— Многовато...
— Я могу взять одного, — предложила Рулата.
— Тогда попробуем, — отозвалась орчанка.
Я тем временем освободила хозяина лавки от веревок. А толку? Он больше часа был связан, ни ногами, ни руками шевелить не может.
— Слушай, ты наш заказ приготовил? — спросила я его.
— Если эти жеребцы не утащили, то все в лучшем виде!
— Девочки, убираем с пола кровь!
Все прошлись по разу рюкзаками. Следы, конечно, остались. Но пол в лавке не отличается чистотой. Так что, когда подсохнут, в глаза сильно бросаться не будут.
Вышли во дворик. Ыруна быстро выкопала рюкзаком ямку, сбросили в нее окровавленные камни, разбрызганные мозги и весь мусор. Когда засыпали ямку, дворик стал чистеньким и красивым.
Тем временем хозяин ухромал в подсобку, заменил запачканную кровью куртку на чистый кафтан, причесался и стал выглядеть парадно и торжественно. Выложил на прилавок четыре длинных свертка, завернутых в мешковину. Развязал первый. Темноэльфийский лук! Кара завизжала от восторга и затопала ногами.
И в этот момент в лавку зашел покупатель.
— Какая прелесть! — залепетала Кара, прижимая лук к щеке.
— Здравствуйте, барышни! Густав, ты как на праздник вырядился.
— У меня и есть праздник, — хозяин распаковал второй сверток и с поклоном протянул лук Рулате. Второй визг восторга.
— Извините, барышни, одну минутку! Я сейчас обслужу Пферда, и мы продолжим. — На секунду забежал в подсобку и вернулся с еще одним завернутым в мешковину свертком. — Пятьдесят одна стрела!
Пока покупатель отсчитывал деньги, хозяин распаковал третий сверток. Ыруна приняла лук с достоинством королевы.
— Чудесно! Просто восхитительно!
Хозяин мягко, но решительно вытолкал своего приятеля за дверь.
— Извини, видишь же, сейчас не до тебя, — услышали мы из-за двери.
В четвертом свертке был детский, но эльфийский лук. Эльфийский, но детский... Протянула его Абику. Тот поднялся на задние лапы...
— Нет, для тебя он великоват. Подрасти еще на уровень. Да не огорчайся! Еще настреляешься из него, когда лапки станут подлиннее.
Вышли из лавки довольные донельзя! Продавец сделал нам скидку в 50% за спасение его бесценной жизни. Сказал, отдал бы нам луки в подарок, но его бизнес не выдержит такой финансовой потери.
Но четыре эльфийских лука за полцены — это великолепно! Шли по рынку — и хотелось распевать песни. Но шли медленно. Все-таки, здоровенные жмурики в рюкзаках — это тяжело. А у Ыруны их семь в рюкзаке.
Пень гнилой! Так и лезут в мысли кисины словечки. И как от них избавиться — не знаю. Из речи изгнать просто. А из мыслей как? "Не думайте о белой обезьяне", как Коша говорит. Это Кисе легко не думать. Она обезьян даже в зоопарке не видела. А мне как?
Встревоженный Коша ждет нас за воротами рынка. Делает вид, что прогуливается по площади. Он все слышал по отрядной связи, но битва была скоротечной, он даже в воздух подняться не успел. А потом не стал садиться на рынке, чтоб не привлекать к нам лишнее внимание.
Заметил нас, остановился.
— Раненые есть?
— Нету.
— Никто не ушел?
— Хотели, но не смогли.
— Трупики спрятали?
— Трупики в рюкзаках. Все двенадцать.
— Какие вы хорошие, мои славные!
Ни разу от Коши такого не слышала. Подошла, вытерла ему нос рукавом, и чмокнула! В нос. Коротко, но взасос. Как он глаза вытаращил! А мы уже в домике!
В таверне ученики уже пододвинули парты к барной стойке, но занятия нет. И все какие-то возбужденные.
Оказалось, мы тут ни причем. Просто только что проснулась последняя нейросеть.
Послала всех на чердак, заглянула в кладовку, захватила две шкуры побольше. И тоже на чердак. По дороге прихватила Кису. Чердак как бы считается ее территорией. Заперла за собой дверь, чтоб нам не помешали. Ыруна расстелила на полу шкуры, и мы приступили к мародерке.
