Stalker-3 ...чего же ещё?

Когда трамплин вновь уснул, по его периметру были разбросаны четыре изуродованных тела.

Бюрер

Из записной книжки А.Дегтярёва. Комичная легенда о Художнике по-вествует о сталкере, который попал в аномалию неизвестной природы, пода-рившую ему способность получать всё, что он может нарисовать на листе бу-маги. Весь юмор ситуации заключался в том, что сталкер обладал уникальным качеством... Догадались? Верно, совершенно не умел рисовать. Однажды он по-пытался изобразить пузатый мешок с корявой надписью на боку "Деньги". На следующий день в кустах наткнулся на наволочку, набитую грубо намалёванны-ми фальшивыми гривнами. Попытка нарисовать зайчика привела к встрече с жутким куцехвостым, зубастым и мосластым серым чудовищем, прыгающим на трёхметровую высоту. У бедолаги хватило ума не пытаться рисовать портре-ты родных и близких. (Законспектировано по материалам допроса сталкера Шмыги).

Бок. Рука. Больно. Живот. Невыносимо больно. Но Ваххабит думал только об одном — нужно уйти так, как уходят настоящие мужчины. Скрипя зубами, достал заветную гранату, вынул кольцо и осторожно лёг грудью на мокрый от крови ку-лак. Вот теперь можно и умереть. Когда враги найдут тело, обязательно перевернут на спину, чтобы осмотреть и обыскать, мёртвые пальцы разожмутся. Пусть тогда и получат последний подарок от вольного сталкера Ваххабита. Аллах (в которого он никогда и не верил) акбар! В громкоговоритель во дворе не попала ни одна пуля. Оттуда продолжала звучать включенная Диагнозом музыка. Ваххабит невольно вслушался в мелодию, закрыл глаза. Исчезла боль, а сразу за ней — всё остальное.

Кто-то толкнул Диагноза. Он оглянулся и увидел Рекса, который с натуж-ным пыхтением вползал в тесную щель между железным баком и кожухом водона-порной башни.

-Помогать пришёл? -совершенно серьёзно спросил санитар. -Что ж, спаси-бо. Лежи пока, уши не высовывай. Не то живо отстрелят.

"Свободовцы" в бою

В бой вступили "галичинские" снайперы. Расстрелявший все патроны Вы-хухоль попытался покинуть позицию за поленницей. Снайперская пуля пробила ему грудь. "Свободовец" дёрнулся, упал, оставив на тополёвых чурбачках красный след. Замолчала винтовка Че Бурашки за сосной. Заряд из гранатомета "галичан" попал в оконце бани, из которого стрелял Евро. Погибли Адвокат, Блаженный, Винт, Дятел, Романтик, Эстет. Всё...

Диагноз вздохнул, перевернулся на спину, щелкнул зажигалкой. Выждал, когда во дворе послышались негромкие голоса "галичан". Поднёс огонёк к тряпоч-ному фитильку, торчащему из бутылочного горла и выбросил бутылку наружу. Прислушался к негромкому хлопку и раздавшимся воплям, удовлетворённо кивнул. Словно заведённая машина он брал склянку за склянкой, поджигал фитили и выки-дывал посудину, когда предыдущая еще не успевала упасть и разбиться.

Скоро вся южная половина двора превратилась в полыхающий ад. Спец-назовцы поспешили отойти за разгорающиеся сараи и баню. Начался обыск дома и чердака, однако, судя по всему, там уже не оставалось живых защитников. Презе-соня Лефт что-то втолковывала немцу, он, не обращая на негритянку ни малейшего внимания, отдавал короткие распоряжения Дегтярёву и Шпортько. Однако, амери-канке всё же удалось вцепиться в воротник германца и заорать ему прямо в ухо. Тот сморщился и сделал знак сержанту, Шпортько вытянулся перед ним.

-Идти в keller... ja... в подвал. Искать там разный предмет... und непремен-но брать живой пленный... Moorschlepper Doctor... Болотный Доктор.

Сержант подозвал тройку рядовых и без особой спешки начал спускаться по старым бетонным ступеням. Во дворе гулко взорвалось. Лампы замигали и по-гасли. В подвале наступила непроглядная темень. Где-то что-то с электрическим треском рассыпалось на мелкие обломки. -Це ви добре вигадали, iдiоти! Тепер у нас повна темрява! -прорычал в микрофон сержант Сергий Шпортько, включая фона-рик в шлеме. Злобствовать было из-за чего — очевидно случайный взрыв перебил кабель электроснабжения и надеяться на скорую починку никак не приходилось.

