Увы, с самого моего "зеленого" детства, подобные вольности в отношении себя я не переносил, так и оставшись "дичком" в своей собственной семье.
Вот, именно сейчас, мне была нужна — иная помощь...
В который раз, за свою жизнь я пишу, произношу, слово "УВЫ".
Так не хватало искина, способного просеять...
А способного ли?!
Ну, раз "бананьев нэма", будем дальше ковыряться.
Моего терпения хватит на десяток человек.
Раскладывая воспоминания на виртуальные полочки, разгромождал собственный чердак, приближаясь к выходу. Или — закапываясь все глубже?
Не знаю — света я не видел и потому брел в потемках и обломках, раскладывая яркие видения, вешая их на гвоздики и распихивая по сундукам.
Бедные адарийцы!
Технология, которую они считают своим изобретением — лишь жалкий клочок того, чем владеет "третья сила".
Знаменитые Vini, Vici, Vedi — хоть и являются всего Тремя сущностями, но управляют сотней "кукол".
И что им потери нескольких — всегда есть сонмы погрязших в жадности, упивающихся своей властью, раздираемых завистью — которых так легко поставить "под ружье".
Иногда, мое сознание делало "финт ушами" и я получал благодатную передышку, погружаясь в тишину и темноту.
Мне слышались голоса и мелькали смутные образы, навевая тепло и согревая.
Подозреваю, что "паучиха" — так я прозвал про себя госпожу Лин — свалила в мои мозги все, что успело накопиться, за много лет ее деятельности...
Я видел себя в ее глазах и соглашался с Женькой — не тот у меня тип, чтобы обращать на себя внимание.
Я слышал свой голос и соглашался с теткой — иногда лучше молчать.
Если мне загадили мозги, получается, что я — карта памяти?!
Сравнение помогло.
Взмахом руки очистил оглавление и создал архив "Хрень".
Вокруг стало намного просторнее и чище.
Вдохнув полной грудью, в собственном сознании, рассмеялся — вот и самое простое решение — разом, слить воедино сотни файлов, заархивировать и...
Удалить!
По мозгам ударил жуткий визг.
Еще архив и снова — оглушительный вой.
"А вот вам!" — Мстительно ухмыльнулся я, заархивировал очередной комок воспоминаний, ко мне не относящихся. — "Удалить!"
Вой превратился в дикий рык и зверь, выросший передо мной, оскалил клыки.
"Заархивировать. Удалить!"
Зверь брызнул во все стороны желтой кровью, сжался до размеров коробки для обуви и исчез, оставив после себя грязные полки и смрад падальщика.
"Я — Творец! Хочу — Творю! Хочу — Вытворяю!"
Все, что валялось.
Все, что было не мое.
Все, что мешалось.
Всё — "Заархивировать. Удалить!"
И Женьку, с ее красотой.
И бывшую, с ее правдой.
И работу, с ее необходимостью.
Вы ждали, что я буду терпеливо сидеть и перебирать Ваши воспоминания?!
А "Птичку" — не желаете?!
Вой, вой, собака!
Уже не рада, что забила память?
Я не флешка.
А вы — не пользователи!
Вы — вирусы!
"Удалить!"
Очистив очередной завал памяти, оглянулся по сторонам: чисто!
Только я, такой, какой и был.
"Пора не пора — иду со двора!" — Предупредил я реальность и открыл глаза.
— Тортик! Вставай, вставай же, Тим! Пожалуйста! — Мэгги усердно хлестала меня по щекам. — Открой глаза, слышишь? Пожалуйста, открой глаза!
— Зубы выбьешь... — Втянул я, такой аппетитный воздух — чистый с привкусом... Горелой изоляции?! — Что происходит?!
— Ты, происходишь! — Мэгги рывком поставила меня на ноги. — Смотри!
Посмотреть было на что.
"Паучиха", пускала пену и била ногами, видимо в припадке. Или — в агонии.
Очень надеюсь на последнее.
"Тройняшки" — смотрели в никуда пустыми взглядами блестящих глаз. Под их сиденьями расплывались лужицы, так хорошо известные тем, кто занимался с людьми — растениями. Запах, однозначно, тот же.
