружающие её пираты, услышав причины поступков мальчика, серьёзно закивали головами, выражая своё полное согласие с его мнением.
— ...Вы что, издеваетесь? — девушка недоумевающим взглядом обвела серьёзные лица пиратов.
Мужики дружно припали к своим кружкам, — и не имело значения, оставалось ли в них хоть что-нибудь, — усиленно делая вид, что они слишком заняты своей выпивкой, поэтому не могут ответить на вопрос Макино. И Шанкс, будучи капитаном, подавая пример всем остальным, стал самым первым из всех, кто спрятался за своей кружкой. Сидящий рядом с ним Бенн ограничился тем, что принялся раскуривать сигарету.
— Кхм, кхм... так что там было дальше, после охотников? — нагло решил сменить тему Шанкс, когда его кружка показала дно.
Взгляд Макино был полон подозрения, но рассказ она всё же продолжила:
— После нескольких месяцев охоты на животных, в наших водах снова дал о себе знать Хозяин Прибрежных Вод.
— Хозяин Прибрежных Вод? — сделав затяжку, слегка приподнял бровь Бенн.
— Это прозвище Морского Короля до недавнего времени обитавшего в здешних водах, — пояснила Макино. — Он был не особо крупный, и мало чем отличался от угря, только очень большого, с синими плавниками и красными глазами. Возле нашей деревни он появлялся нечасто, и не задерживался дольше, чем на пару недель. И хотя особых проблем он не доставлял, каждый раз при его появлении всем рыбакам приходилось быть чрезвычайно осторожными. Многие рыбаки и вовсе на время завязывали со своим промыслом, предпочитая не рисковать.
— Учитывая твои слова, я так понимаю, больше этот Хозяин Прибрежных Вод вас не беспокоит, да? — предположил Шанкс, когда девушка прервала свой рассказ, чтобы наполнить его кружку.
Воспользовавшись моментом, остальные пираты тоже поднялись со своих мест, и на несколько минут Макино оказалась занята наполнением многочисленных пустых кружек. По ходу дела за барной стойкой заметно прибавилось народу. По левую руку от Шанкса свободное место занял Ясопп — кудрявый блондин в синей рубашке и с повязкой на голове, на которой было вышито его собственное имя, а ещё он, как уже упоминалось ранее, был одним из самых метких стрелков во всём мире. В свою очередь, прямо за Бенном, примостился Лаки Ру — главный обжора команды. Весёлый круглый толстяк, в зелёной футболке в белую полоску, носящий такого же цвета бандану, маленькие круглые очки, белые шорты и чёрный пояс. С присоединением Ясоппа и Лаки, за барной стойкой собрался самый цвет команды Рыжеволосых пиратов — капитан, его первый помощник и два сильнейших члена команды.
— Так что там насчёт Хозяина Прибрежных Вод? — спросил Ясопп, едва оказалась наполнена последняя пустая кружка.
— Луффи убил его, — просто ответила Макино.
— Пятилетний сопляк убил Морского Короля?! — не поверил Ясопп.
— Десяток коровьих туш до предела набитых сильной взрывчаткой... сразу его не убило, но видимо так сильно повредило внутренности, что спустя пару часов он выбросился на берег, где и умер.
— Взрывчатка... мма... — слегка почмокал губами Шанкс, после очередного глотка пива.
— Я смотрю пацан просто обожает взрывчатку, — весело сказал Лаки, прежде чем вернуться к поеданию огромного куска жаренного мяса, предоставленного ему Макино.
Из-за необходимости готовить еду сразу такому количеству человек, она, как и всегда в подобных случаях, подрядила себе в подмогу несколько деревенский семей, тогда как в обычные дни предпочитала готовить сама.
— Как любит говорить Луффи, недостаток личной силы он компенсирует переизбытком тротила, — ответила девушка на завуалированный вопрос. — И да, вы совершенно правы, он просто обожает всё взрывать.
— И где же он её берёт? — спросил Бенн. — Стоимость взрывчатки, плюс стоимость доставки... как-то сомнительно, что всё это можно оплатить обычной охотой.
— Это смотря на кого охотиться, — тяжело вздохнула Макино.
— Кажется, мы, наконец, подошли к самому главному, — вынес вердикт Бенн.
— Около года назад в нашу деревню заплыл небольшой пиратский корабль, а здесь это довольно редкое явление. И за голову капитана того корабля давали два миллиона белли, что довольно прилично по меркам Ист Блю. Вёл он себя не очень хорошо, но брать с нас особо нечего, поэтому мы вполне могли отделаться небольшой суммой, и он бы тихо-мирно уплыл. Вот только к тому времени Луффи слишком сильно полюбил деньги. И не передать словами насколько сильно он дорожит конкретно собственными деньгами.
