— Вы были немного грубы с ним, — заметил человек, который когда-то был Нимуэ Элбан.
— Да, — признал Кэйлеб. — Был, не так ли?
Он повернулся, чтобы посмотреть Мерлину прямо в лицо.
— Ты думаешь, я был жестче, чем он заслуживал? — спросил он.
Мерлин понял, что это был серьезный вопрос, и он серьезно обдумал его, прежде чем ответить.
— На самом деле, я действительно думаю, что вы, возможно, были жестче, чем он заслуживал, — сказал он через мгновение. — Это не значит, что король Ранилд не заслужил всего, что вы сказали. Хотя вы, возможно, захотите подумать о потенциальных дипломатических последствиях его столь тщательного свежевания, как он того заслужил.
— После того, что мы с ним сделали — и что он собирался сделать с нами? Я действительно не думаю, что даже отец или Рейджис могли бы заключить с ним какой-либо договор, что бы я не сказал или оставил не высказанным, — фыркнул Кэйлеб. — Даже если бы у Ранилда было хоть какое-то желание простить и забыть, чего у него не будет, Клинтан и остальная четверка не позволили бы ему. И в отличие от Чариса, Долар фактически находится прямо по соседству с землями Храма. Так что я могу с таким же успехом сказать ему, что думаю о нем на самом деле.
— Уверен, что лично это доставило удовольствие, — мягко сказал Мерлин, и Кэйлеб разразился лающим смехом.
— На самом деле, это было чрезвычайно личное удовлетворение, — поправил он. — Но я сделал это не поэтому. — Мерлин приподнял бровь, и наследный принц пожал плечами. — Тирск собирается рассказать об этом разговоре, когда он, наконец, вернется домой. И когда он это сделает, Ранилд будет в ярости. Что ж, это все равно должно было случиться, каким бы "дипломатичным" я ни был. Но дальше произойдут еще две вещи.
— Во-первых, в порыве моей юности и незрелого гнева я "проговорился" о проникновении наших агентов в Таро. Это должно послужить дополнительным уровнем защиты для твоих "видений", Мерлин. Но, возможно, что еще более важно, Ранилд — и, надеюсь, храмовая четверка поверят, что Горджа был ответственен за распространение информации, которая позволила нам перехватить южные силы. Либо он намеренно скормил это нам, либо он был преступно беспечен, и тот факт, что единственными выжившими во всем этом фиаско будут таротийские галеры, может помочь убедить его "друзей", что он подстроил все это намеренно. В любом случае, это создаст ему не самую малую проблему, тебе не кажется?
Мерлин подумал, что в этот момент злая улыбка Кэйлеба сделала его удивительно похожим на своего отца.
— Во-вторых, — продолжил кронпринц, — то, что я сказал Тирску, и то, что он собирается повторить Ранилду, выйдет наружу. Не думай ни на мгновение, что этого не произойдет. И когда это произойдет, это повлияет на мышление всех аристократов Ранилда. Это также дойдет до всех других правителей Ховарда и Хэйвена, и подозреваю, что храмовой четверке будет немного сложнее повторно организовать подобное представление. Они, конечно, не смогут подойти к этому так, как если бы это было не более чем "обычным делом". И если их следующая партия потенциальных кошачьих лап точно поймет, как мы собираемся относиться к ним, и что может случиться с их флотами, если они проиграют, это может сделать их немного менее нетерпеливыми...
Мерлин медленно кивнул. Он вовсе не был уверен, что согласен со всем, что только что сказал Кэйлеб, но решительность, которую тот выражал, была типичной для того, чего он ожидал от молодого наследника престола.
Что касается влияния на Таро и короля Горджу, то он, вероятно, был прав, — размышлял Мерлин. — Это была другая сторона дела, которую Мерлин находил тревожной. Да, это может затруднить храмовой четверке мобилизацию сил для их следующей атаки, но абсолютная безжалостность выраженного отношения Кэйлеба также может спровоцировать соответствующую реакцию со стороны будущих противников.
