Красная Славия

Майор как раз закончил 'пытать' очередного купеческого приказчика о военных силах Херсона и халифата и передал его в распоряжение ученых. За себя Асташев оставил своего начальника штаба старлея Ефимова. Приказчик Теодорис у купца Мауритиуса ведал торговлей с хазарским городом Бакла, находившимся сейчас примерно на месте будущего Бахчисарая. Он как раз вел туда караван с продукцией херсонских ремесленников. У него ученые принялись допытываться об административном устройстве Баклы, о главных персонах города, об их именах, функциях и состоянии. Через них профессора надеялись выйти на контакты с важными персонами в столице каганата Итиле. Направление посольства и Итиль они уже считали одной из своих первостепенных задач. Выяснилось, что Теодорис владеет хазарским языком. Однако, с высокими должностными лицами Баклы он лично знаком не был, хотя и знал их имена.

Затем ученым предоставили на 'потрошение' приказчика Бактиуса, также направлявшегося в Баклу. Его пытали по тем же вопросам с целью проверки сведений, полученных от Теодориса. Выяснилось, что этому приказчику приходилось бывать и в Итиле. Туда он попадал с товарами, доставленными морем и по реке Дон в крупный хазарский город Саркел, далее сушей с Дона на Волгу и вниз по Волге в Итиль. Его пытали по всем подробностям этого торгового маршрута и об известных ему персонах в Итиле. Хазарским языком он тоже владел. К сожалению, его круг знакомств исчерпывался купцами, с которыми ему приходилось вести торговые дела и владельцами постоялых дворов, на которых приходилось останавливаться.

Не успели закончить с Бактиусом, как на допрос привели капитанов торговых судов и военных кораблей, взятых в плен моряками. Их сначала допрашивал капитан-лейтенант Родионов, затем передавал ученым, оставив, впрочем, за себя своего начальника штаба Трифонова.

Допросы профессора вели весь день до глубокой ночи с небольшим перерывом на обед в столовой школы. Успели опросить лишь троих капитанов из шести взятых в плен. День прошел в высшей степени плодотворно, они получили огромное количество важнейшей информации по персоналиям Херсона и каганата, их административным системам, экономике и торговле. Поздно вечером Греков позвонил Фрегеру и сообщил, что стратегию разработать они не смогут, пока не опросят всех пленных. Им осталось опросить приказчика — хазарина и троих капитанов.

Асташев лично допросил взятого в плен раненого полусотника. Тот подтвердил информацию о вооруженных силах города Херсон, полученную от приказчиков, но уточнил, что на мобилизацию стратиотов города Херсон потребуются сутки. А военные силы других городов оказались совсем незначительными. Лишь по одному — двум друнгам в Судаке и Алустоне. Стратиотов во всех остальных городах и селах набиралось около 3 тысяч, но, на мобилизацию их требовалось до пяти суток.

В конце дня Асташев прошелся по всей оборонительной линии. На двух вершинах на входе в бухту и на двух вершинах на выходе из города в долину уже стояли на оборудованных позициях пушки. Для размещения пушки на правой северной высоте был использован бетонированный форт, оставшийся еще с царских времен. На остальных позициях для установки пушек поставили бревенчатые срубы высотой по десятку венцов, засыпанные грунтом изнутри. Курсанты уже отодвинули лес от своих окопов на 200 и более метров. Мобилизованное население начало устанавливать бревенчатый частокол между городом и долиной. Город был готов отразить нападение.

Именитый купец Мавродиус, входивший в первый купеческий десяток Херсона, до позднего вечера ожидал возвращения отряда, посланного им на поиски пропавшего каравана. Подробно опросив вернувшихся в панике охранников приказчика Микиса, он решил, что караван стал жертвой разбойников — хазар. По слухам, хазарские шаманы умели насылать на людей морок. Только этим он мог объяснить рассказ охранников об ужасном чудовище, напавшем на караван. Однако, допрошенные порознь охранники описывали это чудовище без разногласий.

