— Кстати, а дарить новобрачным что планируется? И, по-моему, мы уже опаздываем!
Парни уже сидели на диванчике подозрительно близко, тихо переговариваясь. Но после моего возгласа нехотя вернулись в реальность. И пока Уго спешно собирал свой рюкзак, Ниро ответил:
— Команда скинулась деньгами, а памятный подарок всегда дарит капитан. Обычно это какое-нибудь оружие.
Настроение стремительно скакнуло вверх, и ожидая их, я уже нетерпеливо пританцовывал в дверях. В коридоре слышался гул собирающегося народа, радость распирала меня и не давала стоять на месте. Ура-ура, мы идем праздновать!
* * *
-Ты такая красивая, мама...
— Да ну, скажешь тоже...
Лиюнэ смущенно улыбнулась и поправила в волосах цветы тании. Из зеркала на нее смотрела вполне себе взрослая женщина и, стоящий в дверях сын это с успехом подтверждал, однако... однако, глаза ее искрились таким всепоглощающим, таким незамутнённым счастьем, которое бывает лишь в беззаботной юности. И это ужасно смущало Лиюнэ — серьёзную женщину, успешного Целителя, мать взрослого сына, но спрятать его она была не в силах.
А Унис смотрел на нее, и тихая радость наполняла душу. Военная карьера и репутация Лайза вызывали у него безграничное уважение и где-то даже трепет пополам с преклонением, а после подземелий и битвы в Святилище он и вовсе доверял ему безгранично. Но сейчас, видя счастливые глаза матери, Рив понимал, Алаис Шоф намертво врос в его, Униса, жизнь. И был рад этому.
Лиюнэ как-то нервно поправляла платье у зеркала, и, встав за ее спиной, Рив обнял материнские плечи ладонями.
— Успокойся. Ты, правда, замечательно выглядишь. На моей памяти ты вообще самая красивая невеста.
Глядя на него через зеркало, Лиюнэ совсем несолидно фыркнула.
— Можно подумать, ты этих невест так уж часто видел!
Она глубоко вздохнула, еще раз окидывая взглядом свое отражение.
— Ты счастлива?..
Глупый вопрос конечно, и Рив прекрасно понимал эту его глупость, но удержаться не смог. Ему почему-то хотелось услышать подтверждение счастья матери. Как будто это приближало его собственное счастье.
Их взгляды встретились в зеркале.
— Да, Сарунив. Я счастлива. Очень. И ты будешь счастлив. Обязательно будешь, ведь я всем сердцем этого хочу! И, — тут она лукаво улыбнулась. — Кажется, я даже знаю, кто составит счастье моему любимому сыночку. По крайней мере, вы поглядываете друг на друга о-о-очень красноречиво.
Чувствуя, как кровь бросилась в лицо, Рив отвернулся от пытливого взгляда матери.
— Тебе показалось.
— То есть я ошиблась по поводу капитана Ино и ваших чувств?
— Ну не то что бы совсем, — лёгкая рука ласково легла на предплечье, но Рив сейчас категорически был не способен поднять взгляд. — Это совершенно бесперспективно. Ты и сама всё знаешь...
— Не поняла... почему?
Брови Лиюнэ удивлённо изогнулись, она хотела еще что-то сказать, но в дверь стукнули, и в проёме показалась жрица второй ступени. Лицо ее, как и положено, было скрыто вуалью, но глаза весело поблёскивали, выдавая радость. Все в Храме были счастливы за свою сестру. Слишком редко Верные Айюме обретали Спутника на Тропе, неся ношу служения в одиночестве. Впрочем, это не было сюрпризом, все они знали, на что шли. И те, кто проходили Посвящение, тоже. Однако не к лицу Верным пасовать перед трудностями, да они и не пасовали. Но сегодня... Сегодня они все были счастливы счастьем сестры. Ей повезло. Милостью Айюмы для нее нашёлся тот, кто выдержит тяготы Пути и поддержит сестру на Тропе служения. Очень давно не было такого...
— Всё готово. Поторопитесь, сестра, Вас ждут.
Лиюнэ радостно вспыхнула, еще раз огладила платье и нервно вцепилась в букет таний. Перед выходом, она, обернувшись на идущего вслед сына, скороговоркой заметила:
— Не знаю, что ты там себе напридумывал, но лично я помех вашему союзу не вижу. Даже то, что капитан Ино из благородного Дома нестрашно, ведь твоё происхождение уже не является помехой. Ну да ладно, после поговорим.
Еще раз глубоко вздохнув, она открыла дверь в коридор. Дверь в новую жизнь. Теперь до самого Алтаря она будет идти молча, отдавая дань памяти прошлой жизни. Прощаясь с ней. И никто не имеет права нарушить ее молчание. Даже сын, которого буквально рвала на части невозможность начать разговор и понять, наконец, что имела в виду мать?
Задумавшись, Рив едва не сбил с ног сестру, закутанную в вуаль, что внезапно выскочила из бокового коридора. Извинившись, он поспешил вслед за матерью, лишь мимолётом отметив странно знакомые глаза незнакомой жрицы...
Глава 96. Улыбки.
Ну вот и прода) Но прежде чем читать, мои дорогие, вспомните: Автор добрый. Честно-честно)) И глава эта — не последняя! Так что, наслаждайтесь) С нетерпением жду ваших отзывов, ужасно хочется услышать ваши впечатления ;-)
P.S. Совесть рекомендовал всё же хлебнуть валерьянки...)
Глава 96. Улыбки.
Входя под своды Храма, я вновь поразился его великолепию: тёмная величественная громада подавляла своей мощью, с лёгкостью пробуждая мысли о хрупкости бытия. Едва мы ступили на Храмовую землю, как парней из команды, что до этого шли весёлой хохочущей гурьбой, будто подменили: громкие разговоры стихли, сменяясь почтительным шепотом. Даже смешинки, что сыпались из меня горохом всю дорогу, внезапно куда-то делись, а восхитительные воспоминания о раззявленных ртах неких излишне болтливых личностей немного потускнели и улеглись в сундук приятных мыслей до лучших времён.
Нас встретили всё так же закутанные по самые глаза дамы, проводили длинными извилистыми коридорами в большое мрачно-торжественное помещение с высоченными потолками и оставили ждать. Мэля почему-то ещё не было, и поскольку просто ждать очень сложно, я, любопытствуя, оглядывался по сторонам. Судя по тихим объяснениям Уго, мы были в Молельном Зале, а резные двери напротив — это двери в Алтарный Зал и именно там будет проходить вся церемония. Нас туда не пустят, но двери для лучшего обзора отворят.
Мы всё стояли и чего-то ожидали. Уго внезапно рванул куда-то в гущу народа, строго наказав мне 'никуда не уходить!'. Пф, можно подумать, я куда-то собираюсь. Борясь со скукой, я продолжал смотреть по сторонам. Парни уже не стояли почтительными памятниками, начали лукаво перемигиваться, предлагали взять на ручки, если я устал стоять. Я лишь насмешливо улыбался. Вот придёт Мэль, и куда все их смешки да подмигивания денутся. Драгоценный категорически лишался юмора, когда со мной начинали заигрывать, пусть даже в шутку. Парни благоразумно щадили нервы своего капитана, и в его присутствии так шутить не рисковали.
Зал был красив в своей аскетичности. По стенам висели большие хитро-кованые светильники с огромными светящимися шарами резного стекла, чей мягкий рассеянный свет придавал некую камерность немаленькому, в общем, помещению. Всё вокруг было украшено розовыми цветами, и вот у меня даже есть подозрения, что это за цветы, по крайней мере, запах весьма узнаваем. Я окинул Тирсу почти влюблённым взглядом. Тот почтительно кивнул в ответ, продолжая в полголоса о чём-то разговаривать с парнями из техотдела, но даже отсюда мне были видны в его глазах ехидные черти. Ну вот просто замечательный дядька! Если бы не его микстурка был бы я сейчас бледный и печальный, а так, никаких мерзких симптомов не осталось. Вот разве что... тяжелое ощущение пристального и лишенного приятности взгляда. Это у кого же я вызываю такие сильные чувства? Чье пристальное внимание дарит мне столь дивное осязание ножей в спине? Знакомое какое чувство... Я передёрнул плечами.
Тут заиграла музыка и в Зал начали входить жрицы в своих дивных балахонах, каждая несла в обеих руках по здоровенной белой свече. И что ж у них всё здесь такое большое-то? Парни сгрудились, резво выбирая места поближе, и я совсем потерялся за их спинами. А со своим ростом в их толпе я мог лишь философски разглядывать потолок, который величественно терялся в темноте.
Тут крепкая рука выдернула меня вперед и, уткнувшись на мгновение в знакомый китель, я улыбнулся. Мэль. Особо разглядывать его не получилось, в виду прижатости объекта осмотра, но заметить основные нюансы я успел. Так же чёрная форма: облегающий китель и узкие брюки, через плечо алый шарф повязан. Как у Тирсу, но у того белый. В общем, слов нет, одни слюни. И-эх, а облизать еще не скоро доведётся! Рядом, торжественный и очень красивый стоял Сали, тоже с алым шарфом. Может это у них капитанов так отмечают? Чуть дальше я увидел Уго с Ниро, ну понятно теперь, куда он так резво сорвался. Друзья рядом, как хорошо! С ними мне никакие 'ножи' не страшны. А уж рядом с драгоценным, я и вовсе могу ничего не опасаться.
Двери Алтарного Зала начали медленно открываться, жрицы затянули что-то длинное и тосклив... пардон, торжественное, и я затаил дыхание, переплетя пальцы с Мэлем. Началось...
Послышался лёгкий перезвон колокольчиков, и вся наша толпа слажено расступилась, давая проход к дверям Алтарной Залы. По этому коридору, радостно улыбаясь, шла невеста. Светлое платье мягко облегало девичью фигурку, цветы в волосах застенчиво цвели, но твёрдый разворот плеч вовсю демонстрировал характер. Я довольно хмыкнул — повезло Лайзу с женой!
Вкусно пахло травами и почему-то мёдом, жрицы мелодично выстанывали ноты, невеста была совершенно очаровательна, и вот совсем не скажешь что это вполне себе взрослая дама.
Провожая взглядом спину Лиюнэ и полностью погрузившись в романтичную атмосферу, я не сразу заметил, как руки Мэля сменили дислокацию. Нет, он всё так же обнимал меня со спины, и даже мужественно терпел мои попытки сплести из его пальцев 'косичку', — это я от чувств-с, руки сами творят, не ведаю чего — так вот, его вторая рука вполне себе деликатно, но уже настойчиво оглаживала моё бедро. И пока я собирался с духом прервать эту волнительную диверсию, он наклонился ко мне и шепнул:
— А ты утром подглядывал, я заметил.
Тихо фыркнув в моё ухо, он вновь вернулся к наблюдению за обрядом, а я озадачился вспоминаниями. Вспомнил, тоскливо вздохнул и вновь вернулся к плетению 'косичек'. Ну а что остаётся? Заполучу я Мэля в свои загребущие ручки еще не скоро, а утренние воспоминания были столь восхитительны, что... оставалось лишь вздыхать. Утром Мэль собирался в бега, по понятным причинам он уже категорически опаздывал, и мне, чтоб не отвлекал, было велено окопаться в одеялах и не отсвечивать. Сам Мэль застрял со штанами. То ли с застёжками была проблема, то ли еще чего, но кося глазом из 'окопа', я жадно оглядывал его поджарый и весь такой ну просто невыносимо соблазнительный филей. Нет, поймите меня правильно, там было на что посмотреть и в общем, так сказать, зачёте, но этот ракурс был просто мозговыносящий. И конечно я смотрел. И в тот момент оторвал бы голову любому, кто посмел бы вот так разглядывать Исмаэля Тонга.
Мягкие губы шаловливо прикусили моё ухо, выдернув меня в суровую реальность.
— И как жарко подглядывал-то... Я едва не плюнул на всё, почти решив остаться...
Невеста уже дошла до Алтаря, там её встречал Лайз и группа поддержки в балахонах. Свечи пахли, всё вокруг плыло в легком мареве... Ха, жарко! Да я почти дымился там под одеялом! И только понимание необходимости забега драгоценного удержало меня в этом 'окопе'. А Мэль, заразка, ещё так небрежно вытерся после душа. И я мужественно лежал, затаившись и жадно провожая взглядом каждую каплю воды, что стекала по его телу, по его шелковистой коже, которую я прекрасно помнил на вкус... по мускулам, что завлекательно перекатывались под этой самой кожей... Ох уж этот его ракурс! Да если бы он остался тогда! Я уже буквально видел продолжение... Вот он разворачивается ко мне, отбрасывает свои дурацкие штаны, сдёргивает одеяло...
Горячее дыхание буквально опалило висок:
— И поскольку взгляд твой конкретно так прикипел к одной точке, то я задумался... Ты никогда не просил меня поменяться местами. Если захочешь, тебе стоит лишь сказать... Ты ведь не постесняешься спросить?
Последняя фраза одним махом вышибла из меня воздух. Приятные мысли с визгом слетели в кювет, взгляд потерял фокус, а сам я — дар речи и всё сопутствующее. Не замечая моего состояния, Мэль спокойно коснулся поцелуем моих волос, его руки вновь расслаблено замерли, обнимая, а я... Я всё стоял, смотрел, как Лайз у Алтаря обещает Лиюнэ луну, звёзды и свой ливер и тихо офигевал. Это вот он мне сейчас что предложил? Окружающие звуки слегка потускнели и смазались, картинка тоже как-то уже не увлекала, я пытался собрать глаза в кучу и представить Мэля и себя... иначе. Вот он разворачивается ко мне, подходит, сдёргивает одеяло и я... Не получалось.
Попробовал представить 'иначе' еще раз, пазл вообще не сложился. Остановившимся взглядом я смотрел вперёд, мимоходом отмечая, что ливера Лайза явно оказалось недостаточно, и жрицы решили откачать у него немного крови. По крайней мере, представительная дама в балахоне с открытым лицом и Аристом на подхвате, споро резала руки брачующихся. О, Лиюнэ тоже решили порезать? Кошмар какой-то... а где благостные речи, слёзы умиления, букет невесты, наконец? Я бы поймал... Хотя нет, в руке невеста держала знакомые по соплям цветочки, так что, несмотря на микстурку Тирсу, я пас.
Наблюдения шли фоном, я всё пытался вернуть глаза в их родные орбиты, и понять: нет, ну Мэль что, реально предложил мне вот 'это' самое?! Понимание затягивалось. Мир стал весь какой-то неправильный и больше не укладывался у меня в голове, хотя я искренне старался, вертя его так и эдак. Предложение драгоценного вертелось там же, и не смотря на мою некоторую наивность в этом вопросе, я вполне догадывался о его щедрости, вот только... Ну не видел я себя в 'такой' позиции! Даже мысленно не примерял! И не хочу. Мне было восхитительно уютно именно так, и зачем что-то менять?!
Фыркнув на все эти мысли, я подёргал его за палец, заставив наклониться.
— Не постесняюсь, но я не хочу ничего менять. Мне хорошо именно так.
— Но если захочешь...
— Я понял. Я скажу. Если.
Мэль вновь поцеловал меня в висок, на мгновение сильнее сжав в объятиях, и я, с удовольствием прижавшись к нему плотнее, вернул свое внимание церемонии. Вокруг Алтаря клубилась искристая дымка, невесомой звёздной вуалью окутывая плечи новобрачных, что стояли рядышком около ритуального камня. Маленькая ладошка невесты доверчиво лежала в огромной лапище жениха, на пальцах нестерпимо блестели кольца, но даже их блеск затмевали счастливые улыбки молодожёнов. Жрица что-то еще говорила, но дело явно было к концу.
Вот Арист подал балахонистой даме шкатулку, та достала оттуда какую-то палочку, и нарисовала на лбу новобрачных красную закорючку. А затем Жрица вскинула руки и запела. Хор подпевающих дам наоборот смолк, да и вообще вокруг стало тихо-тихо. А потом вся наша толпа народу слажено опустилась на колени и склонила головы. Мэль притянул меня за руку и аккуратно приземлил рядом с собой.
Жрица пела. И вот голос у неё... У меня аж дыхание перехватило. Я не знал языка, на котором была песня, но где-то глубоко внутри чувствовал, она сейчас призывала милость Айюмы для новобрачных. Жрица пела, а звездное марево вокруг пары наливалось светом, что в полумраке Святилища сиял особенно ярко. Голос ее всё нарастал, и от этого что-то сжималось в груди. Ещё маленько, ещё чуть-чуть... На последней невыносимо высокой ноте голос оборвался, и яркая ослепительно белая вспышкой залила хрустальным светом всё вокруг.