По помещению прокатилась волна непроизвольных восклицаний — так пираты выразили своё понимание ситуации. Никому из них не нужно было обладать особо сильным воображением, чтобы представить себе последствия денежного конфликта с начинающим маньяком-подрывником. И пофиг на возраст.
— И как он всё провернул в тот раз? — поинтересовался Ясопп.
— Отдал деньги, а затем дождался подходящего момента и взорвал половину причала... кого не убило сразу, тех он перестрелял с берега.
— Вот так просто взял и перестрелял? — не поверил Ясопп. — В том же Морском Дозоре, есть немало солдат неспособных в нужный момент нажать на курок! И это после всех их тренировок! А тут сопляк, едва вылезший из пелёнок? У меня есть сын такого же возраста, так я могу представить его только с рогаткой в руках.
Будучи отцом, Ясопп острее других реагировал на историю маленького Луффи. В конце концов, у него тоже есть ребёнок, да ещё и ровесник мальчика, поэтому ему было несколько дико слушать историю про малолетнего убийцу. Его миленький Усопп на такое точно не был способен! Отпустить руку матери, в незнакомом ему месте, уже было для мальчика большим достижением. Собственно, как и для любого другого нормального ребёнка.
— Не знаю с чем это связано, но Луффи вообще никак не реагирует на смерть, — покачала головой Макино. — После того случая с тигром, он, если так можно выразиться, перестал ценить жизнь. И не только чужую, но и свою. Хотя, нет, немного неправильно выразилась. Он вполне в состоянии ценить чужую жизнь, только она не должна принадлежать незнакомцам. На жизни незнакомцев ему просто наплевать.
— Не всякий взрослый способен на подобную циничность, — выразил общее мнение Бенн.
— Однако вы должны сами понимать, что к своей жизни он относится не менее цинично, — заметно помрачнела девушка. — Обычно дети, не понимая важности тех или иных вещей, просто не могут оценивать различные риски. Большинство даже не знает, что такое смерть, но Луффи, несмотря на свой возраст, знает о Жизни и Смерти лучше большинства жителей нашей деревни. И, если ему надо, он без колебаний ставит свою жизнь на кон.
Повисло тягостное молчание — Макино умудрилась основательно загрузить окружающих её пиратов.
— Забавно, как возраст меняет восприятие, — первым, кто нарушил тишину, стал Бенн. — Мы сами далеко не святые, и повидали немало других убийц, но все они были взрослыми людьми... Ребёнок не должен быть убийцей.
— Сам ты ребёнок! — раздался недовольный голос откуда-то из-под стойки. — Если я маленький и мне мало лет, то это ещё ничего не значит!
Макино аж подпрыгнула на месте, настолько для неё неожиданно прозвучал голос Луффи, раздавшийся прямо позади неё. Сидящие пираты тоже малость растерялись. Воля Наблюдения работала исправно, но без угрозы для жизни, голос Луффи оказался приглушен, вкупе с захватившей всех историей его жизни, он умудрился остаться незамеченным.
— Чтоб вы знали, — голова мальчика показалась над барной стойкой, — некоторые и в сорок лет умудряются оставаться полными дебилами. На таких посмотришь и складывается впечатление, будто они только вчера родились. И вроде бы говорить умеют, а на деле натуральное детское угуканье и плач. И носит же земля таких дебилов! — взобравшись на стойку с ногами и усевшись на задницу, он перекрестил руки и ноги.
— А Макино как раз нам рассказывала о том, как ты докатился до жизни такой, — за исключением Бенна, Шанкс оказался самым стойким.
— Слышал, — Луффи бросил недовольный взгляд на девушку, — могла бы и не болтать.
— Лучше скажи спасибо капитану и его людям за то, что они не затаили на нас обиду, — Макино сторицей вернула мальчику его недовольный взгляд. — Если бы они были обычными пиратами, то после всех твоих фокусов пострадала бы вся деревня.
— Да если бы они были обычными пиратами, они бы уже давно были мертвы, — даже не подумал признавать свою вину Луффи.
— И часто ты убиваешь пиратов? — спросил Шанкс. — Макино нам пока успела рассказать только об одном.
— Это ты про Жалкого Салагу Лоха? — деловито осведомился мальчик.
— ...Кого?
Стоящая рядом девушка, закатив глаза, пояснила:
— Того пирата звали Жуткая Сабля Крох... боюсь, что Луффи никогда не слышал про необходимость уважать своих противников.
— Всё ещё живого противника я вполне могу уважать, а вот мою состоявшуюся жертву и самоубийцу не очень. Я его уже убил, нафига мне проявлять к нему уважение? И раз он позарился на мои деньги, согласись, он был явным самоубийцей! Причём, самоубийцей у которого оказалась кишка тонка пустить себе пулю в лоб самостоятельно, поэтому он так завуалировано попросил моей помощи. И ты ещё хочешь, чтобы я после такого его уважал? Да пошёл он на фиг!
