Книга 1. Жизнь - игра

7 (16.04.1916 воскресенье)Нужные знакомства

Слава, девки и жажда наживы, — вечные враги прогресса. Нельзя поддаваться этим страстям человеческим. — Всё, беру свою судьбу в свои собственные руки, — упрямо тряхнул головой, соскакивая с постели, — Начинаю строить деловые отношения. Ночью всё продумал, пора действовать! — Хотя, с другой стороны, именно жажда известности и денег заставляет даже самых умных совершать безумства, а самых трусливых отваживаться на рискованные предприятия, а то и геройство. Про деньги уже нечего и говорить, ради них, любой лентяй, готов на многое. Славу и девок я себе уже поимел, немного нажился, но это ничто перед тем, какие деньги мне требуются. Кроме огромных финансовых ресурсов, требуются талантливые и инициативные помощники, способные двигать научно техническую революцию, вместо ожидаемых, в следующем году, двух революций социальных. После завершения утреннего туалета, поспешил в кабинет домоправительницы.

— С добрым утром тётушка, — произнёс, целуя и обнимая её, — Хочу заниматься инженерной наукой, как дядя Серёжа. — Делать самому машины, которые помогают работать, — азартно, как и положено ребёнку, почти выкрикнул радостно. У родственницы, были совсем другие планы на меня. С трудом удалось переубедить её, только припомнив удачный воскресный опыт. Всего лишь намекнул, что вчерашний день свободы, принёс большие успехи в открытии неожиданных новых способностей. В итоге, и сегодня, получил благословение на свободу передвижения и бричку с десятью рублями, на мелкие расходы, в придачу. Моя цена явно поднимается, если цена коровы в этом времени всего три рубля, а мне доверяют такие суммы.

Сразу двинулся в библиотеку. Пришлось разбудить служителя, живущего тут же, для пропуска меня в читальный зал. К обеду, вся информация, не встречавшаяся ранее в библиотеках батюшки Никона, купцов Смолиных, Александровской гимназии, инженера Балакшина успешно сохранилась в моей памяти. Прямо в читальном зале набросал чертежи и рисунки газотурбинного генератора, турбореактивной установки. Чистые листы бумаги оказались большим дефицитом. Пришлось купить альбомную пачку толстой и грубой бумаги в ближайшем канцелярском магазине. К часу дня уже входил в кабинет Сергея Александровича с альбомами в руках. — Добрый день Василий, — встал на встречу, из — за массивного стола, хозяин завода, — Зарисовки будешь делать? — указал он на альбомы. Без всякого вступления, изображая взволнованного только что пришедшим открытием, изложил идею турбореактивного генератора. Пока он разглядывал чертежи, разбирая схемы и рисунки, я действительно сделал несколько карандашных набросков одухотворённо задумавшегося учёного. Мне самому понравилось, как удалось схватить живую мысль интеллектуального лица, озаряемого пониманием великого открытия. Встав и подойдя ко мне, он энергично схватил меня за руку, крепко пожимая: — Рад безмерно, что судьба преподнесла мне подарок встречи с природным гением такого масштаба, — произнёс инженер, изменившимся от волнения голосом. В его голове сумбурно всплывали планы коммерческой выгоды от возможного соавторства, но тут же отбрасывались как недостойные. Он прямо так и подумал: — Как же я смогу считать себя порядочным, если обману ребёнка, пусть никто и не узнает, во веки веков. После такого проявления благородства, видимого только мне, вступил с ответной речью и я, — Уважаемый Сергей Александрович, ознакомившись со всей доступной мне литературой крупнейших библиотек города, решил, что лучше вас никто не сможет представлять мои экономические интересы. По сути, я массой красивых и лестных слов, развёл его на элементарную подставу, хорошо знакомую мне по годам перестройки. Выступая реальным инициатором денежной идеи, делаю его главным официальным лицом будущего предприятия. В нашем времени, данная рокировка проделывалась для уклонения от перспективы наказания, часто неминуемого, или сокрытия от налогов. Главная задача, — спрятать моё участие в становлении нового предприятия. Совершенно излишне открывать себя, до вступления в полную сила.

Инженеру, объяснил необходимость такого финта, своим слишком малым возрастом, полным отсутствием коммерческого опыта, и, самое главное, его большим авторитетом в воплощении подобного рода новаций. С большим трудом уговорил делить доходы будущего начинания поровну. При условии, что я буду нести такие же расходы как и остальные партнёры будущей концессии. На продолжающиеся реверансы о несправедливо высокой оценки его заслуг, по сравнению с моими, наконец заметил: — Ну если уж ты, дядя Серёжа, никак не хочешь остаться должным, попрошу оказать мне бесплатную услугу. Видимо, у приличных купцов, говорить такое не было принято, даже в шутку. Мне, похоже, следовало продолжать отказываться, чтобы его совесть осталась незапятнанной. Заметно суше, чуть ли не встревожено, будущий соавтор и коллега вопросил: — Слушаю Вас, Василий. — Слышал, что вы в Германии инженерное образование получили, — начал я издалека, — Так вот, не могли бы мне уроки произношения правильного дать. Сами слова, я уже отлично знаю, по словарям. Намеренно коверкая ударения, старясь рассмешить, выговорил: — 'Grau, teurer Freund, ist alle Theorie Und grim des Lebens goldner Baum — Суха теория мой друг, а древо жизни вечно зеленеет'. Эффект цитаты Гёте превзошёл ожидания, смех был таким искренним и радостным, что я даже обиделся: — Как он мог посчитать меня способным на мелкую меркантильность. Выпрашивать предоплату за изобретения ещё не реализованные, мог только полный кретин. Дядя Серёжа радовался, именно тому, что я не оказался таким кретином. Лично мне, сейчас показалось, что он не такой уж крутой предприниматель и заводчик. Тут опять проявилась его барская интеллигентность и заботливость. Он обещал взяться за моё языковое образование, и каждый день, по пять часов, учить меня. Перейдя на немецкий, я заметил, что слова знаю по словарям, как французского, английского, испанского, польского и латинского. — Прочитав раз любой словарь, весь лексический запас переходит в мою память, но вот как произносятся слова, сведений в книгах нет, — продолжал по немецки. — Именно для верного выговора, мне и нужны носители языка. — Например француженка из Гимназии, многому научила меня за время вчерашнего пленэра с ней. — признался гордо. — Уловить выговор и артикуляцию, мне хватило пятнадцати минут. Он заставил меня говорить на французском, после чего, честно признал, мой и учительницы, безусловный успех. — Сейчас же, едем к моему другу, выписавшему для сына настоящего англичанина, — продолжал на немецком, с интересом разглядывая мои рисунки. — Заодно покажем, как похоже, я у тебя получился и расскажем про изобретение. — Смотрю, ты талантливый художник!? — почти ошарашенно кивал он головой, разглядывая рисунки. Пришлось напомнить, что во время войны и промышленной конкуренции, придётся строго хранить тайну, к чему и сам он призывал, ещё совсем недавно. — Не нужно никому, ничего рассказывать, — мягко укоризненно , указал взрослому собеседнику. Со смехом, стукнув себя по лбу, учёный извинился и потащил меня к выходу.

