Если в случае посла Коша я мог предполагать разнообразные исходы встречи, начиная тем, что он молча развернётся и уйдёт прочь, едва войдя в каюту, и заканчивая объявлением войны с прилётом флота вторжения из тяжёлых крейсеров, то с Турханом... Я не имел ни малейшего представления, зачем ему вообще сдался. Можно было предположить, что старый умирающий центаврианин (а Император был стар и умирал) посетит меня ради просьбы об исцелении, но... Он совершенно точно не мог знать о том, что именно я мог ему это исцеление даровать. Крайне любопытно...
Впрочем, я не видел принципиальных доводов против встречи с сородичем Лондо. Тем более, что далеко не каждый день ко мне на беседу напрашиваются императоры, не правда ли? А там — будем посмотреть. Приняв решение, я решил отправиться не небольшую прогулку по станции, тем более, что до прилёта императорского кортежа было ещё больше суток, а о любом изменении его графика меня тут же уведомит компьютер станции, который мониторили репликаторы.
* * *
— Посол Г'Кар?
Стоило мне только дойти до лифта, ведущего с уровня, как в меня чуть было не врезался посол Нарна, с крайне раздражённым лицом, несущийся быстрым шагом, не разбирая дороги и что-то недовольно бормоча себе под нос.
— А? Что?! — нарн встрепенулся, пытаясь понять, кто его окликнул. — Лорд Баал? Что вы... Ох... Простите мне мои манеры, — на секунду прикрыв глаза, Г'Кар шумно выдохнул, принимая более приличествующий его статусу посла облик.
— Я смотрю, вы сегодня чем-то озабочены? — чуть склоняю голову, окидывая нарна взглядом.
— Я...
В глазах нарна явно читалась внутренняя борьба — с одной стороны, Г'Кар был слишком гордым, чтобы "плакаться в жилетку" чужаку, жалуясь на несправедливость жизни, а с другой — ему очень хотелось выговориться. Обычно жертвой его дурного настроения становилась На'Тот, но как раз сейчас его помощница была занята, а душа требовала собеседника...
— Всё из-за этих заносчивых центавриан! — наконец выдохнул посол.
— Посол Моллари вас так достал? — улыбаюсь, покачав головой.
— Если бы это был Лондо, — Г'Кар махнул рукой. — В конце концов, к этому засранцу я уже привык... С ним даже можно иметь дело, пол крайней мере, иногда... Нет, Лорд Баал, — мужчина качнул головой, — всё куда хуже... На "Вавилон-5" летит Император Турхан! — в голосе посла слышалась давняя, затаённая боль и, в полную противоположность, неугасающая ненависть.
— Император Турхан? Я не совсем понимаю... — жестом приглашаю нарна идти вперёд.
Хм... Император Центавра успел "плюнуть в чашку", фигурально выражаясь, даже послу Нарна? Нет, я знаю, что между Режимом Нарна и Республикой Центавра пролегает многовековая взаимная ненависть и жажда уничтожить соперника, но тут-то что? Помнится, в прошлом году именно нарны напали на центавриан... Да, в качестве "возмездия за века угнетения", но всё же, напал именно Нарн.
— Не знаю, в курсе ли вы, Лорд Баал, но он несёт прямую ответственность за разрушение моего мира! Его отец отдал приказ казнить сто тысяч нарнов! Он чудовище! Я заранее не могу даже представить реакцию моего правительства на информацию о его предстоящем визите сюда, на "Вавилон-5"!
— Да, — киваю, — я знаком с трагической историей взаимных отношений ваших народов... Но, насколько мне известно, именно Император Турхан ни в чём подобном не замешан, разве нет?
— Не замешан... Но... Это не важно! Все они чудовища! Я пытался донести эту мысль до капитана Шеридана, но он... Он... Ар-р-ргх! — нарн всплеснул руками.
— Полагаю, капитан Шеридан не проникся? — задумчиво поглаживаю бородку.
