Пул сказал: — Тогда решено. Вопрос в том, кто? Кого из нас четверых мы собираемся пробудить от кибер-сна и отправить в неизвестность?
Я заметил, что бесплотная парящая голова Гарри отвернулась, как будто он избегал вопроса.
Пул и Мириам посмотрели друг на друга.
— Мы должны отдать это Биллу, — твердо сказала Мириам.
— Да. Другого выбора нет. Билла больше нет, и мы не можем взять с собой домой его сохраненную резервную копию... Мы должны позволить его резервной копии сделать это. Это оправдает жертву.
Я уставился на них. — Вот так вы обращаетесь со своими друзьями? Убивая их, восстанавливая резервные копии и отправляя их на верную смерть?
Пул впился в меня взглядом. — Билл так на это не посмотрит, поверь мне. У тебя с таким человеком, как Билл Дзик, нет ничего общего, Имри. Не суди его по своим меркам.
— Хорошо. Только не отсылай меня.
— О, не буду. Ты этого не заслуживаешь.
Им потребовалось всего несколько минут, чтобы подготовиться к эксперименту. Блок управления не нуждался в каких-либо физических модификациях, и Мириам не потребовалось много времени, чтобы запрограммировать инструкции в его ограниченный бортовой интеллект. Она снабдила его коротким ознакомительным сообщением в надежде, что виртуальный Билл не будет полностью сбит с толку внезапным переходом, который ему предстоит пережить.
Пул поднял устройство руками в перчатках и подошел к интерфейсу настолько близко, насколько посоветовал ему Гарри. Затем Пул поднял его над головой. — Удачи, Билл. — Он бросил устройство к границе раздела — или, скорее, толкнул его; вес был невелик, но инерция была такой же, как и на Земле, и, кроме того, Пулу пришлось бороться с сопротивлением сиропообразного моря. Некоторое время казалось, что устройство может не доплыть. — Мне следовало бы пару раз потренироваться, — уныло сказал Пул. — От физических видов спорта никогда не было никакого проку...
Но он почти угадал. Устройство зацепилось за край дыры, затем кувыркнулось вперед и медленно, как во сне, провалилось сквозь эту черную поверхность. Когда оно исчезло, вокруг него замерцало осеннее золото.
Затем нам пришлось ждать, нам троим плюс Гарри. Я начал жалеть, что мы не договорились о каком-то временном ограничении; одержимые, такие как Пул и Мириам, были способны простоять там часами, прежде чем признать неудачу.
В итоге прошло всего несколько минут, прежде чем в шлемах наших костюмов зазвучал скрипучий голос. — Гарри? Ты меня слышишь?
— Да! — крикнул Гарри, ухмыляясь. — Да, я слышу тебя. Прием должен улучшиться, алгоритмы очистки все еще работают. С тобой все в порядке?
— Ну, я сижу в жилом куполе "Краба". Это своего рода шок — оказаться здесь, после того как я изо всех сил старался попасть на Титан. Помогло твое небольшое ознакомительное шоу, Мириам.
Пул спросил: — Что ты видишь?
— Небо... странное.
Мириам выглядела озадаченной. Она повернулась и посмотрела на Гарри. — Это не все, что странно. Это не Билл!
— Действительно, не он, — донесся голос с другой стороны дыры. — Я Майкл Пул.
14
Итак, в то время как внезапно оживший Майкл Пул плавал в другом пространстве, оригинальный Пул и его нелюбовь Мириам Берг устроили яростную ссору с Гарри. Несмотря на обстоятельства, я нашел все это забавным.
Пул бросился к оставшемуся блоку управления ВЕС-двигателя и проверил содержимое памяти. В конце концов, в нем никогда не было резервных копий нас четверых; в нем была только одна чрезвычайно точная копия самого Майкла Пула. Я не мог решить, что пугало меня больше: мысль о том, что в этой сверкающей белой коробке не существует моих копий, или вера, которую я питал ранее, что они там были. Я склонен к экзистенциальным сомнениям, и мне неуютно от таких представлений.
