Ну и неважно. Пусть настораживается. Надо быть неслабым параноиком, чтобы искать стрелка внутри упавшего ствола дерева, и не со стороны опушки леса, а напротив: со стороны открытого склона, в промоине, сейчас укутанной поднимающимся из котловины туманом.
Ничего сейчас не важно. Дыхание выровнять.
Прицел… Плавно.
Слабину спуска выбрать.
Не ждать выстрела. Не ждать. Вести прицел.
Плавно.
Плавно.
Плав…
Толчок в подушку, сноп огня — выстрел!
Выстрел бросил Охотницу влево, на колено. Аура полыхнула черно-золотым и бессильно погасла — но пуля уже ушла рикошетом в небо.
Рейвен подняла руку:
— Остановитесь!
Рванувший уже к стрелку Таянг так и замер на полушаге. Перед красным винтокрылом застыли Янг — и Капитан; гримм побери, наглая девчонка повесилась на ее Капитана! Назло, точно!
Рейвен выдохнула. Все прошло. Или наоборот: все на месте, а она прошла по времени обратно. Мечтала вернуть все, как раньше — и вот оно. Саммер в порядке. Дочери живы. Она больше не чувствует вины ни перед кем.
Судьба пришла за платой?
Даже Бранвена Кроу нету поблизости, чтобы списать на него неудачу.
Враг, отбросив половинку бревна, этакую бурую сырую скорлупу, под которой вполне умело прятался, теперь поднялся в промоине. Винтовку он держал твердо, прицел глядел куда надо. Почему не стрелял издали? Побоялся, что Ауру не пробьет, или считал важным высказаться? Настолько важным, что подобрался на сто метров, где его сейчас по косточкам размотают?
Ауру, кстати, снял качественно. Плохо дело. С подачи Стрелка поползли по Ремнанту тяжелые винтовки. Не одному Охотнику придется менять привычную тактику…
Почему не учуяли, понятно: звуки туман глушит и запахи тоже моментально заземляет. Выбрал погоду, нашел место… Наверняка, долго готовился.
— Оставьте, — повторила Рейвен, выпрямляясь. — У него есть право стрелять.
И крикнула:
— Один раз успеешь! Но потом тебе конец! Стреляешь?
Из промоины, над которой восточный ветер уже нагнал полосу тумана, долетело:
— Не прощу! Им ты хорошая! А мне тварь! И ничем другим никогда не будешь!
Рейвен очень выразительно двинула руками:
— Твой выбор!
— Выбор не очень, — буркнул фавн.
— Какой есть, — выдохнул Капитан.
В следующий миг Лось прыгнул с места, одним движением преодолев семь шагов до Рейвен, схватил ее в охапку и покатился под липкий мокрый кустарник. Алый трассер ударил его в бок и развернул вверх лицом.
Таянг подскочил к стрелявшему. Тот еще успел вскинуть ствол для третьего раза, но Тяанг оказался слишком близко, и стрелок поскользнулся, нелепо вскинул ствол в небо, отшагнул дважды в сторону обрыва. Запнулся о то самое бревно, под которым прятался, и спиной вперед полетел в туман.
Капитан быстро и осторожно приблизился к упавшему Лосю, где увидел, что фавну повезло — насколько везет живому существу, по ребрам которого скользнула пуля калибра десять и семь. Стрелок явно не ждал, что двинется кто-то еще, и невольно дернул прицелом в сторону Лося. Потом спохватился, вернул прицел на Рейвен — и, вполне предсказуемо, не попал ни в кого толком.
— Почему, Лось? — Рейвен стояла на коленях справа от лежащего, а Капитан слева. Лось едва дышал: самое малое, ушиб легкое, и наверняка лопнуло ребро. Янг и Руби уже тащили носилки с аптечкой. Саммер вынула шприц, свернула колпачок, проверила воздух и заученным движением вколола в толстенную мышцу на бедре Лося.
Лось улыбнулся:
— Пронесло… Рядом прошло.
— Почему, Лось? Я же ушла от Капитана.
— Жизнь… — поморщился Лось. — Не очень красиво складывается. Но я за корявую жизнь, а не за красивую смерть.