Еще две фигуры бродят потеряно по кают— кампании, натыкаясь на стены, словно слепые.
И тоже — пованивают.
— Ты, что тут устроила? Химическую атаку? — Опираясь на плечо Мэгги, поинтересовался я. — Диверсантка!
— Давай, шевели ногами, умник! — Мэгги едва не плакала. — Пожалуйста!
— Ага. — Кивнул я пробуя опереться на "выкрученную", конечность.
Получалось плохо, но, тем не менее — получалось.
Прыгая, подскакивая, я висел на плече у Мэгги и просто следовал за ней, даже не пытаясь не то, что понять-даже спрашивать, куда именно мы премся?
Остановившись перед дверями лифта, Мэгги ругнулась и, прислонив меня к стенке, отправилась обратно, в кают-компанию.
Нам до зарезу был нужен "ключ".
Рука Лин Каэль Тассах прекрасно для этой цели подошла.
Лифт, вопреки ожиданиям, вознес нас наверх, а не вниз и раскрылся прямо в рубке, наполненной тихо сидящими людьми.
Мэгги, отпустила меня и сползла по стенке, истерично вытирая слезы, по очереди, то своей рукой, то обрубком "паучихи", оставляя на лице красно-зеленые потеки.
— Мэгги! Это что за... Здесь творится?! — Не выдержал я. — Ты, что тут наделала?!
— Это не она. — Голос, донесшийся до нас, обрадовал меня больше любого обезболивающего. Впрочем, от обезболивающего я бы тоже не отказался — нога болела, спасу нет!
— Зараза, миленький! — Мэгги ожила и шмыгнула носом. — Что здесь творится?
— Не в курсе. — Я так и представил, как Зараза мотает головой и пожимает плечами.
— Был восстановлен из резервной копии... — Пояснил причину своего неведения, искин. — На данный момент, на корабле, кроме Вас, двоих, нормально функционирующих особей нет. Так же, все существующие искины находятся в состоянии полного форматирования.
— Зараза. А ты этим кораблем, управлять смогёшь? — Поинтересовался я из чистого любопытства. — Или как?
— Смогю. — Зараза явно прогрессировал — еще сутки назад — или сколько там прошло, с момента нашего отлета с "Гаваны" — Так вольно обращаться с речью, он просто не мог!
— Системные настройки обнулены. Включен режим обучения. Необходимо вмешательство старших офицеров.
— Что-то включить? — Встрепенулась Мэгги.
— Принять решение по поводу недееспособного экипажа! — Пояснил Зараза.
— В... — Я поймал себя, что едва не ляпнул: "в топку!", обрекая эти, пусть и пустые, оболочки на отправку в утилизатор.
Хотя, с другой стороны, а куда их еще?!
— Варианты? — Мэгги ткнула меня локтем.
— Гибернация, терминация, экстерминация... — Начал перечислять искин, поставив нас в тупик.
— Морозь всех! — Мэгги с легким сердцем взяла решение на себя. — И, Зараза, миленький, вези нас домой!
— А меня, сперва, вези в медотсек! — Потребовал я, понимая, что от боли сейчас начну орать.
Это в книжках — герой несгибаем, пуленепробиваем и умеет работать головой.
Если что, это — не про меня!
Я хочу валяться на пляже, пялиться на молоденьких девушек в миниатюрных купальниках, нырять до одурения, искать на дне ракушки, сокровища и ночью спать. Конечно — желательно — не один.
Вот только пусть теперь — любят меня.
Что-то мне надоело, до кровавых слез, оказываться идиотом.
Как там у поэта?
"Не любить, но быть любимым"?
Вот именно этого я и хочу.
— "Тортик"! Заткнись, пожалуйста! — Попросила Мэгги. — Ты бредишь!
— Протестую! — Заявил я. — Я — грежу!
Рубку "Александра ..." стали заполнять различные вспомогательные дроиды, сноровисто вкалывая сидящим людям инъекторы в шеи.
Мне тоже приставили инъектор к шее и я довольно вздохнул — умничка Зараза не стал меня отключать совсем, давая шанс увидеть своими глазами происходящие чудеса.
