Продолжение 9

— ... Дабы можно было с уверенностью указать в рапорте, что это было: личная трусость и неумение организовать охрану, или же сознательный злой умысел...

Доктор дополняет рассказ помощника машиниста новыми деталями:

— Когда состав остановился, я был на обходе во втором вагоне. Кстати, вместе с Ольгой Николаевной... Не удивляйтесь, Великая княжна просила, чтобы к ней обращались именно так... Так вот, поезд встал, мы с ней решили узнать, что происходит, вышли в тамбур, затем спустились на землю. Возле паровоза стояли какие-то люди и один из офицеров барона. Они о чем-то говорили, а потом внезапно раздались выстрелы. Это путейцы стреляли в солдат охраны, которые были возле вагонов. Из леса тоже стреляли. Потом появились какие-то люди с револьверами и охотничьими ружьями. Они шли вдоль вагонов, подошли к нам, один из них, видимо, главарь, достал из кармана фотографию, посмотрел на Ольгу Николаевну, и приказал своим ее забрать. Я пытался воспротивиться, но меня ударили по голове рукояткой револьвера, я упал. Кто-то из сестер милосердия бросился к нам, крича, что они не знают, что делают, и что это — Великая княжна. Санитар, стоявший рядом, бросился на напавших, но они застрелили его... Ольге Николаевне связали руки и, как на привязи, потащили в лес... Опомнившись, мы послали несколько человек за ними, но вскоре услышали выстрелы в лесу... Ни один не вернулся... Сейчас их ищут...

Так, все понятно, и все хреново. Если не сказать хуже... Разница по времени — два с лишним часа. За это время они ушли километров на десять. Учитывая похищенную княжну в длинном платье. Лес здесь, как я понимаю, густой и местами труднопроходимый, значит, лошадей у них, скорее всего, нет...

— Доктор, нам нужна какая-нибудь личная вещь княжны, чтобы собака взяла след... Кстати, Вы можете сказать, сколько их было?

— Мы насчитали около пятнадцати человек, но ведь и в лесу кто-то прятался... — Доктор подзывает одну из медсестер и что-то негромко ей говорит.

— Я понял... Господин капитан, мы уходим, будем надеяться на лучшее.

— Действуйте!.. Бог Вам в помощь!..

Высвистываю сбор, и, пока подхожу, все уже стоят в строю.

— Внимание! Уже понятно, кого спасаем?.. Вот и замечательно! Наша задача — во что бы то ни стало догнать напавших в количестве двадцати-тридцати человек, и отбить у них захваченную Великую княжну Ольгу Николаевну. Причем, в абсолютной целости и сохранности! Сначала должны умереть мы, а только потом с ней может что-нибудь случиться!.. Все понятно?.. Со мной идет Первый Состав и обе пятерки. Бежим быстро, но тихо. Одеваем лохматки!.. Иван Георгиевич! Сразу после прибытия Анатолия Ивановича вместе с его драгунами — по нашим следам частым гребнем!..

Подбежавшая медсестричка передает пару туфель, объясняя, что это — из гардероба Великой княжны. Проводник их забирает, подносит к носу собаки, подает команду "Грета, на след!". Овчарка несколько раз челночит вдоль кустов, потом рвется вперед, натягивая поводок. Следуем за ними, и на приличной скорости уходим от поезда. Похитители вообще не заморачивались заметанием следов, шпарили по тропинке, как по проспекту, видимо, надеясь на выигрыш во времени...

Вдох — выдох... Догнать!.. Во что бы то ни стало догнать!.. Вдох — выдох... Бежим уже минут двадцать... Четвероногий следопыт уверенно тащит нас по следу. Да и невооруженным глазом видно, что здесь недавно проходили. Следы на земле, несколько раз попадаются обломанные веточки...

