Академия Ранмарн

— Я все же рассчитываю, что моим спутником будет Шенондар Кисану, — после недолгого раздумья сообщила я, — Киен Шао пытался помочь Сань... Санорену Эстарге, уверена, они отзовут контракт в ближайшее время.

Чуть склонив голову на бок, глава академии ответил:

— Я бы не был так в этом уверен. Хотя мне жаль, что мы потеряем столь талантливую знающую, потому что ваш дар преподавания можно оценить лишь как великолепный.

То есть действительно всё? Этого не может быть! Это просто немыслимо!

— И вы ничего не сделаете, чтобы оставить меня в Академии Ранмарн? — мой голос дрогнул.

— Ничего, — инор Осане с грустью посмотрел на меня, — разве что искренне порадуюсь за вас, Лирель. В любом случае до возвращения знающего Атанара вы будете вести эти группы.

— А как же Тео?

— Пока у нас не будет доказательств, о вашей находке вы обязаны молчать. Вам все понятно? — Невольно вспомнилось, как изменился цвет его кабинета, поэтому я кивнула весьма поспешно. — Вот и замечательно. И, маноре Манире, вы станете прекрасной спутницей для Киена Шао, в глубине души, отринув мысли об академии, я понимаю, что он сделал лучший выбор, и рад за вас обоих.

На глаза набежали слезы, и я не услышала, как глава академии покинул преподавательскую... Просто в одночасье хорошо продуманное будущее рухнуло, и теперь все казалось скрытым в тумане... Есть ли у меня выбор? Я знала ответ, хоть и не хотела его принимать. Киен Шао для меня лишь обучающийся, стать его спутницей — все равно, что стать спутницей малыша Ельки. Это неправильно! Моим спутником должен стать Шен, потому что... потому что так должно быть.

С трудом взялась за проверку работ 'Ведущих', мстительно срезала бал в идеальной работе Шао... Но все же этика знающих и профессионализм взяли верх, и в результате я выставила заслуженный высший бал. Как и всегда — у 'Атакующих' баллы колебались от восьмидесяти и до ста пятидесяти (у Агейры и Дагана) — высшего бала. У 'Ведущих' традиционно от ста тридцати до ста пятидесяти, эти предпочитали во всем быть лучшими, впрочем, так их воспитывали.

Мысли вернулись к Киену Шао — идеальный почерк, идеальная работа, идеальное владение фактами... идеальная жизнь!

Проверив все, отправила баллы каждому на сеор, потом коснусь ошибок и мизерных недочетов, а сейчас нужно готовиться к занятию у 'Атакующих'. Почему-то вспомнились добрая улыбка Агейры и его умные глаза... Странно, к чему бы это... Неужели уже начинаю тосковать по любимой работе?

* * *

Поднимаясь в лифте на занятие к 'Атакующим', улыбнулась своему бледному серо-синему отражению и решила, что о ситуации с Шао буду думать после, о шпионах также, об Агейре... а он тут причем? На отметке восемьдесят восемь лифт остановился, и я направилась в аудиторию. На этот раз меня встретили стоя. Начинаю любить эту группу, особенно за разнообразие в прическах и лицах.

— Рада приветствовать 'Атакующих' старшего ранга! — произнесла, направляясь к доске.

Поднялась на наран, подошла к столу, ввела свой код, поставила сеоры с расписанием и планом урока. Выпрямилась и с улыбкой взглянула на тех, кто являлся совершенной противоположностью 'Ведущим'.

— Садитесь, 'Атакующие'. — Они подчинились и приготовились меня слушать, я не стала их разочаровывать. — Сегодня у нас очень увлекательное занятие, — обучаемые невольно заулыбались, едва в моем голосе прозвенели нотки, с которыми обычно обращаются к детям, — мы рассмотрим Карадарское и Сиарийское соглашения, коснемся идеологии вошедших вследствие этого в состав Талары народов и...— выдержала паузу, потом с улыбкой добавила. — И в конце поиграем, потому что у вас это получается бесподобно, у меня еще никто из обучающихся не дрался, соблюдая абсолютную тишину, а учитывая, что все делается с таким стремлением к победе... В общем, команда инора Агейры — у вас есть шанс отыграться. Команда инора Дагана — надеюсь, вы сумеете удержать первенство?

Вот после этих моих слов в глазах всей группы зажегся алчный огонек жаждущих знаний, и все занятие они ловили каждое слово, а даты явно старались заучить на ходу, в результате игру мы начали за пятнадцать кан до окончания занятия. Было бы ложью, если бы сказала, что не заразилась азартом, у меня у самой горели глаза, но на сегодня я подготовилась лучше. Разослав всем баллы за домашнюю работу, быстро прокомментировала основные недочеты — ибо откладывать критику, как и похвалу, никогда нельзя, и потому наряду с недочетами отметила так же положительные моменты.

А затем загрузила на доску вопросы и ответы, создав себе через панель высокий стул в конце аудитории, поубирала парты обучающихся. 'Атакующие' уже были охвачены азартом, вскочили раньше, чем я успела сказать, отошли от своих мест. Расчистив место для маневров и едва не подпрыгивая от нетерпения, объявила:

— Сегодня вопросы зачитывать буду не я, они будут вспыхивать на доске, правильность ответа так же контролирует система.— Достала два икате нестандартной формы и добавила: — Всего вопросов сто двадцать, я включила и вчерашнюю тему, поэтому выдаю икате, которые будут сканировать вас, на моем сеоре будет отражено, кто на какой вопрос ответил, соответственно, вы получите баллы. Это же лучше, чем проверяющая работа, правда? — они согласно закивали в ответ, боясь даже прервать меня. — Итак, капитаны?

Даган и Агейра подошли ко мне, протянула им икате и почувствовала себя прекрасной познающей искусство, которая подает кинжалы для дуэли... Да, были в нашей стране темные времена... Даган взял икате резко, словно действительно это было оружие, Агейра принял аккуратно и нежно, коснувшись пальцами моей руки... С трудом подавила желание одернуть руку, потому что странное тепло словно пронзило все тело... Нужно провериться у лечащих.

В конец аудитории я почти бежала, придерживая сеор, забралась на стул, радостно ощутила себя самой высокой и весело крикнула:

— Начали!

Я нажала символы на сеоре, и на доске вспыхнул первый вопрос: 'Соглашение по экономическим и идеологическим вопросам носило название...'

Мы кричали, вопили, подбадривали друг друга и безбожно обзывали тех, кто давал неправильные ответы. Теперь две команды не дрались и словно хранили грань посреди аудитории, но сколько было азарта! Вопросы вспыхивали, и двое из команд мчались давать ответы, чуть замирали с икате, словно боясь ошибиться, и таки писали. Впервые совершенно забыла, что это я тут знающая, и по идее должна контролировать весь процесс. Я орала со всеми, два раза едва не свалилась с высокого стула, раза три нагло подсказывала, если было заметно, что никто не знает ответа, и едва не завизжала, когда с отрывом в двадцать баллов победила команда Агейры.

Когда все закончилось и прозвучал сигнал окончания занятия, искренне порадовалась, что в каждой аудитории идеальная звукоизоляция. Слезть со стула мне помог Агейра, не знаю, как быстро он оказался так близко, но я едва не упала.

— О-о, это было нечто! — произнесла восхищенно, обращаясь к обеим командам. — Но, похоже, что выполнение домашнего задания дало первой команде преимущество! Даган, теперь ваша очередь использовать все возможности выполнения работы на дом.

Темноволосый атакующий подмигнул мне:

— В первый оборот мы от них оставим лишь воспоминание! — его команда выразила молчаливое согласие.

— Я в вас верю!— искренне произнесла я, думая, что такими темпами они подтянут свой балл до уровня 'Ведущих'. — Домашнее задание проигравшей команды ожидаю в первый оборот утром, за два акана до занятия, — сообщила как и накануне. Затем прошла к доске, поднялась на наран и, повернувшись к группе, добавила.— Благодарю за чудесное, неповторимое и волшебное занятие! Все свободны!

Они покидали аудиторию с улыбками, громко обсуждая эту интеллектуальную схватку, полные намерения повторить пройденный материал, чтобы на следующем занятии быть еще лучше. Я и сама никак не могла скрыть счастливую улыбку и едва не напевала, пока возвращала помещению прежний вид и выключала доску. На время занятия обо всех проблемах забыла, да и сейчас вспоминать не хотелось. Только свет знаний, только мысли об обучающем занятии, только радость от этой маленькой, но победы.

— Маноре Манире, — подняла голову и встретилась взглядом с темно-фиолетовыми глазами.

Агейра подождал, пока я соберу сеоры, помог спуститься с нарана.

— У вас талант вести занятия, — улыбаясь, сказал он.

— Спасибо, 'Атакующие' просто замечательная группа, и я рада, что нашла к вам подход. Но, инор Агейра, — строго посмотрела на него, чувствуя странный, непонятный дискомфорт, — надеюсь, сегодня вы не будете прогуливать другие занятия?

Он таинственно улыбнулся и большим пальцем погладил мою ладонь. И тут я поняла, отчего испытывала дискомфорт — Агейра помог мне спуститься, но все так же держал мою ладонь. Он прикасался ко мне не как обучающийся, в этом прикосновении было что-то запретное...

— Отпустите...— голос странно дрогнул, жар от прикосновения накрыл удушливой волной, ноги внезапно ослабели.

Подчеркнуто медленно Агейра поднес мою руку к губам и нежно поцеловал. Я не могу назвать это прикосновением, это был поцелуй. Что со мной? Я стояла и не могла пошевелиться, не могла оторвать взгляда от темно-фиолетовых глаз, не могла остановить его... А должна была! Жарко стало настолько, что хотелось расстегнуть тесный ворот, а потом бежать от него... бежать от себя... от этих странных ощущений. От чувства собственной беспомощности...

— Простите, — он, виновато улыбаясь, отпустил мою руку, — мне не стоило так делать... простите...

Но в глазах такой блеск. Агейра прекрасно знал, что делает, и был чем-то очень доволен... И я подозревала, что моей реакцией... А я...

— Инор Агейра, прошу вас больше никогда так не делать! — нужно было сказать это строгим, ледяным тоном, но у меня вырвался лишь жалкий шепот. — Пожалуйста...— а это и вовсе прозвучало как просьба...— Никогда...

Я резко отвернулась, глубоко вдохнула и вышла. Нужно было остановиться, указать обучающемуся на его недостойное поведение, направить к лечащим души, но... я не смогла. Только в лифте позволила себе перевести дыхание и попытаться проанализировать происходящее. Холодный как лед Агейра опалял меня прикосновениями словно огонь... Я заболела? Или это стандартная реакция на поцелуи подобного рода? Попрошу, чтобы Шен поцеловал руку... Шен!..

Мысли, которые я так упорно гнала от себя, ворвались в сознание, разрушая тот уютный мирок, в котором я счастливо жила. Не было никакого желания оставаться в академии! Едва лифт опустился, влетела в преподавательскую, прошла к столу, переслала оценки курирующему 'Атакующих' и курирующему 'Ведущих', получила от обоих знак восхищения. Потом прочитала сообщение от главы академии: 'Ваше занятие с группой 'Атакующие' несколько отличается от общепринятых норм, но я никогда не видел их столь воодушевленными и стремящимися к знаниям, поэтому действуйте, как считаете нужным. И... помните, что Алес Агейра... впрочем, вы и сами понимаете!'

