| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Город менялся.
Но Орочьим Болотам как будто были эти изменения почти безразличны.
Это, наверное, оттого, что Орочьи Болота, как и другие бедный районы Города, никогда особо и не полагался на Рабов, стоивших достаточно дорого, чтобы заменять ими всех, кого можно заменить, Бесправных же в районах уровня Д и ниже всегда выделялось по минимуму, чисто для обеспечения функционирования структуры, не больше, а внешние, централизованные поставки, продовольствия или иных товаров всегда проигрывали по объёмам серой торговли, той что была по Сумеречниками.
Разве что, если приглядеться, чаще стали мелькать на улицах парни и девчонки, вне зависимости от вида, отличавшиеся телесной крепостью, облачённые в тяжёлые клетчатые килты Мародеры.
Все знали, а кто не знал, тот догадывался за то, что жизнь у них на районе не слишком изменилась, нужно благодарить этих парней и девчонок в килтах, а в особенности их лидера Большого Тесака Ардонта огромного, почти всегда возвышающегося над окружающими на добрые локоть или полтора, зелёного орка, к которому шли не только за помощью в решении разного рода проблем, но и в поисках излечения. И с первых, и со вторых Великий Шаман брал плату по своему усмотрению.
Вера в Богов Хаоса, казалось уже потухшая, хранимая лишь в сердцах единиц, начинала разгораться с новой силой.
Город менялся.
И Вита Орлова, жена полковника Виктора Орлова, была благодарна Городу за эти изменения без них, она бы никогда не встретила своего мужа, обречённая, как и её родители, на судьбу патрульного В-серии.
Межреальность. Город. Орочьи Болота. Фонарь Мертвеца. 3022 год после Падения Небес, 6 год правления Королевы Боли.
Осиротевшее, после ухода Хозяина, заведение оказалось выкуплено не одним из конкурентов, а частной сыскной конторой Ильменсен и Ильменсен, глава которой, поговаривали, стал проводить в Фонаре времени больше, чем в своём офисе.
Враки.
Вроде тех, которые рассказывали о том, что именно благодаря интригам всеми уважаемого гоблина, Ёрмунда оказался в руках Королевы Боли.
Или тех, что намекали на какое-то соглашение между Мародерами и Королевой Боли, из-за которого её тосийцы старались не соваться на район.
Враки, они враки и есть.
Их, небось, сам Алая Ильменсен и распустил, ведь это он, а не кто-то другой когда-то сказал:
— Если врёшь так, будто от этого зависит твоя жизнь, не огорчайся, если от этого и правда твоя жизнь будет зависеть.
Под чутким руководством гоблина, а также в силу того факта, что сам Большой Тесак Ардонт регулярно захаживал отужинать в компании своего старого друга, заведение пережило своё второе рождение.
Выбор блюд из дополнительного, того самого, меню изменился, но никто бы не осмелился сказать, что выбор стал хуже.
Он стал другим, как и многое в Городе.
Не хуже и не лучше.
Другим.
Энни Гигантус, непутёвая дочь, непутёвого Андроса Гигантуса, отработавшего на отдельном досмотровом пункте Южного Порта под началом Истофана Далджо больше полутора десятков лет и погибшего по чистой случайности, в тот смутный, но краткий, период времени, когда Королева Боли пришла к власти, расправившись со всеми, кто мог быть ей помехой, как раз была занят изучением того самого, дополнительного, меню.
Алая с интересом наблюдал за девушкой, которая смотрела на одну позицию, читала описание, что-то считала, переходила к другой позиции, читала, считала, возвращалась к предыдущей позиции, вновь читала, считала. Арифметика не складывалась это было понятно по тому, как всё более нервными становились её движения.
— Я предупреждал дорого. поставил перед гостьей бокал вина гоблин.
— Лучше заплатить втридорога, чем распрощаться с жизнью. Деньги-то ещё заработать можно, или украсть, а жизнь одна.
Ответ понравился гоблину потому как был ему знаком.
