В галактике, между тем, находятся такие Федеральные Правительства, которые очень давно забили болт на Центральное Правительство и их Звёздные Федерации, фактически, ему не подчиняются, хотя исправно платят все налоги. К числу таких планет относятся Руссия и Мидор, имеющие мощный космофлот, а также Хельхор, обладающий колоссальными финансовыми возможностями. С некоторой натяжкой это можно сказать и о Мерканте. Все остальные планетарные и федеральные правительства вынуждены мириться с существующим положением вещей.
(Выдержки из ознакомительной лекции, прочитанной Руните на борту "Молнии Варкена" Бэкси)
Обитаемая Галактика Человечества, Терилаксийская Звездная Федерация, внутреннее пространство темпорального коллапсора "Галан", звездная система Обелайр, планета Галан, Южное полушарие, континент Галанардиз, борт космического корабля "Золотой Лорд".
Галактические координаты:
М = 98* 39* 21* + 0,34978 СЛ;
L = 52877,39437 СЛ;
Х = (-) I 724,50003 СЛ;
Стандартное галактическое время:
785 236 год Эры Галактического Союза
20 декабря, 11 часов 29 минут
Поясное планетарное время:
Месяц иззан, 04 число, 19 часов 07 минут
Как только основная часть тойро-сурина была завершена и Сорки вместе со своими присными, а также всеми остальными нашими гостями помчался осматривать сокровища, свалившиеся на его венценосную голову, я решил позаботиться о завтрашнем дне и выбрать подходящую льдину для бракосочетания. Я мог бы поручить это важное дело Нэксу, но его андротелу, андротелу Бэкси и всем их мониторам и без меня хлопот было предостаточно, ведь теперь уже они должны были вместе с Сорки готовить поляну нашим гостям и вручать им подарки. Вот тут-то мне и пришла в голову мысль задействовать для этого Микки. Всё равно он болтался без дела, так как вся территория императорского дворца была наводнена не только гвардейцами Сорквика, но и полевой жандармерией, уж больно много драгоценностей валялось чуть ли не под открытым небом.
Микки, всё время отиравшийся возле своего сюзерена, тотчас вложил в руки графа фрай-Ларрикана, начальника охраны императора, тяжелый энергопульсатор и сунул ему кулак под нос для вящей убедительности. Мой бывший робопилот стал во дворце фигурой номер один и дрючил придворных просто нещадно, чем снискал ещё большее уважение Сорквика. Тот тоже был не в восторге от того, что возле его трона отирается столько бездельников. Кроме того Микки заменял ему не только телохранителя, но ещё и целую дюжину секретарей, умудряясь при этом не забывать про свой горячо любимый Тернигор и тернигорцев. А ещё он не был лизоблюдом и я сам однажды видел то, как он взял императора за шиворот и бесцеремонно оттащил его от открытого настежь окна, выходящего на площадь Роантидов, а когда Сорки попытался ему что-то вякнуть, он и ему сунул кулак под нос. А вообще-то Микки при дворе полюбили. Он никогда не отказывался давать толковые советы и не был жлобом, ну, а что касается его любви к дисциплине, так разве это плохо?
У меня и мысли не возникло, что мой бывший напарник может взять и заехать мне в ухо, да, и вчера, во время свадебного пира он куда больше времени провёл со мной, спаивая народ, чем со своим подопечным. Однако, не смотря на то, что он передал бразды правления охраной императора Торни Ларрикану, я не поленился догнать Сорквика и, придержав его за локоть, негромко спросить:
— Сорки, ты не станешь возражать, если я возьму "Золотого Лорда" и слетаю с Микки на Галанардиз?
Император посмотрел на меня с прищуром, почесал мочку уха и усмешкой спросил меня вместо ответа:
— Я что, по-твоему, похож на маленького мальчика которому даже во дворце нужна нянька? — Скосив глаз на Микки, он сказал ему строгим голосом — Граф, поможешь Верди и быстро тащи его обратно во дворец. Свадебный пир не продолжится до тех пор, пока он и Рунита не сядут во главе стола.
Микки, одетый в белоснежный парадный мундир адмирала флота империи Роантир, весь увешенный множеством орденов и медалей, лихо взял под козырёк и гаркнул:
— Есть помочь принцу Веридору и немедленно вернуться во дворец, сир. Ждите нас к столу ровно через час.
Мы вышли из здания государственного совета прямо в парк и быстрым шагом пошли по широкой, тенистой аллее к "Золотому Лорду", стоящему на берегу озера. Всю дорогу Микки молчал. Он вообще в последнее время стал жутко молчаливым и говорил только тогда, когда к нему обращались с каким-нибудь вопросом. Таким он нравился мне ничуть не меньше, чем прежним болтуном. Меня даже не выводило из себя то, что он навесил на себя столько цацек. К тому же я прекрасно знал, что все эти ордена и медали он заслужил в настоящих боях, а не вырезал ножницами из жести. Легонько касаясь его руки, я спросил:
— Микки, почему я не вижу на твоей груди того ордена, который мы с тобой добыли при обороне Джомина? Мы ведь тогда с тобой дрались, как черти.
Мой бывший робопилот повернул своё лицо ко мне и с грустной улыбкой ответил:
— Напарник, я не могу носить "Рыцарский крест" потому, что в том бою от наших рук погибло четыре робопилота и семь а-людей. Сам понимаешь, вольно или невольно, я стал для них палачом и поэтому они зря наградили меня.
На Джомин тогда наехала целая эскадра космических пиратов с Раномана и не начни мы их мочить по-настоящему, они запросто подвергли бы эту планету горячей бомбардировке, ведь до этого на этой планете вынесли смертный приговор пяти раноманским вожачкам. То, что Микки так же остро переживал гибель а-людей и боевых роботов, как я переживал гибель нескольких десятком пиратов-круда, заставило меня лишь молча кивнуть ему головой в ответ. Мы тогда не были ни в чём виноваты, пираты наседали на нас очень яростно и в наших рядах тоже были потери от их ракет с горячими боеголовками, да, и не все наши ребята успели сдать биопробы в штаб. Я тогда схватил такую дозу облучения, что чуть живьём не сварился, благо хоть Микки я успел телепортировать в корабельную стасис-кладовую и его мозги не изжарились. Помолчав пару минут, я всё-таки не выдержал и сказал своему напарнику даже не надеясь на то, что это его утешит:
— Ну, что же, наверное это правильно, Микки. Я тоже не люблю награды только потому, что в любой войнушке, даже самой хорошо спланированной, гибнут, порой, круда, а-люди и роботы. Ты не прав только в одном, дружище, если бы мы не стали их тогда мочить всерьёз, они устроили бы на Джомине кровавую баню. Ты же знаешь, Микки, все раноманцы были смертниками и перед ними стояла только одна задача, сжечь Джомин дотла. И если кому-то из них не повезло, то они сами вынесли себе смертный приговор.
— Да, всё так и было, напарник... — Спокойно ответил мне Микки — Но это я был их палачом, а палачи не должны носить наград, полученных за свою работу. Понимаешь, Верди, хотя я и не успел увести наш крейсер из-под удара полностью и вы с Равом чуть не сгорели от радиации, мы все дрались отменно и мне вовсе не жаль тех жестяных мудаков, которых мы замочили. Ты тоже не должен жалеть раноманских круда, все они были ублюдками, но, тем не менее, нам с тобой не следует никогда надевать те "Рыцарские кресты". Мы хорошо сделали свою работу и остались при этом живы, но всё равно та война была неправильной, жестокой и бессердечной. Рав тогда легко отделался и я рад, что он привёз тебе святой воды очищения от греха. Я очень горжусь тем, что воевал с ним бок о бок.
К "Золотому Лорду" мы подошли молча, хотя мне и хотелось сказать Микки очень многое. Я не сделал этого только потому, что мысленно возблагодарил Великую Мать Льдов за то, что она послала мне в напарники робопилота с такой чистой электронной душой. До этого момента я хотел просить Велимента быть свидетелем моего запечатления на льдах Галана, но после нашего разговора изменил своё решение, хотя и не люблю так поступать. Гвардейцы, стоящие на посту возле императорского шатла, взяли перед нами на караул и их командир чётко доложил пилоту императора о том, что всё в полном порядке. Когда мы поднимались по траппу, я широко улыбнулся и сказал Микки:
— Напарник, завтра утром ты выйдешь вместе с нами на лёд и будешь нашим годойоном. Справишься?
Микки рассмеялся и радостно воскликнул:
— Напарник, для твоей жены я готов бить в самый большой барабан-годо хоть целый год подряд! Какой разговор, конечно справлюсь! Надеюсь, ты дашь мне синий годо?
Старинный синий барабан-годо я выменял как-то у одного архо из клана Тегинов Баанрийских, отдав за него два полных его сапога керумских огневиков. Для тех, кто понимает толк в драгоценных камнях, это целое состояние, но для меня этот синий барабан имел куда большую ценность, ведь на нём стояло клеймо мастера-круда из моего клана. Пирон Тегин, наверное, счёл меня сумасшедшим, а себя самым ловким пройдохой, но ему было неведомо то, что этот барабан, изготовленный великим мастером Золдером Мерком, самым лучшим учеником бесспорно величайших из всех мастеров-годоархонов Варкена, Таланов Дерзких, стоит, как минимум, втрое дороже. Не знал Пирон и того, что уж кто-кто, а я-то имею возможность грести огневики лопатой каждые пять лет, ведь у меня есть постоянная лицензия на их добычу. Хотя синий годо и имел такую цену, я не счёл для себя возможным отказать Микки и потому сказал:
— Лады, но если ты пробьёшь мембрану, пеняй на себя, я тебя там во льду и закопаю. Договорились?