Всё это было сказано с настолько хмурым выражением лица, что никто из пиратов так и не понял, то ли Луффи говорил всерьёз, то ли шутил... по словам шутил, а по виду как-то не очень. И не похоже на игру. Зато у Макино не возникло ни капли сомнения.
— Хватит нести всякую чушь! — девушка отвесила мальчику смачный подзатыльник. — Мы оба знаем, что ты убил его только из-за денег!
— ...Как он вообще узнал, что у такого маленького мальчика есть деньги? — будучи самым умным в команде, Бенн нашёл один непонятный для себя момент.
Кто вообще мог додуматься требовать деньги с ребёнка?
— Он не требовал денег конкретно с него, — ответила Макино. — Крох назначил сумму всей деревне, а Луффи просто вложил свою долю.
— Иными словами, ты мог и не вкладываться, так? — посмотрел на мальчика Шанкс.
— ...Это был отличный повод подсунуть Лоху прочный сундук, чтобы собранные деньги не повредило взрывом.
— Короче говоря, ты с самого начала планировал его убить, — вынес обвинительный вердикт Шанкс.
— Конечно! За него давали целых два миллиона белли! Не говоря уже обо всех захапанных им деньгах! С их корабля я тогда выгреб почти пять миллионов, затем ещё получил награду за его голову, пусть и урезанную на тридцать процентов, потом продал все их вещи, оружие и провизию, а под конец ещё сумел спихнуть сам корабль. Вот тогда-то на меня и снизошло откровение — я родился, чтобы убивать пиратов!
Глаза горят, крепко сжатый кулачок вскинут, лицо решительное, поэтому всем присутствующим Рыжеволосым было понятно, что Луффи искренне верит во всё им сказанное! Во всяком случае, понятно им было ровно до тех пор, пока очередной подзатыльник Макино опять всё не расставил по своим местам. Маленький засранец просто, в очередной раз, безуспешно пытался оправдать свою неуёмную жажду денег.
— Откуда у такого сопляка, такая нездоровая зацикленность на деньгах? — спросил Шанкс, смотря на недовольного мальчика, сейчас потирающего свой затылок.
— Сопляк? — выражение лица Луффи стало ещё более недовольным. — Давай сразу определимся, ты можешь и дальше называть меня сопляком, но потом не удивляйся, если твой корабль взлетит на воздух, идёт?
— ...Тебя зовут Луффи, понял, — понятливо кивнул мужчина.
Будь на месте мальчика любой другой ребёнок, и Шанкс бы вдоволь повеселился над его очаровательно-недовольным личиком и милыми угрозами. Однако сейчас он был абсолютно точно уверен, что стоит ему начать потешаться, и его корабль действительно может взлететь на воздух.
— И всё-таки, зачем тебе деньги? — поддержал Ясопп вопрос своего капитана.
— Вы хоть представляете, насколько тяжело в нашей глуши доставать интересные тебе вещи? — спросил в ответ мальчик. — Заказываешь обычную книгу, в любом другом месте стоящую сущие копейки, а платишь за неё столько, что можно подумать будто покупаешь пятидесятикилограммовый слиток золота.
Взрослая речь, грубый голос, неприкрытая кровожадность и ребёнок — эффект получался совершенно мозговыносящим. На протяжении последующих нескольких часов народ не столько пил, сколько слушал или общался с маленьким Луффи. У мальчика абсолютно на всё было своё собственное мнение, которым он ничуть не стеснялся делиться с окружающими. И зачастую его мнение не только не совпадало с мнением других людей, — таким сложно кого удивить: сколько людей столько и мнений, — но ещё и отличалось весьма... специфическим своеобразием. Маленький Луффи абсолютно всё умудрялся подгонять под деньги и необходимость кого-нибудь убить или что-нибудь взорвать. В этом плане пираты с наградами были для него идеальны — их необходимо было взорвать, чтобы убить и затем получить за их головы кучу денег. Прошло что-то около года с того момента, как он убил своего первого пирата, но счёт полученных им наград уже успел перевалить за полтора десятка, и это в такой глуши! Хотя, справедливости ради, нужно уточнить, что пиратов он умудрялся подрывать не только в окрестностях родной деревни. Луффи уже давно договорился со всеми близлежащими поселениями, поэтому, в случае появления пирата с известной наградой поблизости, ему быстро сообщали о нём его многочисленные информаторы. Не по доброте душевной, понятное дело, а за весьма приличное вознаграждение. Для человека чересчур жадного до денег, мальчик на удивление легко расставался с этими самыми деньгами, если того требовала ситуация.