Киса смотрит на гору трупов на полу ее студии, и настроение у нее портится. Перемигиваюсь с Абиком, и протягиваю ей детский эльфийский лук.
— С этими разборками совсем о главном забыла. Только с условием! Когда Абик подрастет, научишь его стрелять по-эльфийски.
— Спасибо, мам, — и слезы из глаз.
А нас уже разыскивают. Внизу начинаются свадьбы.
#283 Дракон
Начинаются свадьбы, а у нас в таверне куча свежих трупов. Надо вытащить их из таверны и переложить в мои рюкзаки. Девочкам по ТБ тяжести таскать нельзя. Этан бочки с песком таскал, ему можно. Ыруна, Этан и Рилль распределили жмуриков по рюкзакам, и хотели выйти в глухой, без окон тупичок. Этан и Ыруна вышли, а Рилль перехватили гномы и поручили вести свадебную церемонию. Я развернул и опустил крылья, чтоб с улицы было не видно, чем мы занимаемся. Этан и Ыра разгрузились, вернулись в таверну и присоединились к торжеству. А Вредины приступили к мародерке. Десять рюкзаков вывернули, вещи бандитов рассортировали. Кошельки отдельно, оружие отдельно, одежду отдельно. И горку жмуриков отдельно.
— Зачем вам это?
— Не вмешивайся! В играх так положено.
Ну, раз положено — пусть развлекаются. Осталось оприходовать две тушки. Которые сейчас у Рилль в рюкзаке. С которыми Рилль читает торжественную речь под торжественную музыку. Кстати, сестренки преобразили таверну. В окнах вместо видов тупика цветные витражи.
Оглянулся — за спиной, у входа в тупичок человек десять любопытных. Меня разглядывают. Что я тут, на помойке, делаю?
Конспирация — наше все. Поднялся на задние лапы и помочился на стену. Людям все стало понятно.
Речь Рилль закончилась. Ботан каллиграфическим почерком выписывает брачные свидетельства и зачитывает их вслух. Пока этим отвлекает толпу, Риль и Ыра прячутся в кладовку и перекладывают жмуриков в рюкзак орчанки. Рилль возвращается в зал как раз ко времени подписания свидетельств. Она испытывает перо на листе бумаги и подписывает три свидетельства. За ней ставит подпись Этан. Подписи двух членов городского совета — это очень внушительно. Выбрав момент я объявляю, что мы покидаем славный город Ветленд и летим в Форесленд. По дороге у гномов будет последняя возможность испытать себя как картографов, потому что мы полетим над болотом, через которое строится дорога.
Взлетаю и делаю два круга над почтамтом. Нам машут с земли. Машу в ответ. Откуда-то появляются и пристраиваются по бокам от меня золотые. Говорят, на рынке были. К продовольствию приценивались. Быки и коровы еще ничего, а крупные лошади невероятно дорогие. Не стали брать.
Так, клином и вылетаем из города. По дороге объясняю, что крупные лошади — это боевые кони рыцарей. Специальная, очень дорогая порода. В километре от болота садимся. Достаю седло, ученики, Этан и Ыруна помогают надеть и застегнуть ремни. Место картографа уступаем куратору гномов Клину. Ложусь на землю, чтоб ему было проще подняться на борт. Ученики уходят в таверну, золотые сообщают, что летят охотиться в Дикий лес. Там мясо бесплатно. Даже наоборот, в Форесленде за него деньги платят. Договариваемся там и встретиться.
Пока Этан объясняет гному, как правильно пристегнуться, поднимаюсь на лапы, Ыра выкладывает у меня под брюхом жмуриков и с разбега по хвосту забегает мне на спину. Устраивается в третьем кресле. Сестренки пускают повтор картинки на окна таверны, а сами тем временем в секунду потрошат рюкзаки жмуриков и раскладывают все по местам.
Этан ставит теплый купол-обтекатель, а из таверны еще раз просят повторить кадры, как Ыруна взбегает мне на спину по хвосту. Сестренки повторяют в замедленном режиме. Этот трюк придумала Рилль, еще когда таверны не было.