Выскакиваем на полянку, Грета вдруг отрывается от следа, обводит заросли по краям внимательным взглядом. Поднятая шерсть и оскаленные зубы говорят об одном: "Внимание, опасность!"... Времени думать нет!.. Одновременно с командой "К бою!" из кустарника с двух сторон раздаются выстрелы. Но мы уже на земле, только проводник на мгновение замешкался, отстегивая поводок. Через секунду, схватившись за бедро, падает, успев крикнуть "Фассен!". Котяра с другим пулеметчиком "подстригают" кусты, из которых стреляли, пара бойцов слева и справа уходят в стороны, чтобы взять засаду в клещи. Но собака ломает сценарий. Поняв, что Старший ранен, она, руководствуясь командой и желанием добраться до горла врага, серой молнией влетает в кусты справа. Раздающиеся оттуда выстрелы тут же сменяются дикими воплями на фоне рычания собаки, ведущей свою отчаянную и неравную схватку. Даже несмотря на горячку боя отчетливо слышу, как в рыке причудливо переплелось все, что переполняет ее сердце и разум. Страдания за раненого друга, ненависть к подонкам, сделавшим это, и полное безразличие к своей жизни. Вопли внезапно обрываются.

Слева сбоку слышатся несколько выстрелов, затем знакомый "чвирк", типа, все в порядке. Поднимаюсь, иду смотреть на засадников. Слева от тропки за небольшим выворотнем лежат три трупа. По одежде — путеец и пара крестьян-охотников. Рядом с ними, кстати, и охотничьи двустволки. Все трое уже с контрольными дырками в головах. Справа картина более живописная. Двое "холодных" с пулевыми, еще у одного разорвано горло, валяется в луже крови, и четвертый, еще живой, но почти с тем же диагнозом. Собачьи клыки немного не дотянулись до сонной артерии, и горло целое, но из под прижатой к шее руки струйкой течет кровь. Вторая рука тоже в кровищи и, похоже, кости предплечья сломаны. Или перекушены. Впрочем, сейчас это неважно... Над ним склоняется оскаленная собачья морда, явно готовая поставить точку, добив мерзавца. Как нельзя кстати ее хозяин успевает остановить Грету коротким: "Ко мне!". Несмотря на азарт схватки, собака беспрекословно выполняет команду, подбегает к проводнику и садится рядом, прикрывая его своим телом. Я на секунду замираю, глядя на эту сцену. Позабыв о своей ноге, проводник лихорадочно ощупывает псину в поисках возможных ран, при этом шепчет ей что-то ласковое и нежное. А Грета, вылизывая ему лицо, повизгивает в ответ на своем, понятному только ему языке, не забывая при этом косится в сторону кустов, вероятно, планируя продолжить разговор с обидчиком попозже, при первой же возможности... Ладно, возвращаемся к реалиям.

— Кто вы такие? — Присаживаюсь рядом так, чтобы он мог меня видеть. — Сколько вас?

— Ниц ни... повьем... Быдлаки хамски... — Рот кривится от ненависти, глазки злющие-презлющие. — Идьж до дьябла...

Ага, ты мне тут еще "Еще польска не сгинела!" спой, сволочь! Не хочешь говорить, не надо. Вряд ли твоих дружков стало больше, учитывая шесть с половиной трупов. Так что, или подыхай сам, или, если не повезет, тебя подберут бойцы из второй волны. Только вот стволы мы уберем подальше, чтобы дурных мыслей не возникло.

Возвращаюсь на полянку, двое бойцов, осторожно бинтуют ногу проводнику, опасливо косясь на овчарку, которая лежит рядом. Михалыч протягивает ему две фляги, объясняя, что вот из этой надо хлебнуть, а вот отсюда — запить. В качестве обезболивающего. Полностью одобряю, от пары глотков спирта не обеднеем. Остальные, невзирая на охранение, крутят головами, выискивая противника. Опускаюсь рядом с кинологом.

— Прошу простить, но мы должны двигаться дальше... Я не могу даже оставить кого-то с Вами... Еще раз простите!..

— Ничего страшного... — Дядька через силу улыбается бледными губами. — Я не один, я — с Гретой... А там и Ваши подоспеют...