Подъезжая к большому, красного кирпича, роскошному зданию, знакомому мне, в нашем времени, как филиал областного краеведческого музея, мы достигли почти полного совершенства в произношении. Немецкий, оказался много проще французского языка. Против обыкновения, всё здание отводилось под жилые помещения купца. Магазин и склад, с квартирками для служащих, выстроены поодаль. Дома находилась только хозяйка с многочисленным штатом прислуги, которая была тот час разослана, собирать домочадцев, по случаю прибытия дорого гостя. Первым, из комнаты прислуги, пришёл интересующий нас англичанин, лет тридати, худощавый и рыжеволосый, с которым мой спутник начал разговор на его родном языке. Отрекомендовав ему меня, оставил нас беседовать на темы изобразительного искусства и фехтования. Основная задача сэра Мильтона была, обучать молодого хозяина тонкостям владения холодным оружием, и только отчасти, английскому языку. В то время, более модным считался французский. Несколько приёмов фехтовального боя, попробовали и мы, не забывая практиковаться в устной речи. Выйдя из подвальной спортивной комнаты, поднялись в библиотеку, где гувернёр показал не малую коллекцию английской литературы. Перелистал фолианты англичанина. В качестве благодарности, не прерывая беседы на английском, нарисовал несколько портретов гувернёра и запечатлел его во весь рост в боевой позе шпажиста. Британец долго благодарил, пытаясь подарить любую из его книг. Англичанин не оказался снобом, как я часто про них слышал. Долго и по дружески, тряс мне руку, после чего убежал хвастать рисунками своей зазнобе, служащей здесь горничной. Оставшись в библиотеке один, решил перебрать остальные книги, когда влетела девушка чуть не сбившая лестницу, на которой стоял дотягиваясь до томов на самом верху. Удивление было взаимным, так как это оказалась старая знакомая, Ирина Березина. Вспышка радости и смущения гимназистки передалась мне, даже если бы и не умел читать мысли. Она только что вернулась с занятий на которых все разговоры были только о новом госте Смолиных, музыканте, певце и гимнасте, — маленьком мальчике Васе. Торопясь переодеться и рассказать маме о свежих новостях про меня, чуть не сбивает предмет городских сплетен у себя в доме. Теперь, причины её странно — взволнованного поведения, стали понятны. Главным и самым ценным для Ирины, был альбом в руках, выданный на уроке мадемуазель Клеменс. На одной из пустых страниц был нарисован её собственный карандашный портрет, с дарственной надписью: 'На память о совместном выступлении. Ваш друг навеки' — вместо подписи, выполненный цветными карандашами, красовался василёк. Сейчас она забежала в библиотеку, чтобы спрятать рисунок между книг. Она не показала набросок в школе, не собиралась и дома делать этого. Он стал для неё чем то большим, чем простой кусок картона. Тайная и необычная связь между нами, держалась с того самого времени, как она украдкой сбежала из дома, присоединившись к слугам, на импровизированный концерт у Смолиных. Всё это я понял в ту же секунду, как увидел девушку. Сработал автоматизм обнимания и целования, усвоенный не так давно, но так мне понравившийся. Никакого эротизма, простые и чистые, детские 'обнимашки'. Похоже понравилось и Ирине, которая зардевшись, молча, метнулась бежать дальше, прятать свой рисунок и показывать остальные мои наброски маменьке.

Как выяснилось, мой будущий компаньон имел очень деловую хватку. Трудно ожидать иного, от капиталиста в третьем поколении. Пока я был перепоручен англичанину — гувернёру, сам он беседовал со своим другом детства, купцом первой гильдии Семёном Ивановичем Березиным. Хозяин явился практически сразу, заметив из своего, соседнего магазина, знакомый возок, остановившийся у ворот родного дома. Не вдаваясь в технические детали изобретения, как и обещал, заводчик, посвятил друга в ожидаемые выгоды от будущего совместного проекта со мной. За полминуты рассказав суть идеи, более десяти минут убеждал, что девятилетний ребёнок может и достоин считаться компаньоном в таком сложном предприятии. В конце концов, купчина, предложил инженеру по дружески, не упоминать никому об участии в деле ребёнка, чтобы не компрометировать начинание и себя. Только тут инженер — предприниматель, вспомнил, и рассказал со смехом товарищу, что о том же самом, его предупреждал будущий молодой соавтор и коллега. Семён Иванович проникся уважением к мальчику, которого даже ещё не знал. А как же иначе: — 'Чем больше ближние похожи на нас, тем больше они нам нравятся; уважать кого-то — это, по видимому, то же самое, что приравнивать его к себе' — давно сказал Жан Лабрюйер. По случаю нашего прибытия, хозяева организовали щедрое пиршество с мёдом, вареньем, калачами, баранками, конфетами и трёхведёрным самоваром в центре стола. Выбор угощения взяла на себя хозяйка, уже наслышавшаяся фантастических рассказов о необычайном ребёнке. Любопытные представления о богатстве, существуют в этом времени. Всё жирное и сладкое, для них самое лучшее. Толстый, — следовательно лучший. Моя бабушка, меня программиста двадцать первого века, буквально так и говорила, когда кормила в детстве. Хорошо, что тело моего дедушки, в которое вселился, не было склонно к полноте. Но увеличенные нагрузки, вызвали возрастание плотности и объёма мышц. Рельефность мускулатуры, пока удачно скрывалась бесформенной одеждой, принятой в то время. Заботы о спортивной фигуре, излишни, сейчас начинается более серьёзная часть жизни в этом времени, или игре. Главная задача, — завоевать как можно больше друзей и помощников.

