С такими незамысловатыми словами "пахан" схватил Печеньку за воротник комбеза и потащил в соседнюю комнату, наверное, спальню. Выходя из "кабинета", девушка обернулась, и зачем-то подмигнула сталкеру. Тот грустно пожал плечами и молча уставился на "буржуйку". Та тоже молчала. Неожиданно подал голос самый молодой бандит, видимо уставший стоять, и присевший в характерную позу в углу:

— Ну ты лох, в натуре. Вот скажи, нах ты бабу в Зону попёр?

— Да не пёр я её, нашел здесь в деревне недалёко. — с досадой ответил Меченый, пытаясь незаметно развязать руки, авось что-нибудь да получится.

— В дере-е-е-вне? Ты чо гонишь? — подал голос бородатый здоровяк с "Абаканом" и свернутым набок носом.

Конструктивная беседа была неожиданно прервана звуком из "спальни", напоминавшем хруст костей. В наступившей тишине стало слышно негромкое чавканье, сопровождавшееся совершенно свинячьим сопеньем.

Головы бандитов синхронно повернулись к Меченому, потом к выходу из"кабинета". Потом их взгляды скрестились на сталкере, причём стали заметно тяжелее.

— Ты кого притащил, гандон штопаный?! — прошипел невысокий рыжий "потсан".

— Та ладно те, Ржавый! Мож бугра на хавку пробило перед случкой? — поспешил успокоить его бородач с "Абаканом".

— А чё, могёт быть. Тока эта, пойди глянь, а? — чуть поостыл Ржавый.

— Лады, заботливый ты наш.

Под негромкое гыгыканье собратьев бородатый вышел из комнаты, а остальные вновь с интересом уставились на Меченого. Молодой бандит собрался было что-то сказать, как вдруг...

— Пацаны!!! ОНА ЕГО ХАВ...

Вопль бородача оборвался, сменившись бульканьем. А на лицах бандюков почему-то появились бисеринки пота. Послышались негромкие шаги, и Меченый, вместе с остальными присутствовавшими, повернул голову к дверному проёму.

Первым шёл бородатый. То есть как, шёл — его ноги не касались пола, а из груди, топорща дешёвый броник, торчали четыре длинных многосуставчатых пальца с серповидными когтями. Следом же, мягко переставляя ноги, двигался оживший кошмар в сталкерском комбезе, расстёгнутом почти до пупка. На лице Печеньки прежними остались лишь глаза, остальное изменилось до неузнаваемости: нос пропал, превратившись в узкие треугольные щели; губы исчезли, а рот растянулся буквально до ушей, радуя зрителей зубами, похожими на таковые у циркулярной пилы. Вдобавок, залитые кровью подбородок и шея живо напоминали о кровососах, а в левой руке монструозная красавица держала за патлы оторванную голову Кагора, с застывшим на лице обиженно-недоуменным выражением.

Швырнув тушку бандита на середину комнаты, а голову на стол, она одним движением оказалась возле молодого рыцаря ножа и топора, походя подняв Меченого на ноги и неуловимым взмахом освободив ему руки. Правой окровавленной граблей(рукой это уже нельзя было назвать) Печенька аккуратно, почти нежно, подтащила за шкирку к себе гопника, и пристально посмотрела в его полные животного ужаса глаза. На засаленных "абибасовских" штанах парня появилось и начало стремительно расширяться мокрое пятно, а колени как-то резко подогнулись и заходили ходуном. Остальные четверо моментально прикинулись предметами меблировки.

— Ты вкусный? — от такой простецкой постановки вопроса лицо молодого бандита приобрело землистый цвет, а со штанов на пол натурально начало капать.

— Йаа..нн..нее..— попытался он что-то проблеять, однако девицу-людоедку такой ответ не устроил, и она с размаху швырнула его в стену, отбив изрядный кусок штукатурки. После чего её лицо неожиданно приобрело нормальный вид, разве что кровь на нём никуда не делась. Повернулась к Меченому, с недовольным видом копавшемуся в рюкзаке и, обеспокоенно нахмурившись, спросила:

— Чего-то не хватает?

— Ну да, — отозвался тот, — Оружия например, и артов, что я на Свалке нашёл.

