Решила собрать с собой всякого нужного. По Интернету заказала кофейных зёрен, зелёных, для выращивания. До кучи семян разных овощей, благо что лёгкие. Интересно, почему в академии нет факультета сельского хозяйства? Где они вообще еду берут?

Погуглила, почём нынче аметисты. Оказалось, очень даже в цене, с фианитами не сравнить. Да и доставку предлагают аж из Сибири. Так что подождём подтверждения. Зато можно смотаться за фианитами по знакомому адресу.

Пока ехала за ними, позвонил ювелир, и сообщил, что "анализ подтвердил, что диагноз поставлен правильно". Ну и конспиратор!

Фианитов купила мелких, но много, и разноцветных. В общей сложности тысячи три. Притащила домой, а тут и довольная Вероника вернулась. Только она в дом вошла — ливень зарядил.

И, как по заказу, пошли звонки. Оказывается, теперь всем нужны амулеты от грозы! Нет бы подсуетиться вовремя, заказать у Машеньки и спокойно дождаться курьера, им прямо сейчас нужно. А у Вероники на два дня ещё список доставки.

Я сопротивляюсь, предлагаю через три дня, а Вероника подсказывает — пусть сюда едут, если срочно надо. Ну, я и стала предлагать такую альтернативу. Пятеро сразу сказали, что сейчас приедут, остальные думают.

— Ты чего такая довольная — Веронику спрашиваю — тяжело же, вон как душно весь день. Неужели из-за денег?

— Знаешь, один клиент, он такой... просто такой вот. Я бы к нему ещё раз съездила.

— Неужели неженатый?

— Представляешь, для себя купил. А сам такой, что просто голова кружится. Ювелир, и женщины в доме нет, и такой обходительный.

— Приставал или нет?

— Фу, какая ты грубая, нечуткая. Если бы посмел пристать, я бы там и осталась.

— Хочешь ему позвонить?

— Заманчиво, но нет предлога.

— Есть. Мне срочно нужны аметисты. Хотя бы один, желательно покрупнее. Можно необработанный.

— Что, правда?

— Правда, правда. Так что звони. Если у него есть хотя бы один, договорись и привези.

— Что, прямо сегодня?

— Договорись сегодня, а привези утром. Но, может, у него и нету, так что напрасно рядимся.

Но у него было. Так что Вероника взяла деньги из выручки и в смятении отправилась к мастеру, а ко мне начали подъезжать покупатели. При этом телефон тоже периодически напоминал о себе.

Первые две приехали одновременно. Когда надели амулеты, сразу вздохнули свободнее — амулет снял напряжение. Я и не заметила ничего, а раньше пряталась бы в ванной. Поинтересовались, что ещё у меня есть, и купили один "для привлечения".

В конце концов, до ночи у меня побывали ещё пять человек, кроме первых двух. Гроза организовала народ, и за вечер у меня прибавилось четырнадцать заявок.

Утром первой появилась Вероника. На лице улыбка, как у кота, нажравшегося сметаны. Не стала ничего спрашивать, забрала у неё камень, выдала задание и отправила по адресам.

Сразу после неё пришла Цельсия. Я вытащила купленный вчера аметист, спрашиваю:

— Этот годится для камня перехода?

Сестра рукой провела над ним.

— Не понять. Чувствительности не хватает.

— Понимаешь, я принесла на Землю осколок камня перехода, и мне определили, что этот камень такой же. Их можно купить, хотя и не очень быстро и дорого. Правда, дешевле чем у вас, наверно.

— У нас камень перехода такого размера стоил бы около сотни ракушек.

— Наверно, здесь дешевле. Вот этот я купила за цену двух амулетов.

— Давай мы поездим сегодня и завтра, раздадим камни перехода, а потом ты уйдёшь в Академию и выяснишь.

— Давай. Только, думаю, камень лучше на руки не всем выдавать. Могут потерять, передумать, мало ли что. Лучше будем выдавать только тем, кто готов отправиться немедленно.

— А что же им там делать во время каникул?

— Язык изучать, наверно. Но это должны решать не мы.

