— Ты считаешь, что тот человек, к которому нам советовала обратиться Варин — он арестован?
— Или находится под наблюдением... Ладно, подождем еще немного, а там видно будет. Варин упоминала, что нужный нам человек каждый вечер ходит в небольшую чайную — там специально для него привозят особый чай из Кхитая... Посмотрю на того человека — и вот тогда решу, что мы будем делать...
— Кисс, но ведь и мы с тобой тут давно сидим. Вдруг это тоже кому-то покажется подозрительным?
— С чего этот вдруг? Ты оглянись, посмотри вокруг, сколько сюда наехало людей на праздники, и все они не знают, как скоротать время до начала торжеств. Многие точно так же, как и мы, сидят по харчевням и таким вот уличным забегаловкам, что-то жуют и никому это не кажется странным. Главное — платите деньги, и можно сидеть за столом хоть целый день. Немало людей хотело бы оказаться на нашем месте: ешь, сколько влезет, пей и ничего не делай, только глазей по сторонам... Чем мы с тобой, собственно, и занимаемся...
Прошло еще немного времени, и дверь нужного нам дома раскрылась. Вышедший на улицу худощавый мужчина неторопливо направился в противоположную от нас сторону, и вскоре скрылся с наших глаз за мелькающей толпой.
— Все, уходим! — Кисс бросил несколько монет подбежавшему слуге. — Идем к себе...
— На постоялый двор?
— А то куда же еще... Ну, так что скажешь? — бросил он мне уже на ходу.
— Не знаю... Вроде, следом за ним никто не шел...
— Ошибаешься. За ним двинулись двое — мужик, просивший милостыню, и какой-то парень, изображавший из себя уличного ротозея. И, не знаю, обратила ли ты внимание на то, что выйдя из дома, человек не запер за собой дверь. Допустить подобное в Сет'тане, когда вокруг столько приехавших?! А ведь Варин упоминала, что тот человек живет совсем один... Значит, от не опасается того, что хоть кто-то может забраться в дом, когда там не будет хозяина. А дом, между прочим, стоит на довольно оживленной улице...
— Может, у него появилась жена. Или же внезапно объявился какой-то родственник! Ведь мог же к нему в гости кто-то из провинции приехать. На праздники...
— Допустим. Но главное в другом — у него спина человека, который все время ожидает удара. И походка... Такое впечатление, будто он тащит на себе мешок с тяжелым грузом. Так ходят сломленные люди — я подобные вещи нутром чую.
— То есть...
— То есть в том доме, считай, поставлена мышеловка. Сунемся — она сработает. В общем, нам здесь делать нечего... Кстати, тебе предок что говорит?
— Молчит... Он тут, в Сет'тане, отчего-то почти не подает голоса... Не понимаю причины...
На следующий день, едва только взошло солнце, мы вышли на улицу. В это время верующие как раз направились в храмы Сета на утренние молитвы, а раз тех верующих было много, то и мы могли затеряться среди них. К тому же второй человек из числа тех, к которым советовала обратиться Варин, жил неподалеку от одного из храмов Сета. Так что можно было без особого труда следить за домом мужчины, заняв удобное место у храма — мало ли какие паломники отбивают там поклоны весь день, умоляя Великого Змея снять накопившиеся у них грехи! Находись там хоть весь день, и никого не должно удивить подобное религиозное рвение...
Когда, ежась от утренней прохлады, в толпе людей мы едва успели дойти до огромного храма, стоящего на большой площади, как я услышала шепот Кисса:
— Падай на колени! Быстро! И голову опусти пониже!
Когда я, не раздумывая, выполнила приказ Кисса, едва не разбив при том колени, как Кисс снова зашептал:
— Посмотри напротив, на тот дом, около которого остановилась карета... Только осторожно!
Исподлобья посмотрела в нужном направлении... Там, возле небольшого дома, только что остановилась небольшая карета, и оттуда вышли три человека. Стук в дверь дома — и они скрылись за чуть приоткрывшейся дверью, а пустая карета двинулась с места... Высокое Небо!
— Узнала? — одними губами спросил Кисс.
— Кажется, да... Или я ошибаюсь?
— Хотелось бы, только вот вряд ли мы оба можем так ошибаться. Один из той троицы — Табин, бывший управляющий твоей тетки...
Табин... Что он здесь делает? И кто эти люди? Прочем, это понятно даже мне: Табина привозят сюда в надежде на то, что он увидит кого-то из нас... А может, просто знакомых, тех, кого он когда-то знал по Славии. Наверное, бывший управляющий весь день сидит неподалеку от окна, рассматривая снующих по площади людей и выискивая знакомые лица...
С площади перед храмом мы ушли лишь тогда, когда она заполнилась народом, и можно было безбоязненно смешаться с толпой. Что тут скажешь? Только одно: здесь нам тоже делать нечего...
Когда же мы отошли от площади, Кисс сказал с неприятной ухмылкой:
— Табин, значит, жив... Его, судя по всему, оставили лишь для того, чтоб он высматривал кого-то из нас. Шанс на удачу у них, конечно, небольшой, но он есть...
— А Табин знал об этих двоих, ну, о тех, к кому нам велела обратиться Варин?
— Вряд ли. Очень и очень сомневаюсь в том, что этому человеку были известны подобные секреты. Наверное, тайная стража Нерга каким-то образом вычислила тех людей раньше. А Табин... Почему бы его не использовать, пусть и таким образом? Кстати, может тебе предок хоть что-то сказал сейчас? А то он в последнее время все молчит...
— Сказал, что мы поступили правильно. И больше ничего...
— Скажи парню спасибо... Лиа, как это не печально, но надо признать: нам с тобой, кроме как на себя, больше не на кого надеяться. Жаль...
— Что будем делать?
— Прежде всего — думать...
... И снова мы сидим в харчевне, правда, на этот раз харчевня совершенно иная, да и находится она в несколько особом месте Сет'тана, и от которого, по уму, нам следует держаться как можно дальше. Даже близко показываться не стоит, причем подобное утверждение относилось не только к нам, но и ко всем жителям столицы. Впрочем, в эти места люди и сами старались не соваться без крайней на то нужды. И нас бы не оказались подле этих мест, но сейчас у нас просто-напросто нет иного выхода. Увы...
Дело в том, что неподалеку отсюда находится главная тюрьма Сет"тана, та самая, в которой находится Марида. Надо вытаскивать ее оттуда, только вот кто бы нам еще подсказал, как можно провернуть подобное?!
Тюрьма... Огромная махина из серого камня, охраняемое многочисленными стражниками. Становится страшно при одном только взгляде на нее, и сам по себе отпадает вопрос — можно ли оттуда выйти. Ну, войти-то внутрь можно без проблем, а вот насчет пути назад... Боюсь, дорога назад невозможна...
Но это были, так сказать, еще цветочки. Немногим дальше от здания тюрьмы начиналась огромная цитадель из черного камня, вдобавок ко всему окруженная высокой стеной. Это и был центр колдунов Нерга... Конечно, у них было еще одно такое же здание, только вот оно, по счастью, находится довольно далеко отсюда, в горах, там, где и были расположены страшные лаборатории колдунов...
К этой черной цитадели, что была в Сет'тане, старались не подходить даже паломники, прибывшие в столицу на праздник Великого Сета — ведь если колдунам что не понравится, а то и просто окажется нужда в объектах для исследований, то всем известно: за этой черной стеной многое исчезает бесследно. Причем как многое, так и многие... Не знаю, как другим, но лично мне на эту цитадель было даже издали смотреть жутковато.
Итак, Марида... Кое-что мы, конечно, придумали, но для начала нам надо бы разведать обстановку — не будешь же действовать вслепую! И вот оттого-то мы и сидим здесь, пытаемся найти подходящего человека. Однако в этих местах хозяева харчевен, без сомнения, были связаны с охранниками в тюрьме, так что надолго ни в одной из этих харчевен нам не стоило задерживаться надолго. Запомнят.
