— Наряд уже в пути, — вполголоса, так чтобы никто кроме меня не услышал, сообщила Гвен, — будут тут через пять, максимум десять, минут.
— Отличная работа, — похвалил девушку я, — пойдём, познакомлю тебя с кандидаткой, что в погоне за Пулитцеровской чуть не заработала Дарвиновскую премию.
Стейси позволила себя увести, но чуть отойдя всё же засомневалась, оглянулась, окинув кучу малу задумчивым взглядом.
— Эти чёрные девчонки. Они все младше меня. Если мы сдадим их полиции сейчас, это скорее всего навсегда определит их дальнейшую жизнь.
— И тем не менее, у них в руках оружие, они не задумываясь применяли его, а ещё, я заметил внутри фургона замытые, но всё ещё свежие следы крови. Как думаешь, откуда у малолеток фургон, набитый оружием?
— Хочешь сказать, они ограбили кого-то из своих? — Встревоженно спросила Гвен. — И убили?
— Я хочу сказать: пусть с этим разбирается следствие. У нас всё равно нет никакой альтернативы? Или может ты знаешь, кого-то достаточно влиятельного и надёжного, кто захотел бы возиться с этой гопотой и при этом мог бы добиться успеха?
— Нет.
— Вот именно. Самые влиятельные люди Гарлема: владелец того клуба и местные пародии на политиков, что кричат об облагораживании района, правах чёрных и школах для их детей, сами же крышуют этот, — я махнул рукой в сторону связанных преступниц, — бизнес.
Внезапно наша задушевная речь вдруг была прервана фотоаппаратной вспышкой.
— Эй, какого? — прикрыв глаза от света, возмутилась Стейси.
— Ну я же говорил… претендентка на премию Дарвина, — страшно ей оставаться одной, как же. Актриса.
Недалеко от того места, где она не так давно выдала себя в первый раз, стояла с камерой в руках не особенно-то и напуганная журналистка. Она уже успела заменить разбитый объектив у своего Canon серии G с увеличенной для ночной съёмки диафрагмой и продолжила собирать материал.
— Вы же не против, что я сделаю пару снимков? — не подразумевающим возражений тоном, спросила она и продолжила снимать, направив своё внимание на живописную картину, что представляли собой пойманные нами бандитки.
— Эм, — мы с сомнением переглянулись, — да в общем-то нет. Оставайся тут, скоро приедет полиция.
— Вы сотрудничаете с полицией? — тут же выхватила самое важное для себя девица, — можете дать пару комментариев прессе? Это будет сенсация.
— Нам пора, — с явным раздражением заметила Гвен и потянула меня прочь от всё больше распалявшейся журналистки.
— Постой, — вдруг схватила меня за руку девушка и, прижавшись всем телом, зашептала чуть ли не в самое ухо, — если вдруг захочешь дать интервью или просто приятно пообщаться, просто позвони Кэтрин.
Она прижала к моей груди визитку.
— Эм, спасибо… — обескураженный таким напором, ответил я, забирая карточку.
— Мы очень торопимся, — потянула меня за другую руку Гвен, — и уже уходим. Пока-пока.
Геройское задержание
«Лучше звоните Пейдж» — такая надпись, и это единственное, что там имелось, красовалась на лицевой стороне визитки. На обратной был отпечатан номер телефона.
— Что ты там разглядываешь? — с подозрением спросила у меня Гвен, — наша цель там, — она махнула головой в сторону притона Ранскаховых, — или тебя так заинтересовала та шлюшка?
— Что? — опешил я, — нет, конечно. Просто она показалась мне чем-то знакомой. Вот только не могу вспомнить откуда.
Для пущей убедительности я выкинул визитку. Под пристальным взглядом супергероини кусок пластика, крутясь и вихляя, отправился в свободный полёт с крыши здания, на котором мы сидели.
Собственно, сорвав обмен оружием и намечавшуюся там бойню, мы вернулись к основному плану. Захватить и сдать полиции сестёр Ранскаховых и, по возможности, разжиться информацией относительно Руки. Хотя изначально приоритеты шли в обратном порядке.
— Итак, у здания два основных выхода и один для прислуги, на кухне... — вслух начал рассуждать я.
— Да, мы же только что его осмотрели, — продолжила ершиться Гвен.
Я сделал вид, что не заметил ворчливых интонаций в её голосе.
— Поскольку мы не хотим, чтобы кому-нибудь из их шайки удалось сбежать, придётся разделиться, а выход для прислуги лучше вообще заблокировать. Эх, сюда бы патрульных для оцепления.
— Сам понимаешь, что нельзя... — с не меньшим разочарованием отозвалась Гвен.
Всё дело в формальностях. Для нынешней судебной системы Штатов формальности значат едва ли не больше чем факты. Даже если мы найдём неопровержимые улики в убежище русских, а мы их найдём, узнав, что копы с самого начала содействовали нам, не имея на то оснований, суд просто отклонит предъявленные доказательства. И так везде. Конечно, эти правила нужны для того, чтобы не допустить полицейского произвола, но слишком уж часто реальные преступники за счёт них выходят сухими из воды.