Оставляю рядом с ним собранное оружие, чтобы в случае чего, мог им воспользоваться, жму руку, и мы исчезаем между деревьями. Темп прежний...

Еще через четверть часа — новая остановка. Тропинка расходится в разные стороны. И Семен с Гордеем ручаются, что по обеим недавно ходили. По одной больше, по другой — меньше. Снова разделились, чтобы еще одну засаду устроить?.. Не знаю... Но проверить надо и там, и там.

— Михалыч! Я беру группу Чернова, Кота и Семена. Ты забираешь остальных, и идете по правой тропке. Мы — по левой. Что делать — знаете... Все, разбежались!..

Митяев согласно кивает, и они беззвучно исчезают в ельнике. А мы трогаемся своим маршрутом...

*

Генрих фон Штайнберг снова остановился, чтобы свериться с компасом, затем махнул рукой, обозначая команду продолжать движение. Его егеря бесшумно скользнули вперед, внимательно всматриваясь в окружающую зелень, уже тронутую осенними красками. Пока все шло по плану. Дьявольски хитроумно придуманному фон Тельхеймом, а, может быть, и самим Николаи. Первоначально планировалось, что он с отборными солдатами ночью незаметно пересечет слабую и неукрепленную оборону русских и, не вступая в бой, выдвинется в нужное место, отмеченное на карте. В избу лесника, куда, по данным агентов, террористы должны были доставить принцессу Ольгу, чтобы, выждав время, отправиться с добычей дальше...

Странным образом начало их операции совпало с прорывом линии русского фронта армией генерала Эйхгорна, после чего вперед ринулась славная германская кавалерия. Поэтому гауптману с его тридцатью егерями оставалось только следовать во втором эшелоне вестфальских конных егерей, трясясь с непривычки в седле и не обращая внимания на язвительные улыбки и шуточки шепотом за спиной. Благополучно обогнув не успевшие создать новый рубеж обороны русские корпуса, они рванули галопом в сторону Минска, чтобы успеть к назначенному времени. Когда майор объявил время и место, где должна будет находиться нужная персона, фон Штайнберг не сильно удивился. К тому времени он уже о многом переговорил с обер-лейтенантом Майером, да и простая логика подсказывала, что действиями поляков также руководит его начальство. Только круглый идиот мог послать группу особо и тщательно подготовленных солдат, на которых, между прочим, были потрачены довольно большие суммы, на такое задание, если бы не было железной уверенности в действиях другой стороны.

Гауптману не было жаль поляков, которых его люди должны будут ликвидировать. В конце концов, как было сказано у классика "Мавр сделал свое дело, мавр может уйти". В том, что с ним и его группой не поступят аналогичным образом, фон Штайнберг был почти уверен. Хотя бы потому, что никто не сможет с этим справиться... Единственную опасность представляли русские, но они сейчас были заняты заделыванием бреши во фронте. Да и их боевые качества стали гораздо ниже, чем хотя бы полгода назад. Перед отправкой фон Тельхейм рассказал, как целый полк, кажется, 315-й Глуховский, попав на передовую, быстро расстрелял все свои патроны и во главе с командиром сдался в плен. А под Минском им могут противостоять только обозники и этапные батальоны, которые состоят из необученных и необстрелянных солдат. Так что, он, гауптман фон Штайнберг ничем не запятнает своей чести офицера и окажет услугу Рейху и Императору, как и положено каждому честному немцу. Причем, его действия смогут повлиять на скорейшую победу в войне. Русский царь ради спасения своей дочери пойдет на любые уступки. Осталось только забрать принцессу Ольгу у поляков, а их самих отправить в ад, где им самое место...

Движение затормозилось, спустя пару минут к гауптману пробрался один из разведчиков, шедших впереди, и доложил, что на опушке метрах в ста отсюда стоит полуразваленная халупа, а рядом с ней находится группа людей. Трое мужчин, один из которых в секрете на краю опушки, и две женщины, причем одна из них, в синем платье сестры милосердия, связана и сидит на земле. Он, Генрих фон Штайнберг, правильно рассчитал, что польский главарь не потянет в условленное место всю свою группу. И заранее отправил половину егерей под командой Майера найти остальных и...

