Мираж хищного мира 3

— Мы рады, что ты посетила нас, как понимаю, Мираж? — обратилась жрица к гостье.

— Спасибо! — пододвинула она массивный поднос, улыбнувшись, не съедая, а заглатывая без разбора всё, что имелось.

Хмеля в еде не было, но после поглощения, явно ощутила расплывшуюся по организму лёгкость. В голове появился лёгкий "бриз"...

— Здесь тебе ничто не угрожает, тебе надо отдохнуть, потом мы с тобой поговорим. Идём со мной?! — мило улыбнулась ей та же представительница прекрасного, женщина средних лет, с правильными чертами и удивительно подтянутым телосложением. Простое на вид платье с расшитыми рукавами, подпоясывался массивным поясом, на котором висели чёрные ножи, не скрывало высокую грудь, тонкую талию.

Мираж улыбнулась — оскалилась. Расслабляться рано: за спиной жрицы несколько серьёзного вида воинов готовили самый настоящий капкан, из которого живым — человек, а тем более простая девушка не выбралась бы никогда. Если бы она была просто человеком, больше — хрупкой девушкой.

— Спасибо за понимание. Ваши бы слова, да богу в уши, или по крайне мере медным братьям за вашей спиной. Брошенные сети это, наверно, такая форма приветствия. А готовый сомкнуться над моей головой капкан — символ приветствия и доброжелательности.

Женщина сделала вид, что ничего не заметила. Постаралась шикнуть на одного из великих правителей своего города, пытаясь не потерять с Мираж зрительный контакт. Зацепить она пыталась девушку психологической связью.

"Ещё один разумник на мою голову".

— Не переживайте, я привыкла. Мазь и бинты дадите, буду благодарна.

А быстро у них здесь всё решается. Прочерчивая огненную дорожку по полу, запустила сидевшая женщина гостье требующееся. Терпеть больше было невыносимо, Мира расстегнула амуницию, осторожно стянула с одного плеча одежду. Ремни воздушного змея чёрными полосами отпечатались на нежной коже. Так это ещё не всё: в какой-то момент сражения с бурей её несколько раз бросило, искоса шаркнув по скале. Кровоподтёк на плече запёкся чёрной кровью внутри.

— Деточка... — пожалела её женщина. — Как ты сюда добралась?

— Это не важно, — зевнула уставшая гостья, — ваши мальчишки в гостях у Лютого не очень корректно себя ведут. (Последовала немая нотка одобрения и сожаления: в воле великих мужей многое). Они не знают, что я здесь. И загонщики меня упустили.

То, что гостья намеренно обозвала воинов — мальчишками, тем самым дав понять, своё отношение к ним. Великих мужей задело.

— Мужчины разберутся... — протянула женщина сидевшей девушке руку, чтобы она последовала за ней.

Нет, отрицательно покачала само очарование головой.

-Меня и здесь всё устраивает, — достала гостья пузырёк, вытряхнула из него маленькую горошину, растёрла по вспухшему плечу, — может, перейдём к делу. А то, Лютик долго сдерживать вашего матёрого предводителя со сворой щенят не сможет.

— Не бойся, — подала голос другая жрица (мать Ворона — всмотрелась Мира в женщину, "мама" — чуть-чуть не сорвалось с её губ), — идём с нами домой.

Не сдержалась Мира и упустила волнующие сердце эмоции сожаления и тоски, и они, как волны прошлись по сидевшим великим мира ярым людям. Ёкнуло в сердце, в груди. "Боль" — сдержала девушка, вернувшийся откат. Дышать стало трудно. Невольно сжались кулаки. Когти скрипнули по каменному полу, выбив яркие искры.

— Мы тебе поможем?! — сочувственно произнесла мать Ворона, почувствовав и боль.

То, что они её чувствуют, не было сомнений. Присутствующие Великие ярые все воспринимающие и разумники. Девушка для них оказалась открытым ярким источником эмоций. Усталость, страх, боль, радость и любовь — всё в ней бурлило.

