— Сопротивление бесполезно. Рубка захвачена. Салеб, положите оружие на пол. Иначе твои мальчики в техническом отделе случайно задохнутся. Да и те, кто затаился на уровне Ич, тоже. Ведь кнопка вентиляции у меня под рукой. — Помолчав, голос рявкнул. — Оружие на пол, руки за спину, лицом к стене! Выполнять!!!
Генеральский голос не иначе. Опомниться не успев, мы уже стояли в заданной позиции. Слегка повернув голову, я видел бледное лицо Салеба. Его прищуренные глаза выдавали сдержанное бешенство, зубы оскалены в усмешке.
Топот множества ног заглушало биение адреналина в висках. Мужики в черном камуфляже и касками на головах, быстро собрав оружие с пола, проверив нас на предмет несданного и радостно обнаружив искомое, довольно гогоча поволокли нас куда-то. Блондинчик было рыпнулся, но получив по глупой башке, остаток пути проделал в бессознательном состоянии. Нас затолкали в кают-компанию. Часть команды была уже там, связанные как сардельки, и плотно уложенные вдоль стен. Блонди, связав, уложили так же. Нас с капитаном, стянув за спиной руки, поставили на колени посреди комнаты. Два бугая с оружием замерли рядом. Еще двое встали у дверей, и двое у стены. Какие средства предосторожности, однако мы страшны.
Хлопнула дверь, и чеканя шаг в поле моего зрения появились сапоги. Хорошие такие сапоги, блестящие, из мягкой черной кожи. С серебристыми заклепками. И модель неплохая, задники, похоже, очень удобные... Намертво прилипнув взглядом к сапогам, я пытался справиться с внутренней дрожью.
— Ну, здравствуй, Салеб. Вот и свиделись. В прошлое мое путешествие на этом корабле ты не почтил меня своим вниманием, пришлось самому навестить.
Красивый какой голос. Низкие, мурлыкающие тона продирали до костей сладкой судорогой. Мысленно отвесив себе пощечину, я встряхнулся.
— И тебе поздорову. И кто ж платит за нас? Хотелось бы знать, кому обязан удовольствием принимать тебя в гостях, Исмаэль?
После таких слов я уже не смог удержаться и поднял голову, желая рассмотреть легендарного Исмаэля. Мои глаза утонули в черных как космос глазах, с холодным интересом взирающих на меня.
Твою ж мать...
Глава 19. Тварь.
Просьба читателем: оставляйте отзывы, это очень радует и так стимулирует))) Хочется знать, что вам понравилось, а где неувязки))
Глава 19. Тварь.
* * *
Планета Сорос, дворец амина.
Рамус метался по кабинету. Эта сука, амин... Если бы он не был так важен в предстоящей игре, уж Рамус нашел бы время порадовать его камчой, что так безобидно изображала браслет на правом запястье. Но нельзя, еще не время. Хотя зубы сводило от невозможности ударить его, разбить в кровь это ненавистное лицо. Счастьем было бы услышать хруст его костей. Он бы лично, с непередаваемым наслаждением, раздробил каждый сустав на его пальцах. Он бы сутками слушал вопли амина. Он бы хохотал в голос, отдавая его на потеху солдатне... И невозможность хоть что-то сделать сейчас, его вынужденное смирение сводило Рамуса с ума.
Звонок комма хоть немного отвлёк его от дикого раздражения, приглушив пожар в крови.
— Господин Си Хольц? Тихого дня.
— Тихого дня, Консул.
Рамус рухнул в кресло, настроив комм на громкую связь.
— Господин Си Хольц порадует нас сегодня?
— Нет, литус Дису умер. Тело забрали целители в Храм Айюмы.
Затянувшаяся пауза удивляла.
— Жаль, Дису был очень сильным литусом, у нас были на него свои планы. А факт смерти был установлен храмовыми целителями? Со стороны никого не приглашали?
— Зачем со стороны? Храмовники лучшие в своем ремесле.
Рамусу было глубоко плевать в общем-то. Умер и умер. Единственный момент, литус был когда-то братом Салеба, но в этой ситуации ключевое слово — был. Он свою роль отыграл. Сейчас Рамуса больше волновало другое.
— Господин Си Хольц, Вы нашли бумаги?
— Еще нет, но это не так просто. Свои архивы амин бережет крепче чести дочери.
— Нам нужно подтверждение, что они существуют. Совет не будет ввязываться в эту игру без гарантий.
— Я найду Вам подтверждение. Когда прибудут камни?
— Мой посыльный найдет Вас завтра. Но должен Вам сказать, аппетиты Ваши растут. Вы уверены, что стоите этого?
— Абсолютно. Я знаю цену себе и своим услугам.
— Похвально. Надо полагать, Вам часто приходилось её называть. — В голосе Консула отчетливо слышалась усмешка. — Тихого дня.
— Тихого дня, Консул.
Лишь побелевшие от напряжения пальцы, намертво вцепившиеся в край стола, помогли господину Си Хольцу сохранить лицо и не опуститься до плебейской ругани в разговоре с Консулом сарутов. Но стоило тому отключить связь, как Рамуса прорвало.
— Наглый выблядок! Что б тебе сдохнуть, болотная мразь!
Очередная ваза нашла свою смерть, встретившись со стеной. Лихорадочно оглядываясь в поисках очередной жертвы, Рамус не услышал, как скрипнула дверь.
— Господин Си Хольц.
В дверях стоял молоденький посыльный. Его ресницы слегка вздрагивали, выдавая напряжение.
— Господин Си Хольц, амин требует Вас к себе.
Глаза Рамуса чуть сузились, оглядывая вошедшего. Довольная улыбка скривила губы.
Когда через полчаса Рамус входил к амину, он был спокоен и почти благодушен. А посыльный, чудом дойдя до Храма Айюмы, полутрупом упал на руки целителей. Ему повезло.
* * *
Тварь, тварь, тварь... билось у меня в мозгу.
Я находил его красивым, а голос завораживающим? Я был не в себе, заявляю официально. Ничего красивого в нем нет. Обычный смазливый мерзавец. Меня просто распирало от ненависти, но лицо мое было все так же невозмутимо. Никогда не думал, но теперь скажу: спасибо, тетя Агата, за науку, век буду благодарен, не будь Вас, хрен бы я смог спокойно стоять и слушать всё это!
— Неужели ты не рад меня видеть? А я так старался. — Исмаэль притворно вздохнул. И продолжил столь же ласково. — Каково тебе, Салеб? Каково тебе чувствовать себя таким беспомощным? Неспособным помочь даже себе, не говоря уже о других, а?
Краем глаза я видел, как вздулись мышцы на руках капитана в тщетной попытке разорвать верёвки. Но он молчал. А Исмаэль обратил свое внимание на меня.
— Какой хорошенький рыженький цыплёночек.
Пальцами приподняв мое лицо за подбородок, он с интересом энтомолога принялся меня разглядывать. Смотри-смотри, сволочь, лапки только не отрывай. Я постарался принять самый наивный, самый трогательный вид. Что-то мне подсказывало, что роль безмозглой, но красивой и главное послушной куклы сейчас для меня самая подходящая. Если выпадет шанс помочь брату, а он обязательно выпадет, я им воспользуюсь. А для этого надо, чтобы меня не опасались. Но кто же воспримет всерьез глупую, слабую куклу? Так что, добавив в глаза трепетности, я, в свою очередь, принялся разглядывать козла по имени Исмаэль. Руки мои были связаны за спиной и пальцами я смог свободно и незаметно стащить резинку с косы. Через пару минут я буду похож на Белоснежку. Правда, на рыжую Белоснежку, но в этом есть особое очарование, как мне говорили. При всех этих манипуляциях я не сводил нежного взгляда с лица Исмаэля, всем своим видом подчеркивая свою беззащитность и беспомощность.
— Даже не могу представить себе другого применения сего восхитительного экземпляра. — Засранец с улыбкой посмотрел на капитана. — Как трогательно вы обнимались в каюте. Я прям прослезился.
Освободив мой подбородок, он с усмешкой запустил свою лапу мне в волосы. Ласкающее взъерошив, эта скотина сжала мою гриву в кулаке так, что натянулась кожа на висках и пара слезинок скатилась из уголков глаз. Что, впрочем, очень удачно вписалось в роль, кто б знал из-за чего я плачу. Я прикрыл глаза, не в силах иначе спрятать слепящее бешенство, и, стиснув зубы, попытался загнать его подальше. Мне сейчас была нужна холодная голова. Поистерю я потом, когда эта тварь будет жрать землю, а мой ботинок уютно устроится на его шее.
Волосы расплелись и окутали меня мягким облаком. Его пальцы разжались, ослабляя жесткую хватку, нежно, будто непроизвольно, погладили пряди, и... словно обжегшись, Исмаэль отдернул руку.
Писк рации прервал такой интересный разговор.
— Капитан Тонг, команда схвачена, все по списку проверены. Ждем дальнейших указаний.
Отойдя на пару шагов от нас с капитаном, он холодно ответил:
— Команду запереть в камерах, двоих на охрану. В рубке оставить Хариса и Раэля. Корабль пойдет по привязке за нами.
Потом, обращаясь к нашим бугаям, продолжил:
— Капитана Салеба привязать в моей спальне. — И уже повернувшись к брату, добавил. — Там есть очень удобный крюк, тебе понравится. Я покажу тебе, каково наблюдать, как то, что тебе дорого, втаптывают в грязь и не иметь возможности помочь. А потом, когда твое сердце еще кровоточит, услышать от лучшего друга обвинения в своем бездействии. Конечно, сравнивать твою игрушку и Эйлинэ глупо, но ты поймешь, хотя бы чуть-чуть, что я чувствовал тогда. Твоя кукла довольно мила, с ней может быть забавно. И я заставлю тебя смотреть на это. Возможно, ты даже получишь удовольствие.
Ой, что-то мне нехорошо. Похоже, для меня подготовлена культурная программа. Одно радует, эта тварь не воспринимает меня всерьез, значит, шанс у нас пока есть.
— А тебя, лапочка, я попрошу подготовиться. — Его пальцы нежно скользнули по моей щеке, задержавшись на губах. Мои ресницы все также служили мне паранджой, помогая скрывать чувства. — Хочу посмотреть на твои танцы. В записи они восхитительны, но мне кажется, вживую будет намного интереснее.
Его пальцы наконец-то оставили в покое мои губы, нежно провели по шее, раздвигая ворот рубашки, и огладили ремешок блокиратора.
— А вот это — очень любопытная вещь. Я бы даже сказал увлекательная,.. но это потом. Сегодня я хочу видеть на тебе те милые черные штанишки, да и все остальное, впрочем, тоже.
Вновь сжав мои волосы, он запрокинул мне голову, пытливо вглядываясь в лицо.
— Что надо сказать, детка?
Мое лицо было безмятежным, а взгляд ласков.
— Слушаюсь, господин.
Глава 20. Подготовка.
Планета Гархар. Верховный Храм Айюмы.
Тихий шорох торопливых шагов по камням эхом отдавался под древними сводами. Тёмно-синий балахон надежно скрывал фигуру, но всё равно было видно, что это женщина. Длинная русая коса странного плетения спускалась до поясницы, лицо скрыто вуалью, и лишь руки могли хоть что-то рассказать о своей хозяйке. Изящные кисти, тонкие пальцы без единого кольца и рисунки, покрывающие их от запястья до кончика ногтя. Посвященному они рассказали бы немало интересного. Рисунок, покрывающий тыльную сторону правой ладони, говорил, что женщина не приняла полностью устав Храма, но скрыла лицо от мира и уже довольно давно служит Целителем, делая успехи на этом поприще. А вот чтобы понять рисунок на левой руке, таких знатоков найдётся немного, и все они верно служат Айюме, храня ее тайны.
Пройдя очередной поворот и спустившись по лестнице, женщина вышла в круглый зал с высоким потолком и резными колоннами. Посреди зала находилось небольшое природное озеро, с поверхности которого поднималась туманная дымка. Привычно мазнув взглядом по фрескам, украшающим стены, женщина подошла к сгорбленной фигуре, сидящей на парапете у самой кромки воды. Опустившись перед ней на колени, женщина терпеливо ждала, пока её заметят. Впрочем, ждать ей пришлось не очень долго. Глубоко вздохнув, фигура, слегка распрямившись, оказалась весьма пожилым мужчиной.
Благородные черты лица, умный, доброжелательный взгляд и изящная осанка, несмотря на изувеченную ногу — таков был Учитель. Спасший её много лет назад, надежной рукой оберегающий её все эти годы, ведя по пути служения Миру, она не знала гархара благороднее и мудрее, чем её старый Учитель. И пусть у неё самой сегодня есть ученики, рядом с ним она все та же молоденькая неопытная девушка, едва не совершившая непоправимую ошибку.
— Тихого дня, Учитель. — С нежностью и затаённой грустью женщина отмечала его уставший вид.
— Тихого дня, дорогая. — Улыбка коснулась его губ, собрав множество морщинок у глаз, взгляд был полон любви к своей приёмной дочери. — Что нового, Лиюнэ?
— Все по-прежнему, но мальчик был очень плох, они едва успели его спасти. Просто чудо, что он смог добраться до Храма.
— Богиня была благосклонна.
— Учитель, Вам не следовало отпускать Нари туда, он слишком молод для таких игр. — Лиюнэ с беспокойством вглядывалась в лицо Учителя.
— Дорогая, для смерти мы все слишком молоды. И ты же знаешь Нари, если бы я не отпустил его, он ушел бы сам, и неизвестно чем бы всё кончилось. После смерти матери он так и не успокоился.
Они помолчали, отдавая дань памяти той, что была когда-то так дорога обоим.
— Учитель, — Лиюнэ помялась. — Госпожа не ответила?
Одновременно взглянув на середину озера, туда, где туман клубился сильнее всего, они вновь встретились взглядами. Вопрошающий и полный надежды её и уставший, но твердый его.
— Нет.
* * *
Команду заперли в камерах на уровне Ич, капитана увели на корабль Исмаэля, носящий гордое имя 'Зулисса', по названию какой-то редкой, ядовитой гадины, которую хрен поймаешь. А я, в компании двух громил, шел за реквизитом в свою каюту.
На корабле царила тишина, нарушаемая лишь эхом наших шагов. Оставив охрану на нижнем уровне и двоих в рубке на контроле, группа захвата покинула 'Тень'. По мне так странно, но видимо у них свои резоны. Я по-прежнему сохранял равнодушно-безмятежный вид, но внутри все сжималось от напряжения. Мысли метались в поисках выхода. В голову лезла всякая хрень, начиная от Бетмэна и заканчивая почему-то конной полицией. Меня неудержимо перло на хи-хи, видимо нервы совсем ни к черту. Видит Бог, выйду живым из этой передряги, упьюсь валерьянкой.
Подойдя к двери своей каюты, я нацепил взгляд Белоснежки и тормознул бугаев, собравшихся пройти внутрь.
— Мне нужно уединение, чтобы подготовиться. Я должен понравиться Господину, для этого мне нужно немного времени и покой. Вы можете подождать меня здесь у входа.
Конвоиры молча переглянулись, один из них прошел внутрь, легким движением руки взломав замок, а второй придержал меня за плечо, ответив:
— Постой, Рок проверит, и пойдешь готовиться.
Что ж они все такие здоровые-то? Эти были выше меня на голову и шире раза в два, но пальму первенства держал все-таки Исмаэль. Он был даже выше Салеба, но при всех своих габаритах двигался легко и изящно. Скотина. Я здесь со своими размерами только на роль болонки могу претендовать.
Через пару минут Рок вышел, кивнул второму, и меня запустили в каюту. Не знаю, что он здесь пытался найти, но все было основательно перевернуто. За пару минут навести такой бардак, я мысленно присвистнул, да мужик талантлив.
Торопливо, но без суеты, я начал сборы. Быстрый душ, сушка волос и одевание. ТАК я еще никогда не извращался. Я даже достал косметику, которой разжился в свое время на складе с благословения капитана Ино. Подчеркнуть форму глаз и длину ресниц, слегка мазнуть блеском по губам, расчесать гриву до зеркального блеска, все заняло минут двадцать. Одевался уже не торопясь: шальвары, пояс, украшения. Зайдя в ванную, я замер на некоторое время. Из глубины зеркала на меня смотрела кукла, шикарная, невообразимо прекрасная кукла на миллион баксов. Золотистая пудра таинственно мерцала на груди и руках, взгляд с поволокой обещал что-то донельзя неприличное, чуть припухшие губы призывно блестели. Кто бы знал, что подступающие слезы и искусанные в панике губы дадут такой эффект.
