— Не важно, насколько враг силен. Волею Его Величества я имею власть уравнять чаши весов. К сожалению, чтобы склонить их в нашу сторону, приходится прикладывать собственные силы, — сказал он, морщась от боли.
Сзади что-то взорвалось. Я перенес себя на одну из колонн, чтобы посмотреть и сглотнул. Ичибей вступил в бой с врагом только что. Остальные члены нулевого отряда пали замертво. Несколько квинси наблюдали за их сражением.
— Похоже, чаша весов в этой битве склоняется и без моей помощи, — сказал Юграм. Он говорил спокойно, без особого торжества или злорадства. Просто констатировал факт. И с ним было трудно спорить. Мои пальцы дрожали, я пытался принять трудное решение. Ичибей один не справится, это уж точно. Тут только один Хашвальт чего стоит. Я сглотнул, глядя за одну из колонн. Там пряталась Йоруичи. Что будет с ней, если они победят? Что будет с теми, кто остался в Сейритее? С моими близкими? С женой Кенсея? С Ичиго...
Я думал, хватит ли мне духу совершить задуманное? Тольк что я осознал — хватит.
— Ты уверен? — раздался в голове взволнованный голос.
— Да.
Хашвальт не торопился нападать. Он понимал, что сорвись я сейчас в битву с Яхве, толку от этого будет не больше, чем от козла молока. Свою задачу он выполнил на все сто — он меня остановил. Я пожелал, и рядом появилась Йоруичи. Похоже, что-то такое отразилось на моем лице, и девушка взволнованно спросила, в чем дело.
— Возможно, я слишком редко говорил это, но я хочу, чтобы ты помнила...
— Что? — спросила она.
— Я люблю тебя, — прошептал я. Она закатила глаза, как всегда делала, когда бесилась.
— Нашел время!
— Йоруичи, — на этот раз я сказал серьезно и громко, — Позаботься обо мне. Я вернусь.
— О чем ты?! — вскрикнула она, так и не поняв. Я не мог ответить, уже проавлившись во внутренний мир.
Куукан ждал меня на одной из крыш. Все такой же свежий и бодрый, в той же одежде, что и всегда. Да и на мне не было повреждений, я словно и не сражался только что с Магистром Штернриттером.
— Ты все же решился. Думаешь, получится? — спросил зампакто.
— Надеюсь на это. Другого решения мне в голову не пришло, — сказал я.
— Мне тоже, — грустно усмехнулся он.
— Что ж, Изаму, — в руках Куукана появился меч. Такой же, каким он был в банкае, только теперь он источал белый свет, — я дарую тебе её. Свою душу.
Лезвие вошло в мое сердце, но боли я не почувствовал. Моя рука дрожала, клинок в ней, такой же Куукан, медленно наливался светом. Несколько секунд я боролся с нерешительностью, и, когда образ меча начал угасать, я вонзил свой меч в его сердце.
"Почему вместо того, чтобы слиться душой с синигами, стать единым целым, зампакто умирает в муках?" — вертелась в голове строчка из письма Ичибея.
"Потому, что Синигами не жертвует собой в ответ. Потому что не стремится стать единым целым с клинком, а просто хочет его поглотить", — таков был мой ответ, такое решение я нашел для этой задачки.
Я был готов к чему угодно, включая мгновенную смерть, но некоторое время ничего не происходило. Какая-то странная пустота, как будто я лишился чего-то важного, поселилась внутри. Куукан стоял передо мной молча, он медленно растворялся. Мир вокруг начал рушиться. Исчезали дома, деревья, машины. Исчезали облака, медленно гасло солнце. Я посмотрел на свою руку, она тоже стала прозрачной, начала распадаться на духовные частицы. Через секунду мир мигнул, грудь пронзила резкая, невыносимая боль. Я очутился в реальности, и рукоять Куукана торчала из моего сердца. По груди стекала кровь, густая, темная. Перед глазами все поплыло, я завалился вперед, и мой мир погас окончательно. Последним, что я чувствовал, была надежда. Я надеялся, что этот мир уцелеет. Я желал защитить его. Я желал жить.
* * *
— Изаму! — громко вскрикнула девушка, подхватив падающее тело. Его глаза уже были закрыты, изо рта вытекала струйка крови. В ужасе, Йоруичи дотронулась до рукояти клинка, и та рассыпалась белыми искрами. Её руки дрожали, а из глаз катились слезы. Она так испугалась, когда клинок сам собой оказался в его груди. И сейчас, любимый всем сердцем синигами бесчувственно лежал на её руках.
— Я удивлен, — произнес квинси, стоя внизу. Юграм не захотел подниматься, — он фактически победил меня. Впрочем, победа Его Величества в войне очевидна, — Хашвальт посмотрел в сторону сражающихся вдалеке Ичибея и Яхве.
— Заткнись, ублюдок! — крикнула женщина. Её голос предательски дрожал, но слезы уже высохли. Она помнила его просьбу и верила, отчаянно верила в его слова.
— Лучше умереть, чем попасть в плен или быть побежденным. Не знаю, хватило бы мне духу на такой поступок, — ответил квинси, проходя под той колонной. Он не сказал больше ни слова, просто направился к группе защитников Его Величества, что наблюдали за сражением издалека.
Экс-принцесса Шихоуин верила и молила единственного бога этого мира — Короля Душ, быть снисходительным к этому "идиоту". Она взвалила тело Изаму на себя и понесла его к концу площадки, откуда совсем недавно отчалил Хашвальт. Йоруичи не приближалась к квинси, те стояли далеко, в священном трепете глядя на сражающегося Яхве.
Гремели взрывы, то и дело мелькали яркие вспышки, слепящие глаза. Девушка тоже наблюдала за сражением, затаив дыхание. Она затруднялась сказать, кто побеждал. Ичибей раз за разом швырял своего врага, словно теннисный мячик или какую-то тряпку, но Яхве раз за разом поднимался без каких-либо повреждений, иногда атакуя в ответ.
Вот уже несколько раз у неё замирало сердце, когда в очередной раз Ичибей схлестывался с Императором квинси в ближнем бою. Сражение, что решит судьбу всего мира, разыгрывалось у неё перед глазами и все, что могла девушка — это отчаянно молиться за успех одного из сражающихся и жизнь Изаму. Она не успела сказать, что любит его и теперь совесть грызла её.
Мысли смешались в голове в такую дикую кашу, что Йоруичи уже сама не могла ни в чем разобраться. Затаив дыхание, она смотрела, как кисть Ичибея превращается в клинок, а мир заполнияет Тьма. Словно великан пролил на все огромную банку чернил. Деревья внизу, колонны, дома, даже сам дворец короля Душ. Все покрылось непроглядной чернотой, даже она с Изаму на руках. На секунду все мысли вылетели из её головы, девушка словно забыла все на свете. Но секундой позже наваждение пропало.
-"Это я, Шихоуин Йоруичи", — вспомнила она, после чего вновь уставилась на сражающихся. Тьма схлынула, миру вернулись привычные краски. Гигантские ладони схватили Яхве, сдавили его. Кто-то закашлялся.
Сердце девушки забилось с устрашающей скоростью, едва не выпрыгнув из груди. Она уставилась на свои руки, туда, где лежала голова Изаму. Все его раны исчезли, даже одежда стала невредимой. Волосы слегка изменились. Они стали более темными, а само лицо немного осунулось, словно он стал старше лет на пять, или десять. Его серо-золотистые глаза широко раскрылись, в легкие с хрипом ворвался воздух. Он принял сидячее положение, оглядел мир вокруг, практически не замечая девушку. Йоруичи испугалась. Как-то раз она видела человека, потерявшего память — у него было похожее выражение лица.
Изаму оглядел её с ног до головы, слабо улыбнулся, одними уголками губ, медленно положил руку на плечо. Йоруичи вцепилась в него, как в спасательный круг от неожиданности. Она вдруг поняла, что больше не сидит на длинной "площадке прибытия", а находится в самом разгаре битвы между Яхве и Ичибеем. Император стоял потрепанный, но фактически невредимый с пылающим светом мечом в руках, в груди Главы Синигами зияла страшная рана.