Удивлённо подняв брови, Печенька повернулась к подпиравшим стену "шестёркам". Притопнув ножкой, остановила свой взгляд на Ржавом и плотоядно облизнулась, отчего тот с визгом рухнул на колени и затараторил:

— Яаа ща всё принесу, принесу...только не убивайте!!!

— Не вздумай убежать!

— Не-не-не!! Только не убивайте!!!

Глядя на потешно трясущего задом бандюка, рванувшего с низкого старта вглубь коридора, Меченый не мог не рассмеяться. В ответ девушка тоже залилась звонким смехом, вызвав у оставшихся троих внезапный, и, на удивление, одновременный приступ недержания мочи. Увидев такое непотребство, Печенька брезгливо сморщила носик и высунула набок язык, всем своим видом показывая презрение к зассанцам.

— Каковы храбрецы, ты только глянь, Меченый! Попользоваться они мной хотели, надо же... ну и как, понравилось? Нет?? А ну-ка живо всё из карманов! Вот сюда!

На пол полетело содержимое братковских карманов, судорожно выворачиваемых в надежде отсрочить мучительную гибель. Кто её знает, эту бабу, может, ещё кого "заточить" вздумает. Тут в комнату ввалился взмыленный Ржавый, с обещанным добром в руках, которое он немедленно положил к ногам девушки, да так бережно, словно оно было из чистого хрусталя, а сам резво упал на карачки и уполз к подельникам. Порывшись носком ботинка в куче барахла, бывшего бандитским имуществом, плотоядная блондинка выбрала самое интересное, на глазах и без того перепуганных братков отрастила на правой конечности ещё несколько длиннющих "пальцев" и, практически не нагибаясь, сгребла всё в горсть, с интересом разглядывая добычу. Подошедший Меченый, видя состояние неудачливых грабителей, решил немного подыграть Печеньке, дабы добить их окончательно:

— Как покушала? — с интересом осведомился он.

— Шикарно! В том поросенке килограмм сто двадцать было. Осталось только голову доесть, там же ж самое вкусное.

На лицах бандитов, казалось, остались одни глаза, большие и круглые, как у белочки из анекдота.

— Только не сильно затягивай с этим, ладно? И умыться потом не забудь!

— Как скажешь. А с вами что делать будем, м?

Обращалась она, разумеется, к четырём трясущимся зассанцам. Те просекли ситуацию, и наперебой начали умолять о пощаде, дескать, это Кагор был таким негодяем, и чуть ли не силой их заставлял быть в банде, а они такие белые и пушистые, сама непорочность короче. Ржавый так вообще всё пытался обслюнявить девушке ботинки, чем окончательно разозлил её.

— ВООН ОТСЮЮДАА!!! — нечеловеческий рёв катапультировал надоедливых попрошаек с пола, придав им сил для покидания помещения через окна. К несчастью, последних оказалось всего два, поэтому неудивительно что придурки попарно в них застряли, пытаясь одновременно выскочить. Обозлённая Печенька с глухим утробным рычанием двумя мощными пинками вышвырнула их наружу, не забыв напутствовать вслед:

— ЕЩЁ РАЗ ПОПАДЁТЕСЬ, ВЕШАЙТЕСЬ!!!

Подошедший Меченый протянул девушке трофейный "Абакан", одобрительно заметив:

— Ну ты даёшь, мать! Четверых здоровых лбов заиками сделала, да ещё и ограбила! Далеко пойдёшь!

— Пойду, — согласилась она, — Мне ваш мир уже начинает нравиться. Ой,.. подожди, я у того козла волосатого расчёску нашла и резиночку для волос, сейчас заберу и пойдём, ладно?

Снисходительно улыбнувшись, сталкер наблюдал за тем, как Печенька расчесывает волосы на прямой пробор и стягивает в аккуратный хвостик трофейной резинкой. "Да уж. Женщина всегда остаётся женщиной, даже в Зоне. Теперь уже и не скажешь, что это какой-то там квази..короче, неведомый организм. Баба как баба.", подумалось ему.