За столом собрались все члены семейства, примчавшиеся на рандеву со мной. Ведь обо мне говорил уже весь городок! Из незнакомых, вежливо представился молодой парень — сын хозяев, Фёдор, явно заинтересованный перспективами приятельских отношений. Он прямо так и сказал, поймав меня в коридоре у библиотеки: — Много слышал о вас Василий. — крепко пожал руку, чуть задержав в своей. — Очень хотел с вами подружиться и оказаться максимально полезным в вашей просветительской деятельности. Не сдержав улыбки, я тут же ответил: — Предполагаете, что я уже готов выступать в качестве просветителя зауральской общественности? Он немного растерялся от моего самоуверенного тона в общении со старшим, но смело сцепился в полемике: — Судя по успехам в искусствах, не удивлюсь, если через год сможете выступать в качестве преподавателя, — и уже ироничнее, добавил, — Или своё поприще видите, только в представлениях по женским гимназиям? Его отец, гувернёр и инженер Балакшин, подошедшие недавно, встревоженно примолкли, ожидая неприятного продолжения обострившегося знакомства молодёжи. — Видимо для оптимального использования моих возможностей, меня и привёз дядя Серёжа к вам. — начал ершисто, — Возможно и придётся выступить в качестве просветителя. Но закончил примирительно, — Дядя Серёжа, пытается перехватить моё воспитание из ласковых рук тётушки, пока я совсем не обабился. Мужчины, исключая англичанина, весело захохотали. Все знали, про мои похождения в женской гимназии и даже про поездку с француженкой, на пленэр. Подойдя к главе семейства, представился: — Василий, если документы о усыновлении выправят за эту неделю, по отчеству буду Яковлевич. Представившись в свой черёд, Семён Иванович продолжил тему, пропуская меня в столовую: — Вырастая без отца трудно не стремиться к мужскому обществу. — Женское общество мне не менее приятно, — подхватил, — Ведь матери я вообще не помню. Неудобную ситуацию мудро смягчила супруга купца, заметив, что это объясняет необходимость в женском обществе, проявленную мною раньше всего. Муж покорно склонил голову, подняв руки в жесте капитуляции, ни сказав ни слова. Завершая тему, я вежливо отметил, как верно они поняли мои приоритеты и стремления. Видимо потому мы, с Сергеем Александровичем, оказались у таких радушных хозяев, что надеялись прикоснуться к семейному теплу и дружественной поддержке твёрдой мужской руки. Вдруг в разговор вклинилась дочь, Ирина, хвастливо и звонко протараторив, — Екатерина Апполинарьевна в гимназии рассказывала сегодня, что Василий имеет не несколько способностей, а способен развивать и улучшать любую из тех которых ему удаётся изучить. Я незаметно улыбнулся, — До чего же удачно моя тётушка всем разболтала о своей идее рекомендовать меня Смолиным как 'улучшателя'. Всё же я удачно начал внедрение с женской, словоохотливой, половины Кургана. Вот, даже Иринка не подвела. Родные и гости, довольно долгое время, молча собирались с мыслями, не зная как реагировать на это странное высказывание младшенькой. Ирина покраснела и хотела уже бежать, воспринимая молчание как упрёк за неуместное, глупое выступление. Пожалев, готовую уже заплакать, девушку, произнёс: — 'La vérité sort de la bouche des enfants. — Устами младенца глаголет истина'. Все засмеялись, а я продолжил: — Под ребёнком имею ввиду не Ирину, а себя, — взрослые, в ожидании объяснения, притихли, — Думаю с французскими поговорками все согласны? В дальнейшем выступлении, объяснил желание моей тёти и тёти Кати видеть во мне сверх человека, понятным и даже богоугодным: — 