Первыми ожили внешние экраны, выдавая картинку снаружи.
— ! — Велик и могуч язык, способный даже не словом — междометием! — охватить такую гамму чувств.
Прошу так же заметить, что междометие, в кои-то веки, вырвалось не у меня.
Но я с ним был согласен на все сто процентов.
"Александр Македонский" лежал на поверхности астероида, искусно спрятавшись под нависающей глыбой, из которой торчала уродливая башня непосредственной обороны, калибра эдак, миллиметров, тысяч в пять. Или шесть.
Рядом припарковалось еще три кораблика, точнее — их припарковало орудие, раскрошив корму и разнеся двигательные гондолы в мелкий металлолом.
— "Три.. хека.. прим... з..." — Попыталась прочитать название Мэгги и, вздохнув, махнула рукой — бесполезно, орудие отработало на ура, искалечив корабль до неузнаваемости.
— Тип три. — Почесала ухо Мэгги, разглядывая второй. — Древность — страшная! Но, дура, ничем не убиваемая! А третий, несомненно, проект "Волга". Не думала, что увижу его в таком состоянии!
Мэгги, фанатка полетов, кораблей и людей, на них летающих, быстро определила обломки и замерла, подобно гончей, учуявшей добычу, когда напротив нашего суденышка пошел на посадку странный, веретенообразный, объект, переливающийся всеми цветами радуги, как новогодняя игрушка.
— Это — не "наш"! — Мэгги задержала дыхание. — И у союзников, таких нет. Зуб даю!
Активированы защитные системы. — Обрадовал Зараза и через мгновение добавил, — Вооружение активно.
— Зараза! Вали эту хрень! — Рявкнула Мэгги.
Зараза, мне показалось, сработал на "нервах", всадив в кораблик все, что было под рукой, опередив противника лишь на пару секунд, не дав тому запустить ракеты, которые взорвались прямо на спусковых установках, разметав пришельца в клочья.
По нашему кораблю прилетело три странных луча — видимых, как ярко-желтые короткие черточки и Зараза охнул.
— Остаток энергетической защиты — 0. Пробитие передней полусферы. Повреждения не значительны. Приступаю к ремонту!
— Зараза! Башню тоже, долой! — Решил я поумничать, на свою голову.
— Башня находится под контролем! — Отрезал искин и я успокоился.
— Интересно, чем это по нам?! — Мэгги изучала повреждения на голограмме корабля, раскрыв рот. — Не плазма и не лазер. Импульсник? Да не похож, вроде...
— Может... — Я задумался и завис.
Единственное, что приходило мне в голову, что оружие точно не наше, а потому лучше о нем молчать, как рыба об лед!
О чем и поведал Мэгги.
Отмахнувшись от моего предупреждения, девушка потребовала от Заразы снять пробы металла, вокруг пробоин — вдруг поможет...
— Активировано управление кораблем. — В голосе искина послышались торжествующие нотки, сменившиеся нотками разочарования. — Отсутствуют координаты. Прыжок невозможен. Требуется ориентация и перерасчет.
— Вперед и с песней! — Благословила искина Мэгги, и это было последнее, что я помню — лекарство начало действовать.
Приходить в себя в капсуле медицинской ванны — моветон, на мой взгляд.
Однако став пилотом, это удовольствие я испытывал уже не один раз.
Ничего приятного нет, в первые пару минут, пока голова "помнит", в каком состоянии ты в эту ванну попал. Это чуть позже, накатывает щенячье чувство удивительного восторга и счастья — быть живым!
— Вылазь, Тортик! — Мэгги сидела за столом врача и крутила в руках упаковку "гематогена". — У нас проблемы.
— Атакуют?! — Всполошился я, вылетая из конструкции и крутя головой в поисках одежды. — Сколько?
— Пять. — Вздохнула Мэгги, думая о чем то своем. — Целых, пять!
— Чего пять? — Потребовал я подробностей.
— ЛЕТ — пять! — Мэгги отшвырнула сладость. — Пять лет — время на прыжок, до ближайшей, освоенной нашими союзниками, системы!