Осознала, что инор Осане все видел, и мне окончательно стало плохо. Выключив стол, взяла сеор старшего знающего Атанара, который, наконец, принесли, и сгрузила его в пакет к двум своим, затем переложила со стола открытки от моих деток в пакет — почитаю дома, хоть настроение себе подниму. Жаль, что не смогу ответить, но связь с местами полевой практики отсутствовала. Собрав пакет, отправилась в комнату омовений. Как ни странно, едва сняла форму, стало совсем тоскливо, словно теперь я оказалась беззащитной перед всем миром. Расчесав еще чуть влажные волосы, переоделась в свою одежду и вышла в преподавательскую. Забрав пакет, через выход для знающих покинула академию и направилась к остановке мигана.

Высокую фигуру в черном мундире с длинными светлыми волосами я заметила сразу. Агейра стоял, прислонившись спиной к бетонной стене остановки, и ждал меня. И все повторилось снова — удушливая жаркая волна, я почувствовала, что даже кончики моих ушей покраснели, странная слабость, такая, что пакет показался безумно тяжелым, и дрожь в ногах, вынуждающая остановится. А ведь он и вчера ждал, просто я не заметила! Вот только зачем?

Агейра увидел меня, лениво оттолкнулся от стены, сложил руки на груди, выжидательно посмотрел. Пришлось идти, взяв под контроль все чувства. Это, наверное, после игры, не зря на Таларе азартные игры запретили еще две тысячи лет назад. Этот азарт, эти эмоции — сделали меня слабее. И я шла, с трудом делая каждый шаг, и всё старалась взять чувства под контроль.

— Инор Агейра, — приблизилась, обошла его, проследовала к прозрачной стенке мигана, набрала на панели код вызова переместителя, — вы же обещали не прогуливать занятия!

Молчание, а затем тихие, но отчетливые слова:

— Я хотел извиниться.

У него был сильный, уверенный голос, перекрывающий шум промышленного города, заставляющий прислушиваться против воли... Властный голос, который должен бы был принадлежать ведущему.

— Вы уже извинились, я приняла извинения, — упорно смотрю на панель мигана, боясь взглянуть на Агейру.

Шорох шагов, и я поняла, что он стоит за моей спиной, совсем рядом, так что я сквозь легкую ткань костюма ощутила его тепло, но он не касался меня. Необходимо повернуться и прекратить это, поставить его на место, используя нужные методики... Нужно повернуться прямо сейчас! Он коснулся моих волос... Провел пальцами по всей длине, и я оцепенела, не в силах противостоять этому. Сердце замерло, дыхание стало поверхностным и прерывистым, а все чувства сосредоточились на его прикосновениях.

— Я знаю, что не должен так делать, — Агейра шептал, все так же едва касаясь моих волос, — но очень трудно удержаться... Почти невозможно... Я заболел вами... Лирель...

И мое сердце замерло... 'Я заболел вами' — это почти признание в чувствах, которые на Таларе запрещены. Любовь — болезнь. Неправильная, нелогичная, странная. И в нашем языке словосочетание 'люблю тебя' давно заменено на 'заболел тобой'. Я должна это остановить! Прекратить на стадии формирования. Но... сердце замирает, и губы снова и снова беззвучно повторяют его слова: 'Я заболел вами... Лирель...'. Что же я делаю? Он, он обучающийся, он не понимает, что творит... Но я, я знающая, я должна это остановить... И в тот момент, когда почти собралась с силами... Поцелуй! Нежный, едва ощутимый... ласковое касание его губ...

Все, так больше не может продолжаться. Резко развернулась, посмотрела в его фиолетовые глаза:

— Инор Агейра, что вы себе позволяете! Отойдите от меня немедленно! Как вы смеете говорить подобное вашей знающей? Вы понмаете, что это недопустимо?!— я била его фразами, используя специальные, запрещенные тона голоса. Он вздрогнул и сделал шаг назад.— Я ваша знающая, инор Агейра! Вы не имеете права даже помышлять о личных отношениях! О вашем поведении будет доложено курирующему!

Его взгляд стал каким-то странным, тяжелым и таким... словно ему больно от моих слов. С перестуком подъехал перемещатель, я понимала, что долго он ждать не будет.