— Кончай философию. Молчи, мама! Ему нельзя двигаться.
— Ничего, Янг, один ответ еще выдержу… Все видели ниточку между мной и Синдер. Только я не видел. Второй раз на грабли… Не хочу. Хоронить… Надоело…
Руби аккуратно и быстро заклеила ему рот скотчем — с той же катушки, откуда залепила длинную рану. Янг и Капитан подсунули под спину срубленный Таянгом стволик, и так, чтобы не согнуть раненого в спине, перекатили на носилки. Носилки вкинули в красный гоночный “скат”, за рулем которого оказалась, конечно, Янг.
— Доругаемся потом, — крикнула. — Я всех вас люблю!
Турбины взвыли. Капитан, защелкнувший уже носилки на четыре штатных “уголка”, толкнул Янг в теплую спину: готово! Женщина захлопнула блистер, и красный “скат” с места рванул в туман.
Туман изродил немалый конный отряд — сразу под несколькими знаменами. Под каждым из первых двух стягов точно не меньше сотни. Конные шагом приближались к Кротовьему городку, не выслав перед собой ни гонца, ни передовой заставы.
Джон Сноу, лорд-Командующий Ночного Дозора, и Станнис Баратеон, единственный уцелевший из братьев покойного короля Роберта, стояли как раз на Стене, так что заметили отряд раньше, чем немилосердно визжащий подъемник доставил к ним посыльного — мальчишку из новеньких.
— Лорд Командующий, там южане с посольством, — от волнения у мальчишки весь небольшой этикет выдуло напрочь. — Они говорят, что прибыли сопроводить лорда Станниса, если он согласится принять предложение Корол… Королевской Гавани. И еще что-то, простите, я не все понял.
— Теперь и я не понял, — Станнис медленно и аккуратно обернулся. Не хватало еще поскользнуться на плохо посыпанной дорожке и полететь с восьмисотфутовой Стены. — Посольство к лорду-Командующему Ночного Дозора или ко мне? И что за предложение?
— Возможно, это письмо, что вороны принесли для вас месяц назад, — Сноу глядел на спешивающихся гостей. Знамя с лютоволком он, безусловно, узнал. Но кто сейчас владеет Винтерфеллом? Доходили слухи, что вроде как Болтоны нападали на замок. И чуть ли не Железнорожденные выползли из моря, как-то преодолели сотни лиг от побережья и тоже что-то там завоевали.
Потом стали приходить вовсе уж дикие слухи про колдовские летающие облака, про черных тварей с чародейными жезлами — в письмах без тени насмешки спрашивали: не сломана ли Стена? Не Иные ли уже резвятся на просторах Севера?
Второй флаг лениво шевелился под слабым ветром, и Джон мог только разобрать на нем дорнийское Солнце — знак буквально с другой стороны Вестероса. Солнце, насмешливо-яркое здесь, на крайнем севере царства людей — а по диагонали на флаге что-то там синее.
Рыцарь под флагом двигался странно, непривычно, пока Джона не осенило: это женщина. Женщина-рыцарь. Не такое уж частое явление, особенно в краях Ночного Дозора…
— Пойдем к гостям, — не ожидая ответа, Станнис повернулся. — С Одичалыми под Стеной мы можем разобраться и позже. Не похоже, что они куда-то собираются деваться отсюда, несмотря на учиненный нами разгром. Ты ведь о них собирался поговорить?
— Верно, лорд Станнис. Это подождет. — Сноу вошел в клеть подъемника за Станнисом. Дождался, пока мальчишка закроет за ними дверцу и крикнул вниз:
— Двигай!
Внизу Джон и Станнис увидели, что третий флаг полностью красный, совсем без гербов либо знаков, и под ним спешивается самый маленький отряд: всего три десятка, не вооруженные ни мечами, ни копьями, ни даже луками, одетые в полинялые пятнистые тряпки. Джон, выросший среди рыцарей, опытным взглядом поискал шлемы-доспехи во вьюках, и тоже ничего не обнаружил. Наконец, двигались эти люди тоже намного легче, чем человек в скрытой под одеждой броне. Простые, плохо крашеные, их мешковатые куртки напоминали обычных селян или там лесовиков, что жгут уголь на продажу, ловят или бьют зверя на мех и шкуры.