Поэтому нам приходится действовать асинхронно. Сначала мы с Гвен перевернём притон вверх дном, а затем уже за дело возьмётся полиция. И хотя все будут понимать, что мы действовали сообща, все формальные протоколы полиции будут соблюдены.
— Я займусь задним ходом, — решила Гвен, — дай мне пару минут заблокировать служебный и можешь начинать.
Не слушая возможных возражений, она спрыгнула, оставив меня одного. Не то чтобы они у меня были, ведь Гвен уже набралась некоторого опыта в подобных делах и вполне компетентна провести такую операцию в одиночку.
Досчитав до ста, я тоже спрыгнул. Зацепившись за верхний, третий, этаж облюбованного наркоторговцами здания, я, разогнавшись на паутине, ногами вперёд влетел через главный вход.
Не предназначенные для подобного надругательства двери с треском разломились — правая створка отломилась сразу, левая, поскрипывая жалобно, повисла на одной петле. Тройка скучавших в холле охранниц с криками и матом вскочили со своих мест, за круглым столом, при этом опрокинув и сам стол и всё, что на нём находилось: карты, пепельницу, сигареты и, конечно же, бутылку водки.
— Это ещё кто... что такое? — на неплохом английском, почти без акцента, удивилась одна из них.
— Почему-то мне захотелось взять в руки газету... — заметила её товарка.
— Не знаю насчёт газет, — вклинилась третья, — но пара пистолетов у меня найдётся.
И она действительно извлекла на свет сразу два ствола, приготовившись стрелять по-македонски. Одновременно с этим послышался шум пальбы с противоположной стороны здания.
— Эй, — возмутился я, — плоские шутки — это по моей части!
В ответ русская, та что с пистолетами, открыла огонь с обоих стволов сразу. Я не стал торопиться с устранением этой тройки, а вместо этого воспользовался представившейся возможностью и попытался понять, что же не так с моим чутьём. Вот только... как и в недавней стычке с кэпом и Зимней, предчувствие опасности работало идеально и уклоняться от выстрелов, для меня было столь же просто, как и раньше.
Да, похоже, когда я полностью сосредоточен и ожидаю нападения, чутьё работает стабильно.
Отстреляв обе обоймы, русская остановилась и недоумённо посмотрела на своих подруг.
— Вы ведь тоже это видели? — с сомнением спросила она.
— Походу матрица опять сбоит... — ответила та, что стояла слева.
— Может, всё-таки газетой? — вновь вернулась к старой шутке другая.
— Я что, ошибся дверью? — не сдержал удивления я. — Мне говорили, что здесь сборище тупоголовых гангстеров, а не аншлаг комедиантов.
Стрелявшая с хмурым видом начала перезаряжать своё оружие, а две её подруги юмористки тем временем уже достали ножи и, обойдя товарку с двух сторон, двинулись в мою сторону, угрожающе поигрывая сталью.
— Шутки кончились? — уточнил у них я, но никто не спешил отвечать, — ну тогда не обессудьте...
Они подошли почти вплотную, а затем бросились в атаку, одновременно заходя с разных сторон. Явно не в первый раз пускают в ход холодную сталь.
Впрочем, опыт бандитских разборок им совершенно не помог. Отскочив в сторону, я выстрелил паутиной в одну и бесцеремонно швырнул её в стену. Сил на бросок не пожалел, а потому она вряд ли сможет встать до приезда полиции. Вскоре её примеру последовала и другая: её я вырубил небрежным ударом ноги, когда она попыталась полоснуть меня по шее лезвием клинка.
Тут снова раздались выстрелы, последняя охранница видимо рассчитывала на то, что я, отвлёкшись на её подельниц, утрачу бдительность. Но я был готов, и все выстрелы снова ушли в молоко.
— М-да, — она разочарованно посмотрела сначала на бесполезное оружие в своих руках, затем на меня и своих обезвреженных товарок, — переговоры? — предложила наконец она, выпустив оба ствола.
Поскольку она сама сдалась и больше не оказывала сопротивления, я не стал её бить, только связал вместе с двумя другими и двинулся дальше.
На первом этаже мне попались ещё две вооружённые бандитки, увы гораздо более скучные, чем троица на входе, их я повязал, не растрачивая времени на излишние расшаркивания. Помимо них обнаружилось несколько испуганных девиц в форме обслуги и один лысеющий мужичок в возрасте, что руководил всем на кухне. Этих я не стал трогать, просто наказал сидеть и не высовываться, а после для надёжности захлопнул и залепил паутиной дверь, ведущую в помещение, где они попрятались.
У резной винтовой лестницы, ведущей на второй этаж мы встретились с Гвен и дальнейшее приключение продолжили уже вместе. К счастью, среди подручных сестёр Ранскаховых не оказалось кого-то, кто мог бы представлять для нас существенную угрозу, и никто из бандиток, даже не стал пытаться взять в заложники немногочисленную прислугу. Вместо этого они отчаянно бросались в лобовую атаку, тем самым лишь облегчая наш труд.
