Русский хан

Город менялся на глазах, стройка не прекращалась ни на минуту. На площади возвели торговые ряды и лабазы. Вовсю кипела торговля, купцов приехало много — греки, латиняне, евреи, персы, русские. Многие из них слышали в моем снижении таможенной пошлины вдвое, причем на целый год. Скуратов хорошо поработал, во время своего вояжа в Киев, делал рекламу нашему ханству. По зиме стал прибиваться всякий люд, с семьями и без, приезжали целыми обозами. Народ услышал о хорошем заработке на строительстве, вот и двинул в Казань. Приезжих расселяли и распределяли. Комендант Тарас Невдоба — выходец с Киевщины, хитрющий и хозяйственный хохол шустро управлялся со всей оравой народа. Все население города жило по армейским законам, иначе пока нельзя. Пара виселиц у частокола начала функционировать. Народ быстро усвоил жесткие правила, тюрьму строить недосуг. Появилась первая полиция, Тайный приказ потихоньку набирал обороты. Временно полицию называли стражей — небольшая по численности, всего тридцать человек, но дело свое знала. Построили школу, началась учеба — днем детвора, вечером взрослые. Раз в декаду, говорю по рации с тестем. Тот нещадно гоняет своих воинов на стрельбище. Курс молодого бойца, дается многим с большим трудом, ничего — тяжело в ученье, легко в бою.

Новый год подкрался незаметно. По моему указу его теперь празднуют с тридцать первого декабря на первое января. На площади поставили огромную ель и украсили самодельными игрушками — праздновали три дня. Народу нужен был отдых и отдушина от тяжелой работы.

После праздников заявился Семен, огорошил новостью — шпионов поймали, работали на Батыя, что с ними делать? Оба из Персии — купец с приказчиком. Голову ломали недолго — перевербовать однозначно, я обозначил задачу — янкесы. Пообещать им кучу золота и дать аванс за ликвидацию Джорджа с напарником.

— Семен, операция на тебе, обдумывай детали, денег не жалей, чтобы к весне, купцы янкесов завалили. — Способ пусть выбирают сами.

Обговорили текущие дела, затем Сеня ускакал в свою контору.

Я посмотрел по компу какое количество оружия может выдать синтезатор. К своему удивлению, обнаружил, лимит исчерпан, осталось с десяток пистолетов и четырнадцать винтовок "Мосина" с большим количеством патронов. Вот так, фейсом о тейбл. Правда по большому счету, грех жаловаться, то, что имеем пока хватит.

Прибыл гонец от Тахира, наместника Болгара, сообщает — два тумена сформированы, ждет дальнейших указаний. Гонец отдохнув, через три дня отправился обратно с моим указом — сформировать третий тумен и все три к началу весны должны быть в Казани. С собой иметь походные шатры, провизию и заводных лошадей. Стада овец гнать с собой обязательно, а также подготовить гарнизон для Болгара. Тахиру со своим туменом отправляться в Казань совместно с булгарскими. Новые тумены срочно обкатать, ими займутся гвардейцы.

Тесть сейчас тоже занимается формированием новых туменов, нужно ему посоветовать — пусть наберет один, но боеспособный. Кому нужна неуправляемая толпа. Пусть все его нукеры проходят курс молодого бойца, да вводит железную дисциплину, сему у монголов не грех поучится.

В дверь постучали — старший телохранитель Федор Свист доложил о делегации жалобщиков. Завел такой порядок — раз в месяц любой мой подданный мог прийти на ханский суд, но только по важным делам. Остальное решал комендант. Делегатов трое, они поклонились, один обратился ко мне:

— Хан Владимир, рассуди по справедливости, на торгу купцы цены подняли несусветные на съестное, курицу не купишь, мука — золотая. — Как нам с детишками зиму пережить? — Помоги, Светлый хан.

Узнав имена купцов, я мужиков отпустил. Ну, заразы, купцы, по моему приказу стражники притащили четверых — морды у всех самые продувные.

— Всех связать, тащите на торг.

Я с охраной на лошадках двинулись следом.

