Ледяная принцесса Гриффиндора

— Понятно, — воскликнул Гарри, опустошил в себя сосуд с жидкостью для движения вперёд и пропал, уверенно шагнув сквозь пламя. Девочки снова глотнули из уже знакомой бутылки, и вышли в противоположную сторону — способ группового движения вперёд стал понятен.

* * *

Когда Гермиона добралась до зала с зеркалом, Гарри и Дафна сидели на ступеньке, ведущей вниз.

— Я видел себя вместе с папой и мамой, — сообщил мальчик.

— А мне вручали Военный Крест, — добавила девочка.

Грейнджер подошла к зеркалу, посмотрела в него и сказала:

— А я поймала снитч.

— Всё, как на окладе написано, — кивнула Дафна. — Каждый увидел своё заветное желание. И в чём прикол?

— Наверно, в том, чего следует желать, стоя перед этим зеркалом, — рассудила Грейнджер. — Ведь для чего мы сюда прорывались? Если учесть предположение устроителя этого аттракциона — для того, чтобы завладеть Философским Камнем. Гарри, попробуй первым.

Поттер подошёл к зеркалу и извлёк из кармана красный камень.

— Надо же! Получилось, — воскликнул он.

— Красивый, — восхитилась Дафна.

— И бесполезный без инструкции по применению, — добавила Гермиона. — Фиг с ним, с золотом, но как приготовить эликсир жизни с его помощью?

— Настоять в вине, — пожала плечами Гринграсс. — Шестьсот лет назад все эликсиры были на винной основе. Это же тысяча триста лохматые годы!

— И вот выпьешь ты этот эликсир! — заржал Поттер. — Скинешь десять лет и сразу пойдёшь пешком под стол.

— Стена пламени исчезла, — заметила Гермиона. — Давайте выбираться отсюда. А то уже скоро рассветёт. Не знаете, когда отпирают ворота замка?

— Через окно проберёмся, — махнула рукой Дафна. — Ведь щеколду на раме после нашего первого приключения никто не запирал. Ты, Грейнджер, просто створки за собой прикрыла. Я видела, потому что меня Гарри нёс попой вперёд.

На обратном пути, поднимаясь по лестнице, ребята снова заглянули в Запретный коридор. Пушок спал и не успел проснуться — отработанным заклинанием левитации Гермиона вытащила наружу патефон, Гарри закрыл дверь, а Дафна заперла замок. Это заняло считанные секунды.

* * *

Весть о том, что кто-то проник в хранилище Философского камня, директору принёс Хагрид, ходивший покормить своего любимца. Действительно, люк был распахнут и в него свисала верёвка, прикреплённая к стальному четырёхлапому якорю, вонзившемуся в деревянное обрамление лаза. Дьявольские силки погибли от воздействия огня или света, а Философский Камень исчез.

То есть все планы рухнули.

Расспросив портреты и привидений, директор с удивлением узнал, что никого они ночью не видели. Ну да. Нарисованные персонажи в такое время спят, а где носит привидений, никто не знает. Вот если бы им заранее была поставлена определённая задача, тогда бы и спрос с них был. Полная Дама, как обычно, доложила о возвращении трёх первокурсников-гриффиндорцев с утренней пробежки, но в какое время это случилось, в точности сказать не могла. Были они в этих неприлично-облегающих тело спортивных костюмах и, как всегда, разбудили её ни свет, ни заря.

За завтраком Великий Светлый маг с интересом смотрел, как много пищи поглощают Избранный и его подруги, подчас выхватывая куски буквально из-под руки Рона Уизли, известного своей прожорливостью. Но если Рональд не тратит особых усилий на манеры и правила поведения за столом, то девочки поглощают еду безупречно. Чего добиваются и от Гарри, который иногда позволяет себе ткнуть вилкой в курицу.

