Дерево Гуррикапа

Перед дровосеками лежала половина той самой кастрюли, которую вместо шлема напялил на голову Людоед и которую вместе с ним разрубил пополам Железный Дровосек. Братья сразу вспомнили рассказ Элли.

— Мы не знаем, — заявили они в один голос. — Совсем ничего не знаем.

Они сразу сообразили, что ни в коем случае нельзя рассказывать Людоедам о Железном Дровосеке и Страшиле.

— Сейчас узнаете! — зарычал Тырл. — Сейчас мы одного из вас скушаем, и тогда второй сразу всё расскажет! — и он показал на Атти. — По-моему, надо съесть этого. У него лицо поглупее.

— Я согласен, ба-гар-ра! — сказал Пырл. — Где мой нож?

— Нет-нет, это у меня лицо поглупее! — закричал Трой, пытаясь спасти брата. — Я ничего не знаю, а мой брат всё знает! Не надо его есть!

— В таком случае мы съедим тебя! — захохотал Тырл. — Какой глупый Жевун! Даже соврать не может, чтобы жизнь себе спасти. Клянусь моей бородой, он сам себя губит!

И он схватил Троя. Но тут уже во весь голос закричал Атти:

— Подождите, уважаемые Людоеды! Это я ничего не знаю! Меня съешьте!

Тырл отпустил Троя и повернулся к Атти:

— Ну вот, я так сразу и сказал, что надо съесть тебя!

— Он всё врёт! — закричал Трой. — Он врёт, чтобы спасти меня! Не трогайте его, лучше меня съешьте! Я очень глупый и ужасно вкусный, пальчики оближете! Честное слово!

— Это я глупый! Вся наша деревня знает, что я вообще ничего не знаю! — верещал Атти.

— Нет, это я глупый!

— А я ещё глупее! Меня съешьте!

— Нет, меня! Смотрите, какой я упитанный!

— А я вкуснее!

— А на мне мяса больше!

И так они надрывались что было сил, стараясь перекричать один другого. Тырл вертел головой то в одну сторону, то в другую, и в конце концов голова у него закружилась, он сел на пол и заткнул себе уши.

— Какие горластые Жевуны нам попались, — пробормотал он. — Надо их обоих поскорее съесть. Замолчите!!!

Дровосеки притихли.

Рыжий Пырл задумался. Это было непривычное для него занятие, и он даже побагровел от натуги. Слышно было, как в его косматой голове со страшным скрипом перекатываются тяжёлые и неуклюжие мысли. И глаза у Пырла тоже перекатывались вслед за мыслями, и от этого лицо у Людоеда стало совсем глупым.

— Да, — сказал он наконец. — Мы можем страшно ошибиться. Мы можем случайно съесть не того Жевуна. А если мы съедим не того, то что мы тогда будем делать со вторым?

— Тоже съедим, — предложил Тырл, облизываясь.

— И тогда мы ничего не узнаем, и мама на нас очень рассердится. Очень-очень рассердится.

Оба Людоеда поёжились и боязливо оглянулись на портрет, висящий над очагом. Ужасная женщина на портрете нахмурилась и засверкала глазами, как будто она уже очень-очень рассердилась. Но, может быть, это всем только показалось.

На портрете была изображена Ганзарра, свирепая мамаша Людоедов и сама заядлая людоедиха. Неизвестный художник постарался на славу, и Ганзарра на портрете была даже больше похожа на себя, чем в жизни. Тырл и Пырл знали, что она безумно любит своего старшенького, своего первенца Шнорлика, и очень им гордится, потому что он единственный из всех Людоедов обзавёлся серьёзным хозяйством и вышел в люди. Братцы понимали, что мамаша ужасно огорчится, узнав о его гибели, и что она непременно захочет отомстить страшной местью тому, кто его погубил.

— Мы не будем их пока есть, — сказал "мудрый" Пырл. — Мы отвезём их к мамаше. Уж она-то сумеет выведать у этих крикунов все их тайны. Слышите вы, Жевунчики, что я говорю? Наша мамочка умеет разговаривать по душам с такими как вы. Ба-гар-ра! Вы ей всё выложите: и что знаете и что не знаете. А потом мы вас, извините, скушаем. С чудесным луковым соусом. Наша мамочка превосходно готовит человечину. Можете мне поверить.

У Людоедов от предвкушения тут же потекли слюнки.

— Ба-гар-ра! — воскликнул Тырл. — Ты, братец, здорово сообразил! Отвезём их домой и тогда каждому достанется по вкусному мальчишке. И мамаша не будет нас ругать.

— Она очень обрадуется и похвалит нас! — подхватил Пырл.

— Одно меня огорчает, — пожаловался Тырл. — Нам всё ещё не удалось отведать человечины. А так хочется! Может быть, завтра?

— Ничего, братец, — сказал Пырл. — Потерпим ещё одну ночку, нам ведь не привыкать. — он навис над дровосеками. — Ладно, мелюзга, так тому и быть. Вы ещё чуть-чуть поживёте-пожуёте. Будет у вас время жирок нагулять. А нам на ужин хватит и того оленя, которого мы убили сегодня в лесу.

Он схватил обоих братьев одной рукой и понёс их во двор. Там он открыл клетку, забросил пленников внутрь и крепко закрыл дверцу на дубовый засов.

— Посидите здесь, Жевуны-крикуны. Вам из этой клетки вовек не выбраться, ба-гар-ра! Мы будем хорошо вас кормить, чтобы вы были повкуснее. Да смотрите, не посъедайте там ненароком друг друга! Ха-ха-ха!

МОЛЧУН

Людоед скрылся в замке и захлопнул за собой дверь.

Братья оказались в полной темноте. Некоторое время они лежали без движения не в силах пошевелиться после пережитого ужаса. Только чудом они не угодили в людоедский котёл. Будь Людоеды чуть-чуть поумнее, сегодняшний день стал бы для маленьких дровосеков последним днём в их жизни.

Атти лежал лицом вниз. Неожиданно он почувствовал, что его кто-то трогает. Чьи-то руки ощупали его, схватили за шиворот и перевернули на спину.

— Трой, это ты меня трогаешь? — испуганно зашептал Атти.

— У меня руки связаны, — тоже шепотом ответил Трой. — Я ими даже пошевелить не могу.

— Трой, меня кто-то трогает! — тоненьким голосом закричал Атти. — Здесь вокруг чьи-то руки! Они меня перевернули, а теперь развязывают!

— Чего же ты тогда орёшь? Пусть развязывают.

— Страшно, — признался Атти. — Они развязывают и молчат.

Вскоре неизвестные руки распутали все узлы, и Атти смог двигаться. Он немедленно отполз подальше в угол и затаился там, вглядываясь в темноту. Разглядеть он ничего не мог и оттого боялся ещё сильнее.

Руки тем временем принялись освобождать Троя. Он не кричал, не дёргался и терпеливо ждал. Когда верёвка упала, он подвигал затёкшими руками и сказал в темноту:

— Спасибо.

— Угу, — ответил незнакомый голос. И снова стало тихо.

— Трой, — зашептал Атти. — Здесь кто-то есть! Я слышу, как он дышит. Доставай скорее свой шарик.

Трой вытащил из кармана светящийся шарик и поднял его над головой. Перед братьями сидел мальчишка примерно их возраста. У него вся одежда была жёлтая: и сапоги, и брюки, и кафтан. Рядом с ним на полу лежала жёлтая шляпа. Мальчишка спокойно смотрел на братьев и молчал.

— Ты кто? — спросил Трой.

— Молчун, — ответил незнакомец.

— Это мы и сами видим, — проворчал Атти, выбираясь из своего угла. Ему было досадно, что он так глупо испугался самого обычного Молчуна. — Как тебя зовут?

— Шеприк, — сказал Молчун.

— А меня зовут Трой, — сказал Трой.

— А меня — Атти, — сказал Атти. — Мы из Деревни Дровосеков. Забрели случайно в замок и решили отдохнуть. Тут нас и сцапали. И теперь братцам-людоедам достанется на обед по брату-жевуну.

— Ха-ха, — сказал Шеприк грустным голосом.

— Ты прав, — вздохнул и Трой. — Ничего весёлого.

Да, дровосекам было не до смеха. Угодить в плен к Людоедам — совсем недавно такое не могло привидеться им даже в самом страшном сне.

— Давно ты сидишь в клетке? — спросил Трой.

Шеприк растопырил пальцы обеих рук.

— Десять дней?

Шеприк кивнул.

— Так долго? — удивился Атти. — А с тобой был ещё кто-нибудь?

Шеприк помотал головой.

— Значит, тебя одного поймали?

Шеприк кивнул.

— Не успел убежать?

Шеприк опять кивнул.

— Почему же они тебя до сих пор не съели?

Шеприк пожал плечами.

— Может быть, ты невкусный?

Шеприк опять пожал плечами.

— А Тырлы-Пырлы в самом деле едят людей?

Шеприк кивнул и поёжился.

— А где живёт их мамаша?

Шеприк пожал плечами.

— Неужели Людоеды не рассказывали, откуда они пришли?

Шеприк помотал головой.

— А доброй Виллине известно, что ты попал в беду?

Шеприк пожал плечами.

— Как ты думаешь, она сумеет нам помочь?

Шеприк сначала пожал плечами, но потом с сожалением помотал головой.

И тут Атти не выдержал:

— Да ты, как видно, совсем не умеешь разговаривать! Скажи хоть слово!

— А зачем? — спросил Шеприк.

Да-а, на такой вопрос ответить было нелегко. Огорошенный Атти развёл руками:

— Никогда не думал, что с Молчунами так тяжело разговаривать.

Шеприк в ответ только улыбнулся, а Трой заметил:

— Скажи спасибо, что с нами сидит Молчун, а не Болтун. Если бы на месте Шеприка оказался житель Розовой страны, он бы уже все уши нам прожужжал своими рассказами о том, как его поймали и как он испугался, да что ему говорили Людоеды, и что он им отвечал, и как о нём беспокоятся дома, и как зовут всех его дядюшек, тётушек и племянников.

— Ладно, будем считать, что хоть в этом нам повезло, — неохотно согласился Атти. — Но всё равно было бы лучше, если бы он умел разговаривать, как все нормальные люди.

Вскоре выяснилось, что Шеприк при необходимости умеет разговаривать не хуже любого Жевуна. Просто он старался тратить как можно меньше слов. Так уж устроены все Молчуны, и ничего с этим поделать нельзя. Даже сама могущественная Виллина вынуждена была смириться с невыносимой неразговорчивостью своих подданных.

Шеприку хватило нескольких слов, чтобы рассказать историю своего пленения. Он не сомневался, что теперь, когда Людоеды добрались до замка, жить пленникам осталось недолго. До завтрака или, в лучшем случае, до обеда.

— Ошибаешься, брат Молчун, — заявил ему Атти. — Они нас пока есть не будут.

Шеприк вопросительно посмотрел на братьев, но ничего не сказал.

— Хочешь спросить "почему?" — догадался Атти. Оказывается, даже с таким неразговорчивым собеседником можно общаться почти по-человечески.

Шеприк кивнул.

— Потому что братца Шнорла два года назад убили, — сказал вполголоса Атти. — Его зарубил... В общем, его разрубили пополам за то, что он хотел съесть одну Фе... то есть, девочку.

Шеприк кивнул и так же тихо сказал:

— Железный Дровосек, Страшила и Элли.

Не было, конечно, ничего удивительного в том, что о приключениях Элли и её друзей знают даже в далёкой Жёлтой стране. Удивительно было то, что об этом ничего не слышали Тырл с Пырлом.

— Ну вот, — продолжал Атти. — Людоеды не знают, кто убил их брата, но они хотят за него отомстить. А мы им ничего не сказали. Поэтому они решили отвезти всех нас к себе домой, чтобы их кошмарная мамаша выведала у нас всё, что нам известно. Они говорят, что она умеет выведывать любые тайны. Она, наверное, колдунья. А потом они нас зажарят и съедят с луковым соусом, — голос у Атти предательски задрожал. — Их трое, и нас теперь как раз трое. Так что, братцы, мы пропали.

Пленники повесили головы. Всех их ожидала ужасная людоедская сковородка. Неужели никак нельзя спастись?

— Нам отсюда не выбраться, — сказал Трой, оглядывая клетку. — Вот если бы у нас были наши топоры! Но они остались в замке.

Атти спросил у Молчуна:

— Шеприк, а ты не пробовал убежать?

Шеприк кивнул, что значило "пробовал".

— Ну и как?

Вместо ответа Шеприк развёл руками: мол, неужели не ясно?

В эту минуту двери замка распахнулись, и во двор вышел один из Людоедов. Он открыл клетку и швырнул пленникам несколько кусков мяса.

— Вот вам оленина, чтобы вы не вздумали похудеть. Мамаша очень огорчится, если мы не довезём вас целёхонькими. Приятного аппетита, барашки, — прохрипел Людоед. Он закрыл клетку и ушёл.

Пленники принялись за еду. К счастью, мясо оказалось вкусным и было хорошо прожарено. Это наводило на неприятные размышления, но мальчишки старательно отгоняли страшные мысли. Подкрепившись, Шеприк устроился в углу и закрыл глаза.

— Что ж, надо и нам поспать, — со вздохом сказал Трой.

В самом деле, было уже очень поздно. Братья легли, прижавшись друг к другу, чтобы было теплее, но уснули не скоро. Они хорошо выспались днём и, к тому же, ужасно переволновались. Шеприк уже вовсю посапывал, а братья смотрели сквозь щели на окна замка и перешёптывались, обсуждая свалившуюся на них беду.

В замке горел свет и раздавались громкие голоса Людоедов. Тырл и Пырл поминали своего погибшего братца. Успокоились они лишь далеко за полночь.

— Сейчас пойдут спать и найдут мешочек с сокровищами, — прошептал Атти сонным голосом.

Трой только тяжело вздохнул в ответ.

В ДОРОГУ

Проснувшись на следующее утро, братья сразу вспомнили всё, что приключилось с ними накануне, и слёзы выступили у них на глазах. Жизнь была ужасна!

Шеприк уже не спал. Он достал из угла клетки оставшееся от вчерашнего ужина мясо и бутыль с водой.

— Где ты взял воду? — удивился Атти.

Шеприк показал на открытые окна замка, из которых доносился громовой храп.

— Людоеды дали?

Шеприк кивнул.

Разумеется, никакой благодарности за такую заботу пленники к Людоедам не испытывали. После того, как все подкрепились и утолили жажду, Молчун тщательно закупорил бутыль. Судя по всему, он был очень предусмотрительным и практичным человеком.

Солнце поднялось над верхушками елей. Разноцветные бабочки беззаботно порхали в его лучах. Но пленники ничего этого не замечали. Вот если бы выбраться из клетки!

Людоеды между тем продолжали храпеть. Шеприк посмотрел по сторонам, убедился, что рядом с клеткой никого нет, и поманил к себе Троя и Атти. Заинтригованные братья пододвинулись поближе. Шеприк убрал в сторону охапку сухой травы, и стало видно, что одно из брёвен перепилено у самого пола больше чем на половину. У дровосеков радостно забились сердца.

— Ух ты! — воскликнул Атти, но Шеприк зажал ему рот своей крепкой ладошкой.

— Тс-с-с! — сказал он. Потом тщательно прикрыл подпиленное бревно травой.

— Чем ты его пилил? — одними губами спросил Трой. — У тебя есть нож?

Шеприк расстегнул кафтан и показал пряжку своего ремня. С одного края пряжка была слегка зазубрена. Все десять дней своего заточения, по ночам, в то время, когда Людоеды спали, находчивый Молчун осторожно подпиливал самое тонкое бревно клетки.

— Да здесь осталось совсем немного! — обрадовался Трой. — А теперь мы сможем пилить в три раза быстрее! Если нам повезёт, то сегодня же ночью мы убежим! Шеприк, ты молодчина!

А Атти от избытка чувств крепко пожал Шеприку руку. С этой минуты он чрезвычайно зауважал маленького Молчуна.

Теперь братья другими глазами смотрели на окружающий мир. Оказывается, свобода так близко! Достаточно всего лишь допилить бревно, выломать его — и тогда уже никакие Тырлы-Пырлы не смогут их догнать.

Но не успели братья размечтаться по-настоящему, как из окна донёсся голос одного из Людоедов:

— Вставай, братец! День на дворе, обедать пора! Просыпайся, я голоден!

Пленники сразу же вспомнили о том, что они пока ещё сидят в клетке и что Людоеды могут съесть их в любой момент.