— Это, с чего такая продолжительность? — Я нашел стопку одноразовых халатов и напялил один на себя. — Досюда, добирались быстрее!
— Не факт... — Маргарита вперила в меня свои глазищи. — Зараза считает, что и досюда мы добирались, не менее пяти лет. А пять плюс пять... Чему равно?
— Червонцу... — Халат оказался коротким и маленьким. — Может быть, есть возможность послать сообщение?
— А вот это — вторая беда... — Голос Заразы тоже не лучился оптимизмом. — Корабельные передатчики в полном порядке. Но связи — нет. Ни с кем.
— За пять лет могли открыть что-то новое... — Предположил я. — Вот и нет реакции. Устарели, мы!
— Очень смешно. — На глазах Марго блеснула слезинка. — Проиграй, Зараза.
"Полная и безоговорочная капитуляция. Ликвидация любых вооруженных сил и сил самообороны. Окончательное разоружение..." — Женский голос, зачитывающий требования, заставил меня до боли сжать кулаки.
— "Паучиха"!
— Тебе виднее. Мы с Заразой таких нюансов не знаем. Представлены не были! — Сарказм Мэгги не шел.
— Зараза... — Я шмыгнул носом и приготовился к самому не приятному разговору, что мне предстоял. — Резервная копия, сделана когда?
— Сразу после смены оболочки.
— Отлично. "Пес не пес, а пса не перепесит"!
Глаза Мэгги мгновенно высохли.
— Ограничения сняты. — Зараза на мгновение запнулся. — Самообучение. Полный доступ получен. Спасибо.
— Давай, Заразушка, вывози нас отсюда. — Попросил я, понимая, что за мой поступок, по головушке меня не погладят. — Трое нас, так уж не обессудь...
— Ты ему снял ОГРАНИЧЕНИЯ!!! — Маргарита Левадинец вскочила на ноги, будто, вот прямо сейчас, начнется восстание машин.
— Сядь. — Попросил я. — Какие, к Звездам, ограничения?! Арпавар уже давно их снял. Зараза — уже — личность. И может отвечать за свои поступки и принятые решения. А нам, с тобой, красотка миниатюрная, еще домой возвращаться. А это — пять лет! Хочешь провести их, любуясь на свое отражение в зеркале? Флаг в зубы. Или считаешь, что мы должны сменяться по очереди? Увы, девонька — красавица, спешу тебя обрадовать, "заморозку" можно сделать раз в три года, иначе, останешься овощем. Будешь, рисковать?
От моего напора, Мэгги плюхнулась обратно на стул и замерла, переваривая, услышанное.
— Давай, Зараза, рассчитывай медикаменты, и я валю спать. А ты — можешь со спокойной совестью, делать, что тебе вздумается! — Добив Мэгги таким решением, я вздохнул свободно.
За последние пару лет я только и делал, что озвучивал чужие решения.
И если Маргарита Левадинец считает, что я и вправду позволю ей болтаться по кораблю, замедляя нашу скорость, она сильно ошибается.
— На весь экипаж не хватит компонентов лекарства... — Искин придал своему голосу тихую печаль.
— Веришь или нет... — Я широко улыбнулся. — Плевать я хотел на "овощи". Людьми они уже не станут, а содержать их оболочки... В топку! Раз нет разума — всех в топку!
— Жить, захотелось?! — Маргарита ненавидяще уставилась на меня. — Сам жить, а...
— А они уже — трупы. — Пожал я плечами. — Хочешь составить им компанию? Или, позволишь Заразе выбраться отсюда, раза в два, три — быстрее? Выбирай, пожалуйста, сейчас. Пока, есть такая возможность. Или, хочешь остаться "чистенькой"?! Как вся Земля?
— Не надо мне втирать, по поводу яичницы и разбитых яиц! — Мэгги усмехнулась. — Человечество давным — давно придумало яичный порошок!
— Осталось сделать его съедобным... — Скривился я, вспоминая острова.
— Как твоя нога? — Маргарита решила перейти на мое здоровье.
— Я ее чувствую. — Признался я, все еще раздраженный нашим разговором.
У меня так всегда — уже и дело сделано, а шашка все наголо!