— Мы действительно вовремя сюда наведались, — заметила Стейси, когда третий этаж был почти зачищен, — у них нет ничего серьёзнее пистолетов... вот если бы они получили ту партию стволов...
— Да, нам повезло, — согласился я.
Ведь в том фургоне помимо нескольких штурмовых винтовок имелась также и взрывчатка. А это уже могло доставить проблемы, если не нам с Гвен, то ближайшим соседям притона уж точно.
— Я слышу несколько человек в этой комнате, — я указал на самую роскошную дверь на этаже.
— Боссы уровня? — хмыкнула Стейси.
В этот момент раздался какой-то шум позади нас.
Обернувшись, мы увидели, как из незаметной прежде двери, замаскированной под мозаику на стене, вывалилась высокая женщина с коротко стриженными тёмными волосами, в чёрной кожаной куртке.
— Эй, это же одна из Ранскаховых, — опознала бандитку Стейси.
— Вот дерьмо, — выругалась та, заметив нас, и бросилась прочь к спуску на нижние этажи.
— Я ею займусь, — Стейси кинулась вслед за преступницей.
— Окей, а я закончу тут, — решил довериться Гвен я и направился к последней комнате.
Но едва я взялся за дверную ручку, как раздались выстрелы.
— Блядь, — я отдёрнул руку, — вот и проверил чутьё...
На запястье образовалась свежая рана, пуля застряла, вклинившись в сустав. Я расслабился и чутьё не среагировало на скрытую угрозу. Кажется, у меня в голове начали вырисовываться возможные корни проблемы. Я осторожно, так, чтобы не разбрызгать свою кровь, выковырял пулю из руки и спрятал в поясе. Остатки крови тщательно вытер.
— Только сунься, сука, я из тебя решето сделаю! — пригрозила мне женщина изнутри.
Естественно я не стал слушать. Вместо этого просто выбил дверь ударом ноги и шагнул внутрь комнаты.
— Смерти ищешь? — зло усмехнулась женщина, как две капли воды похожая на недавнюю беглянку, даже одетая также.
Помимо неё в комнате обнаружился весьма фривольно одетый юноша. На нём были чёрные, с кружевами трусы, очень узкие при этом, полупрозрачное нечто, являвшее собой что-то среднее между мужской рубашкой и женским пеньюаром и длинные, до колен тёмные чулки. А ещё украшения: роскошное ожерелье с рубинами на шее, массивные золотые серьги-кольца в каждом ухе, пирсинг в носу и проколотые соски. Сам он был худ, высок, строен и в меру подкачан. Ещё одной примечательной деталью были его волосы, чёрные, до плеч с одной стороны и осветлённые короткие с другой. Колоритный в общем персонаж.
Этот — в лучшем случае стриптизёр, а в худшем шлюха — сидел, забившись в углу, и, прикрыв голову руками, дрожал от страха.
— Получай, сука! — решила напомнить о себе Ранскахова.
Она снова выстрелила и, чёрт подери, из-за потрясения, вызванного внешним видом её дружка, я едва не прозевал этот выстрел. Тем не менее, мне удалось вовремя свернуть корпус тела с траектории пули, после чего я взял себя в руки и продолжил надвигаться на преступницу.
— Какого? — опешила она и снова выстрелила. Безрезультатно. Я сделал ещё пару шагов, — да сдохни ты уже!
Она отстреляла оставшиеся патроны в обойме, но я раз за разом легко уворачивался от пуль и продолжил всё также неспешно и неотвратимо надвигаться на неё.
— Да что за чертовщина!? — она перешла на родной язык, в голосе уже отчётливо были слышны шок и паника, она несколько раз щёлкнула спусковым крючком, а затем выронила пистолет из обессилевшей руки.
— Изыди, — бросил я всхлипывающему парню в углу, когда поравнялся с ним, после чего продолжил надвигаться на преступницу, оставив его за спиной. Юноша поспешно последовал моему совету.
Психологическая атака проведена успешно. Даже хорошо, что мы с Гвен разделились, она могла бы сбить настрой и испортить процесс запугивания.
— А чтоб тебя! — даже испуганная глава русской наркомафии не собиралась сдаваться.
В отчаянном рывке она попыталась достать меня выскочившим из рукава куртки стилетом.
Я легко мог бы уклониться, но решил, что в данный момент подобное лишь сыграет мне на руку и дал ей поразить себя рядом с самым сердцем, лишь чуть повернул корпус, чтобы лезвие не задело артерию. Было бы весьма нелепо разрушить образ, начав истекать тут кровью. Это было довольно больно, но я не позволил себе даже шелохнуться, чтобы не показать ни малейшей слабости.
На лице женщины проступило облегчение, но довольно быстро она поняла, что что-то не так. Оставив оружие в ране, она сделала несколько шагов назад, пока не упёрлась спиной в свой же рабочий стол.
Я спокойно вытащил стилет одной рукой, рана тут же начала затягиваться.
— Убила, — с насмешкой констатировал я, — а дальше что ты намерена делать?