"Свободовцы" в бою

Впереди и слева послышалось что-то похожее на щебетание. Шпортько насторожился. Нет, скорее это напоминало ворчливо писклявую человеческую речь, прокручиваемую на испорченном магнитофоне с повышенной скоростью и задом наперёд. В памяти мгновенно всплыл фрагмент подготовительного занятия. -"Главное в бою с бюрером, -монотонно твердил лектор с шрамом на левой щеке, -быть осторожным и не дать себя вымотать. Постоянно перемещайтесь, и, не при-ближаясь вплотную, стреляйте очередью в голову. И имейте в виду: яркий свет на некоторое время ослепляет бюрера". Сержант знаком приказал подчинённым дви-гаться за ним в полной тишине. Он осторожно покрутил головой. Луч фонаря про-бежал по кафельным плиткам, полураспахнутым шкафам. Судя по всему, в подвале у доктора было что-то вроде анатомического музея Зоны: какая-то гадость в бан-ках с консервирующим раствором, скелеты мутантов. Шпортько включил детектор жизненных форм, приборчик подал негромкий сигнал. Ага, ясно, "большая живая масса находится в пределах десяти метров". Сержант подал солдатам знак "Делай, как я", отключил звук детектора, потушил фонарик. Солдаты тут же последовали его примеру. Они замерли в темном углу, в десятке шагов от них находилась дверь, предположительно должен появиться карлик. Тускло-жёлтый экранчик детектора сообщил о приближении излучающей тепло "живой массы" — пять метров, четыре, четыре, четыре... пять... Карлик знает, что они здесь! Шпортько и его команда взя-ли проход на прицел "абаканов". Им показалось, что мрак немного сгустился. Ка-жется, бюрер встал в дверном проходе, сопит и тоже ждет. Одновременно вспыхну-ли фонарики, четыре луча уперлись в дверной проём и "галичане" увидели, как в их сторону медленно и беззвучно летела чуть заметно вращавшаяся микроволновая печь. Она зависла в двух шагах напротив сержанта. Тишина ничем не нарушалась. Микроволновка, качнувшись, развернулась в воздухе и понеслась к Шпортько. Он успел увернуться, зато сзади коротко взвыл его подчинённый. Команда обрушила на карлика огонь из трёх стволов, но её встретила настоящая лавина летящих в го-ловы тяжёлых банок с законсервированной дрянью. Прошло всего несколько се-кунд, однако для атакующих время изрядно растянулось.

-Всi цiлi?

"Галичане" в бою

Сержанту ответило злобное мычание солдатских глоток. Кажется, спра-шивать не стоило: на полу возился клубок из трёх тел в мокром от формалинового раствора камуфляже. Синяки и ушибы, рассеченные лбы и заплывшие глаза...

-Слава героям! -пренебрежительно сплюнул Шпортько. -Героям слава! Пiдiймайтеся, герої, подивимось, що там.

В луче фонаря темнел бурый куль, пригвождённый автоматными очередя-ми к разбитому кафелю. "Галичанин" потыкал бюрера стволом, подцепил капю-шон, откинул, с полминуты рассматривал сморщенное коричневое лицо карлика.

-Лайно! -выругался спецназовец. Его подчинённые расплелись, всё так же мыча от боли, подбирали оружие, поднимались, но явно не были способны на что-либо серьёзное. Хорошо, если выберутся наружу без посторонней помощи. Впро-чем, у самого Шпортько тоже онемело левое плечо.

Сержант медленно поворачивал голову из стороны в сторону, обшаривая тёмное помещение лучом налобного фонаря. Болотный Доктор неподвижно сидел за столом со свешенной на грудь головой. Шпортько, брезгливо смахивая с комби-незона воняющую формалином слизь, с автоматом наперевес осторожно обошёл стол. На разбросанных бумагах блеснул никелем большой старомодный шприц. "Галичанин" поднял руку Доктора, безуспешно попытался нащупать пульс.