— Мне нужна одноразовая печать рода, — сообщила гостья, зачем пришла, (вытащила прядь волос с украшением цветка, на котором сидела чёрная бабочка, и ударила им об пол). Украшение выбило искры, но не разбилось, — надо, чтобы Лют успокоил загостившихся "чёрных" воинов. Надо, чтобы вы сказали, что не против моего там присутствия.

Энергетическая сеть, наброшенная на девушку, сверкнула и разлетелась искрящимися светлячками — искрами.

— Зачем тебе это? — непонимающе спросила жрица.

"Зачем? Как такое можно объяснить?" Зачерпнула Мира с центрального чёрного камня, лежавшего в углубление горсть камешков, сжала их в ладони, раздувая своим дыханием пламя. Когда-то в центре горел великий огонь, он был вечный, но по причинам вечности — ничто не бывает вечным. Теперь в центре когда-то вечного пламени лежала глыба чёрного камня.

— Ворон говорил о тебе, — прощупывала жрица "почву". — Мы с тобой одной крови.

Мираж улыбнулась. Догадалась, что и женщины, тоже с лёгкостью воспринимает эмоциональный фон. Видят и понимают. Зачем? Она защищает свой дом! Своих. Да.

— Красивый парень, сильный не только телом, но и духом. Хороший будет воин, если научится сначала — думать, потом — прыгать в черноту бездонной пропасти. Оттого и жизненная линия его покорёжена, словно лезвие топора его отца.

— Зачем? — подал голос Великий господин. Тёмный и коренастый великан.

— Однажды, я тоже задала такой вопрос, — опустила уставшая гостья голову. (Трудный это вопрос, сейчас она знала). Ничего другого Великий и не ожидал, от такой...

— Ну, вот печать одноразового увещевания, — достал хозяин пластину.

Он при ней, при всех, включил её и записал, чтобы с поселения Лютого ни один камешек не упал из-за них. Чтобы "чёрные" воины не вмешивались в течение жизни. Ни Миража, ни Бурана. Но только если те поклянутся, что в ближайшее время никуда уходить оттуда не собираются.

И сделал Великий хозяин ошибку: записал и бросил пластину девушке. Мира поймала и убрала за пазуху то, зачем явилась. Но знала, что выйти они её со своего дома не позволят. Лучше убьют.

— На всё воля великих сил, — попрощалась гостья, склонив голову. — Мне пора! Простите, что побеспокоила. Если будет высшая воля — свидимся! До свидания!

В руках девушки ярко горел огонь, не причиняя ей вреда, разгорались чёрные камни в её ладони. Мира опустила в пламя своё украшение на кисти. Секунда — две. И высыпала раскалённые камни обратно, а огонь сдула со своих рук, так что огненные искры полетели над головами присутствующих, кружась, словно огненные бабочки.

Ещё одна попытка: ударила Мира круглое украшение с бабочкой об пол. Красивое украшение раскололось, рассыпалось, явив скрытое внутри.

Великие наблюдали: несколько сотен лет лежал их камень чёрной глыбой, и многочисленные попытки разжечь его оказались безуспешны. А эта... дыханием разожгла в своих ладонях. И даже не обожглась. Высвободив записывающий предмет, девушка бросила её той, что так долго ждала известий о своём муже. Никто не проронил ни слова. Тишина смерти... тишина. Поймала мама Ворона круглый предмет и прижала к своему сердцу. Она знала, как его открыть, знала, что увидит там.

— Там нет минут его последнего сражения... — шепнула Мира ей. Женщина, тревожно всмотрелась в чёрные глаза гостьи. Но девушка продолжила. — Он был жив ещё несколько дней. Медленно умирая на острове посреди чистого, как слеза, озера у деревянной плотины, в которой отсыпаются смрады. Простите! Но я была тогда очень мала и не могла ничем ему помочь.

Не вовремя последовал приказ главного воина, пытавшегося подловить удачный момент. Захлопнулся над Мирой энергетический капкан — поток энергии, навалившийся сразу с нескольких сторон и обрушивающийся на жертву сверху, как лавина. Лишая дыхания — жизни. Сознание хищной бестии возмутилось. "Глупо всё получилось!" Попыталась Мира встать, шатнулась и упала в полыхающий алтарь чёрного камня.