При созерцании этого вдохновенного штурма пустеющих прямо на глазах блюд, до Альбуса Персиваля Вульфрика Брайана Дамблдлора медленно, словно падающий снег, доходило — сопляк и соплюшки жрут, как взрослые мужики. И куда в них столько входит?! А входит в них потому, что колдовали они, как взрослые, растрачивая на это немалые силы. Он ведь внимательно осмотрел замотанного в верёвки тролля и ни на секунду не усомнился в том, что эти добротные прочные путы наложены взрослым. Не понял только, зачем так много? Ведь хватило бы и одного "Инкарцеро", а тут их полдюжины! Сомневались детки, вот и добавили для надёжности.

Выходит, Поттер и его подруги разгадали его план и сработали на опережение! И не оставили за собой следов.

Впрочем, это он тупит. Как раз оставшаяся повсюду чистота и есть тот самый след, который указывает на злоумышленников. Надо внимательней просмотреть в омуте памяти эпизод со сдёрнутым с головы Квиррела тюрбаном. Вывести Волдеморта из игры руками профессоров Хогвартса — это признак полноценного криминального таланта. Интересно, кто в этой команде такой умный?

Глава 12. Всё спокойно

Гарри долго размышлял над тем, куда применить Философский Камень.

Использовать его для приготовления волшебного эликсира? Тут сразу и не сообразишь, имеет ли это смысл, потому что, во первых, никаких сведений о процедуре его приготовления нет. Во-вторых, действие препарата внятно не описано. Если приём этого волшебного средства омолаживает, то для него и девочек это абсолютно излишне — им не молодеть сейчас нужно, а взрослеть.

А в золоте он не нуждался. В банковском хранилище у него и без того лежит целая гора. Гермиона эту позицию поддержала, заявив, что деньги нужно зарабатывать, а не делать их дома. Дафна же только плечами пожала, сказав, что Гринграссам не о богатстве следует печься, а о службе.

На всякий случай этот камень Хедвиг отнесла сначала к родителям Гермионы, чтобы те проконсультировались с минералологами. Это оказался не слишком широкоизвестный минерал, но совсем не редкий. Похоже, в зеркале была спрятана обманка. Это мнение подтвердили и родственники Дафны, тоже после консультаций у специалистов. Но уже не у магглов. Так что волшебного или философского в этой красивой каменюке не нашлось ни крошечки.

Уже к концу октября Гермиона сыгралась с командой и перестала нервничать из-за того, что трудно сходится с людьми — всё у неё наладилось. Мысли тоже пришли в уравновешенное состояние, и она признала, что погорячилась с тяжеловесными затратными заклинаниями, на которые замахнулась для разучивания вот так сразу, буквально только приехав в школу.

В результате пересмотра приоритетов за основу программы параллельного самостоятельного обучения был принят список чар, предложенный Дафной: щекотка, кусачее, жалящее, склейка ног, разоружающее, подсечка и иные безобидные для противника чары, вызывающие лишь временное неудобство. Список их был весьма велик, а степень безобидности варьировалась в широких пределах, поэтому не все их имело смысл отрабатывать друг на друге. Особенно те, что причиняли боль или наносили косметические повреждения. Кое-что пробовали на мебели или стенах, оглушающими работали по подушкам, но специфические воздействия вроде слизнеблюйного требовали в качестве цели живых объектов, а иначе их эффективность не подтверждалась. Впрочем, конкретно для этого Невилл позволил использовать свою жабу — Тревор отрыгивал слизней четыре дня, потому что кроме Поттера, Грейнджер и Гринграсс это заклинание выучил и Лонгботтом. А действует оно несколько часов, после чего объекту воздействия необходим отдых, иначе получается бесчеловечно. Тем более, что Тревор всё время норовил заглотить таких вкусных слизнячков обратно.

Невилл охотно принимал участие в разучивании самых разных заклинаний — его приходилось приглашать на те уроки, где разбирались чары, требующие в качестве мишени живой цели. Ведь неудобно было просить во временное пользование Тревора, и не позвать его хозяина! Кроме того Дафна понемногу помогала пареньку по другим предметам, а на зельях вообще всегда садилась рядом и била его по рукам, как только Лонгботтом пытался накосячить.

Так чтобы этот мальчик действительно вошёл в их группу, то нет. Его невозможно было вытащить на пробежки к Дракучей иве — по утрам он слишком крепко спал. Но в Большом Зале часто устраивался рядом и участвовал в разговорах совершенно не стесняясь.

К последнему дню октября, когда Флитвик показал первое заклинание — заклинание левитации, пухлик уже знал несколько способов доставить неприятности тому, кто попытается его проклясть. А то повадились некоторые исподтишка накладывать на него ватноножное! Пришлось отвечать жалящим и любоваться раздувшейся физиономией Нотта.

Разумеется, пёрышко этот увалень тоже поднял над партой уверенно. Гарри же, Гермиона и Дафна проделали это только в конце занятия — они продолжали тихушничать.

Прошёл Хэллоуин. За праздничным столом Гарри выглядел не особо радостным — недавно увиденные в Зеркале Желаний родители то и дело всплывали в памяти. Они ведь погибли ровно десять лет тому назад. Это навевало печальные мысли.

После Хэллоуина состоялся дебют Гермионы в качестве ловца. Всезнайка, Заучка и самая старательная ученица школы в упорной борьбе буквально вырвала снитч из-под носа Хиггса. Слизеринцы, игравшие жёстко, так и не смогли ни отжать её, ни сбросить с метлы. В ней проснулась мощь настоящей ведьмы, которая вынуждала всех препятствующих её намерениям отлетать, словно кегли.

Когда в гостиной шла послепобедная гулянка, Дафна в спальне ставила подруге примочки, делала припарки и накладывала рассасывающие компрессы на синяки и шишки, полученные в неравной борьбе с чересчур твёрдыми телами игроков противника. Мощь работала только при жёстком контакте.

Основные занятия ребята теперь воспринимали как дополнительную нагрузку, необходимое условие, чтобы иметь возможность выбежать с утречка из замка и вдали от чужих глаз освоить подсечку, наведение ледяного зеркала или устройство липкого пола — тяжеловесность отдельных заклинаний теперь не слишком-то сдерживала бывших питомцев профессора Мэрчбэнкс. Как-то они справлялись и с заковыристыми чарами, уделяя самое пристальное внимание технике исполнения.

Опять же квиддич закончился до самой весны, отчего Гермиона могла больше не отвлекаться на тренировки и стала больше читать.

— Я раскусила твою хитрость, Гринграсс, — сказала она возвращая подруге книгу. — Этот коварный китаец советует казаться слабым, когда ты силён. И вообще морочить противнику голову. Вот почему ты подбила нас не показывать никому, что мы все из себя крутые и ужасно умелые. Всё в разведчицу играешь, пробравшуюся в стан врага.

— Ну, я же должна готовить себя к активным боевым действиям в будущем, когда стану настоящей морской пехотинкой. Тебе ведь не влом немного мне подыграть?

— Не пытайся водить меня за нос, Гринграсс. Зеркало выдало твою заветную мечту — получить Военный Крест. Эта награда полагается командирам боевых кораблей.

— Не тебе со мной тягаться, Грейнджер, в знаниях статутов воинских наград. Этим крестом награждают и армейцев в звании не ниже майора... Нет, Гарри, мы не ссоримся! Правда ведь, Гермиона?

— Ладно. Уела. Ступефай, — выпущенную подругой оглушалку Дафна пропустила над головой.

— Пора осваивать щиты, — вздохнула Гринграсс. — А то вспотеешь без конца уворачиваться.

* * *

Не вовремя повернувшаяся лестница вывела группу первокурсников Гриффиндора в коридор шестого этажа, где двое старшекурсников-слизерицев не поделили дорогу с четырьмя барсуками. Закрывший грудью своих Поттер сразу поймал плечом отменный "Ступефай и размазался по полу. В это мгновение заработали материнские инстинкты у Гринграсс и Грейнджер — заклинания с их палочек полетели, как из пулемёта. Адская смесь жалящих, "Конфундусов" и подсечек мгновенно успокоила спорщиков, а вышедший из оцепения Невилл только и успел достать палочку, как тут же принялся убирать её обратно.

Гермиона, встав на колени рядом с безучастным телом друга, извлекла из сумки книгу, которая сама открылась на нужной странице, и произнесла: "Энервейт". Гарри очнулся. Так был обнаружен очередной пробел в знаниях и навыках — никакого внимания исцеляющим чарам ребята до сих пор не уделили. Между тем в замке загуляли сквозняки, а в коридорах стало по-зимнему холодно. Пришлось разбираться со способами волшебного обогрева — магия, как и предупреждала старая Гризельда, оказалась неисчерпаема на самые неожиданные ухищрения. Правда, урождённая маггла Грейнджер начала с почти маггловского способа — с наколдовывания необжигающих синих огоньков в стеклянных баночках, которые следовало носить в кармане мантии. Про согревающие чары вспомнила Дафна. Она же отыскала их описание.

Условия Хогвартса словно умышленно подталкивали студентов к самообразованию, заставляя находить пути решения возникающих проблем.

* * *

После характеристики, которую хорошо информированная Дафна дала Снейпу, Гарри проникся к этому человеку стойким презрением. Даже подумывал перестать ходить на Зелья, но Гермиона его образумила — предмет-то важный. Пришлось мальчику брать себя за шкирку и тащиться на занятия в подземелья. Молча выслушивать незаслуженные упрёки, а то и замаскированные оскорбления и никак не реагировать на издевательства, на которые столь щедр был сальноволосый мерзавец.

Это глухое противостояние поначалу жутко напрягало и отвлекало от работы, но потихоньку от урока к уроку Гарри всё плотнее закукливал эмоции и даже начал испытывать мрачное удовлетворение от того, что умудрялся игнорировать выпады учителя, не поддаваясь на провокации. Дафна считала это тренировками на собранность и умение сосредоточиваться, не отвлекаясь от главного.

Зелья, сваренные Поттером, были не хуже, чем у других, но оценки за них Гарри всегда получал заниженные. Впрочем, подобное относилось ко всем Гриффиндорцам. Гермиона даже как-то расплакалась, когда получила "Слабо" за безупречно приготовленную "Утреннюю росу". Но Дафна успокоила подругу, объяснив, что ничего, кроме уродства, ждать от урода не следует. А значение имеют только оценки, выставляемые министерской комиссией аж на пятом курсе во время сдачи СОВ. Пока же нервничать неразумно, а следует нарабатывать навыки и усваивать знания.

Кстати, саму Гринграсс Снейп не чморил. Единственную гриффиндорку с первого курса. Он её вообще словно не замечал. Только оценки выставлял после проверки результата работы за урок. В аналогичном положении оказался и Лонгботтом, всегда устраивающийся около Дафны. Как будто попал в зону невнимания, образовавшуюся вокруг этой гриффиндорской слизеринки.

* * *

После исчезновения преподавателя Защиты ещё в самом начале учебного года, за кафедрой его заменил сам Дамблдор. Пришло время поближе познакомиться с Избранным и присмотреться к его ближнему окружению, что довольно удобно с места преподавателя. Чисто внешне Поттер производил впечатление заурядного мальчика, ничуть не стеснительного, но и не выскочки. Вопросы задавал правильные, а отвечал полно — этакий твёрдый середнячок в отличие от неуверенного в себе Лонгботтома, рядом с которым обычно садился. Грейнджер устраивалась за партой одна, а Гринграсс — со слизеринкой Дэвис.

Грейнджер чаще других напрашивалась на ответ, и тут между палочкой Дафны и её спиной иногда проскакивала почти незаметная искорка. Незаметная окружающим, но не опытному педагогу. На подобное вразумление Грейнджер вздрагивала и опускала поднятую было руку.