| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Начальная скорость запуска составляет почти сто шестьдесят пять шииртарнов на тискар, сэр, — доложил Фрехар. — Это в сорок восемь раз превышает нашу начальную скорость запуска, и они еще ускоряются.
Он оглянулся через плечо на Хирши, и командующий имперским флотом дернул ушами, подтверждая невысказанную часть его доклада. "Хикарлу", ракета-истребитель имперского флота, названная так в честь самого свирепого крылатого хищника на их родной планете, не смогла бы разогнаться после запуска. Не на такой дальности. Если бы это произошло, ее двигатель выгорел бы за десять световых шрекаров до цели, а потеря привода сделала бы ее легкой добычей даже для облака мусора.
— Но их ускорение всего на двадцать семь процентов выше нашего, — добавил Фрехар.
Разве это не обнадеживает? — подумал Хирши. — По крайней мере, это ускорение всего на три процента больше, чем у "Ширксу".
Противоракета Ширксу, названная в честь меньшего по размеру и более быстрого "горного кузена" хикарлу, была ненамного быстрее, чем противокорабельная ракета флотов Гегемонии. По-видимому, она была не быстрее, чем ракеты людей, и он задался вопросом, насколько большим ускорением обладали их противоракеты.
Более того, если ударные ракеты людей были способны поддерживать такое ускорение на протяжении всего пути до "Орбиты Один", ресурс их ракетного двигателя должен был быть как минимум вдвое больше, чем у него самого. Это означало, что их конечная скорость атаки будет почти вдвое больше, то есть...
— Второй запуск! — объявило слежение, и в поле зрения появились кончики клыков Хирши. По крайней мере, время запуска у людей было на сорок процентов меньше, чем у них. По крайней мере, если предположить, что это была их самая высокая скорострельность.
— Приготовиться к точечной обороне! — услышал он приказ командира орбитальной базы Ларшала. — План огня номер один!
— У нас противоракеты, мэм, — доложила Пухач.
— Они запустили их раньше времени, — сказал Эскрибано, и Маллард кивнула.
Даже ракетам флота Планетного союза потребовалось бы время, чтобы преодолеть эту огромную пропасть. Пусковые установки "Безжалостного" были гравитационными, а не рельсотронными. Хотя скорость их запуска была намного выше, чем у старых электромагнитных пусковых установок, при намного меньшей отдаче... но, тем не менее, многомиллиарднотонный корпус "Безжалостного" вздымался, как старый морской молот, когда колоссальный супердредноут выпускал сразу более тысячи семисот 300-тонных ракет со скоростью 600 км/с. Каждый из его братьев присоединился к нему при поддержке крейсеров класса Меч, произведя залп общей плотностью в 8100 ракет. Даже при такой начальной скорости им потребуется семнадцать минут — ну, сейчас, для первоначального залпа, чуть меньше тринадцати, — чтобы достичь своих целей, что на шесть минут превышает максимальное время работы любой ударной ракеты Гегемонии. Дальность действия стандартной противоракеты Гегемонии составляла менее пяти миллионов километров, что означало, что ее двигатель разрядится задолго до того, как она достигнет радиуса перехвата ее птиц, если только...
— Ульяна, они уже включили свои двигатели? — спросила она.
— Нет, мэм. Дроны зафиксировали всплески энергии при запуске, но мы не видим никаких двигателей. И у нас есть второй запуск.
— Они пытаются увеличить плотность перехвата, Лукас, — сказала Маллард. — Они просто выбрасывают их по вектору, чтобы они располагались перед нашими ракетами, и, учитывая время полета наших птичек, они могут выпустить по девятнадцать снарядов из каждой пусковой установки, прежде чем наши доберутся туда.
Эскрибано понимающе кивнул. Конечно, у щенков было на четыре минуты меньше времени на запуски, чем у флота Планетного союза, из-за запаздывания на обнаружение со скоростью света собственного залпа ФПС. Если бы это было не так, они могли бы запустить на десять ракет больше на каждую пусковую установку.
— У них недостаточно резервов системы связи, чтобы управлять таким количеством птиц по отдельности, мэм, — отметил он. — Большинству из них придется полагаться исключительно на свои индивидуальные поисковые системы, а это означает, что вероятность перехвата будет низкой.
— Конечно, это так. Они бы не справились с птицами Гегемонии, не говоря уже о наших. Но у них будет намного больше возможностей, и у них есть связи, чтобы управлять почти пятьюдесятью тысячами таких.
Маллард подключила свою нейронную сеть непосредственно к тактическим системам Пухач и поморщилась. Эти орбитальные базы, особенно "Орбита Один" и "Орбита Два", было практически невозможно не заметить. От них невозможно было увернуться, и они представляли собой огромные, бросающиеся в глаза цели для любой системы наведения. Она могла бы нанести удар по ним из любой точки звездной системы и быть уверенной в том, что сможет обеспечить стопроцентную точность наведения. К сожалению, ее ракеты должны были оставаться маневрирующими, когда они приближались к своим целям, а как только ракета включалась, ее нельзя было выключить, и затем включить снова. Ракетные двигатели были чрезвычайно мощными по меркам любого космического корабля или даже беспилотного летательного аппарата и платили за это строго ограниченным сроком работы после активации. Что имело неприятные тактические последствия во многих отношениях, поскольку, если бы ракеты не двигались — если бы они не были защищены полями привода, — их можно было бы уничтожить детским шариком.