На площади глашатай зачитал мой указ — кто из купцов превысит на провизию цену, оговоренную комендантом, тот будет бит кнутом у позорного столба и оштрафован на пять золотых.

Народу указ понравился, о чем свидетельствовали крики ура и кидание вверх шапок.

Купцам тут же вломили по десять плетей. Вызванному в терем коменданту сделал втык, обязал его каждый день бывать на торгу — следить за ценами. Отговорки и нехватке времени не принял.

— У тебя есть помощники, Тарас, пойми, голова садовая, ты городская власть и должен делать все для народа. — Повторится сей неприятный факт — встанешь у позорного столба сам. — Иди.

Понурившийся Невдоба вышел.

Схожу к Марьяше с сыном, когда потом выберу время. Жену застал за чтением книги. Ванюшка спал.

— Что читаешь, красавица?

— Очень полезная вещь — "Домострой".

Перед Новым годом на синтезаторе соорудил ханскую библиотеку — десять тысяч томов, причем на разную тематику. Процентов на сорок — научные труды, справочники, учебники.

Марьяша как всегда с вывертом:

— Ты должен взять меня в жены по-настоящему.

— Здрасьте, приехали — я легкомысленно захихикал.

— Балда — пыталась дать подзатыльник, не попала. — Мы в церкви должны обвенчаться — тогда перед Богом будем муж и жена.

Ты права, Марьяша, как я раньше не сообразил. Обнял ее и поцеловал.

— В скором времени пойдем под венец, дату венчания обговорю с отцом Амвросием.

......

Свадьбу сыграли на крещение, предварительно обвенчавшись — все как положено. За небольшим застольем были только свои, пиры затевать не ко времени. Перед уходом гостей придержал Семена:

— Будь у меня утром, нужно кое-что проверить.

Скуратов явился в девять.

— Сеня, сейчас поедем по артелям, до меня слухи нехорошие дошли. — Людям не доплачивают заработок, а ты не в курсе я вижу.

— Дак, хан, у меня ревизор финансы в канцелярии блюдет. — То Карчи вотчина.

— Вот сейчас и поглядим как блюдет. Во всех артелях одна и та же картина — с осени половина незаплачено и главное суки из канцелярии прикрылись моим якобы указом.

— Сеня, всех причастных под стражу, по их домам обыски, своего ревизора не забудь.

Через день расследование закончили, по делу шло трое. Все украденные деньги нашли при обысках. В присутствии всех горожан, глашатай объявил об их вине, приговор — петля с конфискацией имущества в пользу казны. Артельщикам выплатили все до копейки. Карчи и Скуратову дал звиздюлей по полной программе. Приказал заняться чисткой кадров и перетрясти всю канцелярию.

— Не найдете нужных людей, будете сами исполнять их обязанности и никаких возражений.

За повседневными делами зима подходила к концу. Нарисовались четыре тумена с обозами из Болгара, снова завертелась круговерть забот. В воскресенье отдыхал с семьей, нелегкая принесла Скуратова с перекошенной мордой. Глянув на него спросил:

— Что, с клиента гипс снимают?

— Какой гипс?

Семен захлопал глазами.

— "Бриллиантовая рука", забыл?

Скуратов шутку не воспринял.

— Половцы, хан, прут пятью туменами по Волге.

— Далеко?

— Километров двести с гаком, разведка донесла.

— Семен, всех темников ко мне немедленно.

Скуратов юркнул за дверь.

Военный совет длился часа три — обговорили ситуацию до мелочей. Оставив для защиты Казани пять тысяч воинов, двинулись по льду навстречу кочевникам. Во всем винил только себя, за повседневной суетой забыл о долбанных половцах. Теперь будем ими вплотную заниматься. Основная задача не в том, чтобы их всех закопать, мне нужно взять Половецкое ханство под свою руку в будущей войне, они пригодится. Сюрприз для них я приготовил интересный, с таким здесь точно никто не сталкивался.

Перед походом пошел с женой в баню. Попарились, поплескались холодной водой, обосновались в просторном предбаннике попивая квасок. На красивое лицо Марьяши набежала очередная тень, у жены необычайно задумчивый вид.

— Что случилось, ласточка моя?

Она немного помялась и выдала очередной бабий выверт:

— Любимый, мне кажется, тебе нужна вторая жена.

Я подавился квасом, долго откашливался, затем просипел:

— Какая муха тебя укусила? — Окстись, мне кроме тебя никто не нужен.

— Никакие мухи меня не кусали, но ночью у тебя мужской силы явно на двоих, а, то и на троих жен. — Одной меня, тебе, по-моему, мало.

— Хм, отчасти она права, организм перестроился — энергия прет через край, но гарем заводить — увольте. Мой ответ жене явно понравился, вон какая счастливая мордашка.

— Все, закрыли тему, иди ко мне.

От города отошли километров за тридцать, два тумена булгар отправил по двум берегам Волги, сам с Тахиром и нашими воинами остался на льду. Гонцы из сторожевых отрядов донесли — половцы в одном дневном переходе. Назначив охранение, легли спать в поставленных шатрах. Труба подняла всех затемно, часов в шесть. При свете факелов спецназовцы устанавливали аппаратуру. Стоял небольшой морозец, градусов на одиннадцать, сыпал редкий снежок. С рассветом прискакал очередной гонец, тяжело дыша, доложил:

— Светлый хан, половцы за поворотом, через час появятся.

— Молодец воин, вовремя ты подскочил.

Кинул ему серебряную монету. Позвал Савелия Хвата, тот доложил о полной готовности.

— Минометы и пулеметы на позиции, хан.

— Стрелять только по моему приказу, начинают минометы — один залп.

— Все помню, Светлый хан. И темник, прижав ладонь к груди, поклонился.

Тумены половцев появились в ожидаемое время — они заполнили всю поверхность льда. Увидев нас, остановились метров за семьсот. Я выехал вперед, за наши ряды с мегафоном. Проорал вызов половецкому хану — без толку, а хотел обойтись малой кровью. Тогда по моему знаку, по всему периметру поставили мощные колонки. Наше войско, не мешкая, отошло назад. Встал у пульта аппаратуры и предложил противнику сдаться — мой голос гремел на пару километров. В ответ свист и визг.

Ну, я вам сейчас устрою поле Куликово и нажал красную кнопку. Мои нукеры заранее заткнули уши кусочками войлока, лошадям то же самое. Над Волгой раздался оглушительный вой сирены, постепенно переходящий в резкий тонкий свист.

На что я был готов, но и мне с трудом удалось перенести такой звук. Секундная волна ужаса промчалась в моем сознании. Вот половцам досталось по полной, хотя какофония длилась всего три минуты. Махнул саблей и минометы дали залп. Зарокотали пулеметы длиной очередью, кочевники запаниковали, передние ряды всадников выкосило. Многие лежали на льду, зажимая головы руками, взбесившиеся лошади носились по льду. Взяв мегафон, снова рявкнул о сдаче в плен, обещая сохранить жизнь. Все чистая победа. Правда в хвосте половецких войск случилась отчаянная рубка.

Половецкий хан Косян с несколькими сотнями нукеров сошел с ума, пришлось хлопцам их ликвидировать — все равно лечить нечем. В итоге пленных взяли более трех туменов.

После возвращения в Казань половцев загнали в карантин, предварительно обезоружив. Их накормили, раненным предоставили лекарей — пусть адаптируется, да отойдут от шока. Наши потери тысяча сто семьдесят человек. По случаю победы, закатил большой пир, на котором попытались меня восхвалить — я это дело быстро пресек. Плетка по хребту укорачивает льстивый язык. Все ведь знают — не люблю хвалебных речей и никак не отучу. Сеня, сидевший от меня по левую руку и выпив очередную чарку, вдруг расхихикался. Я недоуменно на него обернулся.

— Хан, ты не поверишь, сегодня на льду первый раз в жизни чуть портки не замочил.

— Сегодня добрая половина половцев будет штаны менять — тут я заржал во весь голос.

