— Ви, почти шесть!
— Утра?— ужаснулась она, тоже вставая. Они наспех оделись и выскользнули из комнаты, постарались как можно тише спуститься вниз и с улыбками, чуть смущенными и сонными, вывалились на улицу.
— Как мы попадем в школу?— Виолетта шла чуть позади, пытаясь надеть берет.
— Тайный проход в подсобке "Сладкого королевства",— улыбнулся Джеймс, оглядываясь.— Открывается в горбу Одноглазой ведьмы... Черт...
— Поттер?!
— Беги, Ви,— он загородил собой девушку, подтолкнув ее в обратном направлении.— В проход и в замок!
Она мгновенно поняла и кинулась обратно в переулок, откуда они вывалились прямо пред ясные очи профессора Фауста. Джеймс покорно вздохнул и стер с лица довольную улыбку.
Глава 7. Наперекор профессору Фаусту
* * *
— Итак, Поттер, что гласит Третий Закон Голпалотта?
— Ты издеваешься?
— Поттер, издевается над тобой Фауст, а я оказываю материальную помощь...
— А иди ты!— в Скорпиуса полетела тряпка, которой Джеймс не очень-то старательно чистил очередную вазу с полки. Полок в этом большом чуланном помещении было полно, и на каждой по десять-пятнадцать сосудов неизвестно какого предназначения. Зато предназначение прилетевшей в слизеринца тряпки было давно известно, тем более Джеймсу.
Малфой ловко бросил тряпку обратно и снова посмотрел в учебник, который лежал у него на коленях:
— Поттер, слушай и запоминай: Третий Закон Голпалотта гласит, что противоядие от смешанного яда будет эквивалентно большей сумме противоядий на каждый отдельный компонент яда.
— Малфой, ты можешь мне еще хоть сто раз это прочитать,— Джеймс обернулся к нему от полки, на которую только что поставил вазу,— от этого я все равно не стану больше понимать и, тем более, не запомню, так что зря стараешься...
— Тебе бы следовало постараться,— заметил Скорпиус, захлопывая учебник и кладя его рядом с собой на стол, на котором он сидел и наблюдал, как Поттер почти прилежно исполняет роль домовика (уже четвертую неделю).— Я, кстати, из чистого добродушия провожу здесь с тобой вечера, чтобы на следующий день у тебя хотя бы половина уроков была сделана...
— Спасибо за заботу,— огрызнулся усталый Поттер, отбрасывая прочь тряпку и с тоской оглядывая пыльные стены и полки.— Ненавижу!
Парень нагнулся, пытаясь расслабить натруженную спину. Скорее бы уже Рождество: Фауст, это бревно бесчувственное, наказал его до бала, при этом еще сняв двести баллов с факультета. И к постоянной усталости и хроническому недосыпанию, поскольку Джеймсу приходилось по ночам заниматься, чтобы совсем уж не отстать от класса из-за отработки каждый вечер, добавились еще и осложненные отношения с гриффиндорцами. Конечно, Поттер понимал их: уже шел конец декабря, а они были на последнем месте, в глубоком минусе — и все из-за него.
— Привыкай, Поттер: за все удовольствия в этой жизни нужно платить тройную цену,— философски и уже не впервые проговорил Малфой, наблюдая за похудевшим, сонным другом.
Вот уж точно упрямец: Фауст, этот Пудель немецкий, добивался имени девушки, с которой был в Хогсмиде Джеймс, и тогда бы Поттеру не пришлось так долго выполнять работу эльфов-домовиков. Но ведь Поттер — гриффиндорец истинный, он не сдает друзей, тем более, девчонок, в которых по уши влюбляется! Вот и пыжится уже четыре недели, становясь тенью отца Гамлета... А ведь еще и на свидания бегать успевает...
Хотя это свидания бегают к нему...
— Привет, Виолетта,— Скорпиус дернул уголком губ, когда посреди чулана нарисовалась рейвенкловка, аккуратно складывающая мантию-невидимку.
— Привет,— она кивнула Малфою и шагнула к уже широко улыбающемуся Поттеру, с которого всю усталость как рукой сняло. Мерлин, что делают с нормальным парнем девушки!