То место, где мы сидим сейчас — это уже четвертая по счету забегаловка, и, если ничего не измениться, то вскоре нам придется уходить и отсюда. А если учесть, сколько довольно-таки дрянного вина пришлось выпить Киссу в каждой из харчевен, то бедному парню можно только посочувствовать. Если б не особый порошок против опьянения, который я прихватила с собой из шкатулки старого колдуна, то Кисса давно бы свалило с ног. Конечно, это было не то зелье, которое Лесовик добавил в глинтвейн наемников, но и от больших доз того зеленоватого порошка, который парень то и дело подсыпает в свою кружку, голова впоследствии может болеть довольно сильно.
— Так, Лиа, похоже, нам не везет и тут. Еще четверть часа — и мы уходим отсюда. Время до заката еще есть, так что попытаем удачи в еще одной харчевне. Правда, она расположена чуть дальше, но охранники из тюрьмы вполне могут заглядывать и туда... — тут Кисс умолк. — Стоп, кажется, это кто-то из тех, кто нам нужен...
Я чуть обернулась в сторону входа. Верно: в харчевню входило несколько человек в форме стражников, которые, судя по черным поясам, были охранниками в той самой тюрьме. Все правильно — где еще людям отдохнуть после службы, как не рядом с рабочим местом?
Так, посмотрим на вошедших... Что мы имеем: трое простых охранников, следят за заключенными, а вот четвертый — тот не из рядовых, и доступ во все углы тюрьмы имеет куда более высокий, чем остальные. До офицера пока что еще не дотягивает — нет дворянского звания, но по должности стоит выше своих приятелей. Похоже, нам нужен именно он.
Меж тем охранники привычно сели за один из столов — очевидно, эти люди были завсегдатаями в здешних местах. Правда, перед тем охранники просто-таки выкинули из-за приглянувшегося им стола сидящих там людей, и те, ни говоря ни слова, покорно удалились. Как видно, здесь хорошо известно, чем может закончиться малейшее выражение неудовольствия.
А у охранников, меж тем, по кругу пошел кувшин с вином, застучали игральные кости... Понятно, люди отдыхают после трудового дня. Вон, и разговоры пошли соответствующие, причем такие, что слушать тошно — кто кому из заключенных зубы выбил, кого из арестантов дубинками отходили так, что они легкие выплевывают, а кого заставили стоять, не присаживаясь, сутки напролет... Да, надо признать: хорошие парни в той тюрьме служат, душевные — из любого душу вынуть готовы. И, как я поняла, особенно в этом деле отличается старший по званию из всей этой четверки — он, судя по разговорам охранников, среди заключенных считается чуть ли не тем, чьим именем пугают вновь прибывших... Что ж, милок, убеждаюсь еще раз: значит ты и будешь тем самым человеком, который даст нам все сведения о тюрьме.
Еще чуть более внимательно всмотрелась в того человека... Э, да он знаком с основами магии! Не очень приятное открытие, хотя понятно, что иные люди в той тюрьме карьеру сделать не смогут. И еще одно: он, этот самый охранник, и вправду очень жесток. Есть такие, кому в радость чужие страдания... Что ж, учтем.
— Кисс, можно начинать?
— Давай...
Очень осторожно, почти на ощупь, стала воздействовать на охранников. Вскоре двое, допив вино, заторопились домой — дел там, дескать, невпроворот, да и семья давно ожидает кормильца с работы... Третий тоже встал — подружка, мол, ждет, не любит, когда я опаздываю...
Оставшись в одиночестве, мужчина не знал, чем ему заняться, да и настроение у него заметно пошло на убыль — все же охранник рассчитывал куда более приятно провести вечер, и в иной компании. Как бы он не ушел отсюда в другое место, туда, где повеселей! Вон, встал, пошел на выход, бросив при этом на стол мелкую монету... Пора!
