— Ага, — пробормотал медик, покосившись на детектор. — Пока норма... Повернись спиной, сменю повязку.
В этот раз его прикосновения причиняли меньше боли, чем обычно. Гедимин недоверчиво прислушивался к ощущениям — казалось, ожоги почти зажили. "Зуда нет," — он настороженно сощурился. "Кажется, дело плохо."
— Ага, — снова пробормотал медик, заметно помрачнев. — Ну-ну... Может, и так... Ну а что?!
Он сердито фыркнул и взялся за пульверизатор.
— У Фокса был флоний, — вполголоса напомнил Гедимин.
— Где я тебе найду Фокса?! — отозвался Алваренга, закрепляя края повязки. — Давай руки. Пошевели пальцами. Как суставы?
Пальцы, по ощущениям, стали в два раза толще и с трудом шевелились. Сгибать их было неприятно — Гедимин почти ждал, что они заскрежещут, как ржавые шарниры.
— Флоний... — пробормотал медик, втыкая в плечо сармата иглу. — Квоты на поражённых...
— Зелёные Пожиратели, — ещё тише сказал Гедимин, глядя мимо него. — У карантинщиков должны быть. Хуже, чем чистый флоний, но прок был бы.
— И прок, и срок... — отозвался Алваренга, крепко прижимая к его плечу мокрую ватку. — Завтра утром зайду. Держись!
Гедимин изумлённо мигнул, но больше медик не сказал ни слова. Охранник увёл его, камера закрылась, и сармат снова сел на койку, с досадой щурясь на забинтованные руки.
— Механик, а механик, — донеслось из коридора. — Тебе принести чего-нибудь? Тут говорят, спирт полезен...
Сармат поморщился.
— Ничего не надо, — ответил он, узнав по голосу Мирана. — Следи там за порядком. От меня пока проку мало.
22 июля 19 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
"Терпеть не могу беспомощности," — думал Гедимин, сердито щурясь на свои ладони, обёрнутые защитным полем. "А тут ещё и "макака"..."
Он стоял посреди душевой под единственным включённым распылителем. До общей помывки оставалось ещё полчаса — его вывели во время завтрака, в единственный час, когда душевая свободна. Человек в белом костюме биозащиты молча тёр ему спину губкой, мягкой даже в сравнении с местными мочалками, и сармат думал, что с тем же успехом можно было провести по коже ладонью — так же ничего не отмоется.
В последние дни кожа стала неприятно сухой — может, оттого, что сармат мало двигался и почти ничего не ел. Есть не хотелось. Кровь изнутри не текла, и это немного успокаивало — как и то, что пальцы рук ещё гнулись и почти при этом не болели.
— Хватит, — сказал медик, выпуская сармата из-под душа. — Теперь руки.
Они вышли в предбанник, и Гедимин, вытерпев обработку спины (с каждым днём терпеть было труднее — поражённые места, по ощущениям, ещё и распухли), протянул медику ладони. Сам он старался на них не смотреть — неприятно было видеть красные пятна, проросшие изнутри белыми пузырьками. "Видел бы Вольт..." — Гедимин поморщился и отвёл взгляд. "Что бы он сказал про дикость и древность?"
— Чешется? — со слабой надеждой спросил медик. — Док говорит, что пора бы.
Гедимин качнул головой. "Знаю, что пора бы," — он с трудом сдержал раздражённый вздох. "Ведь были же какие-то вещества, кроме флония. У Вольта была какая-то мазь... Tza hasu! Может, их все уже применили, и ничего не сработало?"
— Док зайдёт через час, — пообещал медик, выходя из душевой и направляясь к лестнице. Гедимина снаружи уже ждал конвоир. Сармат протянул руки, но человек лишь отмахнулся и, положив ему "клешню" экзоскелета на плечо, повёл в камеру. Гедимин озадаченно мигнул. "Думает, что я сейчас беспомощен?" — он подавил невесёлую ухмылку. "И ведь прав, что характерно... Интересно, у меня по итогам этого... приключения вообще останутся пальцы?"
