— Спасибо, милый. Ты очень помог. — Прошептала она и резким движением ткнула оператора пальцем в глаз. Пропитанный армирующим составом, заточенный лучше самого острого ножа ноготь с легкостью пробил стекловидное тело и проник в нижнюю глазничную щель. Густо проросшие сверхпрочными, полимерно-белковыми нитями связки чуть напряглись, принимая на себя первую волну отдачи. Большое крыло клиновидной кости хрустнуло, и палец с мерзким хлюпаньем прошел дальше, превращая содержимое правой лобной доли мозга боевика в кашу. Парень содрогнулся. Из зияющей на горле раны вырвался целый фонтан крови. Взбрыкнув напоследок ногами, молодой оператор затих. Верука оглянулась и, задумчиво облизав заляпанной красно-белой жижей ноготь, растянула рот в широкой улыбке. Биоимплантат "когти", сколько она на него копила? Год. Вроде бы, год. А потом, после двух недель агонии, когда чертова армирующая структура прижилась, он ни разу ей не пригодился. Ни разу за все эти годы. Верука никогда не любила рукопашный бой. Черт, да она вообще старалась обходиться без драк, предпочитая потасовке разговор и хорошую выпивку, но сегодня...
Чуть слышно фыркнув, Шип с громким клацаньем передернула затвор автомата и зашагала по коридору. Операторы... Она всегда считала их профи, а тут... Всего один пост и одна серьезная дверь. Неужели толстяк настолько полагался на электронные пропуска? Или нет? Шип на мгновенье задумалась. Последние дни в Бойне происходило что-то странное. В колонках кончилась вода, караванщики уезжали. Кто-то вроде бы говорил что-то о нападении рейдеров... Видимо, у Операторов и шерифов и без неё полно проблем. Неважно. Главное, не зарываться и не завалить дело. Шип, не торопясь, огляделась. Нет ни камер, ни сканеров. Но лучше сохранять осторожность. Финк трус. Если он узнает, что кто-то проник на арену без его ведома, он наверняка, попытается сбежать. Залечь на дно. Зароется, как рак в речной песок. Неожиданно коридор повернул влево, раздался вширь, и Шип, невольно замедлив шаг, открыв рот, уставилась на стоящие вдоль стен ряды цистерн. Газ... Пропан. Зачем Финку столько горючего? Отапливать эту махину? Чушь. В Бойне почти не бывает холодов. Разве что, в сезон бурь. Неважно. Главное, что ей повезло. В последние дни ей вообще везло. Чего стоит только поджог борделя. А оставленная в канаве около околотка сумка со снаряжением? Она её конечно, замаскировала, но всё равно, имелся вполне реальный шанс, что на её рюкзак наткнется какой-нибудь не в меру любопытный мальчишка или охотник за крысами. А этот крутящийся около складов урод с уже знакомой татуировкой ящерицы на шее? Если бы не он, пришлось бы искать другой вход. И не факт, что она его бы нашла. А так... Сооруженная из бутылки с зажигательной смесью глицерина и марганцовки бомба рванет минут через пятнадцать. И всё будет выглядеть, как неудавшийся саботаж, унесший и охранника и нападавшего... Ладно, не время отвлекаться, полоса удачи не может быть бесконечной, так что, не стоит терять время на бесполезные размышления.
Стряхнув с плеча увесистую сумку, Верука наклонилась над баллонами. Да, вот сюда — в стык бетонных плит. Если не искать сканером, никто и не заметит. Да и сканер, наверняка, не поможет, металл прекрасно рассеивает излучение... Закончив работу, Шип, поморщившись от прострелившей живот боли, забросила сумку обратно на плечо и огляделась по сторонам. Где-то здесь хранятся запасы Финка. Не касса арены, нет. Серебро жирдяй, наверняка, держит наверху. К тому же, сейчас её не слишком интересует серебро, а вот богатства несколько иного рода... Задержав дыхание, Шип прикрыла глаза. По коридору плыли знакомые запахи. Она буквально кожей ощущала тонкий пряный аромат упакованного в пластиковые корпуса тола. Хищные отблески чуть заметного фимиама термопасты смешивались со злыми нотками олова и начищенных контактов электроники. Тяжелый, латунный амбре покоящихся в коробах патронов, и довлеющая над всем этим вонь оружейной смазки. Оружейная где-то совсем близко. Склады боеприпасов. Боевые дроны, которыми так гордится толстяк.