И все же Мерлин спрашивал себя, насколько хуже все может быть? Кэйлеб абсолютно прав насчет того, как на этот раз храмовая четверка хотела расправиться с Чарисом. Действительно ли вероятно, что их цели станут менее экстремальными после того, как их инструменты были порушены таким образом в первый же раз?
— Что ж, — сказал он вслух, — по крайней мере, Тирск согласился, вместо того, чтобы вынуждать вас.
— Да, — кивнул Кэйлеб. — И ты был прав сегодня утром, когда советовал предложить ему вариант высадки его людей на берег острова Опал, вместо материка. Лично я не думаю, что мне показалось бы обнадеживающим, если бы Крэг-Рич стоял между мной и демонами, о которых, как он ожидает, его люди будут так беспокоиться. Но я так же рад, что они найдут это именно таким, если это сделает их счастливее от принятия, и означает, что в конце концов мне не придется убивать их всех.
— Я рад, что был вам полезен, — сухо сказал Мерлин. — И теперь, когда он согласился, какие у вас другие планы?
— Что ж, — медленно произнес Кэйлеб, поворачиваясь, чтобы посмотреть через воду на покрытые деревьями склоны острова Опал площадью более трех тысяч квадратных миль, — я бы действительно предпочел немедленно отправиться домой. Но если "Тайфун" так сильно поврежден, как ты говоришь, ему понадобится время на ремонт. У нас также есть повреждения на других кораблях, и все мы израсходовали много пороха и ядер. Нам нужно доставить сюда "Трэвелера" и "Саммер мун" и пополнить наши боеприпасы. И думаю, что прежде чем мы сожжем галеры Тирска, мы также лишим их всего, что сможем использовать, — особенно запасного рангоута, пиломатериалов, канатов и парусины, и тому подобного, — а затем останемся здесь достаточно долго, чтобы завершить, по крайней мере, наш капитальный ремонт.
— Это разумно? — спросил Мерлин намеренно нейтральным тоном.
— Я, конечно, буду обсуждать это с Домиником, получу его предложения и рекомендации, — сказал Кэйлеб, — но не думаю, что у нас есть большой выбор. Мы не можем оставить здесь только один или два корабля для ремонта в одиночку, не тогда, когда у Тирска будет несколько тысяч человек прямо здесь, на острове Опал, чтобы попытаться что-то предпринять. Итак, либо мы сжигаем наши наиболее поврежденные корабли прямо вместе с галерами — что, как бы мне этого ни хотелось, может оказаться нашим лучшим выбором, — либо мы все остаемся здесь достаточно долго, чтобы отремонтировать их и забрать с собой, когда будем уходить.
Наследный принц с несчастным видом пожал плечами.
— Я не в восторге ни от того, ни от другого варианта, Мерлин. Но что бы мы ни делали, мы все еще находимся на расстоянии почти месяца трудного плавания от Чариса. Потратив еще пятидневку или две на ремонт, мы не сильно увеличим время, которое нам потребуется, чтобы добраться домой. И, если уж на то пошло, Гектор и Нарман все равно будут ждать Мэйликея только почти месяц спустя. Твои собственные "видения" говорят, что они все еще ожидают его по первоначальному расписанию и не будут сильно удивлены, если Мэйликей и его флот прибудут даже позже этого. Не после столь долгого путешествия на доларских галерах.
— Итак, если Доминик не выдвинет какой-нибудь убедительный аргумент, который мне еще не приходил в голову, думаю, что для нас важнее полностью отремонтировать все наши уцелевшие галеоны, чем пытаться вернуться домой на пару пятидневок раньше.
МАРТ, Год Божий 892
.I.
КЕВ "Дреднот", у рифа Армагеддон
Мерлин смотрел поверх сетки для гамаков, как по левому борту медленно проплывает южная оконечность острова Опал.