— Да! Вы не представляете! Он вообще не понимает, о чём говорит! — всё больше распалялся Г'Кар. — "Он вернул вам утраченные земли"... "Предложил дать вам концессии"... Тьфу! Даже сами эти "уступки", — нарн скривился, — выглядят, как плевок в лицо! Что уж говорить о том, от кого они исходят?!
— Посол Г'Кар, — пристально смотрю на собеседника, — возможно, я скажу сейчас что-то, что вы уже услышали от капитана, но я всё же это скажу...
— Да что уж там... — так же резко, как завёлся, умолк посол. — Если уж у меня сегодня такой день... Добивайте, Лорд Баал...
— Я прекрасно могу понять, что пришлось пережить вашему народу, — говорю неторопливо, чтобы дать Г'Кару осмыслить каждое слово, — точно так же, как могу понять, что чувствуете вы сами. В истории моего государства были и куда более трагические моменты — многие из новых членов Империи гоаулдов приходили к нам с чудовищным багажом истории... Но, чтобы развиваться дальше, чтобы иметь будущее, всем нужно решить для себя... Хотите ли вы цепляться за прошлое, на которое не способны повлиять, — демонстративно протягиваю вперёд левую ладонь, словно чашу весов, на которой "взвешиваю" свои слова, — или стремитесь в будущее, — так же вытягиваю правую руку, — желая преодолеть трудности и вознестись к ярким звёздам...
— Я не совсем понимаю... — от удивления нарн даже остановился, не понимающе глядя на меня.
— Республика Центавра в прошлом причинила множество вреда вашему народу, — поясняю, — и этот факт не в силах изменить никакая сила во Вселенной. Но, — выделяю слово голосом, — насколько я понимаю, здесь и сейчас правитель этой самой Республики летит на "Вавилон-5" с какой-то миссией... Правитель, политика которого, хоть и не на много, но отличается от его предшественников. Вам никогда не удалось бы пробиться к нему на Центавр, — пожимаю плечами, — разве что, в составе огромного флота кораблей, уничтожая планету за планетой и базу за базой... Но мой опыт говорит мне, что дипломатия в подавляющем большинстве случаев способна решить куда большее количество проблем, чем пушки и бомбы...
— И что вы предлагаете, Лорд Баал?
— Я предлагаю вам, как наверняка хотел донести и капитан, всего лишь смотреть в будущее... У вас появился уникальный шанс, редкостная возможность встретиться с правителем врагов вашего народа на нейтральной территории. И, — развожу руками, — если уж не спросить с него за все ужасы, то хотя бы взглянуть в глаза и понять, понимает ли он сам, что это были именно ужасы...
— Разговаривать с... с... с ним?!
— Для цивилизации, достигшей космической эры развития, — улыбаюсь, — это должно быть не столь сложно... К тому же, даже если у вас ничего не выйдет — вы всегда можете в конце плюнуть ему в лицо и высказать всё, что думаете о центаврианах и их правительстве... Это, разумеется, — задумчиво киваю, — будет означать чудовищный дипломатический скандал, причём, вы втянете в него и Земное Содружество в том числе, но... Вам определённо должно полегчать... Если вас не пристрелит его охрана или мистер Гарибальди... Хотя...
Г'Кар издал череду нечленораздельных звуков, явно на секунду представив себе описанную мной картину, но на его лице была заметна работа мысли — нарн явно задумался, несколько переоценивая ситуацию. Да, я трезво понимал, что его правительство далеко не столь же поддающееся вправке мозгов, но их тут и сейчас нет, а вот Г'Кар — есть. И, даже если реально каких-то изменений в его поведении здесь и сейчас не произойдёт, возможно, это повлияет в положительную сторону на его мировоззрение в будущем. Насколько я мог судить, это должно было произойти так и так, хоть и куда позже, но дополнительный "толчок в сторону адекватности и трезвомыслия" лишним не будет.
— Буду честен... Я даже затрудняюсь сказать, к добру или к худу повстречал вас в этом коридоре именно сейчас, Лорд Баал... — плечи нарна опустились. — Но вы, определённо, заставили меня задуматься... Пусть сейчас я не готов сказать, что мне нравится происходящее, но я всё же как минимум обдумаю ваши слова...
