— ...Космический корабль 'Север-5' пилотирует экипаж в составе советского космонавта, майора Финштейна, Зиновия Яковлевича, и граждан Объединённой Арабской Республики Махаммада Хосни Сайида Мубарака и Хафеза аль-Асада...
В иностранной прессе сразу же появились сообщения, проникнутые плохо скрываемой паникой — не иначе, как Советы вознамерились постоянно держать в космосе как минимум один экипаж?
Если на Западе полёт стал поводом для беспокойства, то в Израиле и ОАР начался настоящий праздник. Телевидения в Израиле в 1961 году ещё не было, и о полёте сообщила государственная радиостанция 'Шерут ха-шидур'.
(В реальной истории телевещание в Израиле началось только в 1968 году https://ru.wikipedia.org/wiki/Израильское_управление_телерадиовещания )
В то же время в Египте, Сирии и Иордании уже были установлены в крупных городах приёмные станции системы 'Орбита', принимавшие сигнал спутника 'Молния', обслуживавшего восточную часть Северного полушария планеты (АИ). В Египте, Сирии, Иордании, Ираке и Иране передачи советского телевидения использовали в школах, на уроках русского языка. Сообщение о полёте арабских космонавтов привело к массовому срыву уроков. Школьники половины арабского мира с криками высыпали на улицы.
Как и в случае предыдущего полёта, были организованы прямые телевизионные включения с борта космического корабля, телемост с президентами Египта, Сирии и премьер-министром Иордании, возвратившимися с переговоров.
Премьер-министр Бен-Гурион прибыл в только что открывшуюся дипломатическую миссию в Иерусалиме, где по такому случаю была развёрнута передвижная телевизионная студия, и лично поздравил по телевидению международный экипаж, пожелав ему успешного выполнения задач полёта и благополучной посадки (АИ). Его поздравление транслировалось через дирижабль и спутник 'Молния' на всю северную часть восточного полушария. В арабском мире сам факт обращения израильского премьера с поздравлениями к арабским космонавтам был воспринят как шок и сенсация.
Как только 'Шерут ха-шидур' сообщила о полёте в космос советского космонавта Финштейна, в Израиле началось грандиозное веселье и пьянка, сравнимая по масштабам разве что с праздником 'Пурим'. К счастью, полёт пришёлся на среду, а не на субботу. К вечеру по всему Израилю на улицах лежали пьяные (Если ви таки думаете, щто евреи не пьют, таки ви сильно ошибаетесь https://news.boyarka.name/interesnoe/2702-opyat-evrei-napilis.html Они такие же люди, и таки умеют хорошо повеселиться)
Пока на Земле праздновали, на орбите шла напряжённая работа. Космонавты по очереди делали физические упражнения. Их костюмы 'Пингвин' ещё на Земле имели разные индивидуальные регулировки, значения натяжения каждого ремня были запротоколированы, и теперь космонавты, проделывая комплекс физических упражнений, сравнивали свои ощущения и передавали их на Землю. Регулировать 'Пингвины' в полёте было сложно, для этого нужно было снимать скафандры, а сделать это в тесном спускаемом аппарате, не заехав локтем в лицо соседу, было почти невозможно. Приходилось довольствоваться уже имеющимися настройками.
'Зяма' Финштейн тщательно тестировал все системы нового скафандра. Всё работало более-менее прилично, хотя недочётов, подлежащих исправлению, тоже хватало. Зиновий Яковлевич диктовал на магнитофон свои наблюдения, Асад скрупулёзно дублировал их в бортовой журнал.
В середине первого дня полёта космонавты впервые использовали новую бортовую кухню — микроволновку и термостат, чтобы разогреть тубы и контейнеры с пищей. У ЦУПа были определённые опасения на этот счёт, аппаратуру хотя и отлаживали на Земле, но времени на отработку было немного. В основном ожидали некорректной работы цифрового реле времени, но опасения оказались излишними. Использованные в конструкции специализированные микросхемы-таймеры были хорошо защищены от внешних радиационных воздействий конструктивными мерами, и отказов на протяжении всего полёта не наблюдалось.