-Доповiдаю. Ми його знайшли. -сказал Шпортько в микрофон. -Мертвий. Нi, це не ми його вбили. Самовбивство. Нi, мої хлопцi не зможуть пiдняти, потрiбна допомога. "Чому, чому"... А тому що ми тут з бюрером зустрiлися, зрозумiло? Так. Ще запитання будуть? Чекаю трьох. I хай та чорна мавпа заткне пельку, бо iї навiть пiд землею чути.

В конце обороны Усадьбы Болотного Доктора погиб контролёр, которого Рекс про себя окрестил "Толстяком". Мутант приплёлся к Хозяину дней пятнадцать назад, изрядно порванный собаками. Как его угораздило, Рекс решительно отказы-вался понимать. Возможно стая подкралась к Толстяку, когда тот спал — должны же и эти тыквоголовые когда-то отдыхать! Хозяин пытался усыпить контролера перед операцией, но на монстра наркоз не действовал. Доктор дивился, вкатил чудовищу алкоголь внутривенно, а когда тот отупело оплыл на табурете, принялся быстро зашивать раны и обрабатывать их йодом. В последующие дни выздоравливающий контролёр, гуляя вокруг дома, пугал других пациентов Доктора оплывшей земли-стой физиономией, полузакрытыми глазами и пузырями на висках. Впрочем, аппе-титом он тоже пугал. Трёхлитровый котелок овсяной каши для него был обычной разовой нормой. Кроме того, непонятно каким образом Доктору удалось втолко-вать мутанту, что тому для восстановления сил требуется ежедневно потреблять пару килограммов сырой свеклы. Не дай бог кому увидеть контролёра, сующего в пасть фиолетовые нечищеные корнеплоды. Рекс и себя красавцем, конечно, не счи-тал, и на Болотах насмотрелся всякого, но такое зрелище заставляло поёжиться даже его. Поэтому за общий стол контролера не усаживали, кормили отдельно, на что Толстяк, впрочем, не обижался. Во время боя монстр с полным безразличием сидел в овощехранилище с закрытыми глазами, повисшей головой и сложенными на коленях руками. Казалось, он спал под грохот стрельбы и разрывов. Однако, когда выстрелы стихли, встал и поковылял по кирпичным ступеням наверх. "Гали-чане" с автоматами наперевес осторожно поднимались по покатому склону с во-сточной стороны. Один на секунду остановился у поленницы. Там лежал Выху-холь. "Свободовец" был без сознания, но пальцы упрямо скребли землю, пытаясь ухватить приклад "калашникова", валяющегося рядом с пустым магазином. Спец-назовец выстрелил раненому в лицо, смахнул брызги крови с жёлто-синей нашивки на рукаве. Височные пузыри Толстяка вздулись и запульсировали. Он тяжело уста-вился на врагов. Рекс злорадно возликовал. Контролер — это вам не таракан кухон-ный, попляшете напоследок, гады. Четверка "галичан" замерла, потом вскинула оружие и развернулась на сто восемьдесят градусов. Судя по всему, попавшие под психический контроль толстяка были бойцами не из худших: короткими меткими очередями сразу же уложили добрую половину наступающей за ними цепи. Когда ядрёные маты и вопли обалдевших "галичан" огласили округу, Рекс блаженно за-жмурился и оскалил клыки в знаменитой улыбке чернобыльского пса. Хотя, конеч-но, пустыми надеждами тешить себя не следовало: Толстяк был последним защит-ником Дома Доктора и последним же неприятным сюрпризом для нападавших. Его появление только отсрочило конец. Изрешетив четвёрку подчинённых контролёром сослуживцев, "галичане" залегли и, очевидно получили по радио советы знающих людей. Во всяком случае, никто в поле зрения Толстяка больше не полез, а вот его местонахождение каким-то образом определили точно. Залп из подствольников по кирпичной стене! Ещё! Ещё! Наверное, этого хватило бы, чтобы уничтожить танк. А Толстяк не был танком. Вся сила контролера заключается в его умении подчи-нять на расстоянии психику других живых существ, зато против пуль в упор и ножа в рукопашной он, пожалуй, даже беззащитнее других монстров Зоны. Толстяк су-дорожно задёргался под ударами обломков кирпича и гранатных осколков, неук-люже повалился на бок, затих. Из разжатого кулака выкатилась надкушенная свек-ла.