Шхуна "Спай" возглавляла шеренгу чарисийских кораблей, двигаясь с дерзкой грацией, в то время как ее более грузные спутники тяжело следовали за ней по пятам. Летнее солнце ярко сияло на голубом небе, отполированном горсткой кучевых облаков при хорошей погоде и кружащихся и ныряющих потоках чаек, тупиков и морских виверн, которые гнездились на утесах Крэг-Хук. Легкий прибой разбивался об островок Сэнд по левому борту и нижнюю линию утесов, ведущих к мысу Болд-Рок по правому борту.
Ничто, — подумал он, — не могло бы представить большего контраста с их прибытием в Крэг-Рич.
— Не могу сказать, что мне жаль уходить, — заметил Кэйлеб рядом с ним, и Мерлин повернул голову, чтобы посмотреть на принца.
На Кэйлебе были туника и брюки, а не доспехи и шлем, которые он носил в ту ужасную ночь, и он провел рукой по непокрытой голове, тоже глядя на остров Опал.
— Вы же понимаете, что это войдет в историю как одно из величайших морских сражений в мире, не так ли? — насмешливо спросил Мерлин.
— И правильно, я полагаю. — Кэйлеб пожал плечами. — С другой стороны, у меня действительно были определенные... несправедливые преимущества.
Он улыбнулся, и Мерлин улыбнулся в ответ.
— Тем не менее, мне действительно жаль Тирска, — сказал Мерлин через мгновение, его улыбка исчезла. — Вы были правы, когда сказали, что он заслуживает лучшего дела для служения.
— У него было бы больше шансов найти такое, если бы он нашел лучшего короля, — едко сказал Кэйлеб. — Поверь мне. Это то, о чем я немного знаю.
— Да, знаете.
Мерлин снова перевел взгляд на покрытые лесом склоны острова. Граф Тирск и его выжившие должны быть в полном порядке, пока кто-нибудь не пришлет необходимые корабли, чтобы вернуть их домой. На острове было много пресной воды, они уже соорудили достаточно укрытий, особенно на лето, и переправили достаточно провизии, чтобы продержаться по крайней мере шесть месяцев, даже если они не смогут ничего добавить охотой и рыбной ловлей. И Кэйлеб совсем немного смягчился, оставив этим утром на пляже небольшой запас трофейных фитильных ружей и арбалетов, когда его корабли снялись с якоря.
Конечно, то, что случится с Тирском, когда он вернется домой, может быть чем-то совершенно другим, — мрачно подумал Мерлин. — Он старший доларский адмирал, который возвращается домой после худшей морской катастрофы в истории Долара, и то, что я видел о короле Ранилде, говорит о том, что он больше собирается искать козлов отпущения, чем интересоваться объяснениями.
Он подумал об этом еще мгновение, затем отложил вопрос о будущем графа Тирска и перегнулся через сетку гамака, чтобы оглянуться на линию парусов, идущую за кормой "Дреднота".
Последние густые, темные столбы дыма от более чем пятидесяти пылающих кораблей все еще тянулись по небу, следуя за флотом галеонов, покидавшим свою якорную стоянку. Линия кораблей выглядела впечатляюще и гордо после двух пятидневок ремонта, с метлами, прикрепленными к верхушкам их грот-мачт. Кэйлеб громко рассмеялся, когда Мерлин предложил этот жест и объяснил стоящий за ним символизм, но потом он протрезвел, осознав, насколько это уместно. Его галеоны, несомненно, очистили море от своих врагов.
Губы Мерлина дрогнули в знакомой ему улыбке, но затем она исчезла, потому что не хватало трех парусов, и он почувствовал новый укол тоски по шхуне "Виверн".
Он не знал, что с ней случилось. Она была там, оседлав ярость шторма, в одном проходе снарка; в следующем она просто исчезла. Он не смог обнаружить ни одного выжившего из ее экипажа из девяноста человек, даже никаких обломков.