*

Вацлав Ковальски был доволен. Все прошло очень удачно. Его "боёвка" прибыла на место вовремя. Остановились у местного поляка, Марчинского, чей адрес перед отплытием в Швецию ему передал герр Шульц вместе с кругленькой суммой на проезд и проживание в ненавистной России. Марчинский, служивший в Смолевичах телеграфистом, заранее предупредил о возможном времени прохождения нужного поезда, дал своих людей. Через него разжились оружием, хотя это были дешевые гражданские револьверы и охотничьи ружья, и несколькими комплектами формы путейцев. Место облюбовали заблаговременно, нашли подходящий участок, где лес вплотную примыкает к железнодорожному полотну. Даже один раз прорепетировали, проследив из кустов за проезжающим грузовым составом. Зато сегодня все прошло, как по маслу...

Агнешка, изображая беженку, крутилась на станции до тех пор, пока Марчинский не подал условный сигнал. Быстро открутив и скинув рельсу под откос, стали ждать. И, слава Господу нашему, ожидания увенчались успехом. Вскоре прибежал Яцек, бывший дозорным, и сообщил, что состав на подходе. Вацлав все же не удержался от геройства и лично пошел навстречу эшелону в сопровождении двух боевиков, прошедших с ним через десяток акций.

Когда поезд остановился, глупая солдатня из охраны повылезала из вагонов и ротозейничала, представляя из себя отличные мишени. С офицером, подошедшим к Вацлаву узнать в чем дело, разговор был короткий. Он сначала выслушал байку об испорченном пути, затем тут же получил две пули в живот. Выстрелы у паровоза послужили сигналом сидящим в засаде, и они перестреляли охрану, как куропаток. Единственный, кто сумел оказать сопротивление, казачий вахмистр, очевидно, бывший личным охранником дочери русского царя. Он успел открыть огонь из нагана, но быстро получил заряд волчьей картечи в спину. Сама княжна Ольга стояла у вагона, как глупая курица, вместе с каким-то стариком в мундире врача, не шелохнувшись и даже не сопротивляясь. На всякий случай сравнив ее с фотографией, Вацлав приказал связать ей руки и утащить в лес. Правда, за нее пытались вступиться тот самый доктор, стоявший рядом и какой-то санитар, но их быстро успокоили. Старик получил по голове рукояткой револьвера, а дурня просто пристрелили, отбив тем самым у остальных охоту вступаться.

Потом они долгое время продирались сквозь чащобу и бурелом, ведомые местным лесником, одним из посланных Марчинским в помощь. Сначала оставили засаду через три километра, посадив туда местных, затем на развилке Вацлав приказал своим устроить ложный след, а сам с двумя боевиками, Агнешкой и пленной княжной добрался до избы, бывшей оговоренным местом встречи с германцами.

Агнешка, Агнешка!.. Пенкная паненка... Вацлав окинул взглядом фигурку, одетую ради удобства в мужскую одежду... Умная, хитрая, смелая, когда надо — безжалостная... Участвовала наравне с парнями в нескольких акциях. И сюда напросилась, подкрепив свое желание специфическим женским вниманием к нему, пану Вацлаву. Подарила ему несколько незабываемых ночей... Вот и сейчас сидит рядом со связанной пленницей и о чем-то спорит с Юзиком, время от времени стреляя глазками в его сторону.

Осталось сдать товар покупателям, и на счет одного из банков будет положена сумма, в несколько раз превышающая и без того немаленький аванс, состояние которого он проверил перед самым отъездом. Вот тогда он, Вацлав Ковальский, сможет позволить себе очень многое. Не только, как патриот, непосредственно приложивший руку к возрождению Великой Польши, подобно сказочной птице Феникс, но и как очень состоятельный человек. Может быть, он даже отдаст небольшую часть денег Агнешке, если, конечно, она будет исполнять все его пожелания...