Когда темники с тысячниками узнали причину моего веселья — хохотали все, дрыгая ногами. Спустя некоторое время я поднял руку и в наступившей тишине сказал:

— В конце недели два тумена пойдут по рекам в Половецкое ханство, беру его под свою руку. — С вами будет две тысячи гвардейцев со стрелковым оружием. — Все свободны.

После возвращения с Волги Марьяша встретила с радостной новостью — Ванюшка сделал первые шаги по детской комнате. Я призадумался, пришло время делать сыну "прививку атлантов", а меня не покидали сомнения. Вроде плюсов очень много, да как-то боязно за него, он ведь совсем маленький. — Подожду до лета, а там увидим.

Недавно потерзав синтезатор, обнаружил неприглядную картину, потомки оказались такими жлобами — денег мог сотворить с гулькин нос. Сундук золота — две тысяч монет, два сундука серебра — четыре тысячи монет и три с медяками.

— Ну не засранцы. — Одному, конечно за глаза, но мне-то государство поднимать, хочешь, не хочешь, придется заниматься экономикой и торговлей. А спец из меня в сих делах слабый.

Услышав перебранку в коридоре вышел из кабинета. Семен в своем репертуаре.

— Хан, нашел людей на должность мытарей, глянь сам.

— Давай по одному в кабинет.

Рядом со столом лежал Сынок, притворяющийся спящим, у дверей замерла личная охрана — Федор с Петром.

Скуратов завел первого претендента и ткнул его в шею — худощавый мужичонка бухнулся на колени.

— Семен, прекращай выеживаться.

Коротко пообщался с мужиком, что честен увидел сразу, вдобавок грамотен и смышлен — аура чистая. Шепнул Семену — берем.

Ввели второго, только глянул, сразу подал знак телохранителям — сжал кулак. Те скрутили его в секунду, Скуратов только лупал глазами.

— Повесить немедля, нам душегубов в ханстве не надобно.

Упиравшийся мужик щерился по-волчьи и сверкал глазами.

— Семен, ты куда смотришь, мать твою, с него мытарь, как с меня балерина.

— Владимир, ты ведь даже словом с ним не перемолвился, как татя распознал?

— У него ореол черный, по нему давно веревка плачет.

Из всей пятерки подошли трое.

— Двоих отдашь Карчи, одного себе.

— Хорошо, Светлый хан.

И повел новых мытарей к месту службы. Все они в дальнейшем показали себя с хорошей стороны. После подбора кадров навестил лагерь половцев, в котором четыреста гвардейцев-унтеров обучали их воинскому делу. Гоняли кочевников по плацу, с утра до вечера — до сего дня, дети степей не подозревали, что есть левая и правая нога. В половецких туменах заменил всех темников и тысяцких. Худо-бедно, они солдатскую науку усваивали, правда, с большим скрипом.

Город радовал глаз новыми улицами — дома стояли как игрушки. Одуряющее пахло сосной. Умельцы возвели красивые церкви — все из дерева. Причем одним инструментом — топором. Дай Бог, доживем до лета, поставят каменный собор. В городе кипела жизнь, на торгу появилось много местных товаров и изделий. Ремесленники довольно неплохо поднялись, в ханскую казну всего шло тридцать процентов от чистой прибыли.

Народ на жительство прибывал постоянно, я редко кому отказывал. Всех новых селили во временном лагере, в зимних шатрах. Летом переберутся в нормальные избы. Крестьян расселю на земле, пусть хлеб выращивают, чего им в городе болтаться. Многие бежали от бояр и князей, не от хорошей жизни.

Ну почему людской род такой жадный и тупой во все времена — скупой платит дважды, если не больше. Казалось бы, все всё знают и ничего с собой поделать не могут, а может и не хотят. Давно по жизни усвоил, за все нужно платить, за все свои плохие поступки и неблаговидные дела. Поэтому, стараюсь жить в ладу со своей совестью. К сожалению, многие не хотят понимать сей простой истины, начинают каяться — да поздно.