— Если платить за всё, сколько просят, то однажды на кружку пива может не хватить. решил проверить свою догадку Алая.
— Кружка пива, конечно, штука хорошая, но вы когда-нибудь сбегали от орка, которому перед этим в штаны подкинули слизня-покусача?
— Надо ж это и правда кто-то читал. искренне удивился гоблин тому, что Сборник крылатых фраз и афоризмов Орочьих Болот, записанный и систематизированный достопочтимым Артемиусом Чигином, на две трети, не меньше, состоявший из выдуманных гоблином шутеек и глупостей, кто-то прочитал.
— Одни читают другие делают.
Гоблин, подвинул бокал ещё ближе к гостье и присел на свободный стул, напротив неё.
— Хочешь сойти за знатока с порога проси у хозяина того, что не каждый позволить себе может — едва слышно проговорил Алая, повторяя слова девушки, после которых он подал ей дополнительное меню, повторяя одну из того сонма глупых фразочек, что надиктовывал он Артемиусу Чигиному.
— Быть умным это как научиться видеть ушами, а слушать глазами.
— С мыслями на бумаге та же история?
Кивает.
Вполне ожидаемо но гоблин и не думал, что так просто ему удастся вызнать, что не так с гостьей.
— Сейчас пришлю официанта укажешь, что подать. Сиди тут. Захочешь поесть заказывай, что пожелаешь, и никуда не уходи вечером Тесак обещался заглянуть покажем тебя ему, а дополнительное меню верни, порешаем без него.
Алая встал из-за стола и поспешно ушёл.
Недостаточно быстро он успел увидеть, как по щекам девушки покатились слёзы.
Глупость в последние годы гоблин стал делать слишком много глупостей, не к добру это.
Наверное, помереть собрался.
Почему бы и не помереть наконец? Он доказал и себе и другим всё, что можно было доказать, а любимая, единственная, внучка Доби, оставив позади прошлое, сама идёт своей дорогой и не нужны ей ни помощь, ни наставления старого гоблина.
Межреальность. Город. Дворец Королевы Боли. 3026 год после Падения Небес, 10 год правления Королевы Боли.
Бывший генеральный директор фирмы Олафсон с Олафсон всё тянул язык, силясь слизать с пола хоть одну из гранатовых капель крови, что пролились совсем рядом.
Голод. Вечный, голод терзал его, разъедая разум, обратив всего за десяток лет аристократа в животное. И это животное уже начинало наскучивать Королеве Боли. Слишком жалкое, слишком предсказуемое. Она даже иногда сожалела, что так быстро сломала свою игрушку. И даже наблюдение за тем, как обезумевший мистер Герда поедает одного из сонма своих отпрысков, содержащихся в тюрьме именно для этих целей, даже это уже не доставляло былого удовольствия.
Королева Боли думала расстроиться, но, взглянув на Илисиана Вечного, в глазах которого пылала та же ненависть, что и десяток лет назад, передумала развлечений у неё было достаточно, а сломанную игрушку нужно просто выкинуть и найти себе новую к Городе кандидатов на эту должность было предостаточно.
Некоторые сами приходили, просясь стать одной из её игрушек.
Двое, получивших право на аудиенцию с ней, к сожалению, к таковым не относились.
Этим двумя были Истофан Далджо и его неизменно-обворожительная спутница Лютиэль.
Клирик и суккуб не самое частое сочетание даже для Города.
— Я когда-то умру, как умрёт когда-то и каждый из тех, кто был поглощён Пожирателем, — речь Истофана близилась к окончанию, — и вполне вероятно, что там, на дне, под всеми душами, Пожиратель ещё жив.
О том, что мог сотворить Пожиратель в закрытом Городе, говорить не нужно было он пожирал целые миры и никто не мог его остановить.
Даже богу, рождённому ради того, чтобы остановить Пожирателя, удалось сделать это лишь частично похоронив личность того под сонмами поглощённых им людей, одним из которых и был Истофан Далджо.