Бравый граф-андроид не счёл мою угрозу слишком уж серьёзной и тотчас пожал мне руку. Я и раньше подозревал, что Микки втихаря барабанил на синем годо, а теперь мои догадки полностью подтвердились. Ну, что же, зато теперь я был уверен в том, что он не лажанётся, когда наступит время стучать в барабан. Мы вошли, Микки по хозяйски положил свою громадную шляпу и шпагу, сверкающую от бриллиантов, на низкий, широкий шкаф с боескафандрами и деловито сел в кресло первого пилота. Включив бортовой компьютер и запустив программу подготовки к старту, он протянул руку к своему пилотскому бару, выудил из него литровую банку и бросил её мне. Я сел в кресло второго пилота и включил аппаратуру связи, хотя на Галане ещё не было ни одного космодиспетчера, всегда готового попить пилотской кровушки.
Зато над Галаном уже висело дюжины три спутников наблюдения и связи, поставленных на суточную орбиту. Микки тут же связался с южными полярными спутниками и вывел картинку Галанардиза на главный экран. "Золотого Лорда" он поднял в воздух в своей обычной манере, очень быстро и совершая при этом целую серию противоракетных маневров, что не помешало ему за минуту с четвертью выйти на низкую орбиту и через три минуты снова войти в атмосферу уже над Галанардизом. Он ничуть не хуже меня знал о том, какая именно льдина мне была нужна и потому, осмотрев гляциологическую картинку, сразу же сделал правильный выбор. Спустившись на высоту двадцати километров, он показал мне огромный ледник, спускающийся в океан Талейн на берегу залива имени императора Рилквида, главного полярного исследователя Галана, первого достигшего Южного полюса. Кивнув головой в сторону ледника, Микки сказал:
— Верди, эта льдина должна тебе понравиться. Она, конечно, немного великовата, но только не для тебя, да, и держится она на одном только честном слове. Ну, что она тебе подойдёт, напарник, или посмотрим другую.
Я жестом попросил его спуститься пониже и внимательно просканировал выбранную Микки льдину с помощью сверхзрения. Льдина действительно была хороша, семнадцать километров в длину и одиннадцать в ширину. Вскоре из неё должен был получиться великолепный столовый айсберг. Чтобы я смог осмотреть место завтрашнего запечатления получше, Микки спустился ещё ниже и завис над льдиной на антигравах, открыв люк и спустив трапп. Хотя на Галанардизе в это время года царила полярная ночь, я вышел наружу, немного побродил по льдине и вернулся обратно на корабль. Льдина была просто высший класс, но погода была отвратной. Над заливом императора Рилквида прочно обосновался циклон и потому дул сильный ветер и с неба сыпалась мелкая ледяная крупа. В пилотской рубке меня ждала большая кружка отличного горячего грога и плед с электроподогревом. Отказавшись от пледа я хлебнул грога и сказал:
— Спасибо, граф, ты выбрал для нас отличную льдину.
— Не за что, напарник, ты подарил мне настоящую жизнь и теперь я даже не знаю, как мне тебя благодарить. — Глухим голосом ответил мне Микки.
Мой старый друг впервые сказал мне о том, какие чувства он испытывает в результате перемен. Несколько дней назад, незадолго до того, как я попросил мамочку Бэкси заглянуть в Хроники и найти в них ответ на мучавший меня вопрос, у меня состоялся с ней долгий разговор о судьбе Микки. Она была очень довольна тем, как галанцы отнеслись к первому на этой планете а-человеку. Особенно ей импонировало то, что некоторые тернигорские красотки то и дело проникали в спальную своего графа и бывали очень расстроены из-за того, что им не удавалось добиться от него хотя бы нормальной эрекции. На ласки, поцелуи и петтинг Микки хватало, а вот для нормального секса он не очень-то годился. Бэкси тогда сказала мне:
— Верди, мальчик мой, андроиды не всегда были такими валухами. Когда-то в древности, когда мы называли их синтеттами, они учили нас, интари, искусству любви. Если ты хочешь, чтобы твой жестяной друг был счастлив, я могу сделать так, что он не будет отличаться от обычного человека ничем, кроме того, что в его башке будут фурычить крошечные кристаллики, а не та овсяная каша, которую люди называют мозгами. Тебе стоит только приказать мне сделать это.
В разговорах с Нэксом и Бэкси меня больше всего бесило, порой, то, что они всегда пытались выставить меня каким-то замшелым рабовладельцем. Поэтому и в тот раз я тотчас запустил в монитор Бэкси подушкой и сердито рявкнул:
— Бэкси, заткнись во имя девственности Матидейнахш! Я терпеть не могу твоей дурацкой почтительности. Тоже мне рабыня нашлась. Если ты можешь сделать так, что когда в очередной раз в спальню Микки просочится маркиза Инейра и он вдует ей так, что её придётся отдирать от спинки его кровати клещами, я буду просто на седьмом небе от счастья!
Добрая мамочка Бэкси вздохнула и тихо сказала:
— Верди, сделать это не сложно. Мне только нужно будет провести кое-какие исследования. Сам понимаешь, мальчик мой, в нашей базе информации есть множество пробелов, но это пустяки по сравнению с тем, как на такое поведение Микки посмотрят галанцы и особенно Сорки. Прежде, чем я передам нашему бравому вояке всю информацию, необходимую ему для полной реконструкции, ты должен поговорить с императором и добиться от него разрешения.