Ветер: сильный, порывистый, властный, закружил, сбивая с ног всемогущих властителей Хищного мира. Серая пыль закружила в водовороте, раздувая языки пламени. Яркий огонь пламенем взмыл ввысь небосвода. Ослепил пораженных, заставил отвернуться. Лишь единицы заметили взмывшее из огня крылатое создание, стремительно исчезнувшее в темноте.

Глаза в глаза, как легко с ними. Они понимали друг друга не просто на словах, не просто по взгляду. Они чувствовали друг друга на подсознательном уровне. Вот, что для "чёрных" означало родная кровь. Это когда ощущаешь всю сущность. Да! Вот, что ей не хватало. Всё будет хорошо! Будет! Взгляд Миры притянул один из присутствующих в беснующимся помещении, когда она взлетала, расправив свои четыре крылья. Улыбнулся он ей. "С Богом!"

Глава 13 (ядовитая)

Мире пришлось ждать пока новая смена откроет огромные ворота, чтобы осмотреться. Открывать самой себе двери не очень хотелось, боялась, как на такое отреагируют стоявшие в карауле "чёрные". Что-то подсказывало, что караул они так и не сняли. Их усиленное оцепление до сих пор было расставлено по периметру лютых границ купола "льда". "Настырные!"

Пробралась бестия по опасному пути, по острым, отвесным скалам, через смертельно опасный рельеф. Но это как раз было пустяком. Потому что не шла она всё это время, а летела до самых ядовитых кустов, являющихся границей. "Совсем страх потеряла!"

Раскрывшиеся так неожиданно самые что ни на есть крылья, стали для Миры чудом. Уж столько она ощущала их, родных. Столько ждала, что там у неё назревает. Тонкие, но притом невероятно прочные четыре крыла подчинялись самым жёстким требованиям Хищного мира, выдерживали бури, ураганы, пронизывающие острые камни. Если требовалось, она могла взбираться на скалы, используя их немалую силу, концы которых с лёгкостью трансформировались в острые крюки. Подозревала, что если что, то и использовать их можно будет как оружие. Но пока решила использовать как защиту. Своё — такое новенькое — жалко.

Поэкспериментировав, поняла, что крылья могут с лёгкостью складываться и возвращаться на прежнее место — на спине. Сжиматься и втягиваться. Становиться опять неприятными шрамами, куда там не приятными, теперь это самое излюбленное её приобретение от суровой жизни. Даже если бы при всём таком у неё ещё и хвост вырос, то и его она бы с такой же лёгкостью приняла, как данность.

Детская мечта о свободном полёте сбылась! Теперь требовалось реализоваться дерзкой юности и всё возрастающим амбициям. Лежала она, пытаясь отдышаться, мечтала, отдыхала, на груде всяческого барахла, которое еле дотащила. Переезд так переезд. А она девушка хозяйственная. Лопну, а всё своё с собой. Бросить жалко, тащить тяжело. Не всё, а так, самое важное, как она думала, притащила в свой новый дом.

Стража купола вышла, осмотрелась снаружи, осмотрела лежавшую под густыми ядовитыми кустами девушку.

— Добрый вечер, дяденьки! — зевнуло наглое "чудо". — Передай Люту, что всё в порядке, сейчас отдышусь и встану.

Отдышалась бестия и пошла в свою комнату в девичнике, волоча мешок по земле. Притараканила, бросила посреди своей комнаты. Плюнула на то, что опять кругом пыль и грязь. Опять ей убираться, мыть полы. Ух! Как она это не любила.

Притаившимся затишьем встретил её девичий угол. Без стеснения перешёптывались за её спиной милые ярые девушки. Что Миру только смешило. Её не было всего десять местных дней, так чуть-чуть погуляла. Рад вёл себя спокойно: отвлекал "чёрных", будто он не переживал. Будто всё хорошо.

Лютый, что думал он, не знал никто. Он появлялся вечером в куполе, как гостеприимный хозяин, и спустя некоторое время, удалялся.

Сбросив верхнюю одежду как попало, взяла Мира полотенце из комода, чистую мужскую рубаху, и пошла походкой от бедра отмокать в ванную. Сначала о себе любимой позаботиться, а потом всё остальное.