— Я ни в коей мере, ни к чему вас не подталкиваю посол, — развожу руками. — Я лишь надеюсь, что беседа вам поможет.
— Я тоже...
Поклонившись, посол, задумчиво покачивая головой, медленно побрёл по коридору. Н-да... Вот я и сходил "погулять", называется...
Интерлюдия.
Прилёт столь значительной фигуры, как глава твоего государства, всегда сопровождается огромным числом условностей, правил, тонкостей и просто параноидальной перестраховкой. Увеличение числа охраны, просто параноидальный досмотр всего и вся, хоть на долю процента подозрительного... Что уж говорить о том, когда прилетает глава совершенно чужого государства, особенно такого, как Империя Центавра?
За час до прибытия борта с Центаури-прайм пространство вокруг "Вавилона-5" было практически "вылизано" от всех посторонних — график прилётов и отлётов был скорректирован так, что в нём остались только особенно важные борты, не терпящие переноса, а все крупнотоннажные грузовые звездолёты были разгружены и отправлены восвояси в рекордно короткие сроки. Всё только лишь для того, чтобы исключить даже призрачную возможность провокаций или террористических акций против монарха.
Наконец, зона перехода около станции активировалась — вспышки энергии, пробежавшие по фермам конструкции, собрались в одну слепящую искру в центре, затем развернувшись в воронку гиперпространственного перехода, из которой величественно и неспешно вышли четыре боевых корабля Республики Центавра — Линейный крейсер класса "Примус" в сопровождении трёх меньших ударных крейсеров "Ворчан" в сопровождении собственной авиагруппы истребителей, бдительно охранявших пространство вокруг менее подвижных собратьев.
Убедившись, что в пространстве нет угроз, от главного корабля отделился небольшой пассажирский шаттл, направившись к доку "Вавилона-5". Пара истребителей неотступно следовала за ним, готовые открыть огонь по любой цели, хотя бы показавшейся им опасной.
В таможенной зоне станции было необыкновенно безлюдно — вместо привычных сотрудников службы безопасности, встречающих прилетающих гостей, и вереницы пассажиров, на выходе из одного из терминалов, выделенного персонально для центаврианского борта, гостей встречала целая делегация из старших офицеров "Вавилона". Капитан Шеридан, коммандер Иванова, Майкл Гарибальди и Стивен Франклин. Все в парадной форме, с серьёзными и "подобающими моменту" выражениями лиц. Ну, и почётный караул из целого отряда сотрудников службы безопасности — куда уж без этого. Даже возражай Император против такой встречи, тут уже мистер Гарибальди лёг бы костьми, как говорится, но не позволил наплевательски отнестись к обеспечению безопасности...
И гости не замедлили явиться — в проходе, устланном пурпурной ковровой дорожкой, показался пожилой центаврианин, одетый в белый церемониальный костюм, выполняющий роль монаршей мантии. На шее Императора на вычурной цепочке, спускающейся на грудь, покоился массивный медальон, украшенный драгоценными камнями и филигранью. Следом за Императором, не отставая ни на шаг следовали две центаврианки, чьи лица были укрыты практически непрозрачными белыми же вуалями — придворные телепатки, не отходившие от правителя всю свою жизнь. Завершали процессию четверо гвардейцев.
— От имени Республики Центавра я предлагаю Вам дружбу, — улыбнувшись вышедшему ему навстречу капитану, Император Турхан протянул вперёд обе руки.
— От имени Земного Содружества я принимаю её, — с ответной улыбкой, выражающей радость от встречи, Шеридан положил свои руки поверх рук гостя, слегка сжимая предплечья Императора. — Позвольте представить. Это мой заместитель и помощник, коммандер Сьюзан Иванова, — женщина коротко поклонилась, — шеф службы безопасности "Вавилона-5", Майкл Гарибальди. Он и его люди будут дополнительно обеспечивать ваш покой в ходе визита. И, наконец, доктор Стивен Франклин, главный врач станции.
