Поэтому переключаюсь на Хинату.
— Вот ты, Хината, готова защищать Наруто перед Сакурой, так почему у тебя пропадает решимость сказать то же самое в лицо Наруто? Ты думаешь, что он отвергнет тебя?
Моментально покрасневшая Хината только кивает. Карин с любопытством всматривается во всех, явно наслаждаясь картинками изменения чакры нам, увы, недоступными.
— В Лесу Смерти он поддерживал тебя и остальных, и на экзамене тоже, и когда Темари тебя сильно ранила, он едва не взорвался от ярости. Пускай он и не смотрит на тебя как на девушку, ослепленный Сакурой
— ЧТОООО???? — подпрыгивает Сакура.
О, узнаю взрывной стиль Цунаде, ахаха. Прилежная ученица перенимает реально все.
— Ну да, пол-Конохи знает, что братик Наруто влюблен в тебя по уши, а Сакура-чан не в курсе, — поддразнивает ее Карин, прячась за мою спину.
Внезапно мне это напоминает Луну, прямо до спазма в сердце и рези в глазах.
— Но он переживает за тебя, Хината, и как минимум относится как к другу, а за друзей Наруто готов умереть и биться до последней капли крови. Но если ты сама не сделаешь шаг навстречу, то он может и пропустить тебя, ибо болеет душой за всех своих друзей и подруг, понимаешь?
Хината кивает, сводит пальцы вместе, краснеет, бледнеет и вместо того, чтобы что-то сказать, хлопается в обморок. Сакура немедленно бросается ее лечить. Карин тоже было дергается, но для ее метода раненый должен быть в сознании.
— Так что не надо спорить, кто лучше, у Сакуры есть Саске, у Хинаты — Наруто, и каждый из них хорош по-своему. Вот если бы вы двое претендовали на одного и того же парня, тогда был бы реальный повод ссориться, не так ли?
— Я знаю, — бурчит Сакура, — это уже было в моей жизни. Дня не проходило, чтобы Ино и я не ссорились из-за Саске, а он нас предал и сбежал!
— Вы же были в одной команде, чего хотел Саске?
— Восстановить клан и убить одного человека, — медленно произносит Сакура.
Понятно, она даже не задумывалась над тем, что движет Учиха. Красавчик и все тут.
— Как видишь, убийство брата он поставил выше восстановления клана, и чтобы Саске был твоим, тебе следовало последовать за ним, разделить его месть, поддержать и ждать. И тогда, после свершения мести, ты бы стала первой женой, с которой Саске начал бы восстанавливать клан. Не исключено, что прямо на трупе брата, дабы еще немного насладиться местью.
Раскрасневшаяся Сакура, приведшая все-таки Хинату в чувство, тут же выпаливает, обернувшись.
— Как это первой? Я была бы единственной!
— Клан Учиха уничтожен, и его надо восстанавливать. Если это делать только твоими силами, то ты бы ходила беременная непрерывно!
— Как грубо, но правдиво, — хихикает сзади Карин.
Сакура еще раз задумывается, а Хината опять хлопается в обморок, но в этот раз со счастливой улыбкой на лице. Наверное, представляет, как будет непрерывно ходить беременной от Наруто. С фантазией у нее все в порядке, только стеснительность мешает высказывать. В данном случае это даже хорошо, ибо спор незаметно угасает, и эти юницы не требуют уже совершить выбор за них.
Неожиданно всем находится, о чем задуматься, даже мне. Какого черта я опять выполняю функции мозгоправа?
Глава 22
10 мая 78 года. Север страны Травы.
Север страны, не в пример югу, плоский, без холмов, ущелий и равнин. Только в одном месте огромное искусственное озеро, с расположенной там знаменитой тюрьмой для отступников — шиноби. В чем смысл "Кровавой" тюрьмы, не понимаю, но условия там реально адские. Каждому из заключенных ставят печать, не дающую использовать чакру, и сжигающую беглеца, если тот отдалится от тюрьмы. Единственная возможность спрятаться под воду, но как будто в насмешку, в озере вокруг тюрьмы сделаны огромные водовороты и подняты скалы. Персонал тюрьмы состоит из шиноби деревни Травы, и за это деревня имеет огромные преференции, потому что соглашение о Тюрьме подписано всеми деревнями.