'Ce que femme veut, Dieu le veut. — Что хочет женщина, то хочет Бог'. Конечно, сомнительно, пока серьёзно утверждать, что любое дело, за которое берусь, будет мною непременно улучшено. Но, почему бы не мечтать о высоком и великом, даже если мы явно мелкие и ничтожные. — 'Волшебство — это вера в себя. И когда тебе это удаётся, то удаётся и всё остальное' — уже по немецки, процитировал я Гёте, голосом и интонациями инженера Балакшина. Опробованный юмористический приём, прокатил и на этот раз. Собравшиеся рассмеялись, снимая напряжение. Честно признался, что все цитаты прочитал в воскресенье у мадемуазель Клеменс Джоли. Цитаты, чем — то похожи на знания, которые с лёгкостью приобретаю, благодаря фотографической памяти. Иметь их в своём багаже, (цитаты или знания) — прекрасно, но куда лучше понимать смысл цитат (или информации), чтобы разумно и к месту их применять. Пожалуй, мой талант, если он есть, точнее сформулировать как способность объединять различные знания в решении поставленной цели. — 'Для применения на практике мысли, вычитанной из книги, иногда надо обладать не меньшей изобретательностью, чем автор этой мысли'. (Стендаль) Например, узнав о гидротурбинах производимых на заводе дяди Серёжи, объединил с информацией полученной в книгах городской библиотеки, о ракетных движителях. Узнал, что принцип реактивного движения был известен ещё две тысячи лет назад. В отделе свидетельств, нашёл, запатентованный в тысяча девятьсот тринадцатом году прямоточный воздушно-реактивный двигатель (ПВРД). На его принципе, возможно сделать самолёт летающий выше скорости звука. Газотурбинный генератор, предлагаемый мной, способен вырабатывать огромное количество электроэнергии. Двигатель созданный на его основе позволит развивать скорость до трёх тысяч километров в час. Расстояние от Кургана до Москвы или Берлина можно преодолеть за полтора часа. Женщины удивлённо ахнули, мужчины недоверчиво молчали. Конечно, сейчас подобный проект, иначе как фантастичным, назвать трудно. Совсем недавно, путешествие из Москвы до Владивостока за неделю, считалось бы несбыточной мечтой. Транссибирскую магистраль построили за двенадцать лет. Генератор может быть создан за год, реактивный двигатель за два — три года. — 'Чудеса там, где в них верят, и чем больше верят, тем чаще они случаются'. (Дени Дидро) Мне нет нужды верить, я точно знаю как создать двигатели для самолёта, автомобиля, корабля, танка или для полёта на луну. Уже представляю конкретные схемы технических машин, приборов и технологий пока ещё не существующих в мире. Если говорить конкретно, то лопатки будущей газовой турбины не смогут выдержать жар реактивной струи. Любой метал будет плавиться кроме специального, существующего пока только в моей голове. Но эти частные вопросы будут коммерческой тайной. Более того, никаких патентов, авторских свидетельств оформлять нельзя, из тех же соображений секретности. Приблизительно в таком разрезе выдал краткую презентацию моих планов на перспективу. Хозяин, предложил поставить в известность царя Николая и учёных России, что может оказать переломное значение в войне с Германией. На самом же деле купец Березин был почти уверен, что в таком случае, вся информация будет известна немцам и англичанам через агентов этих государств расплодившихся в Петербурге и при Ставке Верховного Главнокомандующего. — Хитрый купец проверяет слушателей на готовность хранить тайну, — понял я. В столице постоянно печатаются статьи о раскрываемых предателях и шпионах, на что я уверенно сослался. В подтверждение, назвал номер и дату выпуска газеты, и дословно зачитал заметку о задержанном агенте немецкой разведки. — Царь Николай и учёные России обязательно будут проинформированы, — завершал я серьёзный разговор, — Но произойти это должно не раньше чем будут готовы первые действующие образцы. — Или вы настолько уверены, что готовы одни только прожекты, изложенные девятилетним вундеркиндом, считать заменой фактам? — укорил его, слегка иронично. Засмеялся только инженер Балакшин, припомнив другу, как совсем недавно, тот призывал скрывать участие в проекте ребёнка. Посчитав первый этап переговоров удачно завершённым, инженер — гидроэлектрик принёс из прихожей альбом с моими рисунками. Наброски всем понравились. Снова в беседу вступила дочка: — А можно мне попросить Василька сделать мой портрет? — произнесла она по детски просительно. — Что за фамильярности, моя дорогая, — оборвал дочку Семён Иванович — изволь по имени отчеству. Мне снова пришлось вмешаться, защищая право Ирины на ласковое обращение ко мне. Напомнил о своём сиротстве и дефиците родственных отношений. Общение с женщинами, пусть и краткое, приучило меня не сдерживать чувства, если они добрые и искренние, потому готов сделать портрет не только дочери но и всем членам семьи, ставшей мне такой близкой. — Работаю я быстро, — предупредил вопросы и возражения, — Потому за два дня всё сделаю, начав уже сегодня. Следующим, уже привычным, мероприятием, стал импровизированный концерт на скрипке с аккомпанирующей на рояле купеческой дочкой. — Вот именно это произведение Вивальди она и разучивала, бренчала весь вечер пятницы, — мстительно припомнил брат Ирины. Мои музыкальные таланты произвели большое впечатление на инженера Балакшина. Он не ожидал от меня такой разносторонней одарённости. В слух он признал, что поговорка 'гениальный человек — гениален во всём' никогда не была так правдива как в отношении этого ребёнка расцветающего на диких, сибирских просторах. — Вот его и прозвали у нас в гимназии, — Василёк, — весело подговорилась к дяде Серёже девушка, намекая на моё простецкое происхождение. — Видели бы вы, как он на перекладине и на брусьях кувыркался. На турнике любил заниматься брат, Фёдор, потому он больше всех упрашивал, показать хоть что ни будь. Пообещав обязательно с ним позаниматься на снарядах позже, а сейчас, согласился только на показ вольных упражнений на ковре. Нужно принести от тёти Ульяны мои краски, кисти и успеть написать обещанные портреты, потому, чтобы не терять драгоценного времени, перешли в соседнюю комнату. — Нам весьма любопытно увидеть весь набор талантов будущего компаньона, — вступил дядя Серёжа, а его друг продолжил с улыбкой — Тем более краски мольберты и холсты есть и у нас. Надеюсь Ирина Семёновна одолжит нам требуемое?. Ирина Семёновна одобрила идею отца аплодисментами, криками браво и поцелуями обоих родителей. Вместо тапёра, хозяева приказали доставить из соседней комнаты новомодный граммофон с раструбом. Пока слуги выносили мебель и расстилали ковры, устроил быструю разборку редкого музыкального механизма, чем изрядно напугал женщин. Попросив прощения, собрал вертушку, завёл и поставил пластинку, показав Ирине остальные, выбранные для выступления. Заметил немецкие, довоенные грампластинки, фирмы 'Бека Рекорд'. Показав одну, и на сам аппарат, подметил, многозначительно глядя на друзей — богатеев: — Пока будем два — три года прожигать капитал на изобретательство, зарабатывать можно вот на этом. Мужчины весело переглянулись, а хозяин поднял большой палец в немом одобрении.