После обеда и небольшого отдыха эксперименты на борту были продолжены. В основном, все опыты проводились при выходе корабля из радиовидимости наземных пунктов управления, а время прохождения над территорией СССР, Европы и Ближнего Востока использовали для общения с телевизионной аудиторией и докладов руководителям полёта.
Физические упражнения после 4-го витка были прекращены, начался период адаптации к невесомости. К упражнениям вернулись на второй день, после того, как организмы космонавтов пришли в норму. В комплекс наземных тренировок после полёта Титова были внесены изменения, но космонавты международных экипажей успели потренироваться по новой программе всего пару дней.
На второй день возобновили физические тренировки, а также испытывали бритвы, гигиенические устройства и принадлежности, опробовали систему брикетирования бытового мусора.
Продуманный подход ОКБ-1 к организации подготовки длительных полётов позволил избежать многих неприятных моментов, с которыми столкнулись позднее астронавты NASA, из-за несовершенства ассенизационной аппаратуры (когда экскременты частенько летали по кабине или даже по отсекам орбитальной станции 'Скайлэб').
Помимо испытаний бытовых устройств, космонавты проводили чисто научные эксперименты и наблюдения. В частности, Хосни Мубарак фотографировал территорию Египта, в интересах строителей Асуанской плотины, эти снимки впоследствии помогли уточнить зону предстоящего затопления и эвакуировать из неё некоторые археологические памятники, не попавшие в первоначальный список (АИ).
Финштейн и Асад проводили замеры уровня радиации за бортом, и интенсивности солнечного излучения, пробовали определить плотность остаточной атмосферы по торможению космического корабля в перигее орбиты, с помощью БЦВМ и отсчётов наземных средств наблюдения, передаваемых из ЦУП. В целом, три дня полёта прошли достаточно насыщенно.
Телевизионные трансляции с борта 'Севера-5' вызвали очень большой интерес не только в арабских странах. Уже в первый день в Иерусалиме наблюдалось настоящее паломничество из Западного сектора в Восточный, где уже принималось спутниковое телевещание. Предприимчивые арабы выставляли пока ещё немногочисленные телевизоры прямо в окна на первых этажах, пытаясь делать собственный небольшой 'гешефт' на гостях с сопредельной территории (АИ). Не было замечено никаких инцидентов или враждебности — совместный космический полёт стал примером мирного сотрудничества для обоих народов.
Разумеется, нашлись 'радикалы' с обеих сторон, которые не приняли сам факт возможного примирения и взаимодействия, но их оказалось даже меньше, чем ожидали лидеры государств. Третий день полёта и посадка корабля 'Север-5' совпали с суборбитальным полётом американского астронавта Алана Шеппарда на корабле 'Меркурий', и полностью затмили его в мировых СМИ. Хрущёв придумал простейший и очень эффектный ход. При обсуждении полёта с руководителями Главкосмоса он попросил показать, как проецируется на поверхность Земли трасса полёта на посадочном витке.
— Корабль начинает торможение над Африкой, — пояснил Келдыш, — на снижении входит в атмосферу, проходит над Курдистаном, при этом полёт разделившихся отсеков корабля в атмосфере можно наблюдать из района города Поти на Кавказе. Затем дальнейшее снижение и посадка.
— В зависимости от наклонения орбиты посадка происходит либо в районе Саратова, либо в Казахстане, — добавил Королёв. — Гагарина и Титова мы встречали в Саратовской области, Юра немного промахнулся при посадке, километров на 500, но спасательные службы были хорошо подготовлены. 2 мая экипажи 'Север-3' и 'Север-4' в условиях Индии сумели принять без происшествий. Экипаж Финштейна тоже планируем принимать в Саратовской области.
Никита Сергеевич несколько минут размышлял, то так то этак прикладывая к глобусу транспортир.