Этан докладывает, что можно лететь. Взлетаю, набираю триста метров, и лечу точно над трассой. Там, где трясина поглубже, сбрасываю мусор и тела жмуриков.
Клин просит лететь не над трассой, а чуть в стороне. Ему моя голова обзор закрывает. Охотно иду ему навстречу. Проложенные уже "нитки" между километровыми столбами слегка ушли в трясину, но не сильно. На полметра еще возвышаются над водой.
Болото кончается, пролетаем мимо городской стены Тавлотауна. Отрядная связь достает до дома Рилль, и Корень делится последними новостями. В бараке заработал водопровод. Официально заработал! Канализация тоже заработала, но неофициально. Потому что тоннель канализации еще не очищен, не промыт, не проверен, и со стороны города не распечатан. Со стороны стока распечатан уже давно. И из него медленно-медленно, со скоростью горного ледника стекает то самое, многовековой выдержки. А раз стекает, значит в него где-то слабо, но просачивается вода. Нужен ремонт! Только этих забот нам и не хватало!
Над диким лесом ко мне устремляется несколько птеранодонов, а у меня на спине пассажиры. Хвастаться инфракрасным лазером перед агентом Смитом и гномами не хочу. Поэтому реву во весь голос, и с предельной дистанции чуть-чуть подрезаю им перепонки крыльев. Птеранодоны круто пикируют и исчезают в лесной чаще. Со стороны выглядит так, будто они испугались моего рева. Ну, я так надеюсь.
В общем зале шумит свадьба, а искатели приключений на свою задницу и посвященные собрались в апартаментах Рилль. Посвященные — это Этан, Киса и Звездочка. Я туда не помещаюсь, поэтому слушаю все по групповой связи. Группа, кстати, называется "Неуловимые мстители". Да, сестренки тоже незримо присутствуют.
Обсуждают итоги мародерки. Рулата объяснила, что всю "бижутерию", которая останется после распределения самого ценного "между жильцами нашего ЖЭКа", можно продать в лавке авантюристов при гильдии. Рулата знает, где и как. И у нее есть жетон авантюриста. Особо ценных амулетов и колец на бандитах не было, но на сотню золотых наберется.
Дальше идет выяснение, кто сколько супостатов упокоил.
Достоверно известно:
Кара — одного на крыше.
Рилль — четырех во дворе.
Рулата — одного на улице, в спину.
Абик — одного на улице. Напал сзади и чуть голову не откусил. Тот на Ыру напал.
Ыра — одного на улице. Чуть пополам не разрубила. Тот в Абика нож бросил, Ыра нож рюкзаком поймала.
Ыра — одного под прилавком.
Это девять. А троих — сообща завалили. Особенно одному досталось. В спине стрела Рилль, в коленке стрела Рилль, в заднице — стрела Кары, в горле — кинжал Рилль. В боку — след от сабли Ыры. Двум оставшимся тоже не повезло. В них и стрелы Рилль, и метательные ножи Кары, и мощные удары сабли Ыры.
100 золотых с дюжины бандитов — это несерьезно! Это только на карманные расходы. Решили делить добычу поровну на пятерых. Да, Абику полную долю. Он победил противника выше себя больше, чем на 10 уровней. Даже Система это отметила.
О том, что сестренки выпотрошили рюкзаки, они пока молчат, сюрприз готовят.
Все заработанные очки перевели через бесплотных на Абика и Лауру еще по дороге с рынка. Для взрослых это мелочь, а Лаура скоро уровень поднимет.
Разумеется, зашел разговор и о рюкзаках бандитов.
— Будь они живые, я смогла бы вытряхнуть все из рюкзаков, — хвастается Рилль. — Делала так уже несколько раз. А вот запустить лапки в рюкзак мертвеца могут только бесплотные. Но это тайна!
— Какая же это тайна, если все о ней знают? — не выдержала Мириван. — И не могут, а запустили! Золотых в среднем по 135 на бандита. А у главаря больше двух тысяч! Это тот самый, который под прилавок спрятался. Оценить амулеты мы не можем. А оружие — хлам. Но есть несколько красивых вещей. Навыка оценки у нас пока нет, цену назвать не можем.