Когда мужчина проходил мимо нашего стола, ему под ноги упал кувшин. Хорошо, что вина в нем почти не осталось, и лишь немногие капли попали на сапоги охранника. Думается, Киссу должно было хорошо попало от мужчины (тем более что тот не знал, на ком можно сорвать свое раздражение), но парень умело сделал вид, что трясется от страха.
— Прошу простить меня, господин офицер! — Кисс, пошатываясь, встал из-за стола и согнулся в низком поклоне. — Если позволите, то в качестве извинения я хотел бы предложить вам самое лучшее вино, что здесь имеется... Эй, хозяин, какое у вас тут самое дорогое вино?
— "Красный бархат" — с насмешкой в голосе отозвался хозяин. Похоже, он ожидал, что разгневанный охранник сейчас даст хорошую трепку подвыпившему провинциалу. — это только господам подают, да и то не всем!
— Вот его и давай сюда! — пьяно махнул рукой Кисс. — Я должен извиниться перед господином офицером! Почтенный господин — не откажите нам в чести выпить с вами!
— Два золотых — хозяин лично поставил перед охранником небольшой кувшин с вином.
— Забирай!.. — и на ладонь хозяина легли две золотые монеты. Я невольно проводила их взглядом — считай, это последние... Сейчас у нас остается всего лишь с десяток серебряных монет. Н-да, денег от проданных камней нам хватило всего на два дня. А если учесть, что мы сегодня сняли неподалеку отсюда еще одну комнатенку...
Охранник тем временем присел за наш стол — почему бы и нет, особенно если учесть, что провинциал здорово напуган. Можно покуражиться, попугать, поглядеть, как у того от страха глаза чуть не вылезают из орбит!.. Дорогое вино тут, конечно, сыграло свою роль, но, похоже, мужика куда больше заинтересовала я. Хм, а мужик относится к любителям женщин, и не привык, чтоб ему отказывали, тем более, что на его службе недостатка в насмерть перепуганных женщинах-заключенных не было... К тому же было заметно, что мужчина не знает, как ему с большей пользой для себя провести свободное время, так что лопухи-провинциалы подошли как нельзя более кстати. Их можно и тряхнуть хорошенько — враз золото посыплется! Отдал же приезжий за вино такие деньги!.. Так почему бы ему не посидеть за одним столом с болванами-провинциалами, тем более что было заметно: скупиться они не собираются!
Ну, а тем временем Кисс вовсю наливал охраннику дорогое вино, а себе того вина чуть плескал на донышко кружки — дескать, мне не по чину такое пить... Мужик не возражал: по его мнению, именно так и должно быть! И еще я поняла, что этот охранник нас слегка просматривает — кто мы такие, откуда пришли в столицу и зачем... Надо же, а у этого человека есть слабые способности к магии! Не ожидала подобного от простого охранника! Сейчас он определяет, что от нас можно ожидать и не опасны ли мы... Дело тут вовсе не в том, что он нас в чем-то подозревает — просто охранник этому делу обучен, и применяет его, если можно так выразиться, по въевшейся в кровь привычке. Не страшно, я заранее побеспокоилась о маскировке — не со слабыми силами охранника отыскать в ней брешь, или уловить фальшь.
Теперь для нас главное — чтоб Кисс сумел подсыпать мужику тот сероватый порошок, который до того умело прятал в своем рукаве. А уж потом, когда охранник потеряет волю и будет нам полностью послушен — вот тогда можно будет идти в ту небольшую комнатенку, которую мы сняли неподалеку отсюда всего лишь несколько часов назад...
Уход нашей подвыпившей компании вряд ли вызвал подозрение. Ну, пошли себе люди развлекаться дальше — и счастливо! Но для нас сейчас главное — чтоб этого охранника, когда мы его будем уводить, не увидел никто из сослуживцев. Очень надеемся на это, тем более что на улице вот-вот стемнеет.
