— Это немецкая дисциплина. Самой профессиональной армии мира. А поскольку ты опять споришь, сверх того десять ударов и плеткой и пяткам. Чтобы ты понял, что значит армия.

Олега ребята схватили, заломив руки, понесли к заранее приготовленному месту экзекуции.

Русского мальчишку как получившему более суровое наказание пороли первым.

Удары наносил сам Вольф, мальчишка крупный, с мускулатурой Ареса настоящий плакатный пацан-ариец. И бил он сильно, как подлинный профессиональный палач( кстати пыткам в СС малолеток вполне досконально обучали, ведь надо например развязать язык языку(каламбур!), а тут все средства хороши!).

Кожа у Олег впрочем, оказалась упругой и никак не хотела рваться. Тоже видимо занятия с гуру не прошли даром, в том числе и смягчение удара.

Вольфу так и не удалось располосовать кожу и лишь вздулись легкие полоски. Командир СС перешел на пятки.

Олег заулыбался, когда плетка ласкает огрубевшую подошву, это уже не больно, а приятно.

Недаром в азиатских школах, многие ученики специально хулиганили, чтобы испытать удовольствие от "Фалаки". Плетка возбуждает многочисленные нервные окончания ступней, и доставляет наслаждение.

После последней пары ударов Олег хихикнул и попросил:

— Может еще волк?

Вольф видимо счел, что проштрафившийся издевается, отбросил плеть прочь и проревел:

— Вы русские по жизни больные!

Олег в ответ пропел:

Напрасно противник считает,

Что русских сумеет сломить!

Кто смел тот в бою нападает —

Врагов будет яростно бить!

Пита пороли уже другие. Немецкий пацан кривился, ему было больно, но тоже в стиле спартанца не издал и звука.

Командир Вольф уже успел несколько остыть и предложил в знак примирения:

— Пускай Олег чего-нибудь споет! У него голос как у Марса!

Мальчишка из Великой России кивнул:

— Ну, хорошо братва! Слушайте, уже давно я не пел. Даже скучно стало!

Олег принялся исполнять красивый и по-своему великолепный, хотя и шуточный романс, вернее это были веселые куплеты:

А случилось же такое —

Что солдатик не просил!

Накатилось племя злое,

Много адских, темных сил!

Черти черные — нахалы,

Вырвались с трясины сей!

Вот в руках у них кинжалы—

Песни вой — не соловей!

Пулемет крушил пехоту—

Дым разломанных мортир!

Положили разом роту,

Не помог бронь кирасир!

Гибнуть своре нет охоты,

Ад поверьте не курорт!

А снаряды крушат дзоты,

Их архангел сверху бьет!

Бесы разом с писком в норы,

Мы их напалмом с серой жжем!

Даже плавятся и горы,

Истребляемы все кругом!

Но не надо думать просто,

Что противник как вода!

Исполин вершина роста,

Царь Вселенной Сатана!

Вот дыханье его пламя,

В раз сгорает херувим!

И упала Бога знамя,

Но мы верим, победим!

Отошли на холм немножко—

И давай креститься мы!

Покряхтели на дорожку,

Бога мудрого сыны!

И бежим теперь в атаку,

Крику ура, раскатов гром!

Сколько слышно, правда, мату,

Но чертям кают — разгром!

Когда Олег свои остроумные куплеты закончил, то шквал аплодисментов был очень бурным. Мальчишки-эсесовцы визжали и прыгали от восторга.

Стали исполнять свои немецкие песенки и гимны, в том числе и новые сочиненные лично капитаном-фюрером.

Пацаны были в восторге, по не приземлились в Марокко.

Тут их ждало новое испытание, Вольф предложил ребятам:

— Ну, что же мы несколько отвыкли от сурового африканского пекла. А надо закаляться. Чего-чего, а пустынь в Африке в избытке, так что побегаем.

Бежать пришлось с грузом, оружием, в одних шортиках и обязательно босыми. Для закаленных мальчишек, это уже не страшно, а вот новички заохали.

Столица Марокко была обычным, восточным сказочно выглядевшем городом, с множеством мечетей. Правда, немцы уже успели кое-что изменить. Появилось множество плакатов с Гитлером, свастиками, героями-арийцами. Да и улицы арабской столицы приобрели девственную чистоту. По таким и бежать приятно, хоть горячие булыжники жгут пятки.

Пацаны бегут и даже на ходу умудряются петь. В лицо дует горячий ветер, лямки тяжелого рюкзака оттягивают плечи, в общем здорово.

Олег даже пропел:

— На воле ветер в лицо, и то не смешно, все будет нам хорошо, смеяться грешно!

После этих слов мальчишки расхохотались, так что местные арабы от их смеха разбегались в стороны. А что? Арийцы-малолетки!

После города некоторое время шел дерн и земля оазиса. У тренированных мальчишек привычно открылось второе дыхание. Все шло путем, солнце склонялось с закату....

Вольф приказал:

— Будем бежать всю ночь. До изнеможения!

Мальчики-арийцы хором воскликнули:

— Немецкий воин никогда не устает! Он всегда побеждает!

Вольф решительно заявил:

— Я вас доведу до изнеможения!

Уже ночью мальчишки перешли на бег по пустыне. Песок приятно щекотал пяточки ребятам.

Под утро один за другим потеряло сознание от перенапряжение и рухнуло на песок пятеро новичков, и один из "старожилов". Первый упал замертво и, его пришлось откачивать...

"Павших" пришлось взвалить на носилки и нести бегом. Вольф поступил вполне справедливо приказав чередоваться во время пробега, чтобы нагрузка распределялась более-менее равномерно.

Олег и его более крупный друг Данька, конечно же, впряглись одними из первых.

Мало того, они отказались от смены, и бежали даже тогда, когда расцвело, и даже стало жарко. Мальчишки впрочем, даже посмеивались, и подмигивали друг другу.

Лишь когда стало совсем жарко, Вольф разрешил остановиться и разложив палатки немного поспать во время кошмарного пекла.

Пацаны легки по несколько человек в одну палатку, Олег спросил, Даньку.

— Ну, что думаешь? Пока все идет по накатанной колее, только песок уже не так сильно жжет.

Данька вполне логично заметил:

— Нас отправят воевать в джунгли. Не верю, что придется перебегать босиком всю Сахару.

Олег тяжко вздохнул:

— А вот этого мы не знаем! Большой войны пока нет, а борьбы с партизанами, могут и без нас обойтись. Эксперимент, по пересечению самой большой в мире пустыни Сахара, был бы даже очень интресным.

Данька подколол:

— С точки зрения науки СС тем более...

Соседние мальчишки заурчали:

— Да мешайте нас спать! Потому набрешетесь...

Сон пришел сразу и был довольно сумбурный, и не выразительным.

Затем ближе к вечеру подъем и снова бег, преимущественно в ночное, не столь уж изнурительное время.

Нагрузка конечно же идет, мало того на бегу еще и поднимать вверх рюкзаки заставляют.

Воды жутко не хватает, её пьешь с сбережением... Такая вот подготовка.

Иногда и остановки с отжимаем...

Уже сентябрь, ночи стали длиннее и прохладнее, а день по-прежнему жаркий.

Несколько суток продолжалась эта гонка, привычная уже со времен марш-броска в Египте и Судане... Пожалуй рутинная. Так как маршрут был по безлюдной пустыне, одни почти неподвижные барханы, горящий песок, особенно мучительный для детских, хотя и сильно огрубевших ступней, в предвечерние часы. Иногда редкие стервятники над светленькими, выгоревшими на солнышке головками мальчишек.

Бег, отжимания, работа с прессом, другие упражнения. Обычная физическая, в условиях пустыни закалка мальчишек-арийцев.

Для разнообразия Вольф приказал по очереди отрыть огонь по парящим над батальном стервятникам.

Пацаны били одиночными, по движущейся на большой дистанции цели, да еще при этом бежали. Вот попробуйте, например, попасть в цель, когда едешь в танке.

Конечно же, промахивались, но... Безусловно и попадали. Олег свою цель снял без раздумий...

Вольф с улыбкой похвалил:

— Вот это и есть арийский снайпер, а не какой-то Ворошиловский стрелок!

Олег не стал отвечать на шпильку, а небрежно бросил:

— Лучше вместо отжиманий, стрельбища устроить!

Вольф оскалил белые зубы:

— Конечно же, это было бы лучше! Особенно по истребителям противника. Но откуда им взяться?

Олег заметил:

— У нас запасы воды подходят к концу. Может пора на заправку?

Вольф "утешил":

— Нам сверху сбросят! У меня отличная связь по рации.

Мальчишка игриво подбросил серебристую коробочку с антенной...

Когда пацаны снова уснули, Олег увидел, наконец, что-то более осознанное, чем просто неясные обрывки каких-то баталий;

Сначала это были плывущие навстречу мальчишке башни Кремля, затем он или его душа оказались в просторном кабинете, с багровыми стенами, и портретами полководцев.

Кроме того половину стены занимала карта, она как раз закрывала окно, вместо шторы, и могла раскручиваться и снова скручиваться в рулон. Достаточно просто нажать на кнопку.

А вот и публика, один плотный человек с кавказским лицом и пышными уже седеющими усами, хорошо знаком по многочисленным портретам, плакатам, ретушированным фото. Другие не столь известны, за исключением профиля бывшего председателя совета народных комиссаров Молотова. Но судя по нашивкам, это генералы и маршалы. Да вот один из них Ворошилов, сколько у него орденов, словно при параде. Еще один в пенсе сам товарищ Берия... Вот других Олег не сразу вспомнил, хотя да Тимошенко, тоже на портретах рисуется.

Сталин впрочем, обратился не к наркому обороны, а к широкоплечему человеку, с круглым, но злым лицом:

— А на это скажет Зюков?

Генерал армии и глава генштаба ответил с большой простотой:

— Если мы хотим принять принципиально решение, то нам следует определиться. Бить по Германии или не быть! Лучше все было ударить в конце Мая, начале июня в сороковом году, когда противнику нечего было на противопоставить. Его войска были связаны на востоке... Или двенадцатого июня сорок первого года, когда Генштаб уже назвал дату превентивного контрудара...

Сталин перебил, он был явно раздражен:

— Конечно, вы привыкли умничать... Сколько можно поласкать старые пеленки об упущенных возможностях. Вот один писателишка был слишком умный и написал книгу, про то какой великой всемирной империей Россия стала, прими Ислам... Так мы его отправили валить лес в Сибири, чтобы не слишком бурно фантазия фонтанировала! Конкретнее предложения есть? Что думает Молотов?

Министр иностранных дел СССР ответил с не самым веселым тоном:

— Делать паузу, и далее тянуть плохо. Напасть сейчас, тоже плохо тем, что противник готов и у него руки развязаны. Есть новейшие танки и самолеты которым нет равных... Тут рекомендовать напасть на Третий Рейх, чья армия отведена от границ и готова отбить наш натиск, все равно, что советовать прыгнуть в огонь, и пересечь пропасть в сто аршин одним прыжком.

Сталин нетерпеливо топнул каблуком сапога по полу:

— Ну, а точнее?

Молотов выдавив на побледневших губах улыбку, предложил:

— Фюрер хочет личной встречи. Там давайте с ним её проведем. Фашисты давно намекают о союзе с нами, сначала против Британской империи, теперь уже против США. Почему и не пойти в союз сильным противником, чем строить мифические планы превентивной войны...

Сталин подошел к столу, Берия услужливо стал набивать её вождю табаком. Иосиф Виссарионович ответил:

— С Гитлером опасно заключать союзы, что показал опыт многих стран. Он их нарушит при малейшем поводе, или без повода. Такая он личность, что может, направив на встречу двойника, а сам так внезапно нанесет по нам удар в Бресте... Встречаться с фюрером ставшим демоном на границе с Третьим Рейхом самоубийство!

Берия поддержал советского вождя:

— Великий гений говорит истину. Тем более мы не верим, что это Гитлер сам лично сбивал тысячами самолеты Британии. Скорее всего, это был кто-то из суперасов, и даже несколько выдающихся летчиков, которых гримировали под Гитлера или в стиле фокусников производили подмену. Вот так якобы наш фюрер суперсверхчеловек, равному которому нет и, никогда не будет! От такого вполне можно ожидать подвоха кинжального удара в спину.

Молотов побледнел еще больше и развел руками:

— Нападать на Германию, у которой ресурсы пары континентов, армия показала свою непобедимость, руки развязаны и нет второго фронта.... Броситься Красной Армии, которая три с половиной месяца возилась с Финляндией даже не авантюра, а подлинное самоубийство. Вы хоть представляете, что такое Третий Рейх в военном отношении?

Жуков рубанул наотмашь словно Суворов:

— Воют не числом, а уменьем! Наша русская армия побеждала, уступая в пять раз числом, сильных врагов! Так что мой совет, не секунды паузы, а напасть, и наступать, наступать, наступать!

Сталин рыкнул, перекрывая возгласы главы генерального штаба:

— Да не кричи ты! Орешь словно рядовой на плацу! "Наступатель" нашелся! Конечно, легко быть храбрым, когда сам сидишь в прочном бункере, а наши солдатики бегут с криком ура в атаку, устилая подступы трупами.

Вождь сделал паузу и уже спокойно добавил:

— Напасть на сильную Германию, с которой у нас пакт о ненападении это было бы подло... Дождаться когда нас она сама нападет — глупо. Но вот что скажет Шапошников по поводу наших шансов при превентивной войне?

Маршал с неприятным лицом и как припомаженными волосами, слывшим выдающимся стратегом, один из немногих уцелевших от свихнувшейся косы репрессий старых спецов, еще школы царской армии.

Сталин считал это и плюсом и минусом. С одной стороны причастность к древней школе стратегического искусства и планирования делала спеца излишне консервативным, слабее воспринимающим новации, и быстро эволюционирующее военное искусство.

С другой стороны Шапошников знал классику и искусство древних полководцев. Есть что послушать...

Маршал, растягивая слова, произнес:

— Конечно сейчас у нас меньше шансов на успех, чем это было еще месяц назад. Бросок на Британию отвлекал большие силы Вермахта, давай нам дополнительные возможности.

Впрочем, распыление сил Третьего Рейха нам объективно на пользу. Через месяц шансов станет еще меньше... Если конечно Гитлер не окажет помощь Японии. Его нападение на США, даст нам дополнительные возможности.

Сталин после этих слов оживился и стал расхаживать по кабинету:

— Ну-да! Война с США. Подумайте только, сколько фашистских войск в этом случае уйдет из Европы. Ведь Америка, это крупные сухопутные войска, огромная промышленность... И ее не возьмешь за пять суток как Англию, хотя бы из-за огромной территории. Да и вооружены янки получше, у них свободная продажа оружия, из-за чего войска и резервисты будут весьма неплохие стрелки.

Вождь остановился. Шапочников подтвердил:

— Да если, фюрер начнет операцию против США, если бои затянутся, то у нас появится возможность, хорошенько шарахнуть. Однако если мы хотим всерьез победить в войне, то нужно подкачать мускулатуру...

Сталин нахмурил свой низкий, слегка покатый лоб: