Волчица и пергамент. Том 12

— Невинная деревенская девушка, проходя мимо разрушенного монастыря, по воле провидения находит спрятанное там сокровище — достаточно типичная история.

Рутея выглядела довольно крепкой, от неё исходило ощущение странной силы, порождённой её волчьей природой. Но простые деревенские девушки тоже были такими. Когда Кумерсун был ещё небольшой деревней, именно такие девушки в случае опасности ходили по деревне и пинками под зад подгоняли мужчин. Такая девушка не вызвала бы подозрений у Церкви, а, наоборот, показалась бы достойной Божьего чуда.

— Значит, Ханаан, говоришь. Если смотритель папского книгохранилища поможет, вполне можно будет вознести до небес ценность книги, так, да? И если девушка, ставшая свидетелем святого чуда, захочет увидеть весь папский дворец — один раз в жизни, — ей наверняка пойдут навстречу, — недовольным голосом сказала Рутея.

А Ваден со своими товарищами, воспользовавшись этой прогулкой по святому престолу, составят план.

Диана представила себе недовольное лицо Роше.

— Вообще-то... похоже, получится... — произнесла Рутея и опустила взгляд, словно обдумывая что-то, потом ущипнула двумя пальчиками кончик носа. — Однако... это... хорошо ли это будет?

Диана с вопросом посмотрела на Рутею. Казалось, девушку-волчицу что-то беспокоило.

— Это же, наверное, то, что ты хранила как память.

Рутея потеряла важных для неё людей и, похоже, из-за этого заперла себя в этом городе.

Диана прекрасно понимала её чувства, она когда-то поступила так же, но теперь всё это казалось ей уже ненастоящим. Она совсем недолго жила жизнью обычной девушки, и это было уже очень давно. Пришла пора переставлять книги на полках.

— Опустевшая книжная полка, наверное, какое-то время будет оставлять ощущение одиночества, — произнесла Диана, переплетя пальцы рук и глядя в окно. — Тем радостнее будет ставить туда новые книги.

Верно? — посмотрела она снова на Рутею, та кивнула с таким видом, словно этот взгляд пронзил ей грудь.

— Так, наверное. Нет, именно так, — ответила на этот взгляд Рутея, тоже посмотрела в окно и снова на Диану. — Ладно, тогда нам, наверное, нужно связаться с Ханааном и всё продумать?

— Ты можешь связаться?

— Я уже знаю, кому в папском престоле направлять письма. Подруга Миюри — воплощение орлицы — прислала мне несколько птиц, чтобы помочь с письмами. Стоит их попросить, доставят быстро.

— Вот как. Мне тогда тоже стоит их поблагодарить.

Кстати, суетливость местных птиц очень выросла с самого момента появления Дианы в городе.

— Однако, — вдруг заговорила Рутея, поднимая взгляд на Диану.

Диане в этом взгляде почудилось любопытство, выходившее за рамки деликатности.

— Обычно в своих стихах святой Рушиофелус прославлял ангелов и Божью матерь... — продолжила Рутея и многозначительно замолчала.

Диана не начала оправдываться, отрицая невысказанное предположение, но и подтверждать не стала тоже. Если те стихи были неловкой попыткой ухаживания этого простодушного человека, то у вопроса, кто виноват — она или он, ответа не было.

Вместо этого Диана со своего стула наклонилась ближе к Рутее, словно собиралась посекретничать, и спросила:

— Ты сама как думаешь?

— Э? Э-э? — вырвалось у Рутеи, не ожидавшей такого вопроса, потом, смущённо улыбнувшись, она сказала: — Мне нужно лучше тебя узнать, чтобы ответить точнее.

Диана пожала плечами, и Рутея поднялась со стула.

— За обеденным столом будет, вероятно, весьма шумно, но, может, пообедаем?

— Буду рада, — ответила Диана, тоже вставая.

Рутея уже собиралась открыть дверь, но вдруг обернулась:

— А эта Миюри, часом, не просила тебя узнать нашу с её братом тайну?

С прежней улыбкой на лице Диана сама потянулась к дверной ручке:

— Однако саму меня это интересует.

— Ха-ха. Миюри проявила удивительную покладистость.

Девушки вышли и закрыли за собой дверь. Рутея какое-то время старательно подбирала слова, потом сказала:

— Я не могу тебе это рассказать, но думаю, что если ты спросишь у Предрассветного кардинала, он может тебе ответить. Ты же алхимик, так что...

Диана молча посмотрела на неё, и Рутея усмехнулась:

— Вот такие дела.

— Такие дела.

— Именно. Только потому что это слишком сильно беспокоит Миюри. Полагаю, всё дело в излишней опеке, — с каким-то удивлением сказала Рутея.

Диана лишь молча улыбнулась ей. Эти двое оба излишне опекали друг друга.

— Да, вот что. Занимаясь этим делом, я наткнулась на нечто довольно странное, — продолжила Рутея, прокладывая по коридору путь между сновавшими туда-сюда мальчишками, она даже перешагнула через одного, сидевшего прямо на полу и читавшего нараспев отрывок из книги. — Ты же воспользуешься своими крыльями, чтобы вернуться за той ценной книгой, да? Я бы хотела, чтобы ты заодно передала кое-что Предрассветному кардиналу.

Глаза Рутеи внезапно стали волчьими.

— Похоже, Церковь собирает сведения о странах за пустыней. Ищет преподавателя, хорошо разбирающегося в восточных языках и письменности.

— Э-э? — переспросила Диана.

— Там в далёкой-далёкой стране, по слухам, случился крупный переворот. Однако, плывя сюда, этот слух обзавёлся весьма странными плавниками и хвостом, — и Рутея, спускаясь по лестнице обернулась и посмотрела на Диану. — Переворот был совершён не вооружённой силой, а посохом, оставленным самим Господом на земле.

Поражённая Диана не знала, что сказать.

— Это лишь слух, — пожала плечами Рутея.

— Но его хватило, чтобы заинтересовалась Церковь, — отозвалась на этот раз Диана.

— Именно. Просто для нас это слишком неудачное время, — заключила Рутея и слегка улыбнулась, вероятно, потому, что слова Дианы освобождали её от необходимости объяснять подробно.

Церковь, оказавшаяся под давлением Предрассветного кардинала и его сподвижников, созывала Вселенский собор, судя по всему, стараясь спасти положение. Однако Церковь не стала бы бросать вызов, не продумав каких-то мер, так что очень вероятно, что определённая возможность взять верх у неё имелась. Этого ожидал каждый, кто обладал какой-никакой проницательностью, и теперь все старались держать нос по ветру, следить за ситуацией. Какой тайный замысел мог быть припрятан в рукаве Церкви, чтобы одолеть Предрассветного кардинала? И потом.

Рутея вполне могла учуять дым без пламени, но, может быть...

— Посох, предположительно, Божий. То есть, Святая реликвия?

— Вероятно, так.

Про реликвии говорили, будто они могли творить чудеса, что делало их безупречным оружием истребления врагов Церкви. Таких предметов тайно хранилось по церквям и монастырям великое множество, и если собрать вместе все лоскуты одежды, которую носил Бог, трудно сосчитать, скольким людям хватило бы одежды из собранной ткани.

Вообще-то Диане было очень любопытно, какие реликвии отыщут, чтобы справиться с Предрассветным кардиналом, но исход собора должен был решить судьбу тех, кого ей бы хотелось защитить.

Любопытство алхимика позволило Диане запечатлеть в своей памяти всё, что сообщила Рутея. Потом она помогла Рутее с её ребятами приготовить обед, за которым очень неплохо провела время.

Как и следовало ожидать от города школяров, любопытные мальчишки засыпали её вопросами. Диане вдруг на ум пришло слово "ученик", вызвав у неё ироничную усмешку.

Диана закрыла глаза, перед её глазами проносились виды города с высоты птичьего полёта, виды этой земли и даже целого мира из небесной выси.

Впереди было ещё много увлекательного. Диана смотрела на мир вокруг себя и надеялась, что история серебристой волчицы и доброго молодого человека, история совершенно по-особому увлекательная, закончится хорошо.

Она сняла с полки старые книги, смахнула оставшуюся после них пыль и грустно вздохнула.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

"Лодка к переправе", — так вроде бы говорят люди. ["Лодка к переправе" — японская поговорка, означающая: "то, что нужно в настоящий момент", прим. перев.] Миюри за ужином снова и снова думала об этом.

Предрассветный кардинал, окружённый этим вечером важными людьми, задыхался, обвитый побегами, выросшими из посеянных им же семян, он, наконец, достиг своего предела.

Предела достигли и горожане, наблюдавшие издали за Предрассветным кардиналом, сидевшим за столом. Этот Предрассветный кардинал, который с добросовестным смирением выслушивал других и желал им всем подряд счастья, был теперь в их глазах туго соображающим бараном, бесцельно слонявшимся на дороге у великого замысла.

К этому времени вернувшаяся из Акента Диана сообщила Миюри о согласии Рутеи помочь, более того, Диана с Рутеей придумали хороший способ пробраться в папскую резиденцию — логово противника.

Теперь оставалось только загнать барана в стойло, как и было задумано, но Миюри, зная, насколько упрям её брат, хотела дополнить план ещё одним мазком.

Наконец, Ваден ей сообщил:

— Врагов пятеро. Выглядят опытными.

Миюри холодным взглядом внимательно посмотрела на это: её брат так старался быть со всеми любезным, к чему он был непривычным, что улыбка словно примёрзла к его лицу, он выглядел жалко и неловко.

Однако такая неопытность в мирских делах, может быть, создавали ему облик праведного, безгрешного святого, продолжая вводить в заблуждение, наверное, ещё с половину людей, собравшихся в особняке правителя.

Глядя бессмысленную суету её неловко улыбавшегося брата, Миюри прошептала сидевшему в рукаве Вадену:

— Похоже, это мне подойдёт.

— Фу, напугала, — отозвался Ваден.

Миюри поднялась со своего места. Несколько человек, не решавшихся заговорить с Предрассветным кардиналом, попытались воспользоваться этим, спрашивая, чего она желала. Миюри осадила их аристократической улыбкой, которой её научила Хайленд. Достаточно просто ответить непонятной улыбкой, и люди, скорее всего, отступятся. Чего не хватало её брату, так это, пожалуй, этой лёгкости, почти небрежности в общении и уверенности в лучшем будущем.

— Если я покину своё место, мой брат будет в безопасности?

— Здесь нет придурков, заявившихся с оружием. Зато есть мои приятели, а также есть Клевенд.

Миюри, пожав плечами, посмотрела на Клевенда, стоявшего рядом с Предрассветным кардиналом, словно давний друг. Принц мог выглядеть недостаточно серьёзным, но Миюри знала, что он искусно владел мечом и обладал отличным чутьём. И действительно, принц тут же заметил взгляд Миюри и ответил самодовольной улыбкой.

Миюри его улыбка несколько покоробила, но проверку в качестве телохранителя он смог пройти.

— Ладно, идём, — произнесла она.

— Да защитит Господь этих несчастных убийц.

Миюри вышла из обеденного зала в тихий коридор и, разглаживая складки примятого плаща, произнесла:

— Я не такая страшная, как госпожа Иления.

Ваден выполз из её рукава, перебрался на плечо и нарочито содрогнулся.

Особняк короля-наёмника из-за потока людей и череды обедов напоминал теперь оживлённостью город, кипяший днём и ночью. Когда Миюри прошла несколько шагов появилась, будто ниоткуда, несколько молодых аристократов, тут же поинтересовавшихся, не домой ли направлялась она. И предложивших проводить её, так как ночные улицы небезопасны. Аристократическая улыбка не возымела на молодых людей должного действия и Миюри сменила выражение лица на застенчивое, пробормотала что-то насчёт срочной необходимости подобрать цветы и постаралась отстраниться от них.

В конце концов, ей пришлось, приподняв полы плаща, убежать от них по коридору, заскочить в пустую комнату и выбраться наружу через окно. После чего, ускользнув от взглядов зевавших солдат ночной стражи, покинула место, где обитал король-наёмник, и только теперь смогла расслабиться.

— Чтобы праздники не приедались, их следует вкушать лишь изредка, — сказала она.

— Ну, а я не против заниматься этим каждый день, — ответил Ваден.

Ткнув Вадена в нос, Миюри на ходу сняла плащ, развязала туго затянутый пояс и передала вещи сновавшим у её ног крысам. Затем, подыскав переулок потемнее, мигом сняла одежду и ловко её сложила. Бездомная собака заглянула в переулок, любопытствуя, что происходит, и тут же с визгом куда-то убежала.

— И где это? — спросила вернувшаяся в волчье тело Миюри, мотая головой и переминаясь на месте.

Из-за того, что она долго была в помещении, присматривая за братом, её суставы приятно тихо щёлкнули, когда она потянулась.

— Та гостиница, третий этаж. Мои товарищи уже ждут тебя.

Миюри подняла голову и прищурилась. Многие дома здесь выглядели обветшалыми, а указанное здание, кажется, даже покосилось.

Если прыгнуть на стену соседнего здания, наверное, можно было бы оттолкнуться от неё и запрыгнуть прямо в нужное окно, однако стена выглядела не слишком надёжной — как бы не проломилась она от толчка.

— Сможешь открыть замок изнутри? — спросила она Вадена.

— Собираешься прямо так зайти на постоялый двор?

— Весенняя линька уже не такая сильная, всё должно быть в порядке.

К счастью, улица была мощёной, следов на булыжниках остаться не могло.

— Надеюсь, ни один бедный постоялец не высунет носа из своей комнаты, — произнёс Ваден, взглянув на своих товарищей.

Стайка крыс, подобных теням в ночной тьме при свете свечи, пробиралась на постоялый двор через всевозможные щели. Вскоре дверь была отперта, Миюри толкнула её мордой и вошла.

Достаточно было один раз потянуть носом, чтобы понять, что уровень дешёвого постоялого двора соответствовал его виду снаружи. Из неопрятно убиравшейся кухни несло дешёвым свиным жиром и плесенью, к этому примешался кислый запах низкопробного вина.

В лесу Миюри могла двигаться бесшумно, даже если опавшая листва доходила ей до колен, однако старый пол неухоженного постоялого двора, в отличие от невозмутимого, как парящий в небе ястреб, леса, ворчливо скрипел под тяжестью серебристой волчицы.

Заподозрив, что её противник мог подслушивать, она постаралась идти так, чтобы этот скрип как можно сильнее походил на неровную походку пьяного постояльца.

В то же время Миюри с каждым шагом ощущала под лапами смесь пыли с жиром, словно накапавшим с сальной свечи. Ей было решительно необходимо хорошенько отмыться по возвращению к себе.

Следуя указаниям крыс Вадена, Миюри благополучно поднялась по лестнице и, в конце концов, оказалась перед нужной комнатой.

Она медленно втянула носом воздух, стараясь отыскать нужные запахи среди тошнотворной вони дешёвого постоялого двора.

Врагов пятеро. Чувствуется их усталость, но они не расслаблены и готовы сделать своё дело.

Шерсть на хвосте Миюри вздыбилась, когда она учуяла запах хорошего масла для протирки лезвий оружия, запах, так отличавшийся от вони дрянного жира, пропитавшей постоялый двор.

Её брат, похоже, самонадеянно полагал, что подобное происходит крайне редко, недооценивая свою значимость в глазах людей. Тем временем крысы Вадена сообщили ему о появлении в последние дни в этом месте опасных личностей. Если бы Миюри удалось схватить этих диких волков мира людей и привести к своему брату, он наверняка с большим пониманием относился бы к тому, как тяжело приходилось тем, кто должен был защищать его безопасность.