Выйдя на улицу, Меченый с неудовольствием обнаружил, что начался дождь. Вполне обычный для Зоны, чаще всего с какой-нибудь гадостью, от которой можно в момент превратиться в Брюса Уиллиса, в смысле прически. Закрепив шлем, поправил рюкзак и перевесил автомат поудобнее, заодно проверил почту, но ПДА подозрительно молчал. Зато на карте обнаружился значок, обозначающий тайник покойного Дескатя, аккурат по пути их следования. Правое ухо уловило чье-то сопение, повернув голову, Меченый обнаружил Печеньку, заинтересованно глядящую на его манипуляции с наладонником и тискавшую в руках дробовик Кагора.

— Я себе тоже такой хочу. — требовательно произнесла она.

— Да без проблем, — заверил ее сталкер, — Придём в бункер к учёным, они тебе на радостях что хошь подарят. Ты же для них кладезь информации о соседних мирах и не только. Кстати...а что у тебя, гм, с фигурой?

Говоря это, Меченый с интересом посмотрел на внушительный "бампер" собеседницы, в который превратилась её и без того немаленькая грудь, а также на немного раздавшиеся вширь бёдра.

— Ну-у-у..., — девушка явно была смущена таким вопросом, — Я просто живых клеток взяла "с запасом", и расположила там, где посчитала нужным. Вдруг меня ранят или ещё что-нибудь. А что?

— Да ничего, так даже лучше. Погоди-ка, ты сказала, "если ранят"? Тогда получается, сможешь рану заживить?

— Ага. А, ещё оружие другое хочу, мне это не нравится.

— Всё будет, только до места доберёмся. Пойдём, что-ли?

До тайника парочка добралась без особого труда, вдобавок выяснилось, что Печенька — чуть ли не ходячий детектор аномалий, поскольку большинство из них она находила быстрее Меченого, добавляя тому радости. В схроне нашлось немного патронов, в основном автоматных, калибра 5,45, и две трубы защитного цвета, оказавшиеся одноразовыми огнемётами "Шмель". Забрали всё, вдруг пригодится.

До бункера учёных добрались к вечеру, расстреляв троих снорков и пару зомби (а ещё одному начинающая сталкерша просто и без затей оторвала голову). На подходе их окликнул знакомый Меченому голос:

— Кого я вижу! За жинкой пришел?

— И все-то ты, Пирог, знаешь. Как сам?

— Да что мне сделается? Вечно молодой, вечно пьяный, хе...А ты, случаем, не гарем себе собираешь?

— Завидуешь, да?

— А то! Давай, к бункеру топай, там твоя благоверная заждалась уже.

На входе за ограду сталкера повстречали завистливыми вздохами, а возле костра сидела Находка собственной персоной и Мабута, увлечённо вешавший ей на уши наваристую лапшу, причём, судя по цветущему виду, нога её больше не беспокоила. Зайдя со спины, Меченый с лёгкостью подхватил испуганно ойкнувшую Машу на руки, и, не теряя напрасно времени, с удовольствием поцеловал. Аккуратно поставив жену на землю, сталкер упал перед ней на колено и с чувством продекламировал:

— Мадам! Я простой сталкер, и не знаю слов любви! Нижайше умоляю вас стать моей женой!

Под дружный хохот охранников-долговцев и восторженные повизгивания Печеньки, покрасневшая до кончиков ушей Находка пролепетала "Я согласна" и протянула ему руку. Дальнейшие события, за исключением знакомства женщин друг с другом, не заслуживают особого внимания; гораздо интереснее оказалось общение с Сахаровым, у которого от обилия новой информации едва не случился сердечный приступ. А когда он узнал о характере сведений, закачанных Печенькой в базу данных бункера, то не на шутку испугался, так как оказывался единоличным их владельцем.

— Но это же..это..это просто опасно! Я..не смогу, гхм, объяснить, откуда у меня столь необычная информация. Да-да, вы понимаете?

— Профе-е-е-ссор! Не будьте столь наивны! Скажите, что ЭТО вам приносят сталкеры с...ну, с каких-нибудь лабораторий, например. А если Вы будете эту инфу "скармливать" по кусочкам, то, я думаю, никто и шума поднимать не будет! Главное — указать Ваше первенство. Так?

— Ну..знаете, пожалуй вы правы. — покладисто согласился Сахаров, нервно вертя в руках флэш-карту, на которой Печенька записала данные( и ещё на десятке подобных). — Так что вы ещё хотели?

— Значит так, я хочу себе ПДА, рюкзак какой-нибудь, бронекостюм и оружие. Что у вас есть? — нахальная иномирянка даже и не подумала прятать свои амбиции, требуя всё и сразу. Тут её, как и Меченого до этого, ожидал полный облом, ибо ассортимент у профессора оказался более чем скромным, так что в Бар придётся идти в любом случае. На вопрос о её статусе, та ответила просто:

— У вас в Зоне Брачный кодекс есть? Нету? И значит, многожёнство не запрещено? Ну тогда буду второй женой вон того лысеющего парня, что меня спас. Меченый!

Сталкер-легенда, у которого на коленях сидела его как бы законная супруга, немедленно откликнулся:

— Я за него!

— Ты меня второй женой возьмёшь? Только честно!

— Э-э-э... — в замешательстве Меченый умоляюще посмотрел на Машу, но та лишь пожала плечами и выдала:

— Ой, ну и чё? Втроём веселее! Тем более, она классная, а две жены лучше одной, я правильно говорю?

— Блин... — только и осталось сказать состоявшемуся многожёнцу. В итоге путь к Бару превратился в какое-то недоразумение, особенно, если учесть то, что эти две бестолочи(которые жёны) затеяли соревнование в поисках артефактов(почему бы и нет, ведь одна — ходячий детектор аномалий, а вторая, несмотря на рост, ловкая и гибкая как змея), которых они насобирали на внушительную сумму, обеспечив таким образом и празднование свадьбы и последующий опохмел. На блокпосту Меченого пропустили без вопросов, уважительно глядя вслед и почёсывая затылки. Заходя в сам бар, он сдал оружие, а вот с женщинами обнаружились, скажем так, некоторые проблемы.

— Что, совсем ничего больше нет? — разочарованию начальника охраны Жорика не было бы пределов, если бы не завлекающие формы двух стоящих перед ним красавиц.

— Неа. — с некоторой ленью ответствовала ему Печенька, глядя на безропотно отданный Находкой Р90. "Абакан" и дробовик она сдала первым делом, однако сверхбдительному охраннику этого было мало и он продолжал гнуть своё:

— Совсем-совсем? Может, пистолет какой завалялся, а?

— Вот же пристал...н-на!! — вжикнув молнией комбеза, раздражённая сталкерша распахнула его перед остолбеневшим Жориком, отвисшая челюсть которого стремилась проломить пол, а глаза стали размером с олимпийскую медаль. Подошедший Меченый, с трудом сдерживая смех, аккуратно увлек вторую жену за собой, заботливо застегнув её одёжку и, как бы невзначай, игриво ущипнув за обнажённое "богатство":

— Ну всё, хватит уже народ шокировать, а то вон, видишь, до чего парня довела. Того и гляди с тоски помрёт.

И правда, на Жорика было жалко смотреть: глуповато-мечтательное выражение лица, глаза, устремленные в "прекрасное-далёко" и растянутые в широчайшей улыбке губы. Уходящим Печеньке и Меченому явственно послышалось сдавленное:

— С..си-и-ськи..ы-ы-ы...

В баре троицу встретили дружными приветствиями и восторженным свистом, а бармен, заранее проинформированный Меченым по ПДА, своим зычным "протодиаконовским" басом прогудел:

— Прррошу тишины, граждане сталкеры! Тихо!! — после чего, откашлявшись, крикнул в сторону кухни: — Заносите, мужики!

В зал, замерший в немом восхищении, внесли огромный...торт, сопровождаемый сияющим от осознания собственной важности Пирогом, неведомо как добравшимся до Бара. Переждав ещё одну бурю восторга, бармен, солидно подобравшись, толкнул речь:

— Народ! Все вы, граждане суверенной Зоны Отчуждения, прекрасно знаете, по чём нынче жизнь. Вы привыкли к тому, что сталкер — индивидуалист и нелюдим по природе своей. И что женщины в Зоне — скорее исключение, чем правило. Но времена меняются, и многие дамы становятся признанными и уважаемыми участницами нашего, казалось бы, сугубо мужского ремесла. Так вот. Как полномочный представитель правительства Свободной Республики Припять, я объявляю сталкера Меченого и этих двух представительниц, без преуменьшения, прекрасного пола, мужем и жёнами! Ура, товарищи!!!