Затем был "Дрэгон", так эффектно потерянный на заключительном этапе битвы в Крэг-Рич. И КЕВ "Лайтнинг", одно из переоборудованных торговых судов из колонны сэра Доминика Стейнейра, получило больше повреждений в бою у Рок-Пойнта, чем сначала подумал Мерлин. Оно добралось до места встречи у подветренной стороны острова Сэмюэл с остальными кораблями Стейнейра, но затем медленно ушло ко дну в течение той долгой штормовой ночи. Хорошей новостью было то, что удалось, по крайней мере, благополучно вывезти почти всех его людей, прежде чем оно, наконец, затонуло.
Ремонт "Тайфуна" занял целых два пятидневных срока, как и предсказывал Кэйлеб, но у него была совершенно новая грот-мачта, и остальная часть флота хорошо использовала время, затраченное на ее установку. Они пополнили запасы воды с острова Опал, провизии с захваченных на доларских кораблях запасов, а также погреба и рундуки с "Трэвелера" и "Саммер мун", и все остальные галеоны смогли отремонтировать свои боевые повреждения, пока капитан Стивирт работал над своим кораблем. Выжившие с "Дрэгон" и "Лайтнинг" были распределены по всему остальному флоту, что также компенсировало худшие потери личного состава, так что, по крайней мере, все уцелевшие галеоны были боеспособны.
— Хотел бы я, чтобы мы убрались отсюда раньше, — пробормотал Кэйлеб. Принц разговаривал сам с собой, но слух Мерлина был гораздо острее, чем у большинства, и он еще раз взглянул на Кэйлеба.
— Именно вы сказали, что нам нужно восстановиться после понесенного ущерба, — отметил он. — Вы были правы. И Доминик согласился с вами.
— Но ты этого не сделал, — сказал Кэйлеб, полностью поворачиваясь к нему лицом, в то время как устойчивый, нежный ветерок трепал его волосы.
— Я также не возражал, — ответил Мерлин и пожал плечами. — Вы были правы, когда указали, что идеального решения не было. Кто-то должен был выбирать, и так случилось, что вы здесь наследный принц.
— Знаю, — вздохнул Кэйлеб. На мгновение он показался вдвое старше себя, затем встряхнулся и криво улыбнулся. — Понимаешь, обычно быть наследным принцем — довольно хорошая работа. Но бывают моменты, когда это действительно не так уж весело.
— Так и есть. Но, полагаю, важно то, что вам нужно помнить, что именно вы должны принимать решения, и обычно у вас не будет много времени, чтобы сидеть сложа руки и обдумывать их. По большому счету, люди, которые будут сомневаться и критиковать вас постфактум, будут делать это из какого-нибудь приятного и безопасного места, со всеми преимуществами ретроспективы и большим количеством времени, чтобы подумать о том, что вы сделали неправильно.
— Это более или менее то, что отец говорил раз или два, — сказал Кэйлеб.
— Что ж, он прав. И хорошая новость, знаете ли, заключается в том, что когда вы делаете все правильно, например, решаете отправиться прямо в Крэг-Рич, вы также получаете за это всю похвалу. — Мерлин ухмыльнулся. — Только подумайте — теперь вы дипломированный военный гений!
— Да, конечно. — Кэйлеб закатил глаза. — И я уже слышу, как отец укорачивает меня до нужного размера, когда я сам становлюсь слишком самонадеянным из-за этого!
.II.
Бухта Эрейстор, княжество Эмерэлд
— Что такого важного случилось, что вы вытаскиваете меня из постели посреди ночи? — раздраженно потребовал герцог Блэк-Уотер, завязывая пояс легкого халата и сердито глядя на Томиса Бармина, барона Уайт-Касл.
Барон поднялся с кресла в большой каюте "Корисанды", когда герцог вышел из своей спальной каюты. Блэк-Уотер пробыл в постели менее трех часов после очередного совещания в спорах — или, возможно, "ожесточенных дебатах" было бы более подходящим термином — со своими невольными союзниками.
Он был не в особенно хорошем настроении.
— Прошу прощения, что побеспокоил вас, ваша светлость, — сказал Уайт-Касл, почтительно кланяясь. — Думаю, однако, вы согласитесь, что это то, о чем вам нужно знать сейчас.