Чуть заметно кивнув, Верука обошла ряды цистерн и змеей скользнула в отходящий от основного тоннеля коридор. Гулкий бетонный пол жадно прижимался к залитым кровью подошвам. Склад боеприпасов. То, что доктор прописал... В унисон шагам женщины в голове у неё тикал таймер. Девять минут сорок две секунды. Вполне достаточно, чтобы завершить дело, а потом уйти отдохнуть и приготовиться занять место в первом ряду. Это будет просто прекрасное представление.
* * *
*
Откашлявшись, Эрик сплюнул под ноги огромный комок напитанной гноем слизи и, покачнувшись, тяжело оперся на стену. Ну и куда теперь? Налево? Направо? Очередная чертова развилка и оба хода выглядят совершенно одинаковыми. И что с ним происходит? Его отравили? Кто? Когда? Неужели, старый пердун был прав, и эта паучиха ядовита? Черт, да он её только один раз коснулся. Самыми кончиками пальцев. Хотел почувствовать, какая у нее кожа. Ну и проверил заодно зубы у нее во рту. Оказалось, там сплошная обманка. Жесткий, как надкрылья жука, хитин. Фарфоровая маска. А два ряда зубов скрывали за собой самые обычные жвалы насекомого и были настолько острыми, что он тут же оцарапал о них палец. Но ведь, совсем чуть-чуть. Черт. А может, это убежище не так просто, и система защиты включила подачу какого-нибудь хитрого газа? Он слышал историю, как отряд искателей Легиона наткнулся на подобный военный бункер. И что с ними стало. Тот газ не убивал. А сводил с ума, превращая людей в диких, жаждущих крови и плоти, нечувствительных к боли монстров. Да нет, всё это чушь...
Его организм надежно защищен от почти любых ядов и токсинов. Особые, плавающие в крови нанороботы давно уже подали бы сигнал искусственным органам, погнали бы частицы отравы в усиленную нанофильтрами печень, выбросили бы в кровь антидоты и защитные гормоны. Нет... Это не отравление... Скорее... Эрик снова кашлянул, и его вырвало желчью. Пол под ногами качнулся, чтобы остаться на ногах, охотнику за головами пришлось схватиться за стену. Руку прострелило неожиданной болью. С недоумением посмотрев на воспаленную, покрывшуюся волдырями и язвами кожу предплечья, Эрик, глупо хихикнув, втянул носом влажный, пахнущий перепревшей пылью воздух, растянул рот в широкой больше смахивающей на оскал улыбке.
— Мышка, мышка... — прохрипел он и, захохотав в голос, шагнул во тьму. — Мышка, мышка, я иду искать...
Отравление, болезнь, вызванный неизвестно чем сбой в одном из имплантатов — неважно. Сбежавшая дрянь слишком опасна, чтобы оставлять её за спиной. Она обманула Зеро. Поддалась, позволила себя унизить. Потом играла в поддавки с Финком. А под конец обвела вокруг пальца Эвенко, чертового пророка Эвенко, способного по дуновению ветра и следу плевка случайного прохожего определить цену на патроны на следующую неделю. Судя по всему, эта дрянь просто обожала притворяться слабой, ждать подходящего момента, а потом бить наверняка. Опасная сволочь. Вон как с паучихой разобралась. Раз, и всё. Хрум, и нет больше боевого мутанта. Громко шмыгнув носом, Эрик выплюнул на пол очередную порцию слизи и, прикрыв глаза, прислушался к окружающей его тишине. Сначала он разберется с татуированной сучкой. А потом уже займется остальным. Покрутив головой из стороны в сторону, Эрик отлип от стены, повернув направо, и скрылся в темноте. Кожа на его предплечье бурлила и шевелилась, вспухала, покрываясь язвами, но Эрик этого не чувствовал. Выброшенный десятком медленно сходящих с ума и отказывающих один за другим имплантатов коктейль из гормонов и боевых наркотиков исключал из сознания само понятие боли.
* * *
Подземелье казалось бесконечным, тоннели, проходы и коридоры пересекались, сливались и уходили вдаль, сменяя друг друга в сумасшедшем калейдоскопе. Огромные, освещенные неверным светом моргающих ламп, заставленные непонятного назначения аппаратурой залы. Тесные, заваленные мусором до самого потолка коморки, остатки жилых комнат, обломки прожженных и взорванных гермодверей, обрывки и осколки инженерных коммуникаций, с умопомрачительной скоростью проносились мимо взгляда наемницы. Голова пульсировала болью, желудок будто залили кислотой и затянули узлом. Мысли скакали и разбегались в стороны, словно стая напуганных зайцев. Финк, Эвенко. Серокожие. Ставро. Во что она опять вляпалась? Замедлив шаг, Ллойс привалилась к стене, выдернула засевший в основании шеи длинный и острый, словно нож, осколок зеркала и согнулась в жестоком приступе рвоты. Железячники. Сраные легионеры. Вот зачем им нужна была база в этой дыре. Они искали бункер. Чертов бункер. Не зря же так усердно нанимали местных копать тоннели. Уголь. Три раза ха. Бензин и уголь — дело, конечно, нужное, но не настолько, чтобы отгрызать у кочевников кусок пустоши с парой развалин и держаться за него зубами. Репликаторы. Чертовы биологические репликаторы. Ну да. Легион всегда испытывал нехватку солдат. Нет, пушечного мяса хватало, а вот обученных, готовых к любой передряге, безраздельно верных профи было мало. Серокожие... Три-четыре мутанта с легкостью разорвут даже паладина в механизированной броне. А, учитывая с какой скоростью, они плодятся... Черт. Отрыгнув очередную порцию щедро замешанной на крови желчи, Элеум со стоном повалилась на колени. Что с ней происходит? Что она, черт возьми, только что сделала? Она, ведь, буквально, сожрала эту тварь. Прокусила ей череп и высосала мозги или что там у этой твари. Что, черт возьми... Перед глазами заплясали черные точки, пол под ногами качнулся, и наемница, с трудом избежав падения в лужу собственной рвоты, скорчилась на полу. Боль была невероятной, казалось, что каждую кость, каждый сустав, каждую клеточку тела ошпарило кипятком. Из носа брызнула кровь, в иссеченной скальпелем Эвенко глазнице, влажно захлюпало. По ногам потекло что-то горячее. Выгнувшись дугой, наемница бессильно распростерлась на полу, и уставилась в потолок единственным побелевшим от боли глазом.
— Ну, что, вспомнила? — Раздался у нее над ухом противный, полный ехидства голосок. — Или и дальше будешь себе врать?
— Кто... — С трудом повернув голову, наемница уперлась взглядом в носки тяжелых, надраенных до блеска, окованных по носу серебром сапог, подняла взгляд выше и застонала. — Нет...
— Да... — Кивнула обладательница обуви и, брезгливо отступив от наемницы на пару шагов, присела на корточки. — Так удобней?
— Уйди... — Простонала Элеум и попыталась отвернуться.
— Не могу, — пожала плечами женщина и, огладив вызывающе торчащую на макушке жесткую щетку выкрашенного в невообразимо яркий фиолетовый цвет ирокеза, ухмыльнулась во все тридцать два острых, словно у волка, зуба. — Давно бы бросила такую тряпку, как ты, но не могу.
— Я не сумасшедшая...
— Конечно, нет. Ты просто бесхребетное, сопливое чучело, только и способное бояться и ныть. Ты позволила этому престарелому придурку вытащить из тебя глаз, высосать половину спинномозговой жидкости, и выдернуть большую часть зубов. И если бы я не вмешалась, то он бы тебя оттрахал, выпотрошил, рассовал в банки и снова оттрахал. Знаешь, мне уже это начинает надоедать — вытаскивать тебя из очередной задницы...
— Ты...
— Не строй из себя невинную овечку, — фыркнула женщина. — И кстати, даже не думай сваливать свое состояние на то, что мы пообедали этим многоглазым пугалом. Организм уже почти вывел яд. Лучше скажи, спасибо.
— Да пошла ты...
— Фу. — Обиженно поджав губы, женщина, тяжело вздохнув, облокотилась на стену, и вытянув ноги, привалилась затылком к стене. — Выслушивать оскорбления от обоссавшейся, свихнувшейся девки... Как унизительно. Я тебя спасла. Будь благодарной.
— Ты меня не спасла...
— Не ври. — Дурашливо погрозила наемнице пальцем собеседница. — Спасла. Иначе бы меня здесь не было. И хватит уже рефлексировать, ты не первый раз пробуешь плоть.