Только вот приехали они конно, как подобает рыцарям и дворянам. И кони под ними топтались неплохие. Да что там, хорошие южные кони. Джон Сноу, бастард властителя Севера, о таких конях только слышал. Даже в замке его отца настолько хороших не держали!
“Наверное, Дорн прислал кого-то на Стену”, — решил Джон Сноу. — “Собрал тамошнее отребье и прислал. По меркам Дорна, даже такие кони — мелочь…”
Сноу до последнего отодвигал от себя необходимость подойди к серому стягу с белым лютоволком и встретиться с кем-то из прежней жизни. Так что он сперва приблизился к четырехчастному знамени, вспомнив, наконец, что вбивали в него замковые мейстеры: золотые солнца на красном и серебряные полумесяцы на лазурном — Тарт. Это флаг острова Тарт. Воительница под ним — Бриенна Тартская…
— … Личный рыцарь Великой Леди Кэтлин Старк, Королевы Севера, — рослая женщина в броне поклонилась без малейшего чувства, доброго или злого. Понятно: вряд ли Кэтлин Старк поделилась с этой ходячей осадной башней неприязнью к бастарду Сноу.
Лорд Станнис, его колдунья Мелисандра, лорд Командующий Джон Сноу и многие иные — скажем, Рука лорда Станниса, Луковый Рыцарь Давос Сиворт, или, примером, сир Алиссер Торн, мастер-наставник Ночного Дозора — собрались в трапезной Черного Замка, выслушать посланников с юга.
Пока послы говорили положенные приветствия, перечисляли титулы — собственные и пославших их — обитатели Черного Замка подбивали в уме итоги на сегодняшний день, чтобы понимать, какими ресурсами они располагают в торге.
Во-первых, подступившая к стене орда Одичалых растоптана конницей лорда Станниса. Король-за-Стеной, он же Манс Налетчик, он же бывший Дозорный, предавший братию ради кровных родичей, потому что он же еще и бывший Одичалый! — вот, этот самый Манс теперь сидел в клетке и ждал казни во славу Азор Ахая. Двадцать лет он собирал племена в лесах к северу от Стены. Потом привел всех сюда, на юг — ведь пророчество гласило, что Зиму к северу от Стены не переживет никто!
А потом единственная атака конницы лорда Станниса разметала остатки Одичалых по опушке, наглядно показав: если даже Одичалые перелезут Стену или обойдут ее по льду залива, то сбежать обратно они просто не успеют. Конное войско, нанятое лордом Станнисом для борьбы за южный престол, всего лишь одно — и не самое большое! — из того, что в силах выставить юг.
Во-вторых, лорд-Командующий Ночного Дозора носится с дурацкой мыслью: впустить Одичалых за Стену, если только те согласятся воевать на Стене против Иных.
Впустить Одичалых на Стену, которая от них, собственно, и защищает?
Впустить на юг Одичалых? Которые веками грабят и убивают жителей что Брандонова Дара, что Нового Дара, что других земель, не делая между ними разницы?
Даже мальчишка-стюард нового лорда-Командующего понимал, что это невозможное дело. Такого не должно случиться — и этому не бывать, если даже нового лорда-Командующего придется убить!
Вслух ничего не говорилось, но уже мелькали взгляды, уже переползали шепотки, уже точили ножи те, кого выбрал Аллисер Торн.
В-третьих, лорд Станнис Баратеон, прибыв на Стену с могучей подмогой, теперь требовал платы за эту помощь. И желал он, чтобы Дозор, позабыв многовековые традиции, вмешался в распрю южан за Железный Трон. Пока что Джон Сноу отражал поползновения, но с каждым днем лорд Станнис делался все настойчивее, а Джон Сноу все задумчивее: ведь и до него понемногу доходили шепотки “во-вторых”.
Наконец, будто мало всего перечисленного, дочь лорда Станниса с детства страдала от Серой Хвори, лечить которую никто не умел. Девочка учила читать Лукового Рыцаря — а более тут, на сыром ледяном Севере, не имела ни радости, ни отдушины.
