— Хах, что же, убедил!— хлопнула в ладоши Силиэль, отложив список. Встав, она подошла к окну и стала смотреть на море.— Есть идеи, какие Дома стоит возрождать, а какие... оставить в тайне?— спросила она, развернувшись к собеседнику.
— Эм..., не уверен, что стоит в открытую заявлять о том, что некоторые Рода и Дома выжили..., прием их под свою защиту...это... может быть неверно воспринято...— уклончиво ответил он.
— Ты о потомках Шестого Дома?— спросила Силиэль, опершись спиной на подоконник, подвинув сложенные на нем книги и свитки.
— Да, именно, кхем..., именно из за всей этой... религиозности и жестокости местных к проигравшим... и появились поселения отшельников на границах Чернотопья или в горах, где они бы и жили спокойно, если бы не демоны, войны с Империей и нападения ловцов Дома Дрес..., да и другие не выражали особого желания открывать древность своей крови, мало ли осталось 'вечных врагов' у павших родов...— потирая щеку, ответил Нивос.
— Мммм, что же ты предлагаешь сделать с этими списками, выбросить в печь?— удивилась Силиэль.
— Нет, конечно, просто, сохранить среди своей документации, да и регистрационных списках упомянуть о древности крови и правах новых родов, как наследников, но так, что бы об этом меньше народа узнало, заболтать и 'подмазать' стариков из канцелярии, о, можно будет провести их открыто через Свод благородных родов Империи, благо, среди имперцев мало образованных людей...— оскалился данмер, подразумевая то, что знание истории данмеров не распространенное явление среди данмеров, не говоря об обывателях из человеческих и иных рас.
— А какие же тогда имена будут у новых Домов и кто будет в них входить, надеюсь, ты помнишь о минимальном количестве членов для создания Дома?— спросила его Сидиэль, заложив руки за спину и пройдя обратно к своему рабочему столу.
— Да, вот список возможных названий и гербов!— достал из кожаной сумки новую кипу бумаг.
— Ох, чернильная твоя душа...— притворно возмутилась Силиэль, с улыбкой забирая список...
Три клипсиды спустя, в кабинете Дзирта, те же и хозяин кабинета.
— Ммм, сговорились за моей спиной...— протянул Дзирт, очередной раз откладывая документы в сторону.
— Ты же сам все время говорил о повышении статуса нашего молодого Дома, что бы его признали Великим, и это— самый обоснованный повод для признания его таковым!— ответила Силиэль, обвинительно ткнув пальцем в сторону супруга.
— Даа..?— задумчиво спросил Дзирт, почесав щеку. — Не помню...
— Что? Ты издеваешься!?— потеряла она терпение.— Я что, по твоему, себе выдумала все эти многочисленные расспросы и проверки от старых, вонючих скампов и выживших из ума старух, допытывающихся о том, что творится у нас в семье и когда ты определишься разводиться со мной или нет!?
— Чего, разводиться..., а ты хотела?— удивленно воскликнул Дзирт.
— Нет, придурок, скампов....— перешла она на орочий, как самый емкий в плане выражения..., внезапно нахлынувших чувств, жестами и мимикой, а так же летящими в верткую мишень предметами обстановки и мелкими предметами. Опасаясь за свое здоровье, ее помощник уполз из кабинета, да и из башни поспешил удалиться...— Фуф..., что-то я устала...— протянула она спустя пол клипсиды буйства силы и магии, сидя посреди разгромленного помещения и вытирая пот.
— Кхе, кхе..., ну ты даешь, мать..., чуть всю башню не обрушила!— кашляя, произнес Дзирт, выбираясь из под подкопченных обломков зачарованного на прочность шкафа для документов.
— Вот именно..., что мать...— проворчала Силиэль.— я мать твоих детей, дубина, и Советница Дома Телванни, представляющая не Дом мужа, который слишком занят исследованиями, или вдовой, а лишь Дома-союзника и нескольких малых Домов из Телвании, которые не смогли между собой договориться, найдя компромисс в моем лице! Я как кукла, за которую двигается и говорит десяток актеров!— топнула она ногой, вскочив с обломков стола.— Надоело передавать слова одних стариков другим, через рот своего помощника, который говорит их другим помощникам, которые предают своим хозяевам, а те возвращают через них же обратно..., уффф! Это бред! Бред!
— Пф, Телванни...— фыркнул Дзирт и пожал плечами, выражая тем самым согласие с устройством управления в одном из Великих Домов.
— Это не смешно!— пнула обломки девушка и стала приближаться к сидящей на полу массивной фигуре супруга в ставшей драной и обгоревшей домашней одежде.
— Хм, зато, правда...— пожал он плечами вновь, поднимаясь.— Что ты бы хотела? Чего бесишься то, что ждешь от меня?
— Действий, действий! Эти старики тянут дракона за хвост, соревнуются в словоблудии, пересылая паршивые стишки друг другу или поручения для новичков! Куча слов, долгое ожидание действий, нищета их слуг и рабов..., ух...— выдохлась она говорить и преследовать отступающего от нее и улыбающегося супруга.-..., а еще, они заставляют выбирать позицию, сторону, принимать участие во всем этом...., представляешь!? Ха, а ты еще и спрашиваешь— чего я хочу!?— 'загнав' Дзирта в угол, кричала она.— Да я хочу, что бы ты уже определился, наконец,— ты со мной...— тут она резко замолчала и кожа ее потемнела.— ..., то есть, нет, тьфу..., эм..., мы с Телванни, или сами по себе?— закончила она, уперев коготок указательного пальца правой руки в нос темного эльфа
— Конечно с тобой, дорогая...— заверил он ее, вызывая у Силиэль радостную улыбку.-,... и с остальными женами...— добавил он, зажмуривая глаза.
— Ах, тхыыы...— зашипела Силиэль, но сдержалась и остановила удар кулака.-...рррррр!— отвернулась она и пошла к выходу.
— Куда....— рыкнул великан, по ошибке природы, или насмешки высших сил, похожий на темного эльфа и схватил ее в объятья, отчего она резко потеряла свой грозный вид, оказавшись совсем крошечной и хрупкой на фоне Дзирта.-... я еще не договорил...— прошептал он, прикусывая острый кончик ее уха.-...согласись, выбора жениться еще на нескольких, или нет мне не оставили..., таковы обычаи кочевников и требования пророчества, будь оно не ладно..., я не смог от него увернуться..., впрочем, знай я, что оно приведет меня к тебе, суда, даст возможность делать что то действительно полезное, а не перебирать и писать бумажки в каком то душном оф..., кхем, канцелярии, или укладывать бетон..., эм, битонум в дорожные лужи и снег..., хах, я бы поострил все опять, клянусь всеми Богами, Духами Предков и Демонами!— эмоционально закричал он, дергая за край ее одежды, окончательно разрывая ту и заваливая супругу на обломки шкафа...
Спустя две клипсиды, там же.
— Уф, уффф, значит..., ты согласен, что, для того, что бы не ждать несколько столетий, когда эти старые... признают нас равными,...., пора создавать свои малые Дома, самим?— спросила еще разгоряченная, но уже довольная и уставшая Силиэль, утирая пот и прилипшие к груди волосы тыльной стороной ладони.
— Ха, ха, ха, ха!— безумно расхохотался обнаженный и мокрый Дзирт, глядя на супругу.— Согласен, согласен, убедила! Ха, ха, ха! Еще одного такого спора, я полагаю, эта башня не переживет!
— Дзиирррт...— прошипела Силиэль, нависая над ним.
— Да пошутил я, пошутил, уж и пошутить нельзя!— жалобным тоном воскликнул он, отодвигаясь и загораживаясь от эльфийки ладонями, в которые уперлись в ее мягкие полушар... (гм, ученик, думаю, эта сцена получилась слишком откровенной, боюсь, тебе придется ее переработать для юных читателей, придумай что-то с этим, а я продолжу...)...в ее мягкие полушария.— Хм, как приятно..., добыча сама лезет в лапы...— оскалился он.
— Пошляк!— оттолкнула его Силиэль, закрывая грудь и отодвигаясь.
— А сама то...!?— в ответ, воскликнул Дзирт и накинулся на нее, девушка начала сопротивляться, но силы были неравны и, вскоре, поединок перешел в сладостные объятия и сои...
(кхем, так, ученик, перепишешь тут все, я вынужден срочно..., эм, предаться размышлениям в уединении..., если будет искать Верховный или его первый помощник— ответь, что я медитирую в Садах Вечной Гармонии, если же он потребует тебя найти меня по срочному делу, то найдешь меня... в Доме земных наслаждений 'У веселой пышки-стесняшки', ну ты знаешь где это, самого не раз от туда вытаскивал, короче, придумаешь достойную версию финала беседы для летописи.)
— Так, что же ты решил?— спросила она.
— Согласен, надо делать все по своему!— согласился с ее доводами Дзирт.— Малым Домам Великого Дома Кавентар— Быть!— встав во весь свой высокий рост и протянув вперед правую руку с оттопыренным указательным пальцем, громогласно провозгласил он стоя посреди разгромленного кабинета...
Интерлюдия 2.
Турдас, 14-ый день месяца Огня (Огня очага), 434-ый 3-ей Эры (1-ый год 4-ой Эры, по новому летоисчислению).
Западный Вельд, Приорат Девяти.
— Нус, теперь, мы все собрали!— воскликнул Бреман, радостно потирая руки и смотря, как здоровый норд вставляет в кулак последней статуи последнюю реликвию из комплекта Первого Паладина.
— Мдааа..., интересно, что же будет...— протянула Мазога.
— Лишь бы это не была очередная ловушка Богов...— скривился данмер, отодвигаясь ко входу, из за несчастного случая в Обливионе, ставший слишком серьезен с магией и артефактами, да и вообще по жизни.
Как только норд отошел, статуя, как и другие, стала светиться и опускаться, пока постамент не занял правильное положение и не раздался привычный щелчок.
— Ай, ссскамп! Проклятье! Как ярко! Я же говорил!— крикнули хором герои и закрылись от яркой вспышки статуй, резко ставших светить еще ярче.— Ох! О Боги, к нам явились сами Боги!— заголосили присутствующие тут новообращенные паладины Ордена Девяти, с лязгом и скрипом, бухаясь на колени. Вскоре, сияние вернулось к обычному состоянию и все увидели, что вспышка скрыла от их глаз работу механизма, сдвинувшего массивную плиту пола в низ и открывшую проход в тайный уровень руин, а их собственные выкрики— сопутствующие скрежет.
— Ха, как я и предполагал, это ржавое барахло не может быть главными реликвиями Ордена!— фыркнул Снэбьерн, взглянув на открывшийся спуск и первым шагнул на мокрые ступени. Там, внизу, пройдя по извилистому коридору, сделавшему круг и выведшего в такое же просторное помещение под комнатой сто статуями, в свете оживших при их появлении магических светильников, они увидели, что в центре помещения стоит постамент, огромная черная каменная, обсидиановая плита, на которой лежали самые необыкновенные, невиданные доспехи и оружие! Алый с золотыми и серебряными вставками доспех, жуткий, непривычный, выпуклый знак аквиллы в виде оскаленного черепа с крыльями на наплечниках и кресты на груди, пряжке широкого бронированного пояса и щитках наголенников, светящийся меч из чистого света, маленький кулачный щит— артефакт, что создавал своей магией непроницаемую сферу вокруг его носителя и странная дубина, неудобная для нанесения ударов, чрезмерно массивная левая перчатка с крепежом для щита...
— Эм..., не может быть...— прошептал норд, подходя на негнущихся ногах к реликвиям и взяв в руки массивный шлем. Стянув с головы свой даэдрический 'горшок', он бережно одел реликвию на свою лохматую голову.
— Ищщщщщщ...— зашипело у него в ушах и на обратной стороне стекол, вставленных в глазницы алого черепа стали моргать картинки и знаки.— Считывание данных завершено.— сказал женский, потусторонний голос, бут-то из глубин шлема.— Анали... ю..., отчет, носитель на 75% соответствует эталону, существо остается человеком и не является демоном или иным приспешником Хаоса, вывод: уровень мутационных изменений допустим!— спустя миг, воскликнула дух доспеха.— Внимание, опасность, вблизи обнаружены ксеносы!— ударил ее крик в уши и пред глазами застывшего статуей варвара замигал красный восклицательный знак.
— Что за...!— ругнулся герой, дернувшись от неожиданности.
— Отбой красной тревоги, ментальное сканирование показало, что твари условно дружелюбны и переживают за носителя, хм, переводим в желтый режим...
— Ха, ха, ха, ха!— вдруг, дико засмеялся Снэбьерн, снимая шлем. -Ха. Ха, ха! Ну, бббоги, ну, бббблин вы даете! Бхааа, ха, ха, хааа, уууу!— утирая слезы, смеялся он.— Не может этого быть, это бред! Ха, ха, ха!— расставив руки, прокричал он в потолок.— Да это же Ваха...— закричал он во всю мощь своей глотки и эхо отразилось от барельефов стен, изображающих битвы первого хозяина и носителя этих доспехов с ордами эльфов и их тварей и рабов...
Конец интерлюдии.
'...[И тогда] Кин даровала Перриф другой символ— красный алмаз, сочащийся кровью эльфов, [его] грани способны были [разделяться и превращаться] в человека, а углы могли разрезать её тюремщиков, и имя: ПЕЛИН-ЕЛ [что есть] 'Звездами Созданный Рыцарь', [и он] был облачен в броню [из будущего времени]. И шёл он джунглями Сирода, убивая, и Морихаус топал рядом в кровавой пене и ревел в восторге, потому что Пелинал пришёл... [и Пелинал] пришёл в лагерь мятежников Перриф, неся меч и булаву, что словно инкрустированы были останками эльфийских лиц, оперений и магических четок— отличительными знаками Айлейдуна, смешавшимися с краснотой, что свисала с его оружия, и поднял его, говоря: 'То были их вожди с Востока, ныне смолкли их голоса...'. — 'Песнь о Пелинале. Том 2. О его появлении'.
'...Пелинал Вайтстрейк был врагом всему эльфийскому роду, жившему в ту пору в Сироде. Но сам он предпочитал не развернутые военные действия, а планомерное истребление айлейдских королей-магов в открытых схватках, оставив поля битв для растущих армий Паравании и своего племянника-быка. Пелинал вызвал Харомира из Меди и Трав на дуэль при Торе и перекусил ему шейные вены, выкрикивая хвалу Реману, чье имя тогда никому не было известно. Голова Гордхора Формирователя размозжена была на козломордом алтаре Нинендавы, и в своей мудрости прочёл Пелинал малое заклятье мора, чтобы удержать то зло от возрождения с помощью велкиндской магии. Позднее в тот же период Пелинал поразил Хадхула на гранитных ступенях Сейа-Тара, и впервые копья Огненного короля познали поражение. На тот момент всякое оружие айлейдов было бессильно против его брони, которая, по признанию самого Пелинала, не была похожа на созданную людьми, однако дополнительных пояснений от него нельзя было добиться. Когда Хуна, которого Пелинал возвысил от простого раба до гоплита и весьма любил, принял смерть от стрелы, оголовье которой было сделано из клюва Селетеля Певца, постигло Вайтстрейка его первое Безумие. Посеял он разрушение от Нарлемэй до Селедила, и изъяты были эти земли с карт эльфов и людей, и всё на них бывшее, и Перриф пришлось сделать жертвоприношение Богам, дабы умолить их не покидать землю в отвращении. И тогда пришла пора штурма Белого Золота, оплота айлейдов, заключивших соглашение с аврорианцами Меридии и заручившихся их помощью. Стал ужасный златой 'полуэльф' Умарил Неоперённый их полководцем... и, впервые со своего прихода, не Пелинал вызывал на бой, а был вызван, поскольку текла кровь ада в Умариле, и не был он подвластен смерти...'— 'Песнь о Пелинале. Том 3. О его враге'.
Глава 14.
Домострой, основы.
'...[От редактора: Тома 1-6 являются частью так называемого Манускрипта Ремана, хранящегося в Имперской библиотеке. Это рукописная копия древних фрагментов текстов, собранных неизвестным ученым в начале Второй эры. Мало что известно об оригинальном источнике отрывков, часть их относится к одному и тому же временному периоду (возможно, даже к одному и тому же манускрипту). Но, поскольку до сих пор между учёными нет согласия по вопросу датирования этих шести фрагментов, мы не приводим тут никаких теорий.]