Скорпиус демонстративно отвернулся от этой пылкой сцены, закатывая глаза. Он открыл учебник по Зельеварению и принялся разбираться в Законе, который им с Поттером предстояло сегодня выучить. Но вот Поттер не особо-то стремился.
— Джеймс, тебе помочь?— Виолетта сняла руки с его шеи и достала палочку.
— Только не все, иначе Фауст не поверит.
Малфой понял, что можно поворачиваться, с церемониальной частью покончено. Надо отдать должное рейвенкловке: благополучно избежав наказания за ночь в Хогсмиде, она сторицей платила Поттеру за покрывательство.
Скорпиус после этого случая рейвенкловок даже зауважал: они скрыли от декана и Фауста, что Виолетты на самом деле ночью в ее кровати не было. Хоть кто-то еще верен дружбе, не только они с Поттером! И Виолетта теперь каждый раз, когда обстоятельства позволяли (то есть, когда Фауст не ошивался поблизости или Поттер не трудился у всей школы на виду), приходила помочь своему парню с уборкой-чисткой-мытьем-и-прочим-и-прочим.
— Профессор Фауст сегодня весь день опять за мной следил,— проговорила девушка, взмахивая палочкой, чтобы разом стереть пыль со всех ваз и сосудов на одной из полок.— Я уже устала от его внимания...
— Наверное, он боится, что Гарри Поттер слишком рано станет дедушкой,— фыркнул Скорпиус, опять откладывая в сторону учебник и глядя на двух трудящихся голубков. Он бы и сам помог Поттеру, но Фауст постоянно проверял палочки двух друзей, чтобы Джеймс не жульничал, поскольку в условии его наказания стояло "без применения магии". Ну, конечно, Пуделю было далеко до понимания того, что не все и не всегда происходит так, как хочет он: раз пять им удавалось вызвать Донга из поместья, но в последний раз они чуть не попались и решили пока больше не рисковать.
— Очень смешно,— откликнулся Джеймс, вытирая с лица пыль. Виолетта потянулась и смахнула со щеки Поттера грязь, отчего Скорпиус тут же поморщился: от этих их постоянных нежностей иногда тошнило.
— Может, мне отвернуться, пока вы тут размышляете о продолжении рода Поттеров?
— Малфой, читай лучше этот свой закон, а то Слизнорт скоро перестанет давать мне засахаренные ананасы,— усмехнулся гриффиндорец, сосредотачиваясь на очередной вазе.
— Не хочу, надоело,— хмыкнул слизеринец, потягиваясь и глядя на часы.— С этими вашими работами на благо родной школы я даже еще не подумал о том, кого пригласить на бал...
— А Грейт?— рассмеялся Поттер, уворачиваясь от запущенного в него учебника. Книга попала в одну из ваз, и та упала бы на пол, если бы не реакция Виолетты, которая с помощью палочки поймала ее и вернула на место.— Или ей больше нравятся гиппогрифы?
— Поттер, еще раз заговоришь об этой полоумной, я тебя забью вот этим ночным горшком, я тебе обещаю,— Скорпиус уничижающе посмотрел на друга, жалея уже в тысячный раз, что вообще связался тогда с Эшли. Та разболтала по всей школе о том, как они спасали гиппогрифа и как нежно и трепетно Скорпиус за ним ухаживал, пока нес из леса. И теперь докажи хоть кому-нибудь, что это она просто мстила за то, что он толкнул девчонку в ручей! И ведь это было ее право — отомстить ему, они квиты...
— Тогда подумай о Забини,— предложил Джеймс, тут же готовясь отскочить, если в него что-то опять полетит. Малфой лишь презрительно взглянул на влюбленного ежика.
— Эй, Фауст идет!— в дверях на мгновение появилась светлая голова Шелли Уизли и тут же скрылась. Все-таки из выводка кузин иногда можно извлечь пользу: некоторые из них ради пламенных чувств кузена были согласны караулить в коридоре, когда у него проходили пародии на свидания.
Виолетта, улыбнувшись Джеймсу, быстро накинула на себя мантию-невидимку, а Скорпиус открыл учебник, чтобы Пудель даже не попытался придраться к чему-нибудь. А ведь Фауст с тех пор, как столкнулся с упрямством Поттера, ходил в бешенстве, что не может того расколоть или доказать, что с ним в Хогсмиде ночью была Виолетта. Конечно, только первокурсникам в Хогвартсе было неизвестно, с кем встречается Джеймс, но вот доказательств об участии Мюррей в деревенской оргии у Пуделя не было. Вот и беснуется, немецкий блюститель добродетели...