Что, в свою очередь, не прибавляло ни радости, ни снисходительности лорду Станнису Баратеону.
Так стояли фишки перед партией в кайавассу; но вот ширма тумана упала. Прикатили южные послы, и, наконец-то, перешли к сути предложений.
— Предложение вы сделаете вот какое, — Великая Леди Кэтлин Старк смотрела мимо Бриенны, в окно Большого Дома. Бриенна знала, что там, во дворе, Арья распоряжается небольшим войском боготворящих ее малолетних детишек, с галереи на все это смотрит Санса — только не снисходительно, как обычно, а с непривычной для нее тихой радостью. Словно бы это ее дети…
Выдохнув, Бриенна вернулась мыслями к наставлениям.
— … Вы скажете лорду Станнису Баратеону: если ему, во благорассуждении, будет угодно принять условия королевы Дейнерис, то дом Старков без помех пропустит все его войско до Перешейка, снабдит его людей и лошадей кормом на все время перехода, хоть бы даже их наберется сто тысяч всадников. И более того, дом Старков не будет препятствовать желающим пойти с ним на войну, вступив под его знамя, неважно, с Оленем рода Баратеонов, или с этим его новоизмышленным Азор Ахаем.
Кэтлин Старк зашуршала бумагами. Бриенна знала, что там: отчет о действиях пришлых. Те выполняли обещания с непривычной для Вестероса точностью. Дорогу уже проложили. Руду — какую-то странную, не железо, не медь и не золото! — отыскали. Порт построили не там, где имелась удобная гавань. Сами вырыли громадную, божественно-круглую бухту там, откуда им показалось быстрее и проще тянуть к руднику дорогу.
Самое непонятное, что на хорошую, крепкую и гладкую каменную дорогу, пришлые пускали всех бесплатно. Только чтобы не вылезали в середину, под гремящие колдовские повозки. Вот что чудно. А колдовство что! С колдовством Бриенна знакома получше многих. Вон, у проклятого Станниса имеется Красная Жрица Мелисандра. Ее колдовская Тень убила Ренли Баратеона — родного брата Станниса, к слову. Тень эту Бриенна видела собственными глазами, да только никто ей так и не поверил, пока она не оказалась вот, на Севере.
— Если же лорд Станнис пожелает нашей присяги, — Кэтлин Старк улыбнулась очаровательно и недобро, — то скажите ему вот что. Дом Старков признает его в любом качестве: хоть Руки Вестероса, хоть короля, буде Станнис помощию Семерых все же одолеет младшую Таргариен с ее тремя драконами. Но Железному Трону дом Старков больше не присягнет никогда. Отныне мы не Запад, не Штормовые Земли, не Долина Аррен. Мы — Север.
Кэтлин Старк посмотрела на Бриенну строго:
— Сами такого разговора отнюдь не извольте начинать. Желательно вовсе избежать его, но увы, лорд Станнис умен, и наверняка, найдет в длинной поездке время задать вопрос.
— Разрешите вопрос.
— Разрешаю. Вопрос?
— Вам лучше всех известно, что я ненавижу Станниса, как мало кого на Вестеросе и Эссосе, вместе взятых. В самом ли деле у вас нет иных людей для этой поездки?
Кэтлин Старк снова улыбнулась, только добрее:
— Его слишком хорошо берегут, чтобы вы могли его убить. А ваша неприязнь к нему послужит залогом вашей верности. Вы точно не спустите ему никакого непорядка в землях Севера. Более того… Бриенна… Я могу говорить откровенно?
— Я вам поклялась.
— Тогда слушайте. Доктор пришлых, что брался вылечить Брана, как-то обмолвился, что те южане… Помогавшие Дейнерис… Очень хорошо умеют исправлять некрасивых женщин. И что в этом искусстве южане их превосходят. Я хочу, чтобы вы под этим предлогом поехали со Станнисом Баратеоном на юг. В Королевскую Гавань. Постойте!
Жестом Кэтлин усадила вскочившую женщину обратно в кресло.