Мавродиус пригласил к себе полусотника стратиотов Максимилиана, которому обычно поручал охрану наиболее ценных грузов. Отслужив 20 лет в регулярной легкой коннице, Максимилиан при выходе в отставку получил за службу хороший земельный участок в деревне недалеко от Херсона. Полусотник обычно сам набирал в охрану караванов таких же, как он сам, отслуживших ветеранов. Впрочем, вот уже несколько лет сколь-нибудь крупных банд в окрестностях Херсона не наблюдалось. Хазарские беки и беи сами были заинтересованы в безопасности торговли с византийцами.

Максимилиан присутствовал при допросе опозорившихся, лично им рекомендованных охранников. Купец поручил ему набрать отряд, найти и уничтожить разбойников и вернуть пропавший караван. Иначе, купец больше не будет поручать полусотнику охрану караванов. Максимилиан посчитал, что десятка ветеранов будет достаточно, чтобы разгромить любую банду, наверняка состоящую из босяков. Хотя, наличие в банде шамана его несколько смущало. Однако, со стрелой в груди не больно то, пошаманишь. А все легкие конники луком владели отменно.

Когда же отряд Максимилиана не вернулся и к утру следующего дня, Мауритиус решил идти к стратигу. Банда, способная уничтожить десяток опытных воинов представляла собой не шуточную угрозу фему.

Привратник стратига сразу пропустил купца во двор городской усадьбы властителя, но, управитель поместья заставил его ожидать, пока его высокородие Серапион позавтракает. Однако, же, не заставил знатного купчину ожидать приемных часов.

Стратиг принял Мауритиуса в садовой беседке в домашних туфлях и в халате, демонстрируя, тем самым, свое расположение. После рассказа купца о чрезвычайных происшествиях Серапион задумался.

— Помню Максимилиана. Опытный и умелый вояка. Не раз отличался по службе. В ловушку он попасть не мог. И шаман на него не подействовал бы. Ни один воин из десятка не вернулся. Значит, его десяток задавили силой. Отсюда следует, что разбойников не менее полусотни человек.

Пожалуй, следует послать против банды сотню легкой конницы. А лучше две. Целого друнга будет многовато. К тому же, у меня сейчас под рукой в городе только друнг легкой пехоты и друнг конницы. Остальные во главе с турмархом на учениях. Центурию (сотню) конницы оставлю в городе. А две сотни займутся твоими бандитами.

— Благодарю Вас, ваше высокородие!

Стратиг вызвал к себе друнгария легкоконного друнга. В ожидании командира друнга Серапион удостоил купца милостивой беседы о перспективах торговли и видах на урожай винограда. Вошедшему вскоре друнгарию в присутствии Мауритиуса поставил задачу. Затем отпустил обоих.

Друнгарий Стефан подробно расспросил купца об обстоятельствах дела и пошел поднимать тагму. Поход Стефан решил возглавить лично. Попросил купца прислать к нему проштрафившихся охранников. На этом они разошлись. В 11 часов утра две центурии легкой конницы — трапезитов вышли за городские стены.

По дороге на Баклу до развилки на Ямболи прошли спокойно. Шли не спеша, по всем уставным правилам. Десяток впереди в трех тысячах шагов в качестве приманки. Стефан надеялся, что бандиты соблазнятся и атакуют десяток. Напали же они на десяток Максимилиана.

В головном дозоре в тысяче шагов впереди отряда следовали еще два десятка. Два десятка шли без дорог во фланговых дозорах. Никаких следов банды обнаружить не удалось. На развилке свернули на Ямболи, куда должен был следовать караван Мауритиуса и десяток Максимилиана. В 3 часа пополудни отряд вступил в долину Ямболи. До села предстояло идти еще около часа.

Связисты по команде Асташева уже успели протянуть телефонную линию к одному из секретов, сидевших в лесу на холмах при входе в долину. Секрет отлично посматривал дорогу. Заметив передовой десяток воинов, старший секрета сразу же доложил в штаб по телефону. Затем доложил о проходе двух десятков и еще полутора сотен всадников.

Асташев объявил по гарнизону боевую тревогу. Однако, приказал гражданским ничего не сообщать и шума не поднимать. Взводы стрелков по-тихому выдвинулись на позиции. Городок продолжал жить обычной жизнью. Рабочие бригады рубили лес, возили и таскали бревна, копали ямы, строили частокол.

В километре от околицы декарх передового десятка, бывавший ранее в Ямболи, заметил странные несоответствия. В селе появились высокие трех и четырех этажные здания, которых раньше в нем не было. Слева от села на склоне горы высилась каменная церковь с высокой колокольней, ранее тоже отсутствующая. Наконец, перед селом копошились люди, строившие частокол. Декарх (десятник) остановил десяток и послал гонца к друнгарию. Пока гонец доскакал к командиру, пока рассказал о несоответствиях, к первому десятку подошел головной дозор и тоже остановился. Декархи принялись обсуждать увиденное. Ни к какому выводу они не пришли. Тем временем к ним подтянулись и главные силы отряда. Никаких боевых приготовлений в новом Ямболи декархи не заметили. Не выстраивались в поле пехотные друнги. Не выходила на фланги конница. Правда, строивший частокол народ остановился и начал глазеть на подходящий к городу отряд, что-то активно обсуждая и размахивая руками.

Стефан был решительным военным. Очевидно, засевшие в Ямболи люди захватили и караван купца и десяток Максимилиана. А, значит, были врагами. Друнгарий указал кентархам (сотникам) боевой порядок и приказал сигнальщику трубить построение к бою. Центурии рассыпались в обе стороны от дороги, выстроились в две шеренги и приготовили луки. Стефан приказал трубить атаку. Центурии сдвинулись с места, и, постепенно разгоняясь, пошли в атаку по ровным крестьянским полям. Люди у частокола, наконец, среагировали на опасность и побежали к селу. Друнгарий с личным десятком чуть отстал и скакал по дороге в центре построения.

Византийцы атаковали красиво. Как в фильмах о гражданской войне. Майору Асташеву пришлось повоевать и в империалистическую, и в Гражданскую. Правда, в пехоте и в артиллерии. И такой красивой конной атаки ему увидеть тогда не довелось. Однако, любоваться было некогда. Это было не кино, а реальная атака реального противника. На правую артиллерийскую позицию в старый форт уже был проложен телефон, но, времени на звонки уже не было. Конница доскачет до частокола за пару — тройку минут. Майор зарядил в ракетницу красный патрон и выстрелил вверх.

Через секунду обе пушки рявкнули. В конных строях противника встали султаны разрывов. Пушки били прямой наводкой осколочными снарядами с максимальной скорострельностью. Пока заряжающие вкидывали в открывшиеся затворы полуавтоматических пушек новые выстрелы и закрывали затворы, наводчики успевали подкрутить маховики прицелов. За минуту артиллеристы успели выпустить по десятку снарядов, изрядно сократив количество атакующих. Когда с пятисот метров по кавалерии застучали максимы, немногочисленные уцелевшие конники уже разворачивали коней. Станковые пулеметы проводили бегущих короткими прицельными очередями. В шестикратный бинокль Асташев наблюдал, как конники один за другим вылетали из седел, либо падали на землю вместе с конями. До дальнего края долины добрались едва пара десятков всадников. Но, тут по ним с холмов из лесных опушек ударили два ручных пулемета ДП, которыми были вооружены секреты. Из долины ни один враг не ушел.