Надежда на то, что раньше Пожиратель был опасен только для истинных людей, была слишком призрачна, чтобы обращать на неё серьёзное внимание, а для Королевы Боли так вообще ничего не значила он была из истинных.
— И, зная это, ты остался в Городе? негодующая правительница пнула мистера Герда.
Тот скуля откатился, но через мгновение, забыв о боли, вновь рванулся к каплям крови, которые была разбрызганы так, что бывший генеральный директор фирмы Олафсон с Олафсон не мог до них дотянуться.
— Я остался в Городе как раз потому что не мог позволить Пожирателю вновь бесчинствовать в Лоскутном Мире.
— Наглец
Лютиэль прильнула к своему спутнику, как бы подтверждая, что на подобную наглость тот имеет полное право.
— Вполне возможно, но стоит обратить внимание на тот факт, что мне куда проще было бы, прожив свою жизнь, сколько там мне не было бы отпущено, оставить решение проблемы с Пожирателем вам в наследство, к тому же гарантировать того, что он не придёт в Город сразу после моей смерти я не могу.
— Надеюсь, у тебя есть предложение иначе с твоей стороны было бы большой глупостью заявиться ко мне только ради того, чтобы испортить настроение.
Королева Боли уже успокоилась.
Пожиратель не первая и, к сожалению, не последняя из проблем, возникновение которой не удалось просчитать, но все они пыль в сравнении с тем, что уже сделано, с тем, что ещё предстоит сделать.
Просчитывать на ход вперед это не план, нужны два три хода, чтобы быть готовым ответить противнику ещё до того, как он сделает свой ход. сказала бы Энни, присутствуй она при это разговоре, но не было её среди живущих в Городе, как не было среди них и гоблина, которому приписывалось авторство тех слов. А возможно, в ответ прозвучало бы что-то о Глупости, которая иным дороже жизни или ещё что-то этого уже не узнать.
— Предложение, как избавиться от Пожирателя, над поиском способа уничтожения которого билось всё Царствие Истины, но смогло лишь создать временную тюрьму Вы слишком переоцениваете скоромного клирика. Истофан улыбнулся. Я пришёл просить построить гробницу, в которой будет сохранена моя жизнь до того момента, когда Лютиэль, при вашем содействии, отыщет решение возникшей проблемы.
— Это не предложение. Это чепуха.
— Предложите что-то лучше.
Королева Боли смерила мужчину взглядом.
— Наглец
— Вполне возможно, но, если не врут, это женщинам во мне и нравится.
Межреальность. Город. Орочьи Болота. Фонарь Мертвеца. 3022 год после Падения Небес, 6 год правления Королевы Боли.
— Ехали на свадьбу, а приехали на похороны. фраза принадлежала Алае, но в этот раз произнесла её Энни.
— И одного Пройдохи, если вы меня спросите, было много для Города, а тут, считай целых два. Это я как Пройдоха говорю. в присущей ему манере попробовал сгладить ситуацию гоблин.
Великий Шаман вместо того чтобы помочь, нагнавший тумана и жути, опрокинул в себя уже третью кружку крысобойки и судя по всему это было только начало. Тут надо хорошо подумать — так орк это назвал.
А подумать было над чем.
— Тёмные не унимаются, пролезть к нам не смогли, так придумали ж это — недовольно буркнул Сушённый Тимми, скорее для того, чтобы разорвать повисшую тишину, чем для чего-то там ещё.
Тимми был из молодых да ранних.
Много в каких заварушках успел поучаствовать, даже право выпивать в Фонаре заслужил, а вот язык держать за зубами не всегда держал.
— Один песню споёт, что тот пес чихнёт, а другой ветры пустит, что легенды потом слагать будут. не промолчала Энни, молчать, даже если в общем-то не к ней обращались, в последнее время ей стоило усилий.
— Я б сказал проще молчал бы уж, раз нечего сказать. скосился на Тимми его старший — Трёхногий Билли.
Пока всем сказать было нечего, поэтому все и молчали.
Расклад выходил, как обычно, не из приятных.