Рулата оценила. В сумме получилось чуть-чуть меньше пяти тысяч. Даже обидно. Пять тысяч — такая красивая цифра! И делится легко...
— А вы знаете, куда уходит добро из рюкзаков умерших? — берет слово Этан, после того, как замолкают крики восторга. — Авторитеты утверждают, что Система пополняет им клады в лабиринтах и подземельях. Возможно, что-то анонимно пускает в продажу с аукционов. А выручку, опять же, в клады. Разумеется, проверить это невозможно.
— Знаю я один способ, — смеюсь я. "Надень седло — и все узнаешь". И мурлыкаю под нос:
Ты все поймешь и все увидишь там,
Ты все поймешь и все увидишь сам!
— Что за седло? — вопрошают все.
— Это страшная тайна. Только члены городского совета посвящены в нее, — хихикаю я. Этан и на самом деле знает о нашем разговоре с Рилль и о легенде "Убить дракона".
#284 Рилль
По воздуху путь от Ветленда до Форесленда недолог. Даже самое интересное обсудить не успели. Но я попросила бесплотных сообщить от моего лица, что мы уже летим к ним, и переслать планы реконструкции почтовых зданий в Портленде и Ветленде. Так что они должны уже отойти от шока и прикинуть, во что перестройка выльется у них.
Еще с воздуха заметили золотых на рынке, на разделочной площадке мясных рядов, и сели рядом с ними.
Коша поговорил с мясниками, узнал, сколько они хотят за разделку семи туш монстров, и прогнал, обозвав разбойниками. Достал из рюкзака двуручник и сам взялся свежевать туши.
Разумеется, мы вышли из таверны, и в пять минут справились с разделкой.
— Они на самом деле указали несправедливую цену? Может, их надо наказать? — тихонько спросил Ливень.
— Я не знаю, какая цена в Форесленде считается справедливой, — ответил Коша. — Я никогда не торговал мясом. Знаю только, что здесь все цены выше, чем в Тавлотауне. Но цена на рынке договорная, если вы оба на нее согласились, значит, она честная. Сегодня раздельщики от тебя не получат ничего, и в следующий раз будут осторожнее, запросят меньше. Или будут долго-долго торговаться.
— Выходит, я еще плохо разбираюсь в торговле.
— Опыт приходит с практикой. За два раза нельзя понять тонкости мастерства. Торговцы вокруг нас годами этим занимаются.
Мы вызвали из таверны Ботана, и с его помощью продали мясо и шкуры очень выгодно. А требуху и кости просто оставили на разделочной площадке. За нами пришло городское начальство, и мы воспользовались моментом.
— Мусорить нехорошо, никогда так не делай, — прокомментировал Коша наши действия Ливню.
— Этот ценный опыт я тоже запомню, — улыбнулся тот.
— у нас шутят: "Если нельзя, но очень хочется, то можно", — влезла в беседу Мириван.
— Но за это могут и по рогам настучать, — добавила Мириту.
— Или по попе, — уточнила Мириван.
— Сколько ценного опыта сразу! — расхохотался Ливень.
Главный почтамт располагался всего в двух кварталах от рынка. И рядом с ним располагался небольшой парк.
Мне стало жалко парк. Хоть и заросший, но уютный, со скамеечками и беседкой. Скоро его не станет.
На первом этаже здания пол был каменный. Агент Смит осмотрел временное помещение — и согласился на него. Но лишь как на временное. В этом зале даже окон не было!
Распаковали машину перед парадным входом почтамта. Ыруна обошла ее кругом, попыталась приподнять угол, сказала что-то пиратское, непереводимое. Сестренки покопались в настройках ее рюкзака, после чего она загрузила машину в рюкзак, придерживаясь за стенку, отнесла в зал и установила на указанное место. Сестренки вернули первоначальные настройки рюкзака.
Как проходили настройка, испытания, приемка и инструктаж работников почты, Коша не видел. Окон в зале не было, коридоры почтамта — не по его габаритам, а демонстрировать агенту Смиту фокусы с очками он не захотел. Но все прошло очень быстро, по-деловому. Демонстрировать шоу для начальства Смит не стал, и уже через три часа мы прощались с почтовыми работниками.