Асташев скомандовал:

— Стрелки, за мной! — Спрыгнул с бетонной артиллерийской платформы, вытащил из кобуры наган и двинулся по склону вниз, к дороге. За ним затопал вылезший из окопа взвод курсантов. Завидев такое дело, командиры взводов, расположившихся на противоположном склоне долины и у дороги, тоже подняли своих курсантов из окопов и пошли прочесывать поле боя. Заранее было дано указание после боя собрать раненых и трофеи. Собирали и уцелевших лошадей. Потерявшие седоков лошади, напуганные взрывами, проскакали в город до самой бухты. Там их ловили горожане.

Сбор трофеев продолжался до вечера. Собрали 38 уцелевших лошадей. Собрали 27 легко раненых византийцев и около полусотни тяжелых. Астафьев распорядился легко раненых отнести в санчасть школы. Медикам дал указание просто обработать раны спиртом, зашить и перевязать. Дефицитные медикаменты на них не тратить. Именно так ранее, с согласия майора, распорядился своими пленными Родионов. Тяжелых приказал занести в поставленные для них палатки и разложить на соломе. Кому ихний бог даст, тот и выживет. Начальник медсанчасти школы военврач второго ранга Будяков в тяжелые зачислил только тех, кому выжить было вряд-ли возможно. Остальных решил лечить.

Мясо и шкуры убитых лошадей хозяйственный Белобородько приказал заготовить в прок. Для этого мобилизовали всех мясников и всех поваров города. Даже домохозяек попросили варить из конины тушенку.

Еще набрали около полутора сотен относительно целых комплектов оружия и доспехов. Одежду и обувь убитых разрешили собрать крестьянам из Ямболи. Поврежденное осколками оружие и доспехи отдали местному кузнецу Василию в починку. Впрочем, хорошие доспехи в виде кольчуг и железных шлемов имели только десятники. Простые воины были облачены в безрукавки из толстой кожи с нашитыми на груди и плечах железными пластинами.

Доспех убитого командира византийцев в виде кожаной безрукавки с кольчужными рукавами курсанты преподнесли Асташеву. Правда, кожа безрукавки была мягкой и вся она была покрыта железными пластинами внахлест по всей поверхности. И шлем был красивым, островерхим с выгравированными узорами.

К обработке лошадиных туш привлекли местных крестьян. За работу им пообещали по одной шкуре и по лошадиной ноге на семью. Местные взялись за работу рьяно. Содранные с убитых лошадей шкуры они скоблили камнями известняка и замачивали в морской воде. Копать братскую могилу и хоронить убитых тоже поручили местным. За это пообещали им по лошадиной голове на каждого работника.

Первый бой с местными закончился полной и безоговорочной победой. Вечером народ в Балаклаве праздновал. Моряки и курсанты в глазах местных девушек стали героями. Однако, Фрегер по радиотрансляции предупредил горожан, чтобы мужчины не расслаблялись слишком сильно. Был выигран только первый бой.

10. Военные советы.

Следующим утром Фрегер пригласил к себе членов Президиума Совета. На заседание в качестве советников вызвал Родионова и Грекова.

— Ученые мужи нам все еще не выдали рекомендации по внешней политике. — Начал Фрегер. — Они все еще информацию собирают. Так я излагаю, товарищ профессор?

— Да, так, товарищ Фрегер. Вот сегодня проведем опрос пленного хазарина и оставшихся капитанов, тогда и сможем приступить к разработке стратегии внешней политики.

— Однако, время у нас не терпит. — Продолжил Председатель Президиума. — В Херсоне теперь про нас уже, наверняка, знают. Только не знают, кто мы и откуда.

Как считаете, Владимир Васильевич, когда они на нас всеми силами навалятся?

— Думаю, сегодня они будут вести разведку. Считаю, пусть ведут. Через лес они к нам подберутся и все рассмотрят. Увидят, что их старого села больше нет, а есть новый город. Прикинут численность населения и возможное количество войск. Исходя из своих представлений, конечно. Населения у нас 4 тысячи, значит, боеспособных мужчин может быть максимум одна тысяча. Но, это с ополчением. А воинов может быть сотни три, не больше.