Мне, конечно же, сразу становится интересно, а не там ли держат S-ранговых, которых не хотят убивать?
Но Джирайя подчеркивает особо, что приближаться к тюрьме не нужно. Демаскировка, да и за шпионов принять могут, и тут же посадить в тюрьму. Хоть Коноха и способна вытащить кого угодно из тюрьмы (при этом он многозначительно смотрит в мою сторону), но сжигающая печать все равно останется. И пока будет идти переписка Конохи и Травы, тому, кто попадется, придется сидеть в тюрьме. Пусть заключенные и не используют чакру, но от этого становятся только злее.
А злые шиноби способны на многое даже без чакры.
Джирайя, когда захочет, может быть очень убедителен, и все кивают, показывая, что не будут даже в мыслях приближаться к тюрьме. Тем не менее, обшарить север нужно, и после обустройства лагеря начинаю вылеты по заданным маршрутам, чтобы разбросать портключи. В это время сенсоры обшаривают окрестности лагеря, в пределах нескольких часов бега.
В общем, и целом, все то же самое, что и прошлую неделю, только там был юг, а здесь север.
12 мая 78 года. Граница страны Травы и страны Водопадов.
Последний вылет, в самый дальний район, на границу стран Травы и Водопада.
В общем, парю такой весь из себя летающий над лесами из бамбука, и зарослями местных кустарников, с ягодами, напоминающими смесь малины и ежевики, но при этом действующими как сильное слабительное, когда на горизонте начинают сверкать вспышки. Потом доносится эхо взрывов, и так как граница со страной Водопадов недалеко, решаю вначале, что тут пограничная стычка.
Но потом вспоминаю рассказ Джирайи о слабости деревни Травы и понимаю, что пора бежать за подмогой.
Прошлая встреча с Акацуки запомнилась надолго, и повторять расклады совершенно не хочется. Прыжок туда, достать леталки из складского помещения в палатке, и прыжок обратно, но уже в теплой компании джонинов и двух сенсоров.
Все по инструкции, вначале телепортирую Джирайю, затем джонинов, и только потом сенсоров, Карин и Хинату.
Тренировочные курсы "взлет — посадка" на леталках, не то же самое, что реальный вылет, и девчонки слегка паникуют. К счастью, Какаши и Куренай, сообразившие быстрее и лучше меня, поддержали их и выравнивают, не давая перевернуться. Напряженно замерев, сенсоры начинают вглядываться в сторону вспышек.
— Мощная чакра, — первой выдает Карин, всматриваясь в горизонт. — Четверо, нет, пятеро. Трое в воздухе, двое на земле.
— Так у кого из них мощная чакра? — тут же спрашивает Джирайя.
Карин смотрит на него поверх очков и отвечает тоном, как будто все, само собой разумеется.
— У всех, Джирайя-сама.
— Четверо в плащах Акацуки, — подключается Хината, — пятая — биджу, парит в воздухе!
— Вот это нам повезло! — хмыкает Джирайя, складывая руки в печать Призыва. — Подробнее можешь?
— В воздухе — парень на птице из чакры, девушка с бумажными крыльями
— Что?!! — кричит Джирайя. — Извини, продолжай.
— На земле — марионетка, но я не вижу кукольника, и какой-то шиноби — полурастение, очень странный. Извините, тут слишком далеко, и я не вижу подробностей!
Да тут несколько километров, визуально так точно нихрена не разобрать, и она еще извиняется?
— Братик Нейджи смог бы больше, — лепечет Хината, смущаясь, — но его здесь нет.
— Вот именно, а ты есть, и рассмотрела, молодец! — хвалит ее Джирайя. — Так, Гермиона, возвращаешь Карин и Хинату, потом переносишь нас к вспышкам, а сама уходишь в лагерь. Эта схватка точно не для вас!
Не успеваю ответить, как обстановка меняется.
— Переместился! — взвизгивает Карин, тычет пальцем вниз. — Один из них внизу!
— Это тот шиноби-полурастение, — дополняет Хината.
По ее вискам с вздутыми от Бьякугана венами катится пот, девочка явно превосходит саму себя, стараясь быть полезной. Изо всех сил сдерживаюсь, чтобы не сорваться и не прыгнуть к вспышкам, набросив невидимость. Одолев себя, выдыхаю. Радуйся, Дейдара, сегодня твоя жопа спасена, но однажды ее все же разорвет!
Кладу руки на Хинату и Карин, здравствуй, безопасный лагерь! Обратный телепорт уже без девушек.
— Неужели ты поумнел, Джирайя-чан, и вызвал нас заранее! — на плечах Джирайи появляются две жабы, а сам он переходит в режим Отшельника. — Здравствуй, девочка!
Сколько видел, но вот общаться с жабами — Отшельниками ни разу не довелось пока.
Жабы напоминают кукол из детского шоу. Знаете, когда за ширмой сидит актер, надевший кукол на руки и разыгрывающий представление. Во всяком случае, плащи двух жаб, конусообразные и закрывающие все тело, и местоположение на плечах Джирайи, прямо-таки навязывают ложное впечатление кукол — перчаток.
— Так ты и есть Гермиона, — раскрывает рот вторая жаба.
Это великие жабьи мудрецы, с горы Мьёбоку, Сима и Фукасаку, у которых Джирайя учился еще в молодости. Они скидывают капюшоны и оказывается, что Фукасаку — седоватый, с бородкой, а Сима, с фиолетовой раскраской, и завитушками в волосах. При этом они — жабы, размером с кисть руки Джирайи, в общем, полный сюр.
Я даже отвлекся от текущих проблем, а вот Джирайя — нет.
— Какаши, Куренай, на вас тот, что внизу, и не геройствуйте, это Акацуки.
— Хай, — отвечает Какаши, поднимая повязку.
Куренай просто кивает, и они устремляются вниз.
— Гермиона, перенеси меня к вспышкам, и помни, что там Дейдара.
— Да, Джирайя-сама, я спокойна, — кладу руку на спину Джирайи.
Снизу доносится взрыв, и сверкание молнии Какаши. Прыжок. Глухая волна ненависти прокатывается по телу, но не сегодня, не сегодня. Тактика действий оговорена заранее. Невидимость. Прыжки в восемь точек на земле, в каждой сброс портключа из связки, выданной Джирайей. Телепорт обратно в лагерь и выдохнуть. Здесь, в безопасности под стационарным барьером, нам предстоит подождать конца сражения с Акацуки.
Остальные генины уже осаждают Карин и Хинату, требуя рассказать "что там было" и подробностей.
12 мая 78 года. Граница страны Травы и страны Водопадов.
Джирайя обозрел поле боя, и отправил через портал, заранее заготовленный сигнал — фигурку красной жабы, знак предельной опасности и того, что операцию против Акацуки можно начинать. Напротив Джирайи, прямо в воздухе, висела женщина в синем платье, при помощи огромных бумажных крыльев. С одной стороны, Джирайя испытывал облегчение, раз Конан выжила, значит, возможно, выжили и остальные его ученики: Яхико и Нагато. Но с другой стороны, Нагато — это риннеган, и за прошедшие двадцать лет он уж точно научился им владеть.
Но, тем не менее, Джирайя сказал именно, то, что подумал при взгляде на женщину
— Ты выросла настоящей красавицей, Конан.
— Учитель Джирайя, — холодно ответила женщина.
На ее холодном, почти надменном лице ничего не шелохнулось и не дрогнуло. Бумажная роза в волосах, синее платье, Конан была практически такой же, какой ее помнил Джирайя по последней встрече, с поправкой на прошедшие года. Тело ее ниже пояса отсутствовало, и это означало, что Конан сумела освоить техники бумаги и достичь в них непревзойденных высот.