— А это... если команду на посадку дать немного раньше, где корабль сядет? — спросил Первый секретарь.
— Э-э... смотря, насколько раньше... — Королёв и Келдыш переглянулись, внезапно осознав замысел Никиты Сергеевича. — Ох, едрить твою налево... — сообразил Сергей Павлович. — Это ж какой пропагандистский приём! А что, перебросить спасателей из Индии успеваем?
— Надо связаться с Каманиным, — решил Келдыш. — Дать ему команду срочно лететь...
— Но куда? Где сажать хотите?
Академик Келдыш прикинул в уме предварительные расчёты и ткнул карандашом в карту:
— Сюда!
Окончательный расчёт 'южного' варианта посадки был тщательно проверен в МИАН, после чего утверждён Государственной комиссией. Космонавтов предупредили за несколько витков до посадки. Изменение плана полёта привело в восторг Хафеза Асада, в то же время изрядно обеспокоив командира экипажа Финштейна.
— Заря, вы там с местом посадки ничего не напутали?
— Всё нормально, Беркуты, изменение в полётном плане утверждено на самом верху.
— Гм... Ну да... им-то что... В случае чего, бить-то будут меня!
— Не тушуйся, Зяма, когда сядем, я всем скажу, что ты со мной! — успокоил Асад.
— Ты только на идиш не говори, — добавил Мубарак, — а мы просто скажем, что ты русский. По паспорту. В удостоверении космонавта только страна прописана, а не национальность.
— Так бить-то будут по морде, а не по паспорту! — ответил Финштейн, с сомнением проводя пальцем по переносице.
Однако приказ следовало выполнять.
Утром 5 мая, незадолго до старта Алана Шеппарда с космодрома Канаверал, космический корабль 'Север-5', получив сигнал на посадку с судна КИК, включил тормозную двигательную установку над Южной Атлантикой. Он вошёл в атмосферу над Африкой и, пролетев огненным болидом над Египтом и Израилем, благополучно совершил посадку в Сирии, в полях между населёнными пунктами Batha, Hulwiyah и Tall Daman, примерно в 43 километрах к юго-юго-востоку от Алеппо (АИ).
Его ожидали переброшенные на самолётах из Индии поисково-спасательные команды, при поддержке двух дирижаблей радиолокационного дозора, предоставленных советским Средиземноморским флотом. Вертолёты встретили в воздухе снижающийся на парашюте корабль, и приземлились одновременно с ним. Спускаемый аппарат сразу же окружили сбежавшиеся с окрестных полей сирийские крестьяне. Узнав, что к ним 'в гости' приземлился первый сирийский космонавт, его тут же начали качать, прямо в скафандре. По окончании процедуры качания Хафез Асад обнаружил, что всё, что можно было оторвать от скафандра, было оторвано на сувениры (АИ).
Египетского и советского космонавтов тоже приняли, как родных. Финштейн успел снять свой скафандр ещё перед выходом из спускаемого аппарата, он покидал корабль последним. Скафандр он передал через люк спасателям, и тем самым уберёг опытный экземпляр от разграбления (АИ).
Космонавтов вертолётом доставили в Алеппо, откуда на Ил-18 поисково-спасательной команды перевезли в Дамаск, где их уже ждали лидеры ОАР. Встреча космонавтов и в этот раз превратилась в красочное праздничное шествие. В разгар праздника космонавты и руководство ОАР получили приветствие от премьер-министра Бен-Гуриона, вместе с приглашением посетить Иерусалим. С советским руководством этот пассаж был согласован заранее (АИ). Валериан Александрович Зорин во время переговоров рекомендовал Давиду Викторовичу пригласить в Израиль весь экипаж:
— Они же летали вместе, сами понимаете, это будет красивый политический жест с вашей стороны. Каждый космический полёт — это не только научное, но и важнейшее политическое мероприятие. Грех таким шансом не воспользоваться, тем более, после успешных мирных переговоров на Кипре.
Бен-Гурион был достаточно опытным политиком, чтобы это осознать. Встреча космонавтов в Иерусалиме оказалась не менее праздничной, чем в Дамаске. До возвращения в СССР космонавтам пришлось также побывать в столице Иордании Аммане, и в Каире. В Москву, для совместного рапорта на Красной площади, космонавты попали только 7 мая (АИ).
#Обновление 22.10.2017
Процедура правительственной встречи за четыре состоявшихся в кратчайшие сроки полёта была уже отработана и прошла 'по накатанным рельсам'. Куда интереснее было в Одессе. Уникальный, единственный в своём роде город, жизнь которого десятилетиями вертелась вокруг порта и Привоза, внезапно оказался на острие науки, техники и международной политики.
О полёте Зиновия Яковлевича Финштейна в составе международного экипажа по программе 'Интеркосмос' его мама Сара Львовна узнала утром 2 мая, от самого председателя Одесского облисполкома Михаила Васильевича Хорунжего. Председатель заехал к ней утром, по поручению из Москвы. Сара Львовна как стояла в халате и фартуке у плиты, так и села на удачно подвернувшуюся табуретку:
— Ох! Это щто ж теперь будет? Ох, мой бедный мальчик, а вдруг с ним щто-нибудь случится?
— Не волнуйтесь, дорогая Сара Львовна, всё будет в порядке, — успокоил её Хорунжий. — Наша космическая техника — самая передовая в мире, вы же газеты читаете?
— Таки читаю, конешно, да только тем газетам доверять можно только рибу, и то, если на завернуть! — отмахнулась Сара Львовна. — Михаил Васильич, а ви уже завтракали? Прошу, не побрезгуйте...
— Нет, нет, что вы, у меня ещё масса дел, — Хорунжий, выполнив свой долг, поспешил откланяться.
Сара Львовна тут же схватилась за телефон и позвонила сестре:
— Розочка, ти таки била права! Наш Зямочка полетел у космос! Включай скорее радио, скоро объявят! Побегу на Привоз, люди же придут поздравлять! Ох, таки и радость, и сплошное разорение!
Пока Сара Львовна собиралась, по радио голос Левитана действительно объявил о полёте. Когда она вышла во двор, её уже встретила толпа радостно галдящих соседей:
— Сара Львовна! Ви таки слышали радио?! Ваш Зямочка в космосе!
— Ой, а это не к вам ли сейчас товарищ Хорунжий из облисполкома приезжал?
— Поздравляю вас, дорогая Сара Львовна, ми таки все гордимся вашим Зямочкой, как своим сином!
— Ах, Сара Львовна, как я за вас рада, представляете, ваш Зяма мне сегодня даже снился.
— И щто он имел вам сказать, девушка? — на ходу просипела мадам Финшнтейн.
— Точно не помню, но кажется ничего.
— Тогда это был не мой Зямочка, он весь в маму и всегда имеет щто сказать.
Сара Львовна едва успевала отвечать на сыплющиеся со всех сторон пожелания и поздравления. Её выручил сосед сверху, Хаим Соломонович:
— Сара Львовна, ви куда собираетесь?
— Та на Привоз пойду.
— Та щто ви, право, у нас таки всё есть! Сейчас соберём на стол!
— Ой, как же, а поругаться?
— О, таки да, это — святое! Давайте, я вас подвезу!
Тарахтящий 'Москвич' доставил маму Зямочки на главный рынок Одессы. Здесь её очень многие знали, и поздравления обрушились на неё с новой силой:
— Ой, Сара Львовна! Это не за вашего Зяму сейчас сказали по радио? Он таки полетел в космос, как тот Гагарин?
— Про моего! — с гордостью подтвердила мадам Финштейн. — Хотя не в самой приличной компании...
— Вей, как мы за вас рады! Зямочка всегда был подающим надежды мальчиком! А теперь ещё станет Героем! Скажите он ещё не женился?