30 июля 19 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
Негромкие шаги медика донеслись из коридора одновременно с гудком побудки и грохотом "сапог" экзоскелетчиков, — и всё равно Гедимин расслышал их, даже сквозь тяжёлую дрёму. Он зашевелился, попытался опереться на руку — и зашипел от внезапной боли. Болели не нарывы — белые пузырьки уже вытекли и больше пока не всплывали; боль пронизывала пальцы при малейшей попытке их согнуть. Сармат рывком поднялся на ноги, держа ладони перед собой, и шумно выдохнул. Ему хотелось завыть, но пользы от этого очевидно не было бы, и он сдержался, только перебрал про себя десяток сарматских и северянских ругательств.
— А, Фрэн... — начал было доктор Алваренга с привычной ухмылкой, но, взглянув сармату в лицо, осёкся и моментально помрачнел. — Руки?
— Суставы, — тихо проговорил Гедимин, сердито щурясь. Алваренга молча воткнул ему в запястье иглу. Кажется, это был анестетик, — во всяком случае, через пару минут боль из резкой стала тупой, ноющей. Медик просвечивал его руки каким-то клиновидным сканером с прорезью, дожидаясь, пока кровезаборник нацедит достаточно крови и посчитает эа-клетки.
— Эй, док, — раздался в соседней камере робкий голос Кигана, — я не понял — механик теперь умрёт, или что?
"Размечтался," — Гедимин угрюмо покосился на него. "Механик, похоже, больше не механик..."
— Тихо там, — отозвался, не оборачиваясь, Алваренга. — Ага, понятно...
— Что тебе понятно? — не выдержал сармат. Медик не ответил — он разглядывал кровезаборник, но взгляд его был странно расфокусирован.
— Ложись, посмотрю ещё раз спину, — буркнул он минуту спустя. Гедимин, уже не удивляясь, растянулся на койке. Труднее всего было пристроить руки. "Слишком подвижная часть," — думал сармат, подбирая безболезненное положение. "Без фиксатора не фиксируется..."
— Зелёный Пожиратель, — прошептал медик, склонившись над ним, практически ему в ухо. — Что за тварь? Зелёная?
"А он не знает?" — Гедимин удивлённо хмыкнул.
— Чёрная с серым. Усы светятся зеленью, — отозвался он. — Длинный червяк на ножках. На спине чешуи.
— Червяк на ножках? — медленно повторил Алваренга. — Плавает в воде?
— Бегает, — буркнул сармат. — Сворачивается. Умеет рыть. Метра два в длину.
— Что-то вроде сколопендры, — пробормотал медик. — Ага... Вставай, Фрэнки. Что анестетик, сработал?
— Немного, — ответил Гедимин. — Что с суставами? Плавятся?
Алваренга поморщился.
— Это тебе не канифоль, — буркнул он, выходя из камеры. — Ну, кто тут у нас ещё? Три камеры соплей и порез на заднице?
Из коридора донёсся лязг поднимающейся решётки — медик пошёл к другим больным. Гедимин сел на койку, посмотрел на распухшие ладони и сердито сощурился. "Надо же было подставить тем тварям именно руки! Без Фокса мне пальцы никто не пересадит..."
31 июля 19 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
— К доктору, — буркнул сержант Макнайт, останавливаясь у открытой двери. — Руки за спину! Чего ждёшь? Выходи. Так и держи, чтоб я видел.
Он взял сармата за плечо и повёл к воротам. Гедимин пошевелил свободными руками и поморщился. "Эта "мартышка" права. Я сейчас беспомощен. Tza hasu!"
— В коридор, — бросил доктор Алваренга, едва Макнайт вошёл в медчасть. — Ты — в коридор. А теска тут оставь.
Макнайт замешкался на пороге, но двери уже закрывались, и экзоскелетчик подался назад. Гедимин удивлённо мигнул.
— Лучше? Хуже? — спросил Алваренга, тыкая в экран карманного передатчика.
— Так же, — отозвался сармат, с трудом согнув пальцы.
— Так же, — повторил медик, протягивая ему передатчик. — Смотри сюда. Это твой червяк?
На маленьком экране была часть вольера с перекладинами, на одной из которых лежало змееподобное существо со странными выростами по бокам туловища. Его тело покрывали удлинённые чешуи, слегка напоминающие перья.
— Нет, — сказал Гедимин. — Это змея.
— Не то, — пробормотал медик, открывая следующий снимок. — Смотрим дальше. Это?
Гедимин качнул головой. "Что он ищет?" — думал он с вялым удивлением. "Тут все снимки из вольеров. Карантинный ангар?"
— И не это?.. Значит, тут нет, — пробормотал медик, открывая все снимки на одном экране. — На что твой червяк похож больше?
Гедимин ткнул пальцем в маленький вольер с трухой на полу, из которой выглядывали чёрные сегментированные клубки. Эти "червяки" были гораздо мельче Зелёных Пожирателей, более округлые, без усиков, но какое-то сходство просматривалось.
— Ясно, — сказал медик. — От анестетика был толк?.. Дай руку, вколю ещё.
"Всего две инъекции сегодня," — думал Гедимин, возвращаясь в камеру. "Только анестетик и ещё что-то бесполезное. Алваренга сам не знает, что со мной делать."
05 августа 19 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
"Волдырей нет, а пятна остались," — Гедимин, вернувшийся из душевой, рассматривал свои ладони — уже без страха, с холодным любопытством. "Того же размера и на тех же местах. И зуда нет. Через неделю снова будут волдыри. А опухоль спадает... Интересно, к чему это?"
Он пошевелил пальцами. При резких движениях они всё ещё ныли, хотя с утра сармату ввели обычную дозу анестетика. Повязки больше не накладывали, и Гедимин мог рассматривать ожоги хоть весь день, — и красные пятна на ладонях, и странные вертикальные складки, проступившие вдоль пальцев.
"Как будто здесь кожа твердеет," — подумал сармат, надавив ногтем на складку. Боль в этом месте была гораздо слабее, словно часть нервных окончаний отключилась. "Какое-то... высыхание, что ли. Если всю ладонь так стянет, пальцы не будут гнуться?"
Алваренга с утра не появился, поручив возню и с сарматом, и с простуженными заключёнными своему помощнику. Кроме прочего, тот ещё помогал Гедимину с мытьём, хотя сармат теперь, когда ладони поджили, предпочёл бы мыться сам, без посторонних "макак". "Пока я ещё хоть это могу," — невесело хмыкнул он, поймав себя на этой мысли. "Вот тебе, Гедимин, и реактор, и атомный флот..."
... — На выход! — рявкнул сержант Матейка, поднимая решётку. Гедимин, только-только устроившийся вздремнуть, изумлённо замигал. Отбой прозвучал пять минут назад, все охранники вроде бы разошлись, — но конвоир стоял у выхода и сердито смотрел на сармата.
— Шевелись, — буркнул он, хватая Гедимина за плечо и вытаскивая в коридор. — У дока проблемы.
Сармат досадливо сощурился. "Самое время для проблем... Ладно, сделаю, что смогу. Вроде бы пальцы ещё гнутся..."
— Вот он, док, — сказал Матейка, втолкнув сармата в медчасть. — Мне ждать?
— Иди на пост, — отмахнулся Алваренга, смерив Гедимина быстрым оценивающим взглядом. — Надо будет — позову. Он сейчас безопасен.
Сармат озадаченно сощурился на медика — у того по лицу пробегали странные волны. Он о чём-то упорно думал, но как будто не мог решиться и постоянно колебался. Поймав взгляд Гедимина, он сердито хмыкнул и протянул ему передатчик.
— Эта тварь?
На фото был узкий вольер, засыпанный серыми камешками. На них, распустив зелёные слюни, лежал Зелёный Пожиратель. Его туловище заметно раздулось по всей длине, чешуи топорщились, не прилегая к телу. "Время кладки," — машинально отметил Гедимин. "В ангаре знают?"
— Эта, — кивнул он медику. — Будет размножаться.
— Её проблемы, — пробормотал тот, выключая передатчик и разворачиваясь к Гедимину. — Четвёртый вольер по левой стене от чёрного хода. Замки ломать умеешь?
Сармат изумлённо мигнул.
— Пальцами — долго, — он недовольно покосился на повреждённые руки. Алваренга, кивнув, двумя руками бросил на стол продолговатый чёрный предмет. Гедимин узнал ремонтную перчатку и снова мигнул.
— Выйдешь вон там, — медик ткнул пальцем в сторону закрытой двери, почти сливающейся со стеной. — Дам тебе три минуты. Потом будет тревога. Успеешь — твоё счастье. Ну?!
На удивление не оставалось времени. Схватив ремонтную перчатку и на ходу всунув в неё руку, Гедимин шагнул к двери. Она вылетела из пазов неожиданно легко, загремела по мостовой; сармат метнулся в другую сторону, перемахнул на стену ангара и соскользнул в переулок, уходя от фонарей в густую тень. Впереди шумел космопорт; он был ярко освещён, но в лабиринт ангаров свет почти не проникал. "Налево. Ещё раз. Теперь прямо... нет, в обход," — сармат прижался к стене, дожидаясь, пока две "макаки" выйдут из переулка на свет и перестанут загораживать дорогу. "Теперь — стой."
Задний торец карантинного ангара вместо крыльца был снабжён пологим пандусом с едва заметной поперечной ложбиной под нижний край защитного купола. Сейчас купол был выключен, и доступ к стенам открыт. Снаружи на них не было ничего интересного, но Гедимину понадобилось лишь слегка напрячь память, чтобы восстановить в уме полную схему здания — с кабелями питания, сигнализацией и встроенными аккумуляторами для неотключаемого оборудования. "Тридцать сантиметров от угла вправо, под внутренней обшивкой," — сухо щёлкало в мозгу. "Обесточить ангар. Камеры... левая не работает. Рядом с правой кабель внешней сигнализации, там свой аккумулятор. Внутреннюю не трогать."
Он глубоко вдохнул и с трудом разжал пальцы, малоподвижные, будто окоченевшие. "Ничего сложного. Двадцать один, двадцать два, двадцать три... Attahanke!"
Лучевой резак легко вспорол и обшивку, и утеплитель. Гедимин услышал под рукой тихий треск, быстро отдёрнул ладонь и, согнув локоть, прижал руку к участку западной стены. Резак должен был включиться от слабого движения двух пальцев, но правильно приподнять их не удалось — они только дёрнулись и тут же заныли. Сармат, помянув про себя размножение "макак", ткнул в безвольную ладонь всеми пальцами второй; они тоже плохо гнулись, но сейчас это было несущественно. В этот раз треск был громче, и Гедимин, распластавшийся вдоль стены, услышал, как внутри на долю секунды замолкает гул оборудования. Не дожидаясь, пока оно переключится на резервные аккумуляторы, сармат провёл ладонью по щели между дверью и стеной — не было ни сил, ни времени на ковыряние в замках.
Ангар встретил его холодным светом из-за прозрачных стёкол "аквариумов" — в коридоре было темно, но освещение для животных уже включилось. Впереди, отрезая первую пару вольеров, темнел аварийный разграничитель. Гедимин поддел его негнущимися ладонями, с силой толкнул кверху и прокатился под ним; разграничитель с грохотом упал за его спиной. "Шум," — досадливо сощурился сармат, пролезая под второй перегородкой. "Ладно, неважно. Всё равно обнаружат..."
Он протиснулся под третий разграничитель и, развернувшись налево, облегчённо вздохнул. Алваренга не ошибся — "червяк" был здесь. Он неподвижно, даже не пытаясь свернуться, лежал на дне пустого вольера и пускал слюни. "Аквариум" светился изнутри ровной холодной зеленью, и Гедимин видел, что свет идёт не только сверху, от специальных ламп, но и снизу, от субстрата под телом "червя" и от щелей между приподнятыми чешуями.
"Омикрон," — сармата передёрнуло, и он с трудом заставил себя прижать ладонь к стеклу и срезать блокирующие механизмы на дверце. "Всё равно. Дотянуться успею, а дальше — флоний поможет."
Он просчитался — дверца осталась закрытой, поддалась только часть — видимо, через этот узкий проём Пожирателя кормили. "Hasu!" — обречённо выдохнул сармат, услышав вдали грохот разграничителей. "Обнаружили. Уйти не успею."