Джирайя смотрел и восхищался бывшей ученицей, параллельно прикидывая тактику боя.
Дейдара на огромной белой птице продолжал атаковать джинчурики Семихвостого, не обращая внимания на появление Джирайи. По итогам стычки в Амегакуре и последующих наблюдений в течение зимы, способности Дейдары были проанализированы, разобраны и выработаны способы противодействия. Техники взрывной глины, которую ученик Ооноки создавал, смешивая с чакрой при помощи ртов на руках, очень подходили его возрасту и характеру.
В свои семнадцать лет, Дейдара был крайне вспыльчив и не сдержан.
Даже способность летать, при помощи своих творений, и дальномер, встроенный в левый глаз, не компенсировали этих недостатков. Не говоря уже о том, что взрывная глина относилась к техникам стихии Земли, и, следовательно, достаточно просто обезвреживалась техниками стихии Молнии.
Кукольник Сасори, со своими сложными ядами и кучей марионеток, способных использовать чакру, оставался в определенной степени загадкой. Просто неясно было, сколько кукол у него в запасе, и с какими способностями. В остальном же, приемы его были разобраны, антидоты к ядам созданы, при помощи Цунаде, и выработана общая тактика.
С этой двойкой, Дейдара — Сасори, Джирайе все было ясно.
Также Джирайя знал способности и тактику Конан, но знания эти были многолетней давности. Какие новые техники бумаги освоила его бывшая ученица? Плохо было и то, что Конан знала слабые места Джирайи. Чуть меньшей, но все же проблемой оставалось сражение в воздухе, без возможности призвать Гамабунту или Гамакена. Жабы — Отшельники на его плечах тоже молчали, собирая природную энергию и передавая ее Джирайе. Молчание затягивалось, и Джирайя уже собирался что-нибудь еще сказать, когда Конан начала действовать.
Отправив мысленное сообщение Пэйну, она вытянула руки, и поток взрыв-печатей устремился к Джирайе.
Высокая девушка с бирюзовыми волосами и оранжевыми глазами, джинчурики Семихвостого, воспользовавшись отвлечением Конан, тут же атаковала Дейдару. В силу специфики Чоумея — Семихвостого биджу, который имел истинную форму сине-зеленого жука-носорога, атаки джинчурики по имени Фуу, чем-то напоминали техники клана Абураме.
Только Фуу не ограничивались одними жуками-кикайчу, она работала с широким спектром насекомых.
— Взрывные светлячки!
Изо рта девушки хлынул поток невыносимо сверкающих насекомых, ослепляющих и оглушающих одновременно. Неистово жужжа и сверкая, светлячки ускорялись и ускорялись, стремясь подлететь поближе к цели. Там они вздувались и взрывались, пока жертва пыталась справиться с ослеплением и оглушением. Так оно должно было быть, но Дейдара только обрадованно вскричал
— Искусство — это взрыв! Как приятно видеть такую совершенную картину!
Также он с двух рук метал контр-взрывчатку, в виде мелких паучков, а его птица маневрировала, уклоняясь от потока светляков. Искусственный левый глаз Дейдары игнорировал ослепление, и атака Фуу не достигла цели. Она тяжело дышала, и маневрировать джинчурики становилось все труднее. Бой длился уже долго, и ее постепенно вытеснили с территории страны Водопадов, загоняя к какой-то неведомой цели.
Появление в воздухе одинокого шиноби с со странным хитайате и жабами на плечах было удивительно, но то, что он и женина, владеющая техниками бумаги, знают друг друга, опечалило Фуу. Принять Истинную Форму она пока не могла, но можно было отпустить биджу и дать ему возможность крушить и ломать. Сделать это было тем проще, так как Фуу понимала, что родная деревня фактически ее продала, склонившись перед этими шиноби в плащах. Ничем иным срочный посыл на границу с неожиданной миссией не мог быть. В условленном месте ее поджидали, и теперь оставалось только сражаться, стараясь дороже продать свою жизнь.