Тёмные, которые как казалось попритихли, каверзу новую вынашивали, да вышло так, что не удержали до конца сё в тайне сверх меры дотошной и принципиальной вырастил свою дочь Андрос Гигантус, отыскала она в накладных то, что скрыть пытались, а там и до хранилища добралась, где зрели семена новой напасти. Добраться добралась, а вот целой выбраться умений не хватило, да и мало кто смог бы оттуда невредимым выбраться, разве что Пройдоха, хотя бы потому, что он уж-то бы точно не полез проверять содержимое Сборника крылатых фраз и афоризмов Орочьих Болот, записанный и систематизированный достопочтимым Артемиусом Чигином. Что он там не видел?
Но хоть, как поняла, что заразу какую-то в хранилище подцепила, Энни ни к лекарям пошла или ещё куда, а сразу к Мародёрам.
Болячка опасной оказалась, сродни той чуме, хорошо, что пока ещё не передавалась от одного живого существа к другому, но то лишь вопрос времени Великий Шаман всё видел, не за горами событие это.
С тем, что Город в скором времени будет отрезан от знаний, передаваемых письмом, свыкнуться придётся это цена, которую придётся заплатить за победу над Тёмными Богами в этой битве, а вот с Энни дела посложнее, рядом с Разломом ей точно не помочь, слишком сильно влияние Тёмных Богов, а из Города вроде пути больше нет, никому.
— Глупость прелестнейший из грехов хотя бы потому, что ты так можешь никогда и не узнать о нём. вдруг улыбнулся Алая, не став приводить цитату до конца. Разбирайся тут, мой старый друг, а я, не будь я Алая Ильменсен, решу проблему нашей человеческой знакомицы.
— Все истории, даже самые славные, должны когда-то заканчиваться? взглянул на своего друга орк.
— Что-то кончается, что-то начинается. легкомысленно всплеснул руками гоблин и поднял вверх кубок.
— В компании и помирать веселее. угадала Энни настроение.
— Точнее и не скажешь. усмехнулся Пройдоха и прильнул губами к кубку.
Межреальность. Город. Улица Эв Группова. 3041 год после Падения Небес, 25 год правления Королевы Боли.
— Дорого нам станет твоя доброта.
— Доброта никогда дешево не обходилась. с тихой улыбкой ответил Истофан своей возлюбленной.
Постарев клирик, по мнению Лютиэль, стал выглядеть ещё лучше, чем выглядел десятилетия назад.
Седина и, будто вырезанные ножом, глубокие морщины подчёркивали благородность его худого лица. Из движений почту ушла резкость, уступив своё место размеренной, даже немного острожной, лёгкости.
Двое стояли рядом в шаге от разлуки, у входа в гробницу, в которой будет заточён один из них.
Двое стояли и улыбались они не видели века разлуки они видели друг друга.
— Ты смотри мне там чтоб снилась тебе только я. сорвалась с губ суккубы глупость.
— Ты смотри мне тут не вздумай перетруждаться ты ж знаешь, что я огорчаюсь, когда ты устаёшь. ответил глупостью на глупость клирик.
Двое стоили у входа в гробницу.
Их ждала куда более долгая разлука, чем кто-то из них мог бы представить.
Их ждала судьба куда более счастливая, чем кто-то из них мог бы мечтать.
Шевченск. Год 3037 после Падения Небес.
Ниноко часто улыбалась, часто и грустила.
Была бы жизнь полегче, было б деньги побольше чаще б улыбалась и меньше грустила.
Фронтир. Коло Радо. Год 3150 после Падения Небес.
Изменился ли Лоскутный Мир в то мгновение, когда те, кто согласно пророчеству Николы Умпера должен был стать Богами Равновесия, шагнули в него из Пустоты?
Ответить на этот вопрос не представляется возможным, ведь внешне ничего в общем-то и не изменилось, а сам Лоскутный Мир если и хотел бы что-то пояснить по данному вопросу, то не мог бы этого сделать в силу ограниченности тех, кто этим вопросом задался.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