— Ну да. Мы можем ехать?

— Нет, сейчас буду договариваться.

Наметили десять адресов, и поехали. Надо сказать, теперь переговоры проходили гораздо конструктивнее: если Цельсия давала добро, я демонстрировала доверенность с магической печатью, в старом планшете показывала фотографии, рассказывала о впечатлениях. Программа обучения почти никого не интересовала.

Но из выбранных нами на день десяти кандидаток три не обладали силой, две отказались сразу, четыре хотели подумать и только одна была готова отправиться сразу. Мы всё-таки и ей не оставили камня: решили, что я сначала предупрежу мадам Грсфульварс, и поэтому переход отложили на пару дней. Все проблемы с возможной неготовностью принять в каникулы я объяснила честно, и девушка меня поняла.

С намеченным списком закончили быстро, часам к шести, и я позвонила Валентине. Оказалось, очень вовремя, там случились такие разборки, что на улицу она выходить не решается. По телефону звонят с угрозами и требуют явиться на работу, у парадной караулят, а дома есть нечего. Да и без кокаина не здорово, хотя терпеть можно.

— Мы в состоянии переправить тебя хоть сегодня, но там может быть не готово место в общежитии, и они тебя не ожидают так рано.

— Места есть — поправила Цельсия. Таксист дико посмотрел на коробку, но ничего не сказал.

— Мне всё равно — паниковала Валентина — если сломают дверь, меня убьют или искалечат. Очень прошу, отправь меня, я тебе всё отдам, и квартиру, и деньги, только отправь куда-нибудь.

— Нет, брать плату за переход я не могу. Но как я к тебе попаду?

— Они сидят во дворе, на лестнице их нет.

— Ладно, сейчас приеду — пообещала я, и осеклась. Не понравился мне таксист, вернее, его взгляд. То ли рассчитывает коробку с Цельсией умыкнуть, пока меня не будет, то ли подслушал разговор и рассчитывает браткам меня заложить. — Хотя знаешь, наверно, не сейчас. Но я тебе обязательно позвоню сегодня попозже.

Ещё у нас на очереди доктор Глеб... так я ему и не перезвонила. А теперь и неловко.

Как по заказу, он и звонит. Начал издалека, дескать я ему когда-то...

— Я узнала — говорю — и вспомнила. Была в командировке, а сейчас вернулась, и если вам удобно, хотела бы сегодня заехать к вам минут на пятнадцать по делу. И это чисто деловой визит, но разговор должен происходить без посторонних. Кроме родственников. Возможно, я сделаю вам некоторое предложение, о котором им нужно будет знать.

Мужик опешил, хотел девушку ужинать-танцевать, наверно, а она к нему домой рвётся.

— Хоть скажите, какого рода предложение?

— Насчёт работы.

— Эх, была не была! Приезжайте — и продиктовал адрес. Я сказала таксисту, и поехали.

Оказалось, кстати, хоть и за городом, но не так далеко. Токсово. В пробке, правда, постояли, но добрались.

Домик как домик, не роскошный, но прибрано. Хозяин услышал, что пришла машина, вышел из дома. Я коробку вытащила, с водителем рассчиталась. Тот, вроде, рассчитывал меня домой доставить, удивился и тормознул сначала, но потом деньги взял уехал. А доктор Глеб видит такое дело — баба приехала на минутку, а такси отпускает — тоже насторожился, набычился.

— Здравствуйте — говорит, и сухо так, подозрительно — что же вы машину-то отпустили?

— Не хочу, чтобы этот водитель меня домой отвёз. Сейчас поговорим и другого вызову.

А он стоит так, смотрит скептически, в дом не приглашает.

— Ну, говорите.

А мне так обидно стало, думаю, ну и хрен с ним, с хамом таким, другого найду.

— Цельсия — спрашиваю — твоё мнение?

А сестра из коробки:

— Годится. Выйти-то можно?

— Нет — говорю — посиди пока в коробке.

Хам удивился, но в дом не приглашает.

Я по сторонам глянула, кажется, никто не видит. Ну и ладно.

— Мы — говорю — уполномочены предложить вам пройти обучение по специальности "магия и целительство". Срок обучения три земных года. Раз в полгода...

— Стой-стой-стой. Что за хрень такая? Кто такие "мы", какая магия?

— Доктор Глеб, не мешайте. Я должна сделать вам это предложение, но не обязана терпеть ваше хамство. Так вот, раз в полгода месяц каникул, на время обучения выплачивается стипендия. Вот документ, подтверждающий мои полномочия — я развернула свиток с доверенностью. А на улице-то смеркается, доверенность в воздухе светится, печать магическая мерцает. — я закончила. Если предложение вас заинтересует, позвоните на мой номер.

Я развернулась, подхватила коробку и пошла к дороге. Обидно-то как, блин! Но сама виновата. Вытащила смартфон, нашла такси, нажала. А хам сзади подбежал, за коробку ухватился, но не отбирает, просто держится.

— Маша — торопится, значит, пока диспетчер не ответила — Маша, ну нельзя же так! Я тебе сто раз звонил, ты трубку не брала, а сейчас вот растерялся, и наговорил не того. Не уходи, давай поговорим, ну пожалуйста.

Ну, я-то знаю, что звонил, правда, не сто, а семнадцать раз, сегодня восемнадцатый, и, в общем-то, сама виновата в ситуации. Но это я знаю, а он не знает, что я знаю, так что можно его и простить. Диспетчеру-то я давно отбой дала, ещё когда почувствовала, что он следом побежал. Стерва я, наверно. Или скорее, ведьма. Остановилась, смартфон в карман убрала. А он спереди забежал, как бы дорогу перекрывает.

— Пойдёте в дом, Маша, попробуем поговорить ещё раз. Только не сердитесь, пожалуйста, только не уходите так.

Посмотрела не него печально так, вздохнула демонстративно — дескать ладно, придётся терпеть. Сама-то радуюсь, что обошлось, вроде он и не сердится.

— Ладно — говорю — веди.

Он за коробку ухватился, а я не даю. Так и дошли до дверей, оба в коробку вцепились. Он там бормочет что-то, а я и не слушаю, хорошо-то как!

В дверях коробку отпустил, слышу, спрашивает что-то.

— Что ты сказал? — переспрашиваю — прости, я задумалась, не слышала. Повтори, пожалуйста.

— Неважно уже — рукой машет — куда коробку поставим?

— Это не коробка — говорю — это сестра моя названная. В комнату неси.

Ну, домик у доктора так себе. Внутри две маленькие комнатки, кухня большая, но в ней печка стоит громадная. Я так понимаю, печка русская, которая Машу в сказке пирожком угощала. А Маша перед этим тоже что-то для печки сделала, то ли покрасила, то ли дров дала. Но здесь ни краски, ни дров нету, так что перебьётся.

На особняк не тянет, внутри неуютно, кругом валяется что-то, для девочек неинтересное. Как бы творческий беспорядок, холостяцкое жильё. Но на столе жалкий букетик стоит, ждал меня, похоже. Пристроимся около букетика.

— Садись — говорю — сейчас я вас представлю.

Цельсия разговор слышит, выплыла из коробки.

— Вот — говорю — знакомьтесь. Это доктор Глеб, которому недавно было сделано предложение о поступлении в Академию, а это госпожа Цельсия, сотрудница Академии и сестра моя названная. Здесь она не полностью, а только ментальный образ, поэтому прозрачная.

— Очень приятно — Глеб что, хамить перестал? Не иначе, в лесу кто-то сдох.

— Ну-ну. Самец, значит. Вернее, мужчина. — неужели это говорит Цельсия? Всегда вежливая Цельсия? Не иначе, за меня обиделась. — Да, сила есть какая-то, но зачем нам мужчины? Хотя да, ты же сделала магическое предложение, уже не исправить. Может, сам откажется? Ты как, отказываешься?

— Да я вообще ничего не понимаю — занервничал Глеб — объясните хоть, о чём речь?

— Что ж, Маша, раз спросил, придётся объяснять — Цельсия проплыла вокруг стола, бормоча как бы "под нос" — ну вот, ванны нету, телевизора нету... — но слышно было прекрасно. Прямая передача мысли, что вы хотите!

— Ладно, расскажу — я достала планшет с фотографиями — садись и смотри.

Совершенно деморализованный Глеб сел рядом, а я ему озвучила уже привычный рассказ. Что необычно, его заинтересовала программа, пришлось искать сами документы, копий я не делала. Про распределение после учёбы сказать ничего толком не смогла. Пока рассказывала и показывала, доктор совсем пришёл в себя.

— Мария, а сколько наших там будет?

— План от двадцати пяти до пятидесяти человек.

— А вы тоже? Или здесь останетесь?

— Тоже буду, но не в группе, у меня другая программа.

— Тогда я готов. То есть согласен. Что нужно от меня?

— Собственно, ничего. В нужное время взять в руку камень перемещения и сжать его пальцами, окажешься прямо там. Камень я выдам, но вдруг потеряешь, может, ближе к делу?

— А когда вы поедете?

— Насовсем где-то числа двадцатого сентября, а до того придётся пару раз туда-обратно сходить.

— Тогда давайте камень, я перейду двадцатого сентября. А вы будете брать трубку, если я вам позвоню?

— Ну, если буду здесь, то возьму. Сегодня же взяла? — я встала, позвала Цельсию.

— Мария, может посидите ещё немного?

Эх, думаю, знал бы ты,доктор Глеб, насколько мне уходить не хочется! Но отвечаю, как нужно:

— Нет, Глеб, есть ещё нерешенное на сегодня дело.

— Я могу помочь?

— Если у вас есть машина, то да.

— Машина есть, но как бы не очень представительная.

— Главное, чтобы доехать.

— Доедем-доедем, сейчас заведу и покатаемся.

Я с коробкой вышла, через пару минут из-за дома выехала видавшая виды девятка. Ничего, разместились и поехали.

В пути уговорила Цельсию выбраться из коробки, посмотреть на город из окна автомобиля.

Мне показалось, что кататься вне коробки ей понравилось, но говорить при постороннем она не стала. Просто прилипла к окошку и провожала глазами выделяющиеся на общем фоне объекты.

Попросила Глеба остановиться у Магнита, купила для Валентины немного еды и бутылку воды. Если она рванёт в Академию, хоть на первые часы будет чем перекусить.

Во дворе у Валентины приткнуть машину было негде, пришлось встать достаточно далеко от подъезда. Взяла пакет с продуктами, камень перемещения и потопала. Посмотрела вокруг, вроде никто Валентину не пасёт. Позвонила ей, дескать, сейчас приду, будь готова.

Подошла к парадной, набрала на домофоне номер квартиры, жду. Вдруг сзади два хмыря каких-то подскочили, один за пакет продуктовый ухватился.

— В эту квартиру — заявляет — ничего проносить нельзя!

И второй тоже за пакет ухватился, и тоже тянет. Я к себе, они к себе, молча перетягиваемся, кто кого. Не выдержал, конечно, пакет, продукты посыпались.

Я девушка вообще-то воспитанная, где-то интеллигентная даже. А тут не выдержала, рассердилась, крикнула нехорошими словами:

— Да усритесь вы с этим пакетом!

На правой руке что-то моргнуло тёмно-красным, а гопники мои как-то странно отшатнулись, пакет больше не тянут. И так завоняло, мама-не-горюй! Обделались, похоже. Ну от парадной сначала медленно, а потом всё быстрее отходить начали, в сторону кустов.

Это что же, выходит, я их так приложила? Адреналин шибанул, кричу им вслед:

— Ещё раз попадётесь, яйца отвалятся! — а душа требует догнать и попинать каждого. Но тут Валентина открыла, пришлось войти в парадную.

Поднимаюсь на лифте, а сама в недоумении — откуда у меня такое? Сама такой стала или кровь сестры сказывается?

Валентина долго рассматривала меня в глазок, потом впустила.

— Ну, рассказывай, что у тебя случилось,