— Не знаю, сэр, — решительно сказал Сандхейм. Обычно он был спокойным, вежливым офицером, но сегодня его голос был ровным и жестким. Его сообщения все еще были предварительными, но общие цифры потерь, о которых он уже слышал, были ужасными. — Разведчиков не было, и я не понимаю, как кто-то, кто не был глух и слеп, а также туп, мог пропустить что-то подобное!
Он сердито ткнул кулаком в сторону еретических укреплений по обе стороны реки.
— Извините меня, милорд, — сказал полковник Тимити Доуэйн, исполнительный офицер Уэймяна. Уэймян бросил на него раздраженный взгляд, провоцируемый обращением к нему как к священнослужителю. Технически это было правильно, но он знал, что Доуэйн использовал это, по крайней мере частично, чтобы успокоить его.
— Что? — коротко спросил он.
— Милорд, — сказал Доуэйн, — за сегодняшнюю разведку отвечал полковник Мардар. Как вы знаете, 191-й проделал отличную работу в этом отношении с тех пор, как мы вошли в Уэстмарч. Одна из первых вещей, которые я сделал, — это спросил его, что пошло не так, и он не смог мне ответить. Но, милорд, по крайней мере, три из его разведывательных подразделений не доложили, — полковник пожал плечами. — Думаю, теперь мы знаем, почему они этого не сделали.
— Почему, черт возьми, никто не хватился их? — резко спросил Сандхейм.
— Потому что они еще не должны были отчитываться, Стивирт. — Доуэйн говорил терпеливо, ясно сознавая, что выводит из себя полковника, своего товарища. — Предполагается, что они должны отправить ответное сообщение, если что-то обнаружат; в противном случае считается, что если они не отправили ответное сообщение, значит, они ничего не заметили. Мардар так зол и расстроен, как вы могли бы пожелать — некоторые из этих людей были с ним с самого начала, и он не выбирает своих передовых разведчиков, потому что они некомпетентны. Он просил меня передать вам, что чувствует себя ужасно из-за того, что произошло.
Рот Сандхейма скривился, но он заставил себя глубоко вдохнуть и кивнул. Не было смысла вымещать свою ярость на ком-то, кто явно выполнял свою работу... и даже не присутствовал, в любом случае.
— Хорошо, — сказал Уэймян через мгновение, следуя примеру Сандхейма и заставляя себя отступить от своего собственного гнева, — Епископ воинствующий захочет знать, с чем мы столкнулись. Что мне ему сказать?
— Я работаю над этим, сэр, — сказал Доуэйн, возвращаясь к военному обращению, которое, как он знал, предпочитал Уэймян. — Пока, похоже, у них есть редуты по обе стороны реки. — Он положил на стол грубый набросок. — Как вы можете видеть, они примерно в десяти милях к востоку от того места, где главная дорога пересекает реку. Дейвин становится немного уже и глубже в этом месте, и река огибает эти холмы, вот здесь. — Он постучал по наброску. — Похоже, что основная часть их орудий находится здесь, на северном берегу. Это позволяет им стрелять за поворот, и, судя по весу и точности стрельбы, они должны быть тяжелее, чем все, что у нас есть. — Он поднял глаза, чтобы встретиться взглядом со своим генералом. — Если мне нужно было бы угадать, это морские пушки.
Мышцы челюсти Уэймяна напряглись, но он кивнул. В этом был смысл. У Сиддармарка не было мобильной артиллерии — викарий Жэспар и викарий Аллейн позаботились об этом, спасибо Лэнгхорну! — и, вероятно, у чарисийских полевых орудий не было времени добраться до республики. Или, во всяком случае, продвинуться так далеко вперед. Одной из причин того, как быстро они продвигались, было то, что они собирались разгромить имперскую чарисийскую армию в Гласьер-Харт. Но у ублюдков определенно была артиллерия на борту их галеонов, и после того, что случилось с флотом епископа Корнилиса, они могли позволить себе сэкономить часть ее. Но это означало...
— Значит, мы смотрим на тридцатифунтовые пушки? — спросил один из его других командиров полков, и Доуэйн пожал плечами.
— Возможно. На самом деле, думаю, что у них может быть несколько пятидесятисемифунтовых пушек в их передовых редутах. — Он обнажил зубы в тонкой улыбке. — Это были бы всего лишь карронады, но с учетом того, что к ним ведет излучина реки, им не нужна большая дальность стрельбы.
— Черт, — пробормотал кто-то, и Уэймян улыбнулся еще более тонко, чем его старший помощник.
— Кто бы ни решал, куда поместить этих людей, он знал, что делал, — сказал епископ. — Он делает именно то, что ему нужно: замедляет нас, пока они не найдут кого-нибудь, кто поможет им попытаться остановить нас. — Он сердито посмотрел на карту. — Этот ублюдок запер реку крепче барабана — нам придется поднимать баржи, которые он уже потопил, просто чтобы расчистить канал — и мы, черт возьми, не сможем пройти прямо по реке и выбить его с нашего пути. И готов поспорить с вами, что кто бы это ни был, он также следил за своими флангами. Нам нужно выяснить, насколько хорошо они укоренились. Я не хочу, чтобы в процессе были потеряны чьи-то жизни, но пока мы этого не узнаем, мы не можем знать ничего другого о том, как с ними бороться. И мы разберемся с ними, джентльмены. — Его взгляд был жестким. — Доверьтесь мне в этом.
* * *
— Что ж, мы чертовски хорошо разбили им носы, — с горьким, искренним удовлетворением заметил полковник Хоуэрд Жансин. — Тела все еще плывут вниз по реке. — Он свирепо улыбнулся коммандеру Уэйтирсу. — Это, по крайней мере, неплохой небольшой аванс за генерала Стантина. Скажи своим артиллеристам, что мои ребята ценят это.
— Не за что, — сказал Хейнз Уэйтирс. Если морской офицер был не на своем месте в тысяче семистах милях от ближайшей соленой воды, чарисиец, казалось, не замечал этого. — Однако помогло то, что они вошли прямо сюда. — Он покачал головой. — Я действительно не думал, что нам это сойдет с рук, генерал.
— Никогда не узнаешь, пока не попробуешь, — сказал Мартин Тейсин и пожал плечами. — Предложение майора Тирнира о том, чтобы мы выдали арбалеты оцеплению, вероятно, очень помогло. По крайней мере, с другой стороны не было никаких выстрелов, которые мог бы услышать кто-нибудь. Во всяком случае, до тех пор, пока ваши пушки не открыли огонь, Хейнз.
Уэйтирс кивнул, и все трое посмотрели вниз, на реку. Они стояли снаружи бревенчатой землянки с земляной крышей, которая была построена как штаб-квартира Тейсина, и обычно там было бы не на что смотреть. Луна была всего лишь бледной полоской, и даже это слабое освещение было наполовину скрыто высокими тонкими облаками, но на реке все еще виднелось несколько пятен огня, где немногие выброшенные на берег баржи тлели в течение последних часов. И дозорным было приказано разжечь огромные костры, разложенные наготове, чтобы осветить воду, если сторонники Храма почувствуют себя достаточно смелыми, чтобы попытаться форсировать реку под покровом темноты.
Хотел бы я, чтобы они это сделали, — мрачно сказал себе бригадный генерал морской пехоты, думая о баррикаде для барж, которую они установили поперек главного канала.
Рабочим отрядам потребовалось бы по меньшей мере два или три дня, чтобы очистить реку от бревен, затопленных речных барж, полных камней, и других препятствий, которые установили его люди, и эту баррикаду прикрывали девять умело размещенных пятидесятисемифунтовых карронад Уэйтирса. Если ублюдки будут настолько любезны, что пришлют людей для ее расчистки, он был бы рад использовать их для стрельбы по мишеням. Никто не прошел бы по этой реке живым, пока батареи и редуты Тейсина контролировали ее русло.
— Как вы думаете, что они собираются делать дальше, сэр? — спросил Жансин.
Полковник командовал двумя тысячами сиддармаркцев, которые составляли половину пехоты Тейсина. Еще пятьсот морских пехотинцев Тейсина и остальные три тысячи пикинеров и арбалетчиков Жансина приняли на себя от добровольцев молодого Бирка Реймана оборону на тропе Грин-Коув и в ущелье Хэйнимар. Особенно в ущелье. Если бы Канир Кейтсуирт решил послать фланговую колонну по суше....
Он ненавидел отпускать так много своих людей, но люди Реймана были готовы отступить. Даже если бы он хотел попросить их об этом, они были просто слишком измучены, чтобы остановить новый, решительный натиск. Тейсин только надеялся, что его профессиональные солдаты справятся хотя бы вполовину так же хорошо, как те "гражданские добровольцы", удерживая свои позиции до тех пор, пока до Гласьер-Харта не доберется герцог Истшер.
В то же время его задачей было замедлить епископа воинствующего Канира, и он старался не думать об огромном риске, которому подвергался. К сожалению, вопрос Жансина не оставил ему другого выбора, кроме как подумать об этом.
— Все, что мы видели или слышали, указывает на то, что, в отличие от их флота, их армия может найти свою задницу, если ей удастся использовать обе руки, — сказал он, не сводя глаз с потухающего пламени. — Согласно сообщениям, они в короткое время сделали это и для полков генерала Стантина. Думаю, мы должны предположить, что они не собираются делать ничего глупого ... к сожалению. Чего бы я действительно хотел от них, так это чтобы они попытались напасть прямо вниз по реке, но они не настолько глупы, чтобы сделать это. Поэтому я ожидаю, что первое, что они сделают, — это проведут разведку, чтобы точно определить, где мы находимся, и попытаются почувствовать, насколько мы сильны. После этого?
Он пожал плечами.
— Я бы хотел, чтобы у нас было немного кавалерии, чтобы действовать против их тыла, сэр, — сказал Жансин. — Что-то, что заставит их оглядываться через плечо вместо того, чтобы концентрироваться на том, что — или кто — перед ними!
— Это было бы здорово, — согласился Тейсин. — К сожалению, ни морские пехотинцы, ни копейщики Сиддармарка не являются очень хорошей кавалерией... И вы даже не захотите думать о том, как выглядел бы в седле один из моряков Хейнза!
— Что меня беспокоит, сэр — помимо того факта, что мы в меньшинстве примерно один к тридцати пяти или около того — так это то, что у них есть кавалерия. Очень много, — отметил коммандер Уэйтирс. — У нас здесь сильная позиция, но за пределами окопов мы не очень мобильны. Пока у нас в тылу река, препятствия в канале означают, что мы можем выбраться быстрее на лодках, чем они смогут пройти вниз по течению или даже послать за нами кавалерию. Но если им удастся перерезать реку между этим местом и озером Айс....
Настала его очередь пожать плечами, и Тейсин кивнул.
— Это самая большая опасность, — согласился он. — И их оружие не должно быть даже близко таким хорошим, как наше, если они доставят его на берег реки. Но, как вы сказали, это сильная позиция, и мы с Хоуэрдом убедились, что можем защищаться с тыла или фланга, а также спереди. Если они все-таки обойдут нас сзади, тогда мы останемся прямо здесь, где мы есть, застряв у них в глотке, как чертова рыбья кость. — Он оскалил зубы в темноте. — Поверьте мне, если герцог доберется до озера Айс, пока мы все еще здесь, у него будет чертовски хороший шанс очистить реку за нами достаточно быстро, чтобы вытащить нас. По крайней мере, до тех пор, пока мы сможем удерживать их баржи и их тяжелые грузы к западу отсюда.
Двое других кивнули, их лица были такими же мрачными, как и у него, потому что все они поняли невысказанное следствие. Если Истшер не доберется сюда вовремя, и армия Бога с ее сотней с лишним тысяч регулярных войск и сорока— или пятидесятитысячным ополчением лоялистов Храма, которое она добавила к себе, обойдет их позиции, не имело значения, насколько глубоко и хорошо окопались их четыре тысячи человек. Не в конце концов.
Но если мы не остановим их здесь, мы потеряем весь запад Гласьер-Харт — возможно, всю проклятую провинцию, — подумал Тейсин. — И мы никак не можем сражаться с ними в открытом поле боя, не тогда, когда у них такое большое численное преимущество и пусть даже слабое представление о том, что с ним делать. Дайте мне полную армейскую бригаду, и я бы рискнул, даже без кавалерии, но всего с двумя тысячами морских пехотинцев, матросов и пикинеров Жансина? В открытую? Мы причинили бы им боль — возможно, — но у нас никогда не было бы возможности остановить их... и мы все были бы так же мертвы в конце этого.
Он стоял между своим командующим артиллерией и полковником Сиддармарка, наблюдая, как горят выброшенные на берег баржи, и молился, чтобы герцог поторопился.
.III.
Сирэйбор, ущелье Силман, Старая провинция, республика Сиддармарк
Отдаленный грохот не был громом, и вспышки, отражающиеся от низко нависших облаков на севере, тоже не были молниями. Генерал Кинт Кларик, барон Грин-Вэлли и командир усиленной 2-й бригады чарисийских экспедиционных сил, точно знал, чем они были на самом деле, наблюдая за мерцающим освещением, в то время как головная баржа его бригады скользила к импровизированной пристани под плотиной в Сирэйборе.
Он не знал, как людям Трумина Стонара удалось остановить армию Барнэбея Уиршима. Более половины из них были мертвы. Полковник Уиллис каким-то образом все еще стоял на ногах, но он был одним из двух командиров полков Стонара, которые не были убиты или ранены, и его полку повезло меньше, чем ему. Из двух тысяч двухсот человек, которых он привел к ущелью Силман прошлой зимой, были еще живы только двести шестьдесят пять, и девяносто из них были ранены. Из его командиров рот выжил только молодой Хейнри Клейринс, командовавший единственной ротой численностью в четверть начальной, которая была всем, что осталось от 37-го.
И все же эта рота все еще была там, наверху, где сверкали эти пушки, притаившаяся как часть потрепанного резерва, который генералу Стонару удалось собрать из остатков своих регулярных войск и более жестоко отсеянного ополчения. Уиллис командовал этим резервом — всеми восемьюстами его бойцами, — в то время как полковник Фрэнклин Пруэйт из 76-го полка удерживал окопы.
Ну, он и лейтенант-коммандер Тируэйт, — поправился Грин-Вэлли и покачал головой. — Он действительно не думал, что доберется сюда вовремя. И он бы этого не сделал, если бы не лейтенант-коммандер Шейн Тируэйт и его флотские артиллеристы.
Он посмотрел вниз через один из снарков Совы, когда большая баржа заскрипела кранцами. Режущие вспышки винтовок, более мощные и яростные выстрелы пушек и осколочные снаряды, летящие в обоих направлениях, были отчетливо видны сенсорам снарка, несмотря на облачность. Гораздо больше снарядов было выпущено на юг, чем на север, — мрачно подумал он, — и надежны их взрыватели или нет, сплошная стена орудий, собранных Нибаром, Винейром и Баркли почти вплотную друг к другу, неуклонно убивала людей Стонара и разрушала его земляные укрепления. Но им тоже не все удавалось, и глаза Грин-Вэлли одобрительно заблестели, когда один из тридцатифунтовых снарядов Тируэйта попал в фургон с боеприпасами армии Бога. Впечатляющий взрыв убил половину расчетов артиллерийской батареи двенадцатифунтовых пушек лоялистов Храма... и новые артиллеристы мрачно продвигались к обломкам, перешагивая через мертвые и корчащиеся тела своих предшественников.
Относительно сухая земля перед окопами Стонара была завалена телами людей, погибших при штурме земляных укреплений. Там было много тел, — подумал Грин-Вэлли с мрачным, мрачным удовлетворением. — Больше, чем должно было быть, хотя трудно было винить Уиршима или его дивизионных командиров.