Не успела расслабиться, как до слуха долетела тяжёлая поступь, нарушив её уединение в бурлящем пенном джакузи.

— Ну, так и быть, скажу, я тоже соскучилась по тебе, — улыбнулась Миры снежному повелителю, прекрасно зная, что он придёт. Об этом, похоже, знали и ярые девушки, поэтому, как только Мира вошла в ванную, оттуда сбежали все любопытные красавицы. Притаившись в центральном холле, стали наблюдать за бесплатным концертом. — Ну, ладно, милый, не злись. Там тебе передали одноразовую печать приказа для "чёрных" крови. На постели в моей комнатке лежит. Чтобы не трогали ни меня, ни Буяна. Чтобы вообще не вмешивались в жизнь твоего поселения.

Лютый прикрыл дверь и ушёл, не сказав наглой девушке ни слова. Она вернулась и это главное!

Пруд. Беготня, суета, ничто и никто не отвлекал Миру от медитации, успокаивала она свой дух, пытаясь объяснить ему (себе), что такое жизнь. Никто не потревожил её после возвращения. Лютый, получив печать, исчез. Рад, казалось, был занять своей повседневной рутиной: тренировкой Малыша и обучением подрастающего поколения хищных воинов. Всё было, как всегда, как она и оставила. Почти!

Почувствовало хищное нутро родную кровь, открыла глаза. Поприветствовала брата взглядом. На что, мужчина отреагировал совсем по свойски, сел рядом, обняв нежное "сокровище", поцеловав в макушку.

— Хорошенький мой, ты почему здесь? — удивилась и обрадовалась Мира такому чуду, прижалась плечом к широкой груди. Взяв её ладони в свои могучие руки, Ворон поцеловал каждый пальчик на исцарапанных, в шрамах, руках сестры. — Тебе не за что просить прощения. Точно не тебе! Пусть останется всё так, как есть. Здесь меня никто не обижает, а это так — результат моей глупости. Иди домой и не бойся за меня. У тебя прекрасная семья. Я познакомилась с твоей мамой. А Мираж останется твоим миражом...

— Нет! — заупрямился мужчина. — Я пришёл за тобой, и ты пойдёшь домой вместе со мной.

— Нет! — отстранилась от него сестра, отстранившись от него, но, так и не выбравшись из его объятий. — Ты шёл за миражом. А я не она!

И надо же такую радость осветить своим присутствием.

— Не понял, — из ниоткуда появился сам царственный ярый с золотой гривой. — Куда ты её зовёшь? Ворон, ну, от тебя, я такого не ожидал. Тебе что, нормальных девчонок мало?

Да-да. Не продолжил заносчивый образец лишь из вежливости, что девушка рядом с Вороном не очень правильных нравственных устоев. И опять потрёпанная, бывшая в употребление.

— Здравствуй, солнышко, — поздоровалась злобная девушка, смягчившись к присутствию "золотого стандарта".

Ворон инстинктивно крепче обнял сестру. Взял её под крыло, отгородив от постороннего мужчины. А Мира в свою очередь нежно обняла брата за руку, тем самым показывая, что третий здесь лишний. "Золотой" фыркнул на телячьи нежности...

— Теперь понятно, — сквозь зубы процедил Ксандр, — откуда у тебя столько шрамов. (Неоднозначно оценил рыжий парочку), о чести видимо вы не слышали, оба. Да? Цыпа? Прыгаешь из одной кровати в другую.

— Твои курицы в курятнике, — обидевшись, закипала Мира, — пошёл бы ТЫ... (сделала нахалка паузу) к ним...

Откуда не возьмись, появился Адиан. Молча, встал рядом. Делая вид, что он давно уже тут, в чём никто из присутствующих и не усомнился. Всё видел и слышал с самого начала "гончий пёс".

Молчание затянулось. Вот так вот, быть одной среди троих мужчин оказалось для Миры куда надёжно. Больше уверенности, что они сохранят благоразумие и не подерутся из-за неё. Подошедший благородный воин умело раскрутил намечавшийся конфликт (было бы из-за кого), перетянув разговор в более интересную тему. Охота!