— Я никогда...
— Ну да, конечно. — Раздраженно закатив глаза, женщина вытянула губы трубочкой и метко плюнула наемнице в лицо. — Извини. Просто накопилось, — пожала плечами она.
— Ты же знаешь, я терпеть не могу врунов и трусов. А еще больше слабаков. Кстати, насчет слабаков, ты в курсе, что Ставро тебя ищет? Собираешься справиться с ним вот той пукалкой? — Покосившись на зажатый в побелевшей от напряжения руке Элеум револьвер, женщина презрительно фыркнула и снова сплюнула, на этот раз под ноги.
— Ну, что, будешь и дальше строить из себя жертву или, может, всё-таки прекратишь ломать комедию, возьмешь себя в руки и пойдешь искать оружейку? Это, кстати, недалеко. — Кивнула она подбородком в сторону схемы, закрепленной на растрескавшейся от времени штукатурке. — Я бы даже сказала, близко. Я бы помогла тебе справиться со Ставро, но ведь, остается проблема, третьего... Ты же его чувствуешь, так? Или ты настолько слепа, что не ощущаешь его присутствия? Да... Третий.
Причмокнув губами, женщина хохотнула.
— Он спал, но вы его разбудили. Случайно или нет, не знаю. Как и не знаю, сколько лет он тут бродит. Один во тьме. Злой и очень-очень голодный. Потому я, всё-таки, советую тебе поискать оружие.
Склонив набок голову, женщина смерила наемницу, судорожно хватающую воздух ртом, презрительным взглядом. — Ах, да. Твоя дислексия... Ты даже читать не можешь. Я же говорю: тряпка. Ну, неужели нельзя немного сосредоточиться и вытолкнуть из себя всю эту дрянь? Клеймо! — Она неожиданно запищала тоненьким голоском. — Они активировали мое клеймо, как же мне больно... О, меня снова изнасиловали. О, меня опять пытали и заставляли жрать дерьмо. О, они опять вскипятили мне мозги и стерли память. Как же это невыносимо. О нет, они забрали у меня всё, что есть... Ой-ой, меня снова поимели и со мной обращаются, как с мусором... ОЙ! ОЙ! ОЙ! Больно! Больно! Больно! — Гневно раздув ноздри, женщина наклонилась к наемнице, — а тебе не кажется, что ты этого заслуживаешь?! По одной простой причине: ты позволяешь обращаться с собой, как с дерьмом. Может, пришла пора заканчивать?
— Уходи...
— А... — Женщина, понимающе усмехнувшись, снова привалилась к стене и звонко щелкнула пальцами. — Тебя слишком задели слова этого древнего довоенного козотраха? Ты считаешь, что быть клоном или биороботом унизительно? Тогда тебе тем более стоит перестать рефлексировать. Ты уникальна. Других таких нет. Этот старый урод надеялся тебя повторить? Клонировать? И ты даже не попыталась разъяснить ему, что к чему? А насчет искусственности... Ты ведь, знаешь, что это не так. Этому уроду, просто, не хватает воображения понять, что ты такое, и поэтому он посчитал тебя гомункулом. Вот взять, например, серокожих. Они тоже были суррогатами. Во всяком случае, первое поколение. А вот второе появилось уже естественным путем. Это эволюция. Выживает сильнейший. Кстати, насчет серокожих. Ты уже придумала, как решить эту проблему? Или, как всегда, положишься на удачу, а потом будишь ныть оттого, что судьба снова окунула тебя башкой в говно? Вижу, ты об этом даже не думала. — Недовольно цокнув языком, женщина раздраженно поморщилась. — Знаешь, милочка, вот это меня в тебе и бесит больше всего. Ты никогда не думаешь о том, что действительно важно. И вечно загоняешь себя в рамки. Цепляешься за свою гребаную "человечность". Все эти медитации и дыхательные упражнения... — Недовольно сморщившись, женщина покачала головой. — Ты никогда не задумывалась о том, кто тебя этому научил? Кто тебе постоянно твердил: держи себя в руках, контролируй эмоции... Кто все эти годы... К счастью, ты, всё же, так и не слезла с этих маленьких красных пилюль... Винт. Винт. Винт. — Женщина, сопровождая каждое слово громким щелчком пальцев, бешено оскалилась. — На самом деле, только он и не давал тебе сдохнуть...