"Похоже, дела наши плохи", — подумала Йоруичи, глядя на него. Она вздохнула с облегчением, поняв, что они стоят далеко за спиной Яхве и сражающиеся их пока не заметили.
— Неужели я длжен повторить? — кричал Император, — Я вижу все, от нынешнего момента до далекого будущего! Меня зовут Яхве, и я заберу у тебя все! — великий прародитель Квинси ударил.
В этот момент Ичибей понял, что ему пришел конец. У него остались силы, осталось много сил, но этот проклятый квинси оказался птицей другого полета. Ведь силы тоже бывают разными. Против одних они эффективны, против других — нет. Так уж вышло, что с его непобедимой мощью, дарованной самим Королем Душ, он не смог противостоять врагу. Глава Синигами приготовился к чувству разрываемого тела, к адской боли, даже закрыл глаза, но ничего не почувствовал. Абсолютная тишина, вакуум. Секундой позже вдалеке что-то загрохотало.
— Как я здесь...? У тебя получилось! — он широко улыбнулся, поняв, что стоит далеко за спиной Яхве, в компании симпатичной девушки и того самого "Гостя", которому он написал письмо. Судя по отрешенному взгляду и полному отсутствию эмоций, у него все получилось, но что-то пошло не так.
— Я знал тебя прежде, — произнес человек без меча. Серо-желтые глаза уставились прямо на него, — ты был на грани гибели.
"Похоже, он сделал это только что", — подумал Ичибей.
— Да. Надеюсь, ты помнишь ... — ответил Хьесубе.
— Нет. Я даже не помню своего имени, — покачал головой он. Ичибей досадливо поморщился, заметив, как в уголках глаз Йоруичи появились слезы. Тут голову мужчины посетила великолепная идея.
— Тебя зовут Из...— начала было девушка, но была остановлена громоподобным воплем.
— Молчи!!! — взревел Ичибей, вынимая кисть. Он и представить не мог, что ему откроется такая возможность. Девушка не успела договорить имя, а белоснежная линия уже слилась в несколько причудливых, размашистых иероглифов на спине парня. Тот даже не пошевелился.
— Отныне и впредь ты, Изаму — Белый Бог Пространства, — подбоченился Ичибей, довольный своей работой. Мысленно он возносил хвалы Королю Душ за то, что тот послал ему Изаму в такой тяжкий момент.
Если бы Ичибей мог видеть, что происходило в этот момент во дворце, он бы возгордился ещё сильнее. Ведь именно в тот миг, когда кисть выписала последний иероглиф, когда он произнес последнюю букву нового Имени, губы Короля Душ прошептали: "Да будет так".
Белые чернила впитались в тело парня, тот замер на какую-то секунду. На какую-то секунду мир вокруг вздрогнул, Глава Синигами почувствовал давно позабытое, странное ощущение, длившееся всего миг. Его чуть не придавило к земле. После этого в плане реяцу молодой мужчина, что получил новое Имя, исчез. Ни Йоруичи, ни Ичибей не могли почувствовать его духовную силу, и Хьесубе не мог понять, почему.
— Это я тоже предвидел, — холодно сообщил голос Яхве. Император стоял чуть выше их и совсем не торопился. Он чувствовал себя победителем. Его двойные зрачки вращались, словно хотели окинуть весь мир взглядом.
— Надеюсь, свою кончину ты тоже увидел? — крикнул Ичибей, закрывая собой Йоруичи, на всякий случай. Человек с новым именем все так же пребывал в прострации, стоял на месте, воздух вокруг него неуловимо искажался, словно от нагрева.
— Похоже, мне тоже нужен меч, — произнес Изаму, и в его руке появилось лезвие, сотканное из реяцу настолько искусно, что сам Ичибей позавидовал.
Бывший-Шиба взмахнул мечом, словно уколов кого-то, и в животе Яхве появилась дыра. Усы повелителя Квинси встопорщились, он бросился к своему врагу, взмахнув кинком. Надвигаясь, подобно огромной черной птице, Яхве внушал ужас. Лезвие, уже единожды пронзившее Ичибея неслось прямиком в Изаму. Оно уже окуталось белоснежным светом от энергии, описало широкую дугу в воздухе и... просто остановилось, уперевшись в клинок из реяцу.
Они скрестили мечи, Яхве и Изаму, замерли на какую-то долю секунды. Незримая сила оттолкнула Императора прочь, Бывший-Шиба взмахнул мечом. Его враг ушел в сторону, а где-то вдалеке на две половинки раскололся один из дворцов Королевской Охраны. Флегматично пожав плечами, мужчина развернулся. Серо-желтые глаза выцепили силуэт врага, он снова пошел в атаку. Йоруичи и Ичибей наблюдали за их противостоянием, затаив дыхание. Последний не мог поверить, что его сила смогла сотворить такого монстра. Так же, как Яхве плевал на все усилия Ичибея, Изаму плевал с высокой колокольни на все потуги Яхве убить его. Святые стрелы сжимались и огибали тело Бога Пространства, сама реальность дрожала, когда он атаковал. На помощь своему Величеству уже спешили двое квинси. Мужчина в длинном плаще и шлеме, с крыльями по бокам и маленький человечек в глубоком капюшоне. Оба уже давно обзавелись белоснежными, ангельскими крыльями за спиной.
Они подошли достаточно близко, но Изаму их даже не заметил. Он взмахнул мечом и Жерар Валькирия развалился на части. Он щелкнул пальцами, и существо в капюшоне исчезло, раздавленное самим пространством, как гигантской рукой. Кровавые ошметки обоих штернриттеров унеслись далеко вниз.
— Невозможно! — наконец крикнул Яхве, — Я вижу Абсолютно все!
— Да, — кивнул Изаму, подтверждая истинность его слов, — это так. Ты видишь все в этом слое реальности.
Они замерли друг против друга. Удивленный и злой Яхве и спокойный, словно лед, Белый Бог Пространства. Он немного помедлил и продолжил, как будто подбирая слова, так, словно ему было непривычно говорить.
— Ты можешь победить все, на что падает твой взор. Но меня ты не видишь. Это лишь мое отражение в одном из бесчисленных слоев пространства. Меня нельзя коснуться, меня нельзя увидеть. Даже мой голос немыслимо искажается, достигая твоих ушей, — говорил мужчина. Изаму стоял очень далеко от Императора Квинси, на высоте дул сильный ветер, но его голос слышал каждый так, словно он стол совсем рядом.
— Чушь! — крикнул Яхве.
— Ты плохой гость, черный человек, — произнес Изаму.
— Что? Что ты несешь? — не понимая, воскликнул Яхве, попытавшись ударить. С удивлением, он обнаружил, что не может пошевелиться. Изаму же продолжал.
— Ты паразит, не можешь существовать сам. Ты станешь глухим, слепым и беспомощным. Твоя единственная цель — уничтожить хозяина этого места. Как хороший гость, я помогу ему избавиться от заразы. Я сотру тебя из реальности.
Он подошел вплотную к врагу, его клинок, сотканный из странной энергии, пронесся рядом с Императором и оставил за собой шлейф из бело-золотых частиц. Он орудовал им, словно сумасшедший скульптор, вырезая из камня статую. Совсем скоро Яхве покрылся этими частицами, как будто его заперли внутри его же статуи. Изаму вытянул руку вперед с раскрытой ладонью и медленно повел её вдоль статуи. Даже здесь до Йоруичи и Ичибея долетали отчаянные крики "плохого гостя". Он орал так, словно его резали, орал громко, рвался изо всех сил но попытки были тщетны. Хьесубе посмотрел на двоих квинси, оставшихся там, внизу. Оба корчились от боли, кричали и ползали по полу так, будто из них изгоняли бесов.
Как только рука Изаму завершила свой путь, яркая золотистая статуя просто исчезла. Никакого Яхве больше не существовало. Вместо него в воздухе осталась висеть маленькая красная точка. Давно, очень давно Ичибей не видел ничего подобного. Он знал, прекрасно знал, что это такое. Ядро души, бессмертная, самая главная часть, что лежит в основе любого разумного существа. Единственное, что нельзя уничтожить. Изаму коснулся её, бережно, словно маленького ребенка и громко произнес:
