— Что с тобой? — подперев жеребца с одного бока, белая аликорница приобняла его крыльями.
— Что случилось? — в тон ей спросила обеспокоенная сестра.
— Неужели я так плохо выгляжу? — даже обиделся Блюблад. — Впрочем — не важно. Я нашёл решение нашей маленькой проблемы, так что собирайтесь.
— Куда? — недовольно нахмурившись, белая аликорница тряхнула головой. — Тебе нужно отлежаться и поесть...
— Нет времени, — прервал её отец. — Каждый день пони страдают под гнётом Дискорда... Хорошо, что он хотя бы всех соседей приструнил: хоть какая-то польза. Но пока мы медлим, в том же плане снов скапливаются кошмары... Да-да, Лулу, я знаю, что ты их отлавливаешь. Надеюсь только, что на этот раз хотя бы следишь, чтобы концентрация негативной энергии не превышала минимума.
Стремительно потемневшая мордочкой тёмно-синяя кобыла уткнула взгляд в землю, вызвав у родителя вздох, после которого он взлохматил её эфемерную гриву и повернувшись к старшей дочери заявил:
— Селестия, переносить нас придётся тебе. Я сейчас не в форме.
— Х... Хорошо, — отозвалась белая аликорница, проглатывая неожиданно возникший в горле горький комок.
...
Переместившись к гроту, Блюблад повёл дочерей к Древу Гармонии, которое стало сиять ещё сильнее, будто бы радуясь гостям, омывая их волнами света и тепла. Восторженные вздохи кобылок, оглядывающих необычную конструкцию и стены, сверкающие пронизывающими их кристаллами, ещё немного потешили гордыню единорога.
— Тия, Лулу, подойдите сюда, — остановившись у ствола, принц прикоснулся к нему правым передним копытом, передавая свои мысли и эмоции.
— Это...? — широко распахнутыми глазами смотря на произведение магического искусства, младшая из принцесс не находила слов.
— Это, мои дорогие — Древо Гармонии, — поучительным тоном заявил Старсвирл. — Его плоды — Элементы Гармонии — это средоточие пяти добродетелей пони:доброты, щедрости, верности, честности, а также радости. Шестой же элемент — это сама магия, которая живёт в каждом из нас. А сейчас, я разделю их между вами...
— Нами? — недоуменно моргнула Селестия, а затем заявила: — Папа, ты — лучший маг нашего народа.
— Это далеко не так, моя дорогая, — мягко улыбнулся Блюблад, а затем нахмурился и строго произнёс: — Опять собираешься спорить с отцом?
— Когда это я спорила? — возмутилась белая аликорница.
— Сейчас, например, — ехидно заметил принц.
Крылато-рогатая кобыла открыла рот, возмущённо сопя, но так и не нашлась, что на это ответить.
"Эх... Пока что тебя ещё можно смутить таким", — мысленно улыбнулся пожилой жеребец, мыслями возвращаясь в жеребячество, когда видел величественную и невозмутимую маску, буквально приросшую к мордочке дочери...
— Гхм... — кашлянув, Старсвирл протянул передние ноги к одной из ветвей, срывая первый плод, засиявший радостным золотым огоньком. — Селестия, мы с Платиной воспитывали тебя ответственной и заботливой пони, стараясь научить справляться с любыми трудностями с высоко поднятой головой. Невзирая на своё положение, ты выросла из маленькой и беспечной кобылки в прекрасную и щедрую пони... А потому, Элемент Щедрости я отдаю тебе, чтобы ты никогда не забывала, что истинные ценности, за которые стоит держаться, лишь приумножаются, если делиться ими с другими.
Сияющий золотом плод превратился в золотой браслет, который Блюблад надел на правую переднюю ногу белой аликорницы.
— Я... не забуду, — сморгнув слезу, искренне пообещала старшая принцесса.
— Луна, — обратился к бывшей пегаске единорог, снимая с дерева второй плод. — С малых лет ты проявляла твёрдость духа и упрямо шла к цели, даже когда обстоятельства стояли против тебя. Я с чистым сердцем передаю тебе Элемент Верности, чтобы он помог тебе и дальше следовать твоему пути, не отступая от убеждений. Помни, что верность себе, семье и друзьям — это то, что всегда поддержит тебя, как бы тяжело ни было.
— Спасибо, — тихо шепнула младшая из принцесс, когда на её правой передней ноге сомкнулся серебряный браслет.
— Селестия, — вновь обратился к старшей кобыле принц. — В нашем мире много несправедливости, тут и там встречается жестокость, а правителю порой приходится принимать жёсткие меры... Я не хочу, чтобы твоё сердце зачерствело и верю, что ты сохранишь доброту в своей душе, а Элемент Доброты, станет для тебя напоминанием, что только открыв себя другим, можно ожидать того, что и они откроют себя для тебя. Помни, что даже самая долгая и холодная зима однажды заканчивается, а ей на смену приходят весна и лето...
"Пусть даже кому-то приходится жертвовать собой, чтобы эта проклятая зима наконец-то закончилась", — защёлкивая браслет на второй передней ноге белой аликорницы, горько подумал про себя Старсвирл Бородатый, вспоминая свою ученицу, которая подарила надежду всем пони, проявив небывалые щедрость, самоотверженность и доброту.
— Луна, — новый плод обратился серебряным браслетом. — Вся наша жизнь — это череда больших и малых испытаний, а ты избрала для себя путь защитницы пони от их кошмаров и страхов, из-за чего вновь и вновь бросаешь вызов той тьме, которая таится в глубине души у каждого из нас. Я знаю, что ты сильная и верю, что у тебя всё получится, но когда будет особенно тяжело, вспомни о том, что ты не одна и улыбнись... Ведь озаряя мир своей улыбкой, ты делаешь его чуточку красивее. А Элемент Радости, поможет тебе нести умиротворение в сердца пони.
Новый плод Древа Гармонии обратился золотой короной с шестью зубьями, похожими на языки огня, и Блюблад без сомнений надел её на голову старшей дочери, произнося:
— Селестия, магия — это наша жизнь. Она течёт в каждом живом существе нашего мира, может искажать реальность и время... Магия — это сила, а всякая сила влечёт за собой пропорциональную ответственность. Применяй же её с умом и помни... Что бы ни случилось, я верю в тебя, моя маленькая принцесса.
И вот последний, шестой плод оказался в копытах седого единорога, превращаясь в серебряную корону. Подойдя к младшей дочери он привстал на задних ногах и опустил это украшение, хранящее в себе огромную силу, на голову тёмно-синей аликорнице.
— Луна, я всегда старался стать для тебя хорошим учителем, другом и воспитателем... Насколько хорошо или плохо у меня получилось — не мне судить. Я искренне восхищаюсь твоим упорством во всём, за что бы ты ни взялась... Я точно знаю, что ты способна добиться всего, какие бы цели перед собой ни ставила. Помни главное: честность перед собой — это путь к успеху. Лишь будучи искренней, ты сможешь увидеть всю картину мира целиком и никогда не заплутаешь в паутине чужой лжи. Я горжусь тобой, моя маленькая принцесса.
Раздался громкий шмыг и Старсвирл, а вместе с ним и тёмно-синяя аликорница, повернулись на звук, чтобы увидеть утирающую нос копытцем старшую кобылу, уже и не пытающуюся сдерживать слёзы.
— Какое-то траурное настроение получилось, — хмыкнул Блюблад. — Тия, Лулу, ну-ка, выше носы!
Вместо ответа, обе пони метнулись к единорогу, стискивая его в объятьях, заставляя сипло выдохнуть и безвольно обмякнуть, даже не пытаясь вырваться на свободу.
* * *
— Магистр Жак Дак, — поприветствовал меня тёмно-красный грифон с золотыми глазами, шкуру которого украшали какие-то чёрные полосы, похожие на проступившие вены, сидящий на троноподобном кресле у дальней стены столовой. — Рад видеть вас в добром здравии.
— Владыка, — изображаю низкий поклон, так и оставаясь в положении "лоб в пол", из-за того, что передние лапы отказались поднимать вес моего тела (может быть архимаг и восстановил мышцы, но вот с нервной системой определённо намудрил).
— Опустим церемонии, — отмахнулся Мол Пятый, который выглядел не многим лучше меня. — В конце концов, сейчас не то время, чтобы тратить его на расшаркивания.
— Благодарю... — импульсом магии стимулирую мышцы, снова вставая на все четыре, после чего поднимаю взгляд на правителя империи. — Чем я могу быть полезен?
Казалось бы, чего сложного в том, чтобы спуститься на один этаж вниз и войти в столовую, временно превращённую в тронный зал? Оказывается, когда на каждом движении необходимо концентрироваться, а мышцы то и дело стремятся потерять тонус, это превращается в настоящее приключение. А ведь пока лежал казалось, что всё со мной в полном порядке... Ну разве что от кистей передних лап ощущается холодок.
— Архимаг Роуг доложил, что ты — зеркальный маг, — негромко произнёс красный грифон. — Это правда?
— Я — начинающий зеркальный маг, — отвечаю осторожно. — Мои возможности ограничиваются иллюзиями, да возможностью ходить по зеркальным тропам.
— Это уже больше, чем мы могли надеяться, — изобразил намёк на улыбку император. — Скольких грифонов ты сможешь провести вместе с собой?
"Прелестно: похоже, что мне уже отвели определённую роль. Впрочем, на что я жалуюсь?", — промелькнула в голове мимолётная мысль.
— Одного взрослого, — отвечаю уверенно, при этом встретив немигающим взглядом взгляд правителя. — Большему числу уже не смогу обеспечить безопасность.
— Этого будет достаточно, — миролюбиво отозвался Мол. — Имеет ли значение то, кого именно перемещать?
Задумываюсь, а затем качаю головой и произношу:
— Мне это не известно.
— Жаль... — собеседник прикрыл глаза. — Придётся рисковать.
В помещении, где кроме меня и Мола Пятого была только двойка его охранников, на краткое время установилась тишина. После некоторых колебаний я всё же решил поставить условие:
— Мне нужно забрать из одного места жену, сестру и сына.
— Им сейчас угрожает опасность? — проявил озабоченность собеседник, снова фокусируя на мне свой взгляд.
— Прямая — нет, — вынужденно признаю этот факт. — Но они прячутся в месте, где их могут найти мятежники.
— Хорошо, — совершенно спокойно ответил красный грифон. — Возьми с собой боевого мага и можешь отправляться. Как только переправишь семью в Часовую Башню, приступишь к исполнению приказов.
"Так просто?" — от удивления теряю концентрацию и усаживаюсь на круп, что вызвало у императора лёгкую усмешку.
— Мне нужны подчинённые, которые исполняют мои приказы с полной самоотдачей и желательно — абсолютно добровольно, — счёл за необходимое пояснить Мол, после чего указал на меня пальцем правой передней лапы и продолжил: — Сможешь ли ты в полной мере сконцентрироваться на выполнении поставленных перед тобой задач, если будешь постоянно беспокоиться о семье?
— Нет, — спорить с этим глупо, да и незачем.
— Вот видишь, — красный грифон развёл передними лапами. — Ну а когда твоя семья окажется здесь, в самом безопасном месте империи, у тебя не будет поводов отвлекаться.
"Кроме того, у вас в лапах будет рычаг давления, чтобы я лишний раз не дёргался", — констатирую с долей фатализма, прекрасно понимая то, что всё равно это лучший вариант, из того небольшого списка, который мне доступен.
— Империя не забывает своих героев, магистр, — снова заговорил Мол Пятый. — Я понимаю, что вам тяжело, а риск страшен. Но в том случае если... когда мы добьёмся успеха и мятежники будут повержены, моя признательность не будет иметь границ. Любая награда, в пределах моих возможностей, будет ваша.
— Служу Империи, — поднявшись на лапы, салютую правителю, изображая вид бравый и... далее по заветам классика.
"Раз уж вляпался в историю, придётся крутиться, чтобы выбраться из неё хотя бы без потерь", — мысленно прошу прощения у брата, найти которого теперь вряд ли смогу, по крайней мере до тех пор, пока всё не завершится.
— Ступайте, магистр, — кивнул мне красный грифон. — Мы надеемся на вас.
...
"Мой новый злейший враг... лестницы", — покинув тронную столовую, где остался Мол Пятый, я добрался до подъёма наверх и остановился, пытаясь придумать способ, как облегчить и ускорить процесс передвижения.
— Магистр Дак, что-то случилось? — окликнул меня один из охранников, расположившихся на этаже.
— Мне нужна помощь, — перевожу взгляд на вздрогнувшего воина, тут же начавшего опасливо озираться.
...
"Лестница — мой коварный враг: я провёл тебя!", — всплывает в памяти забавная фраза, первоисточник которой уже не вспомнить, когда мои лапы снова касаются ровного пола.
— Благодарю, — киваю начавшему спускаться на предыдущий этаж воину.
— Служу Империи, — механически отсалютовал грифон, в душе у коего явно возникло сомнение, что кто-то вроде меня способен помочь в завершении войны.
"Ничего: дайте только добраться до лаборатории... Да и Роуга, наверное, можно попытаться растрясти на что-нибудь полезное", — кивнув своим мыслям, направляюсь к кабинету архимага, где тот должен сейчас находиться (надеюсь, что он не пытается в очередной раз устроить магическое подобие ядерного взрыва).
Примечание к части
Всем добра и здоровья.
Предрешённый исход
Летнее солнце беспощадно пекло с бледно-голубых небес, а в воздухе не ощущалось ни единого порыва ветра. Замок, ещё недавно олицетворявший единство трёх рас, теперь был окружён хищными мухоловками, способными целиком захватить в свой бутон взрослого пони, а вдоль рва тянулась ровная беговая дорожка, на краях которых стояли усталые, подавленные пони, вяло подбадривающие семерых крупных улиток, ползущих наперегонки...
— И вот вперёд вырывается номер три — Блю Файр, но ему в затылок дышат номера пять и шесть, под которыми выступают Рубин Роуз и Карамель Бриз... — непрерывно вещал белый кролик в костюме шута, размахивающий выданным ему рупором.
— Как думаете, девочки, кто победит? — лениво развалившись на троне, который установили на гребне стены над самыми воротами, спросил у двух обмахивающих его веерами кобылок Дискорд, забрасывая в рот горсть солёных орешков, которые запивал пенным напитком из высокого стакана с трубочкой, стенки которого запотели и покрылись капельками влаги.
— Чтоб ты подавился, — обворожительно улыбаясь, елейным голоском отозвалась Лауриэль, лишённая крыльев.
— Сломай уже себе шею, — попросила Скрин Шилд, лишённая рога, из-за чего ей приходилось держать веер в передних копытцах.
— Аха-ха... Какие же вы кровожадные кобылки, — радостно рассмеялся аватар хаоса. — Даже не представляю, откуда в вас столько жестокости? Ведь я к вам со всей душой...
Собеседницы лишь скрипнули зубами, хотя на самом деле им хотелось как можно более грубо стереть ухмылку с морды бывшего земного пони. Однако же, в случае неподчинения, Дискорд обещал перестать кормить жеребят, просто лишив их возможности есть (и ведь свою угрозу он мог легко исполнить). Ситуация усугублялась ещё и тем, что аватар хаоса любил время от времени менять пони расами, превращая пегасов в земных жеребцов и кобыл, либо в единорогов, которые в свою очередь обзаводились крыльями или рогами.
В последнее время выходки Владыки Эквестрии становились всё более редкими, но при этом жестокими, словно бы он сам терял к ним интерес, а чтобы пощекотать нервы, постепенно расширял границы дозволенного. Смертей среди своих "живых игрушек" Дискорд старался не допускать, так что озаботился тем, чтобы разогнать монстров, указать на их место грифонам и минотаврам, ну а племена коров и алмазных псов, личным указом низвёл до уровня умных животных (первые ничего с этим сделать не могли, а вот вторые попрятались в свои норы, после чего о них буквально забыли).