Стандартной последней мерой противоракетной защиты Гегемонии был, по сути, высокотехнологичный проектор мусора, который выбрасывал на их пути сотни крошечных шариков — размером примерно с земную птичью дробь ! 9, но на семьдесят пять процентов плотнее, чем любая когда-либо производившаяся свинцовая дробь. Математика была предельно проста.
Максимальная скорость ее ракет в исходном положении составляла чуть более 148 800 километров в секунду. Если бы одна из них столкнулась с одиночным "шариком" на такой скорости без поля привода, релятивистский перенос энергии составил бы порядка 1,2 килотонн, а если бы в нее попал один, то, скорее всего, попали бы десятки таких частиц. Этого было бы достаточно, чтобы уничтожить практически любую ракету в галактике, и именно поэтому тактика военно-космических сил диктовала применение ракет только в пределах дальности их активного действия.
Она могла бы произвести запуск с расстояния в пару световых часов, если бы захотела, и позволить своим ракетам выйти на баллистическую траекторию, пока они не приблизятся на расстояние четырех световых минут... предполагая, что ей захотелось бы подождать пять с половиной недель, которые на это потребуются. Чего она не сделала. И вот, как поступил бы любой командующий флотом Гегемонии, она запустила ракеты с максимально возможной дистанции, на которой ее птички все еще могли находиться под управлением, когда достигали дальности атаки.
Это в значительной степени исключило мусор как способ перехвата, что вернуло "щенков" к активным перехватам на дальних дистанциях. Но поскольку они знали, что это может иметь место даже в случае с другими расами — членами Гегемонии, их военные корабли и — особенно — их базы имели множество противоракетных установок, поддерживаемых тысячами точечных лазеров и автопушек. Автопушки — многоствольные рельсотроны в четырехствольных установках со скорострельностью чуть более восьми выстрелов в секунду — были, по сути, пусковыми установками последней надежды, стрелявшими сверхплотными снарядами, достаточно тяжелыми, чтобы пробить даже поле привода ракеты. В отличие от облака осколков, они могли поражать цели по отдельности, но имели невероятно малую дальность действия. Даже если они "останавливали" ракету, которая летела на цель прямым попаданием, эта цель все равно получала огромный урон, когда осколки этой ракеты — или облако плазмы — все равно попадали в нее. Против такого неконтактного оружия, как лазерные боеголовки, они были бесполезны.
Лазеры точечной защиты имели большую дальность действия — до пятисот километров, а противокорабельные лазеры, которые также можно было использовать для усиления точечной защиты, могли поражать ракеты на расстоянии до 1200 километров, что вдвое меньше их эффективной дальности действия против военного корабля, защищенного как полем привода, так и броней. Даже на расстоянии 1200 километров у них было бы время только на один выстрел, учитывая скорость сближения ракет. Но, согласно отчетам беспилотников, только на "Орбите Один" было установлено более пяти тысяч лазеров точечной защиты и автопушек... и около двенадцати тысяч противокорабельных лазеров. В общей сложности, это составляло семнадцать тысяч оборонительных лазеров на каждой из двух орбитальных баз, из которых 8500 можно было использовать для отражения приближающихся ракет.
С другой стороны, ее корабли уже выпустили в космос шесть залпов. Это было около пятидесяти тысяч ракет. Ракет флота Планетного союза, которые были намного мощнее, чем все, что было у Гегемонии.
И она все еще будет производить пуски — на расстоянии более двух с половиной световых минут — за пределами досягаемости противокорабельных ракет "щенков", когда прибудет ее первый залп.
Что ж, как бы там ни было, для ублюдков это будет интересно, не так ли? подумала она столь же безжалостно, и ее спутники выпустили еще восемь тысяч ракет.
Цунами ракет флота Планетного союза устремилось к своим целям. Залпы производились с интервалом в сорок пять секунд, расстояние между ними составляло 635 958 километров, и кроваво-красные облака пиктограмм — шонгейри и люди по понятным причинам использовали один и тот же цвет для обозначения опасности — обрушились на "Орбиту Один", "Орбиту два" и флот метрополии. Если бы они были распределены равномерно, то в каждом залпе было бы более сотни ракет для каждой базы и каждого отдельного военного корабля.
Но они были распределены неравномерно. Каждая ракета в первом залпе была нацелена исключительно на "Орбиту Один", вызвав ураган разрушений, подобного которому проектировщики "Орбиты Один" не могли себе представить даже в самых страшных снах.
Двадцать процентов этой огромной стены ракет состояло исключительно из средств проникновения. Две трети таких ракет были птичками Иджис, которых тактические расчеты флота Планетного союза прозвали "стрелками". Оснащенные расположенными двойным кольцом двадцатью четырьмя лазерными излучателями с электронным наведением, управляемые лучшими сенсорными системами и системами управления огнем, которые Планетный союз мог вместить в их 300-тонный корпус, они были специально разработаны для того, чтобы вести прицельную стрельбу "дробовиком" перед своими ударными ракетами и уничтожать противоракеты, которые, по мнению бортовых компьютеров, угрожали одной из них. Половина из оставшихся средств проникновения были типа Шанго. Названный в честь бога йоруба, который ассоциировался с капризной, созидательной и разрушительной магической силой, Шанго был ракетой-приманкой, способной генерировать сигнатуры излучения до пятнадцати ложных ударных ракет, чтобы сбить противоракеты с пути. А остальные ракеты были Юнчжонцзу, названные в честь "Мастера в облаках" из романа шестнадцатого века "Фэншэнь Яньи", и были оснащены направленными глушилками огромной мощности, предназначенными как для того, чтобы пробивать дыры в сенсорной сети защитников, так и для нарушения каналов управления противоракетной обороной.
Всего в том залпе было 1600 средств проникновения ... в результате чего осталось "всего" 6480 Мьелниров. Настоящий убийца кораблей флота Планетного союза, Мьелнир, нес шестнадцать независимо размещаемых лазерных стержней и десятигигатонную боеголовку. За мгновение до того, как взрыв разрушал корпус ракеты, бортовой генератор создавал мощную магнитную оболочку, выровненную с развернутыми и нацеленными генерирующими стержнями. Это приводило к тому, что, по сути, становилось направленным ядерным взрывом невероятной мощности, и гамма-лучи, которые излучали лазеры при испарении лазерных стержней, были разрушительными.
Конечно, это было ничто по сравнению с тем, что произошло бы, если бы Мьелнир действительно смог поразить свою цель. Как чисто кинетическое оружие, он мог бы поражать любую цель с энергией более чем в 980 гигатонн, чего было бы достаточно, чтобы одним ударом уничтожить даже дредноут шонгейри.
Однако сегодня на это никто не рассчитывал. В этом не было необходимости. Не с таким количеством оружия, которое Джозефина Маллард принесла на вечеринку.
— Ширксу активируются через два миртарна, — сказал Фрехар, и уши Хирши кивнули.
Точка перехвата находилась чуть менее чем в трех миллионах шииртарнов от "Орбиты Один". Это означало, что у него будут всего девять тискаров, чтобы знать, смогут ли его воины остановить эти ракеты.
Хирши-ир-Урках опустил взгляд на вспомогательный дисплей связи, подключенный к императорскому дворцу, и его шатира посмотрел на него. Хирши открыл рот, но уши шатиры Хэймара отрицательно дернулись, прежде чем он успел заговорить.
— Я слышал, командующий флотом, — сказал он серьезно. — Мы молимся за вас. Пусть Дейнтар и Фригар соберут ваших воинов, как своих собственных.
— И да пребудет с вами Дейнтар, ваше величество, — тихо произнес Хирши. — Боюсь, он понадобится всему нашему народу.
Уши Хэймара мрачно закивали, и он начал отвечать, но... — Активация! — рявкнул Фрехар. Сработали двигатели противоракет шонгейри. Или, скорее, это сделали некоторые из них. На "Орбите Один" и "Орбите Два" было установлено более двадцати тысяч противоракетных установок. У каждой из этих пусковых установок было время, чтобы отправить в космос девятнадцать Ширксу, а мобильные подразделения флота метрополии добавили еще 246 000. В общей сложности это было более миллиона противоракет, которых было достаточно, чтобы остановить любую атаку, которую могли задумать шонгейри, спроектировавшие эти корабли и базы. Но корабли Джозефины Маллард имели большие запасы боеприпасов, чем когда-либо допускалось любым планировщиком обороны Шонгару, и она все еще давала залпы. Она уже выпустила двадцать два залпа, и еще десять были включены в ее план стрельбы. В итоге, это составило бы почти 260 000 противокорабельных ракет, что давало защитникам менее четырех Ширксу на каждую атакующую птицу. И против корабельных убийц ФПС этого было далеко недостаточно.
Защитники выпустили по пять Ширксу на каждую ракету первого залпа, желая использовать дополнительные противоракеты во внешней зоне обороны, поскольку у них было достаточно каналов управления огнем, чтобы поддерживать контроль над всеми ними с бортов баз и кораблей, а не полагаться на внутренние системы наведения ракет. Но также и потому, что у них не было четких прогнозов относительно того, насколько эффективной окажется их внутренняя защита на меньшем расстоянии.
И потому, что, если бы они не остановили первую волну, не имело бы большого значения, насколько хорошо они могли бы справиться с последующими.
Сорок тысяч противоракет устремились навстречу ракетному шторму людей, и командующий военно-космическим имперским флотом Хирши обнажил клыки в глухом рычании, когда ожили Шанго, а количество ракетных пиктограмм на тактическом экране внезапно удвоилось.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