— Приветствую вас всех, — Император кивнул всем представленным. — Известия о важной работе, которую вы здесь делаете, дошли даже до императорского дворца на Центаури-прайм. Я глубоко тронут, что в интересах мира в галактике вы стремитесь учитывать интересы всех сторон, сколь бы непохожими и различными друг от друга они ни были.
— Если вам будет угодно, — радушно повёл рукой Шеридан, — мы можем начать экскурсию по станции...
— Хорошо, — Турхан кивнул, но неожиданно остановился напротив Франклина, словно бы вспомнив о чём-то, крайне его интересующем. — Доктор Франклин...
— Да, Ваше Величество?
— Скажите, вы часто видите посла Ворлонской Империи?
— Не чаще, чем прочих делегатов, — озадаченно развёл руками медик. — Он редко покидает свою каюту, а вне её — никогда не расстаётся со своей бронёй. А почему вы спрашиваете?
— Понимаете, — Император улыбнулся, в его глазах сквозь груз всех прожитых лет ярко светилось почти детское любопытство и интерес, — я никогда не видел ворлонца, ни в броне, ни, тем более, без неё. На протяжении веков мы направляли наши корабли в их пространство — ни одна из экспедиций не вернулась... Столько слухов...
— В этом вы не одиноки, — вздохнул Стивен. — Ворлонцы — самая скрытная из цивилизаций... Они никому не говорят о себе, а на "Вавилоне" мы никогда не видели более, чем одного посла Коша... Только их корабли... Простите, что не сумел утолить ваше любопытство...
— Я понимаю... Что же... Значит, не передо мной одним Вселенная хранит тайны... Благодарю вас за ответ, — Турхан осторожно коснулся плеча медика, коротко склонив голову, и неспешно двинулся вперёд к ожидавшему его Шеридану.
* * *
Экскурсия по станции длилась больше часа — разумеется, за столь короткий срок сложно показать весь "Вавилон", но Джон трезво оценивал и был совершенно прав в своих предположениях, что Императору вряд ли были бы интересны технические переходы и нижние уровни станции, хотя, конечно, в них был свой колорит, демонстрирующий её во всей полноте. К тому же, Турхан был уже не молод, и столь длительные пешие прогулки, хоть и были ему по-настоящему интересны, легко восприниматься уже не могли. Заметив первые признаки утомления на лице высокого гостя, капитан предложил ему немного передохнуть, полюбовавшись видами, открывающимися из обсерватории.
— Скажите, капитан, — на мгновение отвлёкшись от завораживающего вида звёздной бездны, Турхан повернулся к Шеридану, стоявшему рядом и точно так же любовавшемуся открывающейся картиной, — можно задать вам вопрос?
— Полагаю, зависит от вопроса... — озадаченно ответил мужчина.
— Почему вы здесь? На этой станции... На этой должности... Это был ваш выбор или приказ начальства?
— Это был мой личный выбор, — улыбнулся Джон. — Воинской повинности до войны с Минбаром не было, её ввели позже... Полагаю, мне хотелось совершить что-то значительное, а не прозябать в неизвестности без призвания... Вам интересно, почему люди вдруг захотели прибыть сюда?
— Не так давно, я поймал себя на мысли, — Император вздохнул, — что я никогда ничего в своей жизни не решал сам. Я родился в императорской семье... Меня воспитывали, как будущего императора, я вёл себя, как император, делал всё, что положено, всё, чего требуют традиции. И мне и в голову не приходило, что может быть как-то иначе. И теперь, когда от моей жизни осталось не так уж много, я размышляю об этом...
— Мой отец... Он всегда учил меня — каждую секунду нужно жить так, словно следующей уже не будет. Он говорил, — капитан прикрыл глаза, с лёгкой улыбкой вспоминая наставления из юности, — "Если любишь — отдавай себя любви без остатка. Если дерёшься — дерись бесстрашно, так ведут себя воины".
