Страница произведения
Войти
Зарегистрироваться
Страница произведения

Наташа и будущее


Опубликован:
25.12.2012 — 09.08.2022
Аннотация:
Наталья Алексеевна Свирепая (по прозвищу Ташка), на тринадцатом году жизни, окончила школу, и в должности практикантки поступила на работу в Новосибирский институт кибернетики, в лабораторию занимающуюся разработкой второго поколения искусственных интеллектов. Здесь нет ничего удивительного потому, что Ташка принадлежит к "избыточно модифицированным" людям. Она ест только невкусные вещи, учится с ребятами старше её на четыре-пять лет и первая в классе окончила школу, получила работу и, в неполных тринадцать лет, стала официально считаться взрослой. Но эта история не только о Ташке. Ещё она о гигантском городе под антарктическими льдами. О искусственных интеллектах и их непростыми отношениями с программистами. О генограммистах и их борьбе с наследственными заболеваниями. О странном сигнале приходящем извне солнечной системе. О Марсе, но без яблонь. Хотя, немного, и о яблонях тоже. Эта книга о будущем, которое, конечно же, будет совсем непохоже на описанное здесь. Поэтому, думаю, можно сказать: книга всё-таки о настоящем. Не смотря на то, что она о будущем.
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
  Следующая глава
 
 

Мальчишки в песочнице затеяли возню. Кажется у них опасно наклонилась песочная башня и они спешно, в двенадцать, в четырнадцать рук месили песок выправляя оплошность.

Разглядывая прохожих Римма увидела Наталью идущую под руку с каким-то пареньком примерно её возраста. Практикантка шла не к ним, в другую сторону.

— Пожалуй пойду— сказал профессор — Иначе разберут апельсины и придётся ждать пока снова привезут. Признаться мне изрядно по сердцу их прохладный, терпкий вкус. Знаете Римма я завтра принесу один в лабораторию.

Прощаясь Римма крикнула: -Виталий остался в институте?

Профессор на секунду обернулся и прокричал: -Когда я уходил он был там.

Римма посмотрела на возящихся в песке детей. Башню они удержали от падения, но продолжали строить выше и выше и было несомненно, что рано или поздно башня рассыплется сколько бы не крепили её детские ладошки. Возможно им просто хотелось узнать насколько высокую песочную башню они сумеют построить.

В институте Виталия уже не было. Постояв на пороге пустой и погруженной в полумрак лаборатории Римма вошла и сразу засветился потолок.

Конечно можно позвонить ему или узнать через сеть куда он пошёл и попытаться встретится, но самой искать встречи казалось неправильным. Лучше она, как и собиралась, расскажет ему завтра. Посмотрит в его глаза и поймёт, что на самом деле он думает до того как Витя облечёт мысли и чувства в слова. Она поймёт ведь так просто понять любимого человека. И никакого беспроводного приёмо-передатчика не нужно.

На вечер никаких дел не оставалось. Подруги сейчас выписывают кренделя на автолётах и по очереди стреляют холостыми из Танькиного 'огненного глаза'. Интересно было бы подержаться за ручки управления, ощутить скрытую, готовую выплеснуться стеной огня мощь. Но сегодня не судьба. Ничего, будут ещё множество дружеских тренировок и по две обязательных в каждом году. Вите звонить она не хочет и следовательно даже в кафе-общепите посидеть совершенно не с кем. Что остаётся? Правильно — работа.

Ею Римма и занялась. Проверила состояние зародышей, убедилась что параметры находятся в расчётных пределах. Впрочем выйдя они за пределы и к профессору и к ней и к Вите и даже к маленькой практикантке полетит через сеть тревожный сигнал.

До позднего вечера Римма сидела в лаборатории пролистывая архив журналов в которых фиксировались все этапы опытов. Она ещё раз просмотрела файл с диссертацией профессора Гальтаго, где он приводил доказательства своей теории и выводил следствия. Вот только почему ничего не получается? Теория неверна? Но где ошибка? Они дважды, а сам Сергей Иванович раз десять, не меньше, перепроверили теоретические выкладки. Они прошли по всем ссылкам на которых основывал свои рассуждения профессор. Проверили и доказали каждую математическую теорему положенную в основание доказательства. Это была грандиозная работа. Собственно на неё и ушли последние два — три года. Вернее промежутки между экспериментами. Долгие часы ожидания перед тем как узнать, что произошла очередная ошибка, неудача. Теория безошибочна. Ошибка закралась где-то на этапе практической реализации.

Вздохнув Римма закрыла файлы с диссертацией и лабораторными журналами и собственные заметки. Встала, потянулась. Крутанула кресло так, что то закрутилось и продолжало вращаться почти полминуты. Взяла из автоповара чашку кофе без сахара и молока, но с добавлением размолотых зёрен козина. И только посмотрев в окно заметила, что уже довольно поздно.

Допив кофе и вернув чашку автоповару Римма вышла из института. Осенние дни могут быть полны тепла, но вечерами холодные щупальца проникали в город миллионом миллионов мелких сквозняков. Склеив края куртки Римма пошла через институтский парк. Над головой сияли первые звёзды, но их было не видно из-за света фонарей заливавших и город и институтский парк и отсвечивающих на складках одежды ночных прохожих.

Она позвонила в управление наземного транспорта и попросила такси.

— Через двадцать пять минут на пересечении улиц Дзержинского и имени космонавта Потарина— сказал голос во всём похожий на человеческий, но это говорила виртуальная сущность имеющая алгоритмическую природу.

До пересечения улиц минут пять ходу и потому Римма замедлила шаг, а потом и вовсе остановилась у ярко освещённой навесным фонарём мемориальной доски. Фамилии и имена выдающихся кибернетиков прошлого строго и грозно, каждой чертой, каждой высеченной в камне буквой, всматривались в замершую за кругом света девушку.

Наверное виновата ночь или её сегодняшние волнения или даже добрая доктор психиатор, а может быть и психотехник, которая чего-то не предусмотрела или где-то ошиблась. Потому, что Римма заговорила с давно мёртвыми людьми известными ей лишь по портретам в учебном курсе по истории кибернетики. Она стояла в полумраке, не заходя за границу света. Там, за границей, лился мощным потоком белый свет придавая травинкам и попавшим в круг света ветвям деревьев резкие, состоящие из одних только углов и дуг, очертания. Верхние строчки отбрасывали тень на нижние и оттуда, где стояла Римма практически ничего нельзя было прочитать.

Она сказала: -Я знаю: вы были бойцами даже если никогда не воевали. Что стоят солдатская храбрость, умение и опыт если у врага есть оружие, а у тебя нет. Но не только оружие и не в первую очередь оружие. Настоящий новый мир, новые мечты и новый взгляд на вещи возник как будто сам собой, но одновременно благодаря вашим трудам и покоясь на них. Я читала о ваших ошибках. В энциклопедиях почему-то очень подробно описываются ошибки, а достижения удостаиваются едва ли пары абзацев. Чем более велик человек тем большие ошибки он совершает. Всё так, всё правильно. Но разве ошибки перечёркивают достижения?

Как и вы я солдат— говорила Римма — Плохой, плохенький, но солдат науки и значит сражаюсь на первом крае. Вы мертвы, вы не слышите мой голос и не знаете, что сейчас мир сделался гораздо более жестоким чем при вашей жизни. Противостояние систем вот-вот достигнет апогея. Государства и страны выстроились у финишной черты и от того кто первый разорвёт ленточку зависит очень и очень многое. Вот опять сбилась на официальный стиль. Почему-то стоит заговорить о политике как сами собой просятся на язык шаблонные фразы. Наверное это у нас уже инстинкт такой — говорить заголовками.

Я не предаю дело— в запальчивости сказала Римма: -Вы не можете, не имеете права обвинять меня. Потому, что в конечном счёте вы жили и работали чтобы женщины могли спокойно рождать детей. И я женщина и я хочу ребёнка. Получается, что вы жили ради меня. Такая вот я самонадеянная. Вы простите. А я постараюсь сделать всё, что только возможно, всё, что в моих силах...

Римма осознала, что говорит в пустоту. Мёртвым не нужны слова, они нужны живым. И кроме неё самой никого не было в институтском парке, у мемориальной плиты поставленной в честь первых советских кибернетиков в этот поздний час.

— Пожалуй я и правда немного разболталась— призналась себе Римма — Нужно будет попросить доктора Подмогаеву выписать что-нибудь, чтобы быть более целеустремлённой.

Вечер был холодный и у неё замёрзли открытые ноги и пальцы рук. Римма посмотрела на часы, быстрым шагом прошла улице Дзержинского вплоть до пересечения с улицей имени космонавта Потарина. Села в автоматизированное такси и уехала. Под утро сгустился туман, но вскоре рассеялся. Когда она, твёрдая и собранная, вышла рано, раньше чем обычно выходила на работу, белые клочья тумана уже усыхали. Они расползались и полностью исчезли вскоре после того как выглянуло солнце.

Глава 6

Ташка волновалась и узнала младшего научного сотрудника Римму только когда они встретились в больничном коридоре лицом к лицу.

Они немного поговорила. Ташка сказала, что всё будет хорошо и кажется её слова немного успокоили младшего научного сотрудника.

— Доктор Румянцева?

— Проходи Наташа. Я рада, что ты согласилась на терапию.

Кабинет доктора Румянцевой отличался от виденных Ташкой ранее. Он значительно больше размером и уставлен различными врачебными приспособлениями. Причём не такими как всем знакомая и привычная словно зубная щётка капсула автодока, а более сложными, снабжёнными множеством дополнительных приспособлений. Похоже это был не приёмный кабинет, а операционная или что-то в этом роде.

Ташкино знакомство с больницей ограничивалось регламентными обследованиями, взятием проб телесных жидкостей, лечением многочисленных растяжений и перелома руки когда она неудачно упала на занятиях по военной подготовке. С другой стороны старшие поколения нуждались в постоянной внешней коррекции и ей приходилось сопровождать кого-то из старших на лечебно-коррекционные процедуры, но тех приборов и аппаратов, что стояли здесь она ещё не видела. Настороженно посматривая на овальный агрегат подвешенный под потолком и напоминавший огромного белого паука поджавшего под брюшко десятки тонких ножек, Ташка села рядом с доктором.

На шеи у доктора переливалось ожерелье составленное из одинаковых бусин размером с ноготь мизинца. Бусинки имели идеальную сферическую форму и словно бы каждую секунду незаметно изменяли свой цвет, хотя если смотреть неотрывно, то этого не замечаешь. Щёки у доктора немного выпуклые, словно она постоянно что-то держит во рту. Волосы соломенные, глаза большие, тёмно-зелёные.

Ташка спросила: -Многие отказываются?

— Наверное опасаются, что если внесут так много нового в свой устоявшийся мир, тот может разбиться— произнесла доктор — Однако могу ли я судить если всегда жила с тем, чего вы лишены от рождения.

— Вкус не самое важное чувство. Нельзя сравнить со зрением или со слухом или с осязанием.

Доктор Румянцева кивнула: -Конечно нельзя сравнивать, но тем ни менее способность ощущать вкус одна из граней окружающего тебя мира. То, что ты сейчас считаешь полным может быть ещё полнее. Думаю если поговорить с психокинетиками они скажут, что и моё ощущение мира ущербно и далеко не полно. К сожалению на данный момент мы не можем техническими средствами воссоздавать ощущение психокинетической активности, только с помощью биологии и только с самого рождения. Зато техника может исправить ошибки биологии и дать тебе то, что остальные всегда имели.

— Что у вас за ожерелье?

Доктор прикоснулась пальцами к бусинам и чуть улыбнулась: -Это усилитель. Я из нейрокибернетиков— объяснила она и велела Ташке раздеться до пояса потому, что одежда может запачкаться.

Потом одно из кресел трансформировалось в длинный и узкий как кровать стол. Ташка легла ощущая спиной прохладную и пружинящую, но одновременно и твёрдую, поверхность.

Всё это время, видимо желая чтобы пациентка не волновалась, доктор Румянцева говорила негромким, сильным голосом: -'Вкус мира' — мне хотелось назвать его 'миром вкусов', но как водится людям только дай уцепиться за звучное название и потом не переубедишь. Провели в отделе голосование и, представляешь: все выбрали 'вкус мира'. Так он и стал называться.

— Без малого пятьдесят тысяч человек не способных ощущать вкус проживает в союзе— говорила доктор пока Ташка проводила пальцем от подбородка до живота и там где прошёл её палец появлялся раскрывающийся шов. Ткань скользила с плеч выпуская на свет худое, угловатое тело подростка. Пока она вертела головой в поисках подходящего места куда можно повесить одежду, доктор рассказывала: -Совмещение в одном геноме комплексов 'сияние' седьмой версии и 'фалько' привело к рождению почти пятидесяти тысяч детей с отсутствием вкусовых рецепторов и отходящих от них нервов. Вроде бы пятьдесят тысяч не так много. В Новосибирске, например, живёт всего девятнадцать. Из пятидесяти тысяч тех, кто подвергся избыточной модификации всего несколько сотен. Плюс неполная сотня доминант. Меньше чем капля в море.

Разработка 'вкуса мира' закончилась пятнадцать месяцев назад. Возьми это в рот, но не глотай— доктор подала Ташке фиолетовую пластинку. Пластинка легла на язык и как будто исчезла. Ташка испугалась — не проглотила ли она случайно.

— Не бойся— успокоила доктор Румянцева — Оно сейчас подстраивается под форму твоей ротовой полости. Уверяю тебя, Наташа, что мы работали так быстро, как только могли. Потребовалось шесть лет чтобы полностью довести 'вкус' до ума. Вырастить вкусовые рецепторы просто. Нервы тоже не так сложно, потребовалась бы одна операция. Но следовало ещё решить вопрос о том куда подключить новые нервы. В твоём мозге не сформировались участки ответственные за обработку информации от вкусовых рецепторов. Не было информации, отсутствовали нервы и мозг не сформировал необходимые участки.

Мы могли подключить искусственные нервы к зрительной коре— доктор коснулась правого века Ташки — Тогда ты видела бы вкус как мельтешение цветов. Могли к зоне обрабатывающей звуки — Румянцева прикоснулась у мочке уха заставив Ташку невольно вздрогнуть— Но это была бы профанация, грубая замена. Так не ощутишь подлинного вкуса. Оставался один путь — научиться учить мозг, чтобы он сам создал зону обработки вкусовых ощущений. На это ушли шесть лет. Мы учились обучать мозг и достигли успеха. Процедура совершенно безопасна. Первоначально планировалась операция необходимая чтобы протянуть нити искусственных нервов, но последние достижения науки позволяют делать это удалённо, без оперативного вмешательства. Красота для девочек стоит на первом месте. Постучи зубками. Теперь открой рот как можно шире. Не бойся.

Белый паук с овальным телом ожил. Часть манипуляторов проникли в Ташкино горло и что-то там делали. Она не чувствовала никаких прикосновений. Возможно доктор ввела ей локальную анестезию, а может быть движения манипуляторов были так точны и невесомы, что не ощущались.

— Поэтому процедура называется терапией— рассказывала где-то вне поля зрения доктор Румянцева — Тебе придётся самой учить свой мозг чувствовать вкус. Процедура обратима. В любой момент ты можешь прийти в поликлинику и врачи снимут прибор и всё станет как раньше. По окончанию терапии ты сможешь лечь на операцию. От рта к уже сформированной зоне предназначенной для обработки вкусовых ощущений проложут нити искусственных нервов и ты всегда будешь ощущать вкус. А когда придёт время растить детей в их генетических картах заменят либо 'сияние' либо 'фалько' и дети родятся сразу со всеми положенными нервами и рецепторами и зоны обрабатывающие вкусовые ощущения в их мозге будут развиваться нормальным образом с самого рождения и даже немного раньше.

Любой организм есть машина— говорила доктор — Цветок это машина, дерево тоже и человек разумеется. Любую машину можно починить или улучшить внеся в конструкцию полезные изменения. Страны, государственные образования тоже машины. В мире нет ничего кроме машин. Так считаем мы, нейрокибернетики. И как видишь: наш взгляд на вещи приносит плоды. Подумай над этим.

Ташка закрыла и открыла глаза показывая, что несомненно подумает как только у неё изо рта уберут пучок гибких шлангов и она сможет принять вертикальное положение.

— Приготовься— посоветовала доктор — Сейчас будет чуточку больно, может закружиться голова или померкнуть в глазах. Если будет тошнить — не сдерживайся, это операционный стол и он сам уберёт за тобой. На счёт три. Раз. Два.

123 ... 89101112 ... 525354
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
  Следующая глава



Иные расы и виды существ 11 списков
Ангелы (Произведений: 91)
Оборотни (Произведений: 181)
Орки, гоблины, гномы, назгулы, тролли (Произведений: 41)
Эльфы, эльфы-полукровки, дроу (Произведений: 230)
Привидения, призраки, полтергейсты, духи (Произведений: 74)
Боги, полубоги, божественные сущности (Произведений: 165)
Вампиры (Произведений: 241)
Демоны (Произведений: 265)
Драконы (Произведений: 164)
Особенная раса, вид (созданные автором) (Произведений: 122)
Редкие расы (но не авторские) (Произведений: 107)
Профессии, занятия, стили жизни 8 списков
Внутренний мир человека. Мысли и жизнь 4 списка
Миры фэнтези и фантастики: каноны, апокрифы, смешение жанров 7 списков
О взаимоотношениях 7 списков
Герои 13 списков
Земля 6 списков
Альтернативная история (Произведений: 213)
Аномальные зоны (Произведений: 73)
Городские истории (Произведений: 306)
Исторические фантазии (Произведений: 98)
Постапокалиптика (Произведений: 104)
Стилизации и этнические мотивы (Произведений: 130)
Попадалово 5 списков
Противостояние 9 списков
О чувствах 3 списка
Следующее поколение 4 списка
Детское фэнтези (Произведений: 39)
Для самых маленьких (Произведений: 34)
О животных (Произведений: 48)
Поучительные сказки, притчи (Произведений: 82)
Закрыть
Закрыть
Закрыть
↑ Вверх