Но такие тонкости были выше понимания разъяренного Майкла Пула. — Мириам, клянусь, я ничего об этом не знал.
— О, я тебе верю.
Они оба повернулись к старшему Пулу. — Гарри? — огрызнулся Майкл. — Что, во имя Леты, ты сделал?
Бестелесный Гарри выглядел растерянным, но не собирался робеть. — Насколько понимаю, извиняться не за что. Запас места на "Крабе" всегда был ограничен, а в гондоле было еще хуже. Майкл — мой сын. Конечно, я собираюсь защищать его больше других. Что бы вы сделали? Мне жаль, Мириам, но...
— Ты совсем не сожалеешь, — огрызнулась Мириам. — И ты бессердечный ублюдок. Ты сознательно отправил дублера своего сына, которого, как ты говоришь, пытаешься защитить, через эту червоточину умирать!
Гарри выглядел смущенным. — Это всего лишь копия. Есть другие резервные копии, более ранние копии...
— Давай, папа, — сказал Майкл Пул и отошел, сжимая кулаки. Мне стало интересно, сколько подобных столкновений со своим отцом пришлось пережить этому человеку в течение своей жизни.
— Что сделано, то сделано, — раздался шепот. И все они прекратили свои препирательства, потому что заговорил Майкл Пул — дублер Пула, недавно возрожденный, тот, кто находится за пространственно-временным барьером. — Знаю, у меня не так много времени. Я попробую спроецировать некоторые изображения обратно.
Гарри, вероятно, с благодарностью, исчез из существования, таким образом освободив доступную вычислительную мощность, хотя я был уверен, что его оригинал будет наблюдать за нами с "Краба".
Пул прошептал Мириам: — Поговори с ним. Возможно, ему будет легче, чем иметь дело со мной.
Она явно сочла эту идею удручающей. Но ответила: — Хорошо.
Постепенно в воздухе перед нами возникли изображения, ограниченные виды, зернистые от пикселей и мерцающие.
И мы увидели странную вселенную виртуального Пула.
Виртуальный "Краб" парил над небольшим объектом — похожим на ледяной спутник, как один из сатурнианских собратьев Титана, бледный и усеянный изношенными ударными кратерами. Я увидел, что его поверхность была испещрена отверстиями, идеально круглыми и черными. Они выглядели как наш люк; зонд, который мы отправили, должно быть, появился из одного из них. Существа, похожие на наших пауков, сновали туда-сюда между отверстиями, перемещаясь между кучами каких-то припасов. Они были слишком далеко, чтобы их можно было отчетливо разглядеть. Все это было залито бледно-желтым светом, рассеянным и без теней.
Оригинальный Пул сказал: — Ты думаешь, что эти другие интерфейсы соединяются с остальной частью Титана?
— Я так думаю, — сказала Мириам. — Это не может быть единственной глубоководной камерой для выработки метана. Прохождение через червоточины и обратно стало бы для пауков способом объединить свои операции по всему спутнику.
— Итак, обнаруженный нами интерфейс, расположенный на внешней изогнутой поверхности ядра Титана, является одним из множества, которое соответствует другому набору на внешней изогнутой поверхности этого ледяного спутника. Кривизна, казалось бы, меняется, когда вы проходите через него.
Это показалось мне замечательным парадоксом, который трудно постичь, но Пул был инженером по червоточинам и привык к тонкостям манипулирования пространством-временем и его скручивания в высших измерениях; концептуально соединение двух выпуклых поверхностей было для него, очевидно, детской игрой.
Мириам спросила виртуального Пула: — Но где же ты? Это ледяной спутник, обычный объект. Может быть где угодно во Вселенной. Может быть даже в каком-нибудь уголке нашей собственной системы.
Виртуальная копия Пула сказала шепотом, искаженным в канале передачи, — Не торопись с выводами, Мириам. Посмотри вверх.