— Вы сегодня быстро управились,— заметил декан Гриффиндора, входя в помещение и оглядывая полки.— Удивительно...
— Это практика, профессор, набил руку,— лениво заметил Малфой, улавливая шевеление воздуха у дверей. Наверное, рейвенкловка медленно уходит, по-английски.
— Слезьте со стола, мистер Малфой,— Фауст кинул взгляд на слизеринца.— Дайте вашу палочку.
— Да пожалуйста,— пожал плечами Скорпиус, слезая на пол и подавая профессору волшебную палочку. Он с насмешкой следил за тем, как декан Гриффиндора проверяет последние выполненные ею заклинания, а потом то же самое проделывает с палочкой Поттера.
— А вы не пытались проверить палочки всех, кто сейчас находится в этом крыле?— с вежливой улыбкой осведомился слизеринец.— Ну, мало ли...
— Не паясничайте,— оборвал парня Фауст, не утратив подозрительности.— Поттер, завтра вы будете помогать мистеру Филчу украшать замок к Рождеству.
— Безумно рад,— без всякого восторга отозвался Джеймс, бросая тряпку на банку с чистящим средством.— Не знаю, как вы будете жить, когда мое наказание закончится? Зарастете грязью же...
— Возвращайтесь в гостиные,— коротко проговорил Фауст и проводил двух друзей внимательным взглядом.
— Ну что? Готов к Третьему Закону?— Малфой остановился у лестницы, глядя на засыпающего на ходу Поттера.
— Ага, не видишь, что ли?— Джеймс с силой потер глаза.— Я пошел спать, завтра на Истории Магии постараюсь выучить... Пока.
Скорпиус кивнул и направился вниз по лестнице, усмехаясь: всего лишь одна ночь с девчонкой, а платит лохматый как за неделю в гареме. Не повезло, так не повезло...
Малфой вошел в полупустую гостиную и уселся в свое любимое кресло, вытянув ноги. В спальне, наверное, было прохладно, и идти туда не хотелось.
— Привет, Скорпиус,— рядом села Хелена с каким-то журналом.— Как раб Фауста?
— Трудится и не сдается,— ухмыльнулся Малфой.— А как твой роман?
— Мы расстались,— спокойно, не отрывая глаз от журнала, проговорила Эйвери.
— С чего это вдруг?
— Он мне надоел,— пожала она плечиками, переворачивая страницу.
— Быстро же,— поднял бровь Малфой.
— На себя посмотри,— фыркнула насмешливо Хелена.
— Ну, это тоже да,— покладисто заметил Скорпиус.— На бал со мной пойдешь?
— Чего ради?— улыбнулась девчонка, откладывая журнал и уже заинтересованно глядя на сокурсника.
— Ради приятного вечера, который при желании сможет перерасти в не менее приятную ночь,— парень усмехнулся.
Хелена поднялась:
— Я подумаю,— и пошла к своей спальне. Скорпиус махнул ей вслед и тоже решил отправиться спать. Все самое важное на сегодня он уже выполнил.
* * *
— Слушай, Джеймс...
Он обернулся от зеркала, перед которым пытался завязать галстук, и взглянул на Ричарда, севшего на кровати.
— Слушаю тебя, только коротко, ладно?
— Да, хорошо,— Графф опустил в смущении глаза, словно не решаясь что-то спросить. Поттер усмехнулся и с терпением повернулся к сокурснику.
— Ну, что тебя гложет?— тоном старшего брата спросил Джеймс. Все-таки после произошедшего в этом семестре Поттер понял, что немного недооценивал Граффа.
Когда Гриффиндор узнал, кто стал причиной такого глубокого минуса в гонке домов, то Джеймс попал в опалу. С ним никто не разговаривал, его игнорировали. Но это легко было пережить благодаря родным и Ричарду Граффу. Конечно, вряд ли он скоро забудет гневный взгляд Розы и расстроенную Лили, но на следующий день они уже с готовностью помогали ему и разговаривали без всяких презрительных взглядов и прочего, что демонстрировали остальные гриффиндорцы. Хотя Роза вряд ли когда-то забудет ему эти двести баллов...
А еще был Графф, который пресекал всякие попытки братьев Вейн устроить маленький террор в спальне шестикурсников. За это Джеймс стал почти уважать Ричарда.
— Понимаешь, я хотел бы подарить Сюзанне что-то особенное на Рождество,— Графф смущенно взглянул на Поттера.— Но я...
— Но ты не знаешь, что,— закончил за сокурсника Джеймс, приглаживая на затылке волосы. Если он не поторопится, то точно опоздает на бал.— Ну и не парься: подари себя без одежды с бантиком на шее...
— Ну спасибо,— буркнул Ричард.— Умнее ничего придумать не мог?
— Мог, но надо было заранее просить, теперь я уже не принимаю заказов,— с легким сожалением проговорил Поттер, надевая парадную мантию.— И не зависай по этому поводу: Сюзанна обрадуется и цветам зимой...
Ричард вскочил, глаза его засветились восторгом:
— Спасибо!
— За что?— не понял Джеймс, уже готовый покинуть комнату.
— Я подарю ей цветы, только надо их где-то достать. Это же так необычно: цветы в Рождество!— и Графф подорвался, чуть не снеся на ходу полстены.
Поттер покачал головой, глядя вслед сокурснику, а потом последовал за ним, предвкушая вечер в компании Виолетты и каникулы, которые они решили провести в школе.
В холле он тут же увидел Малфоя: тот скучающе прислонился к стене и поигрывал палочкой в руке.
— Ты собрался в рекордные сроки,— ухмыльнулся Скорпиус.— Но твоей дамы еще нет.
— А твоей?
— Тоже,— хмыкнул Малфой, оглядывая уже собирающихся в холле студентов.— Мне письмо пришло от отца.
— Да? И что пишет?
— Да все тоже: не дает ему покоя этот Бал Масок,— пожал плечами слизеринец.— Ну, ничего, за каникулы мы с ним успеем оговорить все нюансы моего отказа.
— Ведь он не сможет тебя заставить?
— Поттер, он меня и сейчас-то не может заставить, а потом...— Скорпиус неопределенно махнул рукой, вообще не думая об этом. Глупости папочки, вот и все. Но все-таки Забини молодец, доложила все оперативно и точно. Ей бы значок...— Кстати...
— Что?
— Мне надо найти старосту школы.
— Зачем?— Джеймс увидел, что по лестнице спускается Виолетта.
— Затем,— хмыкнул Скорпиус,— займи нам с Хеленой места.
Малфой стал продираться сквозь уже двинувшуюся в Зал толпу студентов, ища одновременно и Эйвери, и старосту. Как ни странно, он нашел их одновременно: искомые субъекты о чем-то мило беседовали в уголке. Ну, должно же и ему хоть иногда везти...
— Привет, девушки, вы, как всегда, неотразимы,— Скорпиус улыбнулся Хелене и Марии.
— Малфой, по лицу твоему вижу: тебе что-то от меня нужно,— проницательно заметила Фоссет, когда Эйвери взяла его под руку и увлекла к Большому Залу.
— Хелена, найди Поттера, я скоро к вам присоединюсь,— попросил Малфой, освободив руку. Девушка хмыкнула и без всяких вопросов, что особо понравилось Скорпиусу, пошла в зал.
— Не задерживайся, иначе я найду, с кем потанцевать,— усмехнулась она.
Мария выжидательно смотрела на шестикурсника:
— Что?
— Вручи Присцилле значок.
— С чего бы это?
— Я бы на твоем месте просто согласился, пока Фауст не узнал, что ты свою комнату иногда сдаешь на разные нужды,— хмыкнул Малфой, засунув руки в карманы мантии.— Не думаю, что Фауст тебя погладит по голове, ты ведь староста школы, пример для всех...
— Какой значок?
Скорпиус улыбнулся, и уже вскоре они с Марией вошли в Зал, украшенный сотнями свечей, фонариков, лампочек, мишурой и искусственным снегом на высоких елях. От крайнего столика Малфою помахал Джеймс, уютно устроившийся между Виолеттой и Хеленой.