Рекс долго и совершенно неподвижно лежал на мокром и холодном железе водонапорного бака рядом с убитым Диагнозом. Ассистент Болотного Доктора сумел выбросить все стеклянные ёмкости с зажигательной смесью, кроме последней лабораторной колбы. Пуля ударила Диагнозу в висок, он неуклюже навалился на трубу, подвернув под себя руку с колбой, от которой остро воняло бензином и ма-шинным маслом. Схватившиеся в смертном бою защитники Дома Доктора и "гали-чане" не видели Рекса и даже не могли предположить, что на баке кто-то мог при-таиться. Высокий бортик, приваренный еще советскими умельцами, надёжно защи-щал его. Несколько раз по толстому металлу били шальные пули, отбивая лишаи ржавчины и выдавливая с внутренней стороны уродливые волдыри. Осколок гра-наты, фыркая на излёте, упал перед самым собачьим носом. Потом бак содрогнулся от прямого попадания заряда из подствольника, с шумом полилась вниз вода. Но пёс не шелохнулся. Он не боялся. Хотя совершенно точно представлял себе, чем и как всё закончится.

"Галичане" в бою

Нестерпимо для острого собачьего нюха смердело пороховым дымом и га-рью. Снаружи трещали и щёлкали подожженные Диагнозом деревянные постройки. Но больше не стреляли. Пришёл его, Рекса черед?

Пёс бесшумно подполз к щели между плитами ограждения, осторожно приник к ней. Во дворе, обезображенном выжженными в зелёной траве проплеши-нами, возились враги, что-то таскали, подсчитывали.

Святые собачьи угодники! Это ещё что за уродина?! Кто командует врага-ми? Баба, что ли? Ну да, точно. Рекс повидал немало мутантов, фантазия у Матуш-ки-Зоны насчёт уродования зверей и людей работала ого-го как. Однако чтобы морду оставить почти человечьей, но притом в чёрный цвет выкрасить — это, изви-ните, перебор и извращение. Баба завопила на кошачьем языке на солдат, те кину-лись в дом и подвал. Что с хозяином? Пёс чувствовал неладное и с трудом удержи-вался от тоскливого воя.

Из подвала вытащили тяжёлый свёрток из закамуфлированного разводами брезента. Развернули. Неловко подвернув под себя руку, на брезенте в знакомом стареньком халате лежал Болотный Доктор, Рексов Хозяин и Друг. Чёрная баба визгливо напустилась на солдат, те недружелюбно отмалчивались.

Пёс знал, что в его распоряжении будет не больше двух секунд. Пёс знал, что эти секунды будут последними. Пёс знал, что по-другому не может быть.

Только бы не промахнуться... Пёс подобрался и прыгнул.

Не промахнулся! Когда к Доктору приходил его приятель, называвший се-бя Семецким (от него, кстати, пахло почти так же, как от Хозяина), он уважительно называл Рекса "центнером мускулов". Преувеличивал в два раза, конечно, но когда пятьдесят килограммов, обрушились с трёхметровой высоты всеми четырьмя лапа-ми, собранными в пучок, в основание черепа Презесони Лефт, этого оказалось бо-лее чем достаточно. Американка умерла мгновенно, еще когда кувырком отлетала к горящему сараю.

Рекс вскочил на лапы, пронизанные мерзким электрическим звоном и дро-жью. Он хотел принять вражеские пули в грудь и морду, как и следует погибать настоящему чернобыльскому псу. Но кто-то сильно толкнул его и загородил собою. Рекс рыкнул было, однако осёкся. Шатаясь и хрипло дыша, перед Рексом вставал с четверенек Аккерманец. В измазанной грязью руке он сжимал рукоять острой, словно бритва, финки. Властный окрик буквально на долю секунды опередил "га-личан", вскинувших автоматы.

-Halt! -разбрал Рекс. -Nicht schießen!

Неуловимым движением выскользнул вперёд коренастый крепыш в НАТОвском камуфляже без знаков различия и без сине-жёлтой блямбы.

-Не стрелять! — повторил он с сильным акцентом, а чтобы было понятнее, кулаком в беспалой перчатке отбил стволы спецназовцев в стороны. Посмотрел на скрюченный труп аме-риканки. Мгновенная пренебрежительная ухмылка скривила губы крепыша. Он молча ткнул пальцем в сторону убитой, потом в грудь ближайших "галичан". Те, бурча что-то под нос, втащили труп на расстеленный брезент и поволокли за сарай.