Обзорная площадка повернулась, и мы увидели виртуальное небо Пула.
Там виднелось огромное, искаженное солнце. Планетоиды висели россыпью перед его ликом, демонстрируя фазы от полумесяцев до полумесяцев; некоторые были полностью черными, как мушиные пятнышки на фоне лица монстра. За краем солнца висело еще больше звезд, но они тоже были распухшими, бледными чудовищами, видны были их бесформенные диски. И пространство между звездами показалось мне не совсем черным, а слабым, темно-малиновым, покрытым узором, сетью нитей и узлов.
— Какое небо, — пробормотал Пул.
— Майкл, ты далеко от дома, — позвала Мириам.
Виртуальный Пул ответил: — Да. Эти звезды не соответствуют нашей главной последовательности. И их спектры просты — мало тяжелых элементов. Думаю, они больше похожи на протозвезды нашей собственной ранней Вселенной: первое поколение, образовавшееся не более чем из водорода и гелия, которые родились в результате Большого взрыва.
— Никаких тяжелых элементов, — заметила Мириам Берг. — Никаких металлов.
— Я отправлю данные, которые собираю...
— Понял, сынок, — раздался голос Гарри Пула.
Остальные молчали, давая высказаться виртуальному Пулу. Его слова, тщательные наблюдения, сделанные так далеко от дома человеком, или, по крайней мере, конструкцией, которая ощущалась как человек, впечатляли своей смелостью.
— Это не наша вселенная, — прошептал он. — Думаю, это ясно. Эта галактика молодая и маленькая — согласно кривизне пространства-времени, всего несколько миллионов световых лет в поперечнике. Вероятно, недостаточно большая, чтобы вместить нашу местную группу галактик.
— Возможно, карманная вселенная, — сказала Мириам. — Приложение к нашей собственной.
— Не могу поверить, что существа, которых вы называете "пауками", возникли здесь, — сказал виртуал. — Их жизнь сильно зависит от металлов. Ты сама это сказала, Мириам. Здесь нет металлов, во всем космосе. Я думаю, именно поэтому они извлекали металлы из зондов, метеоритов.
— Значит, они прибыли откуда-то еще, — сказал Пул. — В изобилии элементов, которое мы зафиксировали в изученных нами образцах пауков, не было ничего странного. Они прибыли откуда-то из нашей собственной Вселенной. Карманная вселенная — это всего лишь транзитная развязка. Как Земной порт.
Виртуал ответил: — Да. И, возможно, за этими другими спутниками в моем небе находятся врата к другим Титанам — другой устойчивой экологии, возможно, с другой биологической основой. Другие эксперименты, в других частях Вселенной.
Мириам сказала: — Итак, если металлы так необходимы паукам, почему бы не доставлять им припасы путем обмена?
— Возможно, когда-то так и было, — сказал виртуал. — Возможно, что-то сломалось. Здесь чувствуется возраст, Мириам. Возможно, это молодой космос, но я думаю, что это старое место...
Настоящий Пул пробормотал: — В этом есть смысл. Ось времени в новорожденной вселенной не обязательно должна быть изоморфна нашей. Миллион лет здесь, миллиард лет там.
Виртуал прошептал: — Эти пауки трудились над своей задачей на Титане долгое, долгое время. Кто бы их ни изготовил или ни вывел, они давным-давно оставили их, и с тех пор они были одни. Просто делают все возможное, чтобы продолжать жить. Глядя на них, у меня складывается впечатление, что они не слишком смышленые. Просто функциональные.
— Но они хорошо поработали, — сказала Мириам.
— Что они и сделали.
— Но почему? — выпалил я. — Какова цель всего этого, поддержание экологии на Титане в течение миллиардов лет — и, возможно, аналогичной на тысяче других миров?
— Кажется, у меня есть идея, — сказал виртуальный Пул. — Я даже никогда не приземлялся на Титане, помните. Возможно, я смотрю на это по-другому, придя ко всему этому так внезапно, в то время как остальные из вас проработали этапы своего открытия...
— Точно так же, как эта карманная вселенная является перекрестком, возможно, Титан является перекрестком — убежищем, где могут сосуществовать различные сферы жизни. И так было задумано.
— Вы нашли местные аммонийные рыбы, губки CHON, которые могут происходить из внутренней системы, и силановые пленки с Тритона или за его пределами. Возможно, есть и другие семейства, которые можно найти, если у вас будет время поискать. Все эти виды жизни возникают в разных средах обитания, но у всех есть одна общая черта. Все они рождены на планетах, в небесах и морях, в мирах, согретых звездами.
— Но звезды не будут существовать вечно. В будущем вселенная изменится, пока не будет походить на наше собственное время еще меньше, чем наша вселенная похожа на этот молодой карликовый космос. Что тогда? Послушайте, если бы вы были озабочены сохранением жизни, всех форм жизни, в самом отдаленном будущем, тогда, возможно, вы бы способствовали...
— Сотрудничеству, — сказала Мириам Берг.
— Ты поняла. Симбиоз. Возможно, Титан — это своего рода прототип, вынужденная совместная экология, где жизненные формы такого разного происхождения вынуждены смешиваться, находить способы использовать друг друга для выживания...
— И, в конечном счете, каким-то образом слиться, — сказала Мириам. — Ну, это случалось и раньше. Каждый из нас — сообщество, в каждой из наших клеток трудятся некогда разрозненные и очень разные формы жизни. Это прекрасное видение, Майкл.
— Более того, это правдоподобно, — хрипло сказало первоначальное "я" Пула. — В любом случае, это гипотеза, которая будет действовать до тех пор, пока не появится что-нибудь получше.
Я усмехнулся над этим. Эта мечта о космическом сотрудничестве показалась мне романтической фантазией одинокого человека, обреченного на скорую смерть. Все мы проецируем свои жалкие жизни на Вселенную. Но у меня не было предложений получше. И, кто знает? Возможно, виртуальный Пул был прав. Никто из нас не доживет до того, чтобы это узнать.
— В любом случае, — сказал я, — как бы это ни было очаровательно — теперь мы закончили?
Мириам огрызнулась: — Мы не можем бросить Майкла.
— Уходите, — прошептал виртуальный Пул. — Вы ничего не можете для меня сделать. Я буду продолжать наблюдать, докладывать, сколько смогу.
Я подавился его благородством.
Теперь вмешался Гарри, воспользовавшись небольшим количеством доступной виртуальной проекционной мощности. — Но нам все еще нужно завершить кое-какие дела, прежде чем вы уйдете отсюда.
15
Пул нахмурился. — Какие дела?
— Мы пришли сюда, чтобы доказать, что Титан лишен разума, — сказал Гарри. — Ну, в этом мы ошиблись. И что теперь?
Мириам Берг, по-видимому, была озадачена тем, что мы вообще ведем этот разговор. — Мы сообщаем о том, что обнаружили, советам по надзору за разумностью и другим организациям. Это важное открытие. Нас накажут за несанкционированную посадку на Титан, но...
— И это предел твоих амбиций? — вспылил я. — Надеяться, что власти проявят снисхождение, если ты раскроешь открытие, которое тебя погубит?
Она пристально посмотрела на меня. — Какой у нас выбор?
— Разве это не очевидно? — Я посмотрел на нее, и на Пула, который, думаю, догадался, что я собираюсь сказать, и на Гарри, который отвернулся, как он обычно делал в критические моменты. Внезапно, после нескольких дней экзистенциального ужаса и бессмысленных чудес, я оказался в своей стихии, а именно в темном мире человеческих взаимоотношений, и смог увидеть путь вперед там, где они не могли. — Уничтожь это, — сказал я, взмахнув рукой. — Все это. У тебя есть гранаты, Мириам. Ты могла бы